Заместитель предбашвоенревкома Кулаев Члены Салихов, Ягафаров, А. Ишмурзин
ЦГИА РБ. Ф. 1107. On. 1. Д. 73. Л. 36. Подлинник (отпуск); Д. 44. Лл. 18-19 об. (регистрац. запись исходя щих телеграмм).
** *
Башвоенревком против выдачи армейским чрезвычайкам и преследования ими за минувшее
тех, кто служил и служит делу автономного Башкортостана
25 июня 1919 г.
ТЕЛЕГРАММА (Ы)
Военная.
Сорочинская. Особый отдел Первой армии.
[В] ответ на телеграмму № 20: согласно 16-го пункта соглашения бывшего правитель ства Башкирии и центральной советской власти от 23 марта сего года, никто из служащих ревкома, местных учреждений и организаций, а также граждан Башкирии за минувшую дея тельность репрессиям не подлежат. Революционный комитет Советской Башкирии заявляет, что он агронома земельного отдела Иванова-Королева выслать в ваше распоряжение не мо жет, так как товарищ Иванов-Королев прибыл к нам на службу, спасаясь от преследования Колчака еще в декабре прошлого года и все время работал против Колчака - Дутова в поль зу советской власти, способствуя, таким образом, нашему переходу.
HP 86. 25/VI [1919 г.]
Врид предбашвоенревкома Ягафаров Член Салихов
* * *
Военная.
Самара. Особый отдел Юж[ной] группы, копия - политпредставителю Башревкома Халикову.
Согласно 16-му пункту соглашения бывшего правительства Башкирии и центральной советской] власти от 23 марта сего года, никто из служащих ревкома, местных учреждений и организаций, а также граждан Башкирии за минувшую деятельность репрессиям не под лежат. Революционный комитет Советской Башкирии просит поставить об этом в извест ность особые отделы и агентов при армиях и предупредить о неподлежании преследованию башкирских деятелей, кои способствовали нашему переходу на сторону советской] власти. Ввиду изложенного ревком без особого распоряжения Центра никого выдать не может.
HP 87. 25/VI [1919 г.]
Врид предбашвоенревкома Ягафаров Член Салихов
ЦГИА РБ. Ф. 1107. On. 1. Д. 82. Лл. 52, 55. Отпуск; Д. 44. Л. 21 («Журнал исходящих телеграмм» Башвоенревкома).
№613
Возвращаясь к разбирательству по этнополитическому конфликту
Отклик чинов русско-советского военно-политического центра1 на поведение красноармейцев в отношении башкир
Не позднее 30 июня 1919 г?
Тов. Пестковский сообщил, что он уже говорил с представителем той армии, которая соприкасается [с] башкирами, - обещал расследовать. Пестковский считает, что ЦК партии должен указать на это Реввоенсовету Республики, чтобы предпринял соответствующие ме ры для устранения таких безобразий.
Получено копию3 30/У1.
Склянскому
Горбунову4
РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 4. Д. 24. Л. 217. Копия (незаверенная).
** *
Опередаче в трибунал дела о красноармейских насилиях над башкирами
22 и 30 июня 1919 г.
ТЕЛЕГРАММА^
Саранск, Башкирский ревком. Наштарма 1-й.
<...> 22 [VI] 20 [ч.] Воен[ная] <...>. Принята 23/VI [19] 19 г.
Имаков и[з] комиссии вернулся5 [с] требуемыми6 материалами. Скоро выведут свое за ключение и передадут [в] трибунал. 004.
Представитель Биишев
С подлинной вдрно: Секретарь Башвоенревкома Биркган
ЦГИА РБ. Ф. 1107. On. 1. Д. 73. Л. 59. Заверенная копия, телегр. бланка.
1Источник информации'точно не установлен. Подпись в документе отсутствует.
2 Датируется по содержанию.
3 |
Так в документе - в винительном падеже. Скорее всего: [Получена] копия. |
4 |
Чья-то резолюция, адресованная зам. председателя Реввоенсовета Республики и... бывшему секретарю |
Ленина и СНК, с марта 1918 г. в ВСНХ. |
5 В документе: комиссия вернулась. |
6 Вместо неразборчивого слова.
** *
Военная. Москва. Второй Дом советов, Бикбавову.
Передайте Валидову [полученную из] штарм 1-й1телеграмму Имакова: «Дело [о] наси лиях отправлено [в] высший трибунал [в] Сердобск и Габидуллину. Снять копию не пришлось. HP 95». [30 июня 1919 г.2].
|
Врид предбашвоенревкома А. Ягафаров |
ЦГИА РБ. Ф. 1107. On. 1. Д. 73. Л. 38. Телегр. бланк. |
О |
материалах по делу насилий над башкирами, |
препровождаемых А.-З. Валидову и башпредставительству в Москве
26 июня, 4 и 5 июля 1919 г.
ПРЕДСТАВИТЕЛЯМ БАШВОЕНРЕВКОМА ПРИ ВЦИК тг. АДИГАМОВУ И БИКБАВОВУ
Штамп Башвоенревкома |
Препровождая при сем полученный нами |
№ 1356 |
материал по делу Воробьева и др., прошу |
26 VI [19 г.] 19 г. |
снять копии с таковых и передать куда сле- |
г. Саранск |
дует. |
Приложение: переп[иска] на 19 листах.
Вр. и. об. предбашвоенревкома Ягафаров Секретарь Биркган
ЦГИА РБ. Ф. 1107. On. 1. Д. 73. Л. 42. Отпуск.
ВОЕННОМУ КОМИССАРУ БАШКИРСКОЙ СОВЕТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ т. ВАЛИДОВУ
Штамп Башвоенревкома |
При сем препровождается Вам для све- |
Июля 4/VII 1919 г. |
дения материал по делу о насилиях с копия- |
№ 1404 г. Саранск |
ми телеграмм и постановлений о принятых |
|
нами в этом направлении мерах. |
Вр. и. д. Председателя Башвоенревкома Ягафаров
Там же. Л. 45. Копия письменного отправления.
1В документе: 14.
2 Дата документа по регистрационному «Журналу исходящих телеграмм» (ЦГИА РБ. Ф. 1107. On. 1. Д. 44. Л. 23).
«Попутное»упоминание о Габидуллине проясняется по другим, касающимся его, документам.
Секретно.
Представителям Башреспублики при ВЦИК тт. Адигамову и Бикбавову
Штамп Башвоенревкома |
Препровождая при сем с сотрудником |
Июля |
4 1919 г. |
для командировок тов. Абдулгафаровым ма- |
№ 1405 |
г. Саранск |
териал по делу о насилиях с копиями теле |
граммы и постановлений, прошу принять все меры содействия пред Реввоенсоветом Респу блики к скорейшему переводу 1-й армии из занимаего ею участка.
Одновременно с сим посылается копия всех материалов для т. Валидова, каковые благо волите отправить с подателем сего в местонахождение Валидова.
Приложение: переписка на 21 страницах.
Вр. и. д. [председателя] Башвоенревкома Ягафаров Секретарь Биркган
Там же. Л. 44. Копия письменного отправления.
Телеграмма от 5 июля 1919 г.
Срочно. Москва. Второй Дом советов, представителю Башреспублики Бикбавову. Четвертого выехал [к] Вам нарочный Абдулгафаров [с] материалами [о] насилиях. Ко
пии материалов отправьте Валидову. [5/VII.] HP 104.
Врид [председателя] Башвоенревкома Ягафаров
ЦГИА. Ф. 1107. On. 1. Д. 44. Л. 24. Регистрац. запись телеграфного отправления; Д. 73. Л. 41. Копия. С не- значительным разночтением.
№ 614
«Следствие ведут знатоки»: снова об А. Габидуллине
(к внутрибашкирским трениям)
24, 28, 30 июня 1919 г.
ТЕЛЕГРАММА^
Срочно, военная.
Самара. Особый отдел Юж[ной] группы Вост[очного] фронта.
Просим срочно сообщить ход дела по обвинению Габидуллина, препровожденного [Баш]ревкомом [в] ваше распоряжение отношением 26 мая HP 1159, и о местонахождении его. HP 116.
Врид председателя Башкирского ревкома Ягафаров
ЦГИА РБ. Ф. 1107. On. I. Д. 82. JI. 19. Подписанная машинопись отпуст телеграммы*.
** *
Втрибунал I армии
При сем представляю дополнительный материал, представленный Башвоенревкомом, имеющий отношение к данному делу тов. Габидуллина, который, как видно, был одним из главных участников в разоружении и дезорганизации баш[кирских] частей и среди2 самого башкирского] войска.
24/VI. Член комиссии Имаков
ЦГИА РБ. Ф. 1107. On. 1. Д. 77. Л. 46. Подлинник; Д. 75. Л. 40. Заверенная копия (С подллинным верно: Представитель Башвоенревкома при в[оенно]-революционном трибунале 1-й армии Биишев).
«Журнал исходящих телеграмм» Башвоенревкома
28/VI. 92. Козлов. Коменданту штаба Юж[ной] группы для башвоенкома Валидова. Се годня получена телеграмма Бикбавова [:«] HP 2115. Габидуллин с обвинительным материа лом отправлен в секретный отдел реввоенсовета Первой армии 26 мая при отношении № HP 1159 [»].НР 92.
Предбашвоенревкома Ягафаров
30/VI. 96. Военная. Военсовдив II армии <?..>3 Зап[адного] фронта. Командующему Мариенбургской группой Скоробогату.
HP 2115. Габидуллин с обвинительным материалом отправлен в секретный отдел ревво енсовета Первой армии 26 мая при отношении HP 1159.
HP 96.
Предбашвоенревкома Ягафаров4
ЦГИА РБ. Ф. 1107. On. 1. Д. 44. Лл. 21 об., 23. Регистрац. запись отправляемых телеграмм; Д. 82. Л. 13. Подписанный адресантом отпуск второй из телеграмм.
1В отсутствующей в нем датировке можно ориентироваться по следующему далее документу: не позднее 24 июня 1919 г.
2 В документе (одном из его списков): из среды.
3 Нумерация армии - II или 11-й - н е подтверждается, ибо в составе Западного фронта того времени не было соединения ни под одним, ни под другим номером. Речь должна или могла идти о 2-й дивизии XV армии. Существование же Мариенбургской группы (на территории Литвы) не подвергается сомнению.
4 Судя по этой связке документов, А. Ягафаров разослал текст телеграммы А. Бикбавова (HP 2115) по двум адресам.
№615
Об этнополитических трениях с русско-советскими, в том числе военными, властями
вокруг судьбы национальной автономии и армии в воспоминаниях А.-З. Валидова1
<...> Наши части перешли на сторону красных через позиции 20-й дивизии 5-й2 армии, кото
рая захватила Красную Мечеть. Начальник дивизии был фанатичным русским шовинистом, а командир ее З-й3 бригады Зеленков вообще был отпетым разбойником. То, что башкир ские части влились в ряды красных с оружием в руках, не давало этим людям покоя. Они потребовали от командования башкирских войск, находившегося в Красной Мечети, пере хода их на сторону красных безоружными, угрожая в противном случае вести против них боевые действия. Я в ту пору находился в Москве, вдалеке от нашего правительства. Во время моего пребывания в Темясове красные приняли в свои ряды часть наших войск без всякого разоружения. Мы отправили их в город Стерлитамак.
Разоружение башкир открыло русским возможность грабить башкирские аулы. Они убили несколько башкирских и татарских представителей. В первую очередь вспоминаются наши национальные поэты Шайхзада Бабич и Абдулхай Иркабаев. Темясовское правитель ство, опасаясь нападения со стороны Колчака, должно было перебраться в Стерлитамак. Шайхзада вместе со своими соратниками занимался перевозкой архива и хорошо организо ванного издательского хозяйства. Красные схватили их на территории Зилаирского завода и зверски убили. <...>
Едва получив известие об этих душераздирающих событиях, 1-й кавалерийский полк, воевавший против Колчака, без всяких колебаний перешел на сторону Колчака. Командир полка Муса Муртазин был исключительно храбрым, но чрезвычайно горячим человеком. Он трижды изгонял белых казаков из аула Абзелилово на востоке Башкортостана и трижды поручал охранять его Смоленскому полку красных. Но солдаты этого полка не только не могли удержать позиции против казаков, но каждый раз бежали со всех ног, грабя по пути отступления башкирские аулы.
Узнав, что Смоленский полк обезоружил в Красной Мечети 1-й и 4-й пехотные полки и начал чинить насилие в башкирских аулах, Муса Муртазин направил свое оружие против красных; он присоединился к войскам колчаковского генерала Белова и совершил ошелом ляющую атаку на позиции смоленцев. <...>.
Весть о том, что одна из ударных частей нашего войска вновь ушла к белым, и для меня, и для всех находившихся в Москве моих единомышленников оказалась совершенно неожи данной. «У входа в гостиницу «Метрополь» вас ждет военный автомобиль», - сообщили мне. Надо было ехать в Кремль, вызывал Ленин. Сталин тоже находился там. Через некото рое время прибыл и Троцкий. Его так же ввели в курс дела. Мне до этого момента ничего не было известно. «Ваши командиры - бессовестные разбойники или тупые шовинисты. У дашнакского разбойника армянина Гая нет ничего на уме, кроме злобной мстительности к
1Хронологически, в основном, до июня включительно. Описание фактов разносюжетное, тематически че респолосное.
2 Не 5-й, а 1-й. J Не З-й, а 1-й.
мусульманам, иначе мой друг Муртазин не поступил бы так. Это дело поправимое, для бес покойства нет причин. Я сейчас должен быть там», - сказал я. Они согласились с этим.
Вместе с Абдрашитом Бикбавовым и Габдуллой Адигамовым мы прибыли в Самару. Башкирское правительство еще в середине марта покинуло Темясово и расположилось в селе Мраково Семиродческого кантона, затем переехало в село Мурапталово, что в девяно ста верстах севернее Оренбурга. Члены правительства не стали сдавать оружие своей охра ны, проявили твердость. Мы узнали об этом, приехав в Бузулукский уезд. Через одного из своих родственников Муртазин прислал нам нижеследующее сообщение: с одной стороны, Колчак понял необходимость изменения своей национальной политики и на собрании каза ков в Троицке пригласил к себе известных башкирских деятелей и признал, что в отношении башкирской автономии и ее войска им была совершена ошибка, обещал все это «изменить в корне». С другой стороны, красные тоже изменили свою политику на полярно противопо ложную, стали видеть в башкирах только врагов и начали грабить их, разоружали башкир ские войска там, где они были малочисленны. В нескольких местах были убиты известные люди. Мученическая гибель наших поэтов в Зилаире превратилась в незаживающую боль. Все это заставило Муртазина и его товарищей по оружию войти в переговоры с белыми и перейти на их сторону. Прямо из Бузулука я направил офицера, приказав ему составить до кумент о том, где и какой ущерб нанесен красными войсками башкирскому народу. Прави тельство сумело быстро и скрупулезно расследовать это дело. Свидетельские акты, скреп ленные подписями и печатями старост, о том, где и сколько скота награблено, сколько до мов сожжено, были подготовлены очень быстро. Это явилось доказательством тому, каким влиянием и уважением пользуется наше правительство в народе. Красные в известной сте пени остались в крайне неловком положении и были вынуждены признать свою вину.
В Самаре я встретился с Фрунзе, командующим юго-западным участком Восточного фронта, где положение было очень серьезным <...>. Уральские казаки наступали на Бузулук (Бузавлык). 1-я красная армия была очень слабая и просила разрешения отступить из Орен бурга на Самару. Башревком также хотел перебраться из Мурапталово в Самару. Фрунзе волновался и никак не мог решить: отступать - не отступать. Я посоветовал ему не отсту пать: у Колчака не было сил на новый захват Волжского бассейна. <...>. Я предложил Фрун зе убрать из армии таких бандитов, как Гай и Зеленков, и взять башкирское войско на Тур кестанский фронт, если он будет образован после успешной кампании против Колчака. Он сказал, что с удовольствием сделал бы это, но...
У него была своя большая забота. Оказывается, главнокомандующий всей Красной армией латыш Вацетис и Троцкий приказали фронтам юго-восточного направления отсту пать на западный берег Волги. Мы хотели отвести башкирское правительство и наши войска в Самару или Сызрань, привести их в порядок и принять участие в военных действиях во сточного направления, но Вацетис и Троцкий нам не поверили. Они приказали нашему пра вительству отступать к Москве, точнее сказать, к находящемуся неподалеку от нее городу Саранску. После довольно продолжительных переговоров мы были вынуждены подчинить ся этому приказу. Из Москвы Фрунзе получил предписание не выпускать меня к востоку от Самары.
<...>
Вместе с отступавшим к западу от Волги нашим правительством я прибыл в Саранск, откуда выехал в Москву. Встретился со Сталиным. За несколько прошедших недель высо комерие этого человека заметно поубавилось. Из рук в руки я вручил Ленину составленные Башкирским правительством списки награбленного Красной армией у башкир имущества, отнятого скота, а также документы, запечатлевшие трагические события, и рапорты. Полу
чив необходимые для войск оружие и снаряжение, в начале мая я отправил все это в Са ранск.
В Саранске мы поднимали на ноги и приводили в порядок наши войска, прошедшие че рез жестокие испытания и обессилевшие. Продолжали вести нормальную службу 1-й и 2-й пехотные, 1-й и 2-й кавалерийские полки. Проводили собрания, устраивались веселые вече ра, свадьбы. <...>
<...> Кулаев сложил с себя обязанности председателя правительства. Вместо него избра ли Хариса Юмагулова. Я остался руководить военным ведомством. Юмагулов происходил из камалекских башкир, получил сельскохозяйственное образование. Был человеком с очень горячим характером. Вместе со своим братом Джихангиром Юмагуловым они входили в число тех деятелей, которые с самого начала с большим желанием включились к борьбу за автономию Башкортостана. В то время мы были за общий литературный язык для башкир и татар и печать наша выходила на языке, понятном для обоих народов. А Харис Юмагулов придерживался мнения, что башкиры должны иметь свой литературный язык. В Оренбурге в дни I башкирского курултая в 1917 году он и его единомышленники вышли на демонстра цию с флагами, лозунги на которых были написаны на башкирском языке. Когда в апреле 1918 года мы начали открытую борьбу с Советами, они остались на стороне красных. Харис тогда записался в партию коммунистов. Сталин направил его к нам в Саранск в качестве представителя Центрального комитета. Прибыв в Саранск, Харис шутил: «Москва прислала меня послом в мой собственный дом», ибо он в своем национальном патриотизме даже сре ди нас занимал ведущее место. Вместе с Харисом Центральный комитет прислал к нам и русского коммуниста по фамилии Зарецкий, который должен был посвящать нас в теорию коммунизма.
Вконце мая во время пребывания в Москве я многократно встречался с Лениным, Ста линым, Стасовой, Троцким и Вацетисом, ходатайствовал, чтобы все башкирские части оста вались на Восточном фронте под командованием Фрунзе. Однако было заметно, что моя настойчивость породила у них подозрения. 16 июня Фрунзе направил телеграмму Ленину с просьбой перебросить башкирские войска на Туркестанский фронт. Ленин дал согласие, и 23 июня был издан приказ о переводе наших частей на Восточный фронт. Однако Вацетис сделал все, чтобы отменить этот приказ.
Втот период я близко познакомился с наркомом иностранных дел Чичериным, нарко мом просвещения Луначарским и комиссаром по экономике (председателем ВСНХ) Рыко вым. Все эти три человека, как и Фрунзе, показались мне людьми, внушающими доверие. Ленин и Сталин были близки нам в связи с тем, что они имели непосредственное отношение
кнациональным проблемам, но их внимание к нам, степень их доверия к национальным деятелям зависели от конкретных условий и обстоятельств. Троцкого, Вацетиса, Каменева и Бухарина мы знали как коммунистов-интернационалистов. Позднее я убедился, что по сути правильно оценил этих людей в результате своего трехмесячного общения с ними. В своей статье от 2 марта 1919 года Сталин оценил тюркские народы Востока как отсталые, пребы вающие на уровне средневековья. Его мнение о мусульманских народах не отличалось от взглядов, широко распространенных среди грузин и армян. Он считал себя знатоком про блем Востока. Ленин же, не зная этих проблем, находился под влиянием других. Его отно шения с нами часто менялись, здесь день на день не приходились.
<...> На наше несчастье, 9 июля Ленин, придавая Восточному фронту второстепенное значе
ние, бросил клич «Все на борьбу с Деникиным!». Идя на поводу Вацетиса и Троцкого, Ле нин не согласился направить наши вновь созданные полки на Самарский и Туркестанский фронты, а дал мне категорический приказ «в кратчайшее время» послать их на помощь 14-й
армии, держащейся на Украинском фронте против Деникина. Мы оставили в Саранске лишь два батальона и кое-какие технические подразделения и все остальные части направили на Харьковский фронт.
<...>
ВСаранске мы занимались тогда налаживанием государственного управления. Комис сия представителей Башкортостана и другие активные организации находились на передо вых рубежах в войсках Фрунзе на Восточном фронте. 5 июня я направил полковника Хасана Ахмерова в Белебеевский уезд и объявил там мобилизацию. Народ воспринял это без коле баний и весьма положительно. Ахмеров без промедления начал формировать третий и чет вертый пехотные, третий кавалерийский башкирские полки. Мы передали им часть выве зенных из Украины трофеев. Да и Фрунзе не поскупился с оружием и боеприпасами.
Вновь организованные части непременно надо было оставить на Туркестанском фронте. Мы, как и прежде, хотели вместе с казахами расположиться в Оренбурге. Однако советское правительство, Ленин и Сталин под влиянием своих имперски настроенных товарищей ре шили отделить башкир от казахов. С этой целью была создана русская Оренбургская губер ния. По решению Центра казахам дали сформировать самостоятельное Казахское прави тельство со столицей в Актюбинске, нашей столицей определили Стерлитамак. Таким обра зом, нас искусственно отдалили друг от друга. При встрече с Лениным я выразил по этому поводу протест, но он не отступил от своего решения, даже пытался успокоить меня: пусть, мол, пока будет так, а в дальнейшем посмотрим.
<...>
Заки Валиди Тоган. Воспоминания... Кн. 1. Уфа: Китап, 1994. С. 293-298, 302-303; Заки Валиди Тоган. Вос поминания... Москва, 1997. С. 200-204, 207-208 (с сокращениями, в извлечениях). Переводы с разночтениями.
ЭТНОПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В ИЮЛЕ И, ЧАСТИЧНО, АВГУСТЕ 1919 г.
№№ 616-641
№616
О разоружении башкирского стрелкового полка
Не позднее 1 июля 1919 г.1
СЕКРЕТНО.
КОМАНДИР 2-го БАШКИРСКОГО СОВЕТСКОГО СТРЕЛКОВОГО ПОЛКА
ВРЕВКОМ БАШКИРСКОЙ СОВЕТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
г.САРАНСК
РАПОРТ
На предписание от 31 мая за № 134 сообщаю, что по приказанию Валидова, посланному из Кананикольского завода, я должен был [с]давать Смоленскому полку [не]только оружие, обмундирование, [но и] весь обоз и продовольствие, так что я с полком выступил из Каноникольского завода в Стерлитамак на обывательских подводах без хлеба, без всего. По при езде в Красную Мечеть (Мраково) солдат вверенного мне полка [их] оскорбляли, унижали и даже били. Когда я докладывал командиру бригады Зеленкову, то он никаких мер не прини мал. Там же у солдат валенки, сапоги, новые шинели заменили старыми. Он приказывал мне, чтобы солдат, желающих поступить в Красную армию, я не задерживал в полку, так как[-де] больше башкирских частей не будет.
А когда приехал в Стерлитамак, то имел честь познакомиться с начальником 20-й Пен зенской дивизии. Когда была назначена Воробьевым комиссия для смотра полка, то она признала полк вполне боеспособной единицей, но, несмотря на акт комиссии, полк был раз оружен и расформирован.
На митинги посылались агитаторы, которые вели агитацию, чтобы солдаты разошлись, объявляли какую-то телеграмму, будто бы полученную из Центра, что башкирам дается трехнедельный отпуск. После этого я был в политотделе дивизии, где заведующий сообщил, что получена телеграмма, что башкиры не будут отпущены, но эту телеграмму не сообщали солдатам на митингах. Воробьев мне говорил: «Если будете вести агитацию среди солдат и пожелаете сохранить полк в целости, то я вас арестую и расстреляю». Я говорил ему: до разрешения судьбы башкирских войск Центром я должен стараться, чтобы мой полк не раз ложился. На это Воробьев мне говорил, что никаких национальных частей мы не признаем и у нас особых башкирских частей не будет существовать и [что] Валидов согласился с этим во время переговоров с ним, ибо контрреволюция играет исключительно на национальных чувствах.
1Датируется по первой из резолюций, наложенных на документ в Башвоенревкоме.
