trudyivran31text

О взаимоотношениях Дзанабазара с Панчен-ламой IV и Далай-ламой V (на основе изобразительных и письменных источников)

ученый и гуру своего времени. Он был настоятелем крупнейших монастырских университетов, постоянным резидентом монастыря Ташилхунпо, великим мастером Ваджраяны, автором многих текстов, некоторые из которых ежедневно читают все монахи Гелуг. Он был коренным учителем для многих очень важных исторических лиц XVII–XVIII вв., таких как Далай-лама IV (1589–1616), Далай-лама V (1617–1682),

Тулку Драгпа Гьялцен (1619–1656), Дзанабазар (1635–1723), ойратский Зая-пандита (1599–1662) и халхаский Зая-пан- дита (1642–1715), Галдан-Бошогту (1644–1697) и многие другие. Панчен-лама имел большое религиозное влияние в Монголии еще до того, как Далай-лама V взял на себя политическую власть. Он сформировал хорошие отношения

смонголами и маньчжурами и способствовал процветанию традиции Гелуг, оказал влияние на Гуши-хана (1582–1655), известного монгольского деятеля для распространения традиции Гелуг у монголов, что заложило основу политического успеха Далай-ламыV. Панчен-лама стал коренным учителем Дзанабазара. В монгольских жизнеописаниях Ундэр-гэгэ- на есть эпизод, характеризующий его особую взаимосвязь

сПанчен-ламой.

Осенью 1655 г. (Дерева, Овцы) Дзанабазар тайно посетил Центральный Тибет, провинции Уй и Цанг, совершил подношения и пространный ритуал «укрепления стоп» учителя Панчен-эрдэни. Панчен-лама дарует ему большую серию учений: абхишеку Ямантаки, наставления по иконографическомусводуНартангджаца, сочинениюЦзонкапы«Ламрим», Жедрим Ямантаки, «Гуру-паньчашике» и посвящения других божеств созерцания1. Затем посещает монастырь Дрепунг и получает множество учений от Далай-ламы, относящихся к традиции Кадам.

259

Тибетология и буддология на стыке науки и религии – 2020

Монгольские намтары более красочно описывают этот визитУндур-гэгэнавТибет. Получиввестьотом, чтоучитель Панчен-лама скончался, Дзанабазар совершает специальный ритуал на горе Шибегету, и в сопровождении шести человек охраны и слуг кратчайшим путем, на лошадях за семь дней группа семи всадников достигает Тибета. Широко известная легендагласит, чтосемеровсадниковпревращалисьвсемерых птиц-огарей (монг. ангир шувуу), летящих в сторону Тибета. Когдаонидостиглиместа, оказалось, чтоДзанабазарунеоставилиегодолюрашияныотпоследнегоблагословенияучителя. Богдо-гэгэн, глубоко оскорбленный, трижды подносит мандалу ушедшему учителю. Панчен-лама вернулся [к жизни] и дал еще много наставлений преданному и настойчивому ученику, в частности дал Дзанабазару наставление дополнительно совершать ритуал Лхасурунг нимбу самбулинг2. Говорится, что после этого Панчен-лама прожил в Тибете еще много лет. В некоторых вариантах утверждается, что он жил до 120-летнего возраста3.

СозданныеДзанабазаромпортетыЛобсанЧойкьиГьялцена свидетельствуют не просто о почитании учителя. Благодаря мастерству скульптора мы можем ощутить теплоту и духовную близость их взаимоотношений. В последние годы мне удалось выявить два портрета Панчен-ламы IV работы Дзанабазара. Один из них был обнаружен в монгольской юрте пожилой монгольской четы (илл. 1а-б). Скульптура была бережно укутана желтым хадаком, так что виднелось лишь лицобожества, ихозяевазнали, чтоэтотибетскийучительих великого монгольского правителя Ундэр-гэгэна Дзанабазара егожеработы. Скульптура, отлитаяизлатуни, высотой17 см, покрытапозолотой. Ламаизображенвтрадиционномодеянии тибетского монаха, сидит в ваджрной позе (ваджрапьянка

260

О взаимоотношениях Дзанабазара с Панчен-ламой IV и Далай-ламой V (на основе изобразительных и письменных источников)

асана), правая рука в жесте свидетельства о просветлении (бхумиспарша мудра), касания кончиком пальца земли, левая

вжесте медитации, ладони чаша для подаяний. Пьедестал полукруглой формы сдвоенного лотоса, перетянутого нитью, с характерными лепестками, напоминающими чешуйки кедровой шишки (монг. самар бадам). Панчен-лама узнаваем по характерной, прекрасно переданной вытянутой форме черепа, с выступом на макушке и выдающимся затылком. Узкое лицо с заостренным подбородком и высоким, орлиным носом, удивительно фактурные, удлиненные уши, легкая, мягкая улыбка, точно такая, как у божеств Дзанабазара. СкульпторизобразилучителякакБуддувземномвоплощении

втеле конкретного учителя (нирманакайя). Она, очевидно, более поздняя по времени изготовления, об этом говорит тип изображения– Будда, достигший просветления, но при этом учитель выглядит молодым человеком, это не тот добрый, живой и уютный дедушка, которого мы видим в следующей скульптуре(илл. 2а-б). Здесьпортретболеесхематичен, больше идеализирован, как проявление нирманакаи Будды. Тем не менее индивидуальные портретные черты Панчен-ламы Лобсан Чойкьи Гьялцена сохранились и узнаваемы при первом взгляде.

Второй портрет находился в частной коллекции в Великобритании и был опубликован без атрибуции к Дзанабазару, хотя датирован этим периодом. В альбом частной коллекции Шмидта «Портреты мастеров» включены два скульптурных портрета Панчен-ламы. В аннотации к предметам дана датировка– XVII в., но нет указаний на скульптора4. Однако относительно одной из них (иллюстрации 89), не вызывает особых сомнений, что это работа монгольского скульптора Дзанабазара. Скульптура выполнена из медного сплава,

261

Тибетология и буддология на стыке науки и религии – 2020

литьем из двух частей, позолочена. Высота 27,5 см., ширина 22,5, глубина 20 см.

Лама изображен в монашеском одеянии, с традиционной тибетской безрукавкой под тричиварой, без головного убора. Сидит в ваджрной позе с укрытыми ногами (гуптасана). Правая рука опущена у колена ладонью вниз в жесте, похожем на бхумиспарша мудру, однако пальцы его не касаются поверхности трона, а остаются на складках одеяния. Левая рука лежит на коленях в жесте созерцания (дхъяна мудры). На плечи накинута мантия, ее края слегка прикрывают руки до локтей и укутывают ноги. Складки у ворота мантии создают очень характерную драпировку ткани, волны и линии которой осязаемо передают плотность и многослойность мантии. Просторный круглый лотосовый пьедестал сдвоенный, нижняя часть с нисходящими сдвоенными лепестками, верхняя– с восходящими сдвоенными. Верхний край окантован так называемой жемчужной нитью.

Скрытые ноги говорят о том, что портрет был выполнен при жизни Панчен-ламы IV. И определенно, этот талантливый скульптор прекрасно его знал, изображение исполнено искрящегосясвета, доброты, мудрости, некотороголукавства, почти домашнего уюта. Несравненный почерк Дзанабазара выдают специфическая лепка защипов мантии, эти мягкие волны одеяния и пластическое решение спины ламы, слегка оседающей к низу от длительного сидения в одной позе. Дзанабазар настолько своеобразно лепил спины лам, покрытые мантией, что его скульптуры узнаваемы уже с одного заднего ракурса. Также очень своеобразна форма лотосовых лепестков, напоминающих чешуйки кедровой шишки с орешками (монг. самар бадам). В худощавом лице учителя переданы индивидуальные особенности– крупный, крючковатый нос,

262

О взаимоотношениях Дзанабазара с Панчен-ламой IV и Далай-ламой V (на основе изобразительных и письменных источников)

высокие скулы, смеющиеся глаза, фактурный рот, крупные, будддийскиеуши изящной S-образной формы, макушкас пирамидальным выступом. Стоить также отметить круговую обработку скульптуры, свойственную работам Дзанабазара.

Еще одна особенность скульптуры, которая указывает на Дзанабазара– это то, как изображена правая рука. Это неканоническое решение, когда кончики пальцев в жесте, похожем на жест Будды, призывающего в свидетели Землю о своем просветлении, все же не достигают земли и остаются чуть выше, чем требует правило иконографии. При том мастерстве, как вылеплена вся композиция, исключено предполагать ошибку мастера. Это намеренное и очень смелое решение, вмонастырскойситуациипохожеенашутку, которая позволительна лишьпоотношению коченьблизкомучеловеку мастером, которого не связывали жесткие обязательства. Едва ли тибетский ремесленник мог решиться на такое нарушение в каноническом изображении почтенного наставника, учителя самого Далай-ламы, Великого Пятого. Но мог это сделать монгольский юноша Дзанабазар, который прибыл на обучение, но все же являлся высокородным гостем.

Еще одно изображение Панчен-ламы находится на Западе во владении частного коллекционера и участвовало на выставке «Сокровища из Монголии. Буддийская скульптура школы Дзанабазара», организованной галереей Росси в НьюЙорке в 2004 г. Скульптура отлита из медного сплава, высота 22 см, относится к школе Дзанабазара. Панчен-лама Лобсан Чойкьи Гьялцен изображен сидящим в ваджрной позе со скрытыми ногами, в полном ламском одеянии, мантии, накинутой на плечи и со специфическим «панчен-ламским» головным убором с высокой тульей. Правая рука поднята на уровне сердца в жесте проповеди (витарка мудра), в левой

263

Тибетология и буддология на стыке науки и религии – 2020

руке, лежащей на коленях в жесте медитации (дхъяна мудра), держит патру– монашескую чашу для подаяний. Постлитейная обработка, очевидно, выполнялась учениками, но рука Дзанабазара узнаваема в неповторимой моделировке лица

влегкой улыбке и очень тонком ощущении композиционного баланса (илл. 3а-б).

Что касается отношений с Великим Пятым, то они были не столь однозначными, как с Панчен-ламой. Монгольские историографы пишут, что сына одного из крупнейших халхаских князей, Тушэту-хана, в пятилетнем возрасте (1639 г.) за его необыкновенные качества именно Далай-лама признал как воплощение Таранатхи5. И только в 1650 г., уже после определенного периода обучения перед тем, как он вернется на родину, Панчен-лама подтверждает Дзанабазару, что он есть воплощение Тарантахи, что Богдо-гэгэн воспринимает с большой ответственностью6.

Кармей, тибетский ученый, живущий на Западе, перевел автобиографическое произведение Далай-ламы V7. Как сказано в предисловии к английскому изданию, «в 1650 году Жамьян-тулку (1635–1723), также известный под именем Дзанабазар, молодой монгольский князь из Халхи, прибыл

вЛхасу. Его раннее имя было Еши-Дорже (Джнянаваджра), от которого и происходит имя Дзанабазар. От считался тулку Таранатхи. Поэтому монастырь Дрепунг поначалу не хотел егопринимать». Темнеменее, таккаксамТаранатхасчитался тулку Жамьян Чогьяла, то Дзанабазар был в конце концов церемониальнодопущенвДрепунгкаквоплощениеЖамьянтулку, основателя Дрепунга. Затем он получал буддийское учение от Лобсанга Гьяцо. Кармей выражает сомнение в том, чтоименноЛобсангГьяцоизначально, ещевдетстве, признал его тулку Тарантахи, так как об этом не говорится в авто-

264

О взаимоотношениях Дзанабазара с Панчен-ламой IV и Далай-ламой V (на основе изобразительных и письменных источников)

биографии, тем не менее отмечает, что отношения в форме «наставник–ученик», возникшие между Лобсангом Гьяцо

иДзанабазаром, «имели далеко идущие последствия»8. Как бы то ни было, Дзанабазар оставил в своем художе-

ственномнаследии, несомненно, одниизсамыхреалистичных портретовэтихдвухвеликихтибетскихучителей. Скульптурное изображение Далай-ламы V, опубликованное Кармеем в качестве иллюстрации к его автобиографии, имеет некоторые явные технологические и художественные сходства по исполнению с портретом Панчен-ламы IV, тибетские авторыничегонеговорятобавторствеизображения, но, думаю, имеет смысл рассматривать Дзанабазара как автора работы. Во всяком случае, данный скульптурный образ Лобсанга Гьяцо чрезвычайно похож на его миниатюрный портрет с тханка работы Дзанабазара (илл. 4). Это фрагмент тханка «Кришна Ямари мандала», описание которой было опубликовано в мо-

нографии «Zanabazar’s style of Buddhist Art»9.

Литература

1.Зая-пандита (м) – Зая бандит Лувсанпринлэй. Живзундамба Лувсанчойжижалцанбогийн ердийн товч намтар. Бэлдэгч Ш. Бира. Улаанбаатар, 1995. – 47 х. – Зая-пандита Лувсан Прилай. [Краткое обыденное жизнеописание Джебзундамба-хутухты] namtar 1. –

Öndör gegen-ü namtar orusibai 1 (рукопись из коллекции А. Алтан-

гэрэла. Монголия. 63 л.).

2.namtar 2 – öndör gegeen-u namtar 2 (рукопись из коллекции Б. Амгалана. Монголия. 77 л.

3.Beaguin G. Treasures from Mongolia – Buddhist Sculpture from the School of Zanabazar. Rossi & Rossi. NY, 2005.

265

Тибетология и буддология на стыке науки и религии – 2020

4.[Karmey]. The Illusive Play: The Autobiography of the Fifth Dalai-Lama (translated from Tibetan by Samteng G. Karmay). Chicago: Serindia Publ, 2014

5.Portraits of the Masters. Bronze sculptures of the Tibetan Buddhist Lineages. / ed. Donald Dinwiddie. London: Serindia Publ, 2003.

6.Syrtypova S.-Kh. Zanabazar’s style in Buddhist Art. Using the examples from collection of A. Altangerel. Ulaanbaatar: Admon XXK, 2019. 374 р.

Примечания

1Зая-пандита (м), 10.

2Тиб. lha bsrung rnyam po gling.

3namtar 1, 15; namtar 2, 11.

4Portraits of the Masters. P. 316, ill. 89; P. 321, ill. 90.

5Зая-пандита (м), 8.

6Зая-пандита (м), 9.

7Перевод на английский язык был осуществлен с переизданного в Лхасе в 1989 году, в 3 томах, тибетского сочинения Нгаван Лобсан Гьяцо «Игра иллю-

зий» (тиб.: Dukula za hor gyi ban dhe ngag dbang blo bzang rgyal mtso’I ‘di snang ‘khrul ba’I rol rtsed rtogs brjod kyi tshul du bkod pa dukula’I gos bzang). Далай-лама называл свои дневниковые записки не намтаром, а аваданой (тиб. rtogs brjod rol rtsed zhes bya ba) – букв. воспроизведение схваченного, так называемая игра иллюзий. Оно представляет собой записи всех происходивших событий в хронологическом порядке, иногда ежедневные.

8Karmey, 2014. P. 9–10.

9Syrtypova, 2019. P. 194–200.

266

Труды Института востоковедения РАН. Выпуск 31

DOI: 10.31696/2587-9502-2021-31-267-281

Роль титулов, дарованных Далай-ламой, в развитии калмыцкой

государственности

Б. У. Китинов

Институт востоковедения РАН. Москва, Россия.

Аннотация. Автор исследует период с 1640-х по 1690-е годы, когда главными правителями калмыков считались тайшиДайчин, Мончак

иАюка. Все они получили ханский титул отДалай-лам (Пятый и Шестой), титул отДалай-ламы перешел к Мончаку от его отцаДайчина («Шукур-Дайчин-хан»). Особенности политической ситуации 1640– 1660-х годов обусловили некоторую скрытность Дайчина и Мончака в обладании этим титулом, но Аюка, руководивший калмыками в 1669 г., четко обозначил в своей деятельности взаимодействие религиииполитики. ОнвстретилсясДалай-ламойV в1682 году, получил определенныйтитулотдипаСангьеГьяцов1690–1691 годах, аханские регалии (титул «Дайчин Аюка Хан») от Далай-ламыVI в 1698 году. Автор исследует особенности формирования Калмыцкого ханства в контексте традиций ойратской государственности (особенности политическойорганизациииуправления), значениеобменапожертвованиями и подарками между калмыцкими правителямии тибетскими вождями (письмоДалай-ламыVII наследникуАюки рассматривается также), роль чуждой религиозной среды, взаимодействие религии

иполитики у калмыков и т.д. Делается вывод, что получение этими правителями ханских титулов отДалай-ламы способствовало дальнейшему развитию государственности у калмыков. В частности, это повлияло на замену традиционного титула тайша на титул хана, который присваивал религиозный иерарх.

Ключевыеслова: калмыки, тайшиДайчин, Мончак, Аюка, Далай-лама V, Калмыцкое ханство, ойратская государственность, религиозный иерарх.

267

Тибетология и буддология на стыке науки и религии – 2020

The role of the titles, bestowed by the Dalai

Lama, in the development of Kalmyk statehood

B. U. Kitinov

Abstract. The author studies the period from 1640s to 1690s, when taishas Daichin, Monchak and Ayuka were considered the main rulers of the Kalmyks. All of them received the khan title from the Dalai Lamas (Fifth and Sixth), the title from Dalai Lama passed to Monchak from his father, Daichin («Shukur- Daichin-khan»). Features of the political situation in the 1640s-1660s caused some secrecy of Daichin and Monchak in the possession of this title, but Ayuka, who led the Kalmyks in 1669, clearly marked the interaction of religion and politics in his activities. He met with the 5th Dalai Lama in 1682, received a certain title from dipa Sangye Gyatso in 1690–1691, and khan regalia (the title “Daichin Ayuka Khan”) from the 6th Dalai Lama in 1698.The author studies the features of forming of the Kalmyk Khanate in the context of the traditions of the Oirats statehood (features of political organization and governance), the meaning of the exchange of donations and gifts between Kalmyk rulers and Tibetan leaders (a letter from the 7th Dalai Lama to Ayuka’s heir was considered, too), the role of the alien religious environment, interaction between religion and politics among the Kalmyks etc. It is concluded that the receipt of the khan titles from the Dalai Lama by these rulers contributed to further development of statehood among the Kalmyks, in particular, it influenced the replacement of the traditional title of taisha with the title of khan, which was awarded by the religious hierarch.

Key Words: Kalmyks, taishas Daichin, Monchak and Ayuka, 5th Dalai Lama, Kalmyk Khanate, Oirats statehood, the religious hierarch.

Многие вопросы формирования калмыцкой государственности и Калмыцкого ханства уже получили необходимую интерпретацию и объяснение, но еще остается немало неизвестного или недостаточно изученного. Основные этапы, события первых исторически значимых контактов между калмыками и русскими властями общеизвестны: официальной датой вхождения калмыков в состав России считают 20 августа 1609 г., когда отдельные лидеры кочевавших в Южной Сибири калмыков подали грамоту на имя воеводы

268