"Битва у рва"

Деятельность мусульманских проповедников далеко за пределами Медины, нападение на бану мусталик, рейды против гатафанцев — все это показывало соседям Медины, что поражение при Ухуде отнюдь не подорвало силы Мухаммада и что ситуация выходит за рамки его конфликта с соплеменниками-курайшитами. Нужен был только толчок для создания широкой коалиции противников Мухаммада. Инициаторами ее создания стали изгнанные из Медины бану надир, имевшие торговые связи среди бедуинов.

Курайшитов долго уговаривать не пришлось. Правда, на этот раз Абу Суфйан как будто засомневался, не правильнее ли вера Мухаммада, и вождям бану надир пришлось уверять его, что вера мекканцев правильнее. Этот разговор, упоминаемый Ибн Хишамом [+121], может быть, и благочестивая мусульманская легенда (споров о вере в самых неподходящих ситуациях мы встречаем немало в средневековых мусульманских источниках), призванная подчеркнуть коварство иудеев — врагов Мухаммада. Но можно и поверить, что в душу Абу Суфйана, как и многих других, стало закрадываться сомнение: случайно ли везет Мухаммаду, или он действительно посланник высшей силы, с которой бессмысленно тягаться. Как бы то ни было, мекканцы собрали все наличные силы и подняли в поход своих союзников — ахабиш. К их сводному отряду в 4000 человек при 300 конных воинах в Марр аз-Захран присоединились бану асад и 700 воинов из бану сулайм [+122].

Вторую группу составили племена, обитавшие восточнее Медины, прежде всего гатафан, давшие около 1800 воинов. Вожди бану надир подняли их обещанием отдать весь урожай фиников Хайбара [+123].

О других участниках коалиции сведений не имеется, кроме того, что общая численность войска составила 10 000 человек [+124].

Мухаммад своевременно узнал о движении противника и стал готовиться к обороне. Ему удалось собрать около 3000 человек (цифра, по всей видимости, несколько преувеличенная). Принимать бой в поле с трехкратно превосходящим по численности противником после опыта Ухуда было невозможно, оставалось готовить оборонительную позицию. Наилучший выход указал незадолго до того принявший ислам перс-вольноотпущенник Салман ал-Фариси, посоветовав, как было принято в сасанидской армии при организации укрепленного лагеря, вырыть ров с наиболее доступной для нападения стороны [+125].

Мухаммад по достоинству оценил этот совет и незамедлительно взялся за его осуществление. Ров длиной около 6 км охватил Медину полукругом с запада, севера и северо-востока. На работу вышли все трудоспособные мужчины [+126], каждому десятку выделили отрезок по 40 локтей. Недостающие инструменты были арендованы у бану курайза. Работы шли с раннего утра до позднего вечера, и Мухаммад сам работал со всеми не покладая рук. Через шесть дней эта огромная, небывалая для Медины работа была окончена, и когда 8 зу-л-ка'да (31 марта 627 г.) мекканцы подошли к Медине со стороны Акика, то были неприятно удивлены неожиданно возникшим препятствием — ров делал беспомощной основную ударную силу, опасную для мусульман, — конницу. Мекканцы с ахабиш встали лагерем у Слияния вади, а гатафан — восточнее Ухуда. Мухаммад вывел основную часть войска на западный и северный склоны горы Сал' и разбил свою палатку на месте, где потом построили мечеть (Масджид ал-Фатх, "мечеть победы") (см. рис. 6). Женщины и дети укрылись в укрепленных домах.

Многочисленность союзного войска многих повергла в страх. Бану салима и ал-харис, поселения которых оказались вне рва, хотели уйти в них, чтобы защитить от разграбления, но у Мухаммада хватило авторитета и силы убеждения, чтобы их удержать. Часть сил все равно пришлось выделить для защиты тылов: два отряда — в 200 и 300 человек — охраняли Медину, а еще один (неизвестной численности) остался в Куба. Таким образом, под командой Мухаммада оставалось менее 2,5 тыс. человек. Однако ров сослужил верную службу: кавалерии противника не удалось сходу его преодолеть и бои свелись к перестрелке через ров, наносившей той и другой стороне очень мало ущерба.

В один из первых дней группе мекканцев удалось найти узкое место и перескочить через ров около горы Сал'. В единоборстве Али победил своего противника, остальные бросились назад, но один сорвался в ров и был убит.

На следующий день союзники предприняли общую атаку с целью преодоления рва. Бой, вылившийся в перестрелку, затянулся до самого вечера. Когда нападавшие выбились из сил и ушли в лагерь, ушли и мусульмане на вечернюю молитву, оставив в охранении 200 человек. Халид б. ал-Валид попытался воспользоваться этим, атаковал охранение, но, потеряв одного человека, тоже вынужден был вернуться ни с чем. Затем в течение десяти дней союзники непрерывно беспокоили мусульман набегами мелких отрядов, пытались добиться успеха неожиданными ночными налетами, но Мухаммад сумел дисциплинировать свое войско, и оно постоянно было начеку.

В этой ситуации большую роль играла позиция бану курайза, выступление которых против мусульман сразу же нарушило бы всю их оборону. Вождь бану надир энергично убеждал их встать на сторону курайшитов, и наконец они поддались на уговоры.

Одновременно и Мухаммад повел переговоры с бану гатафан, которым надоело затяжное стояние под Мединой, не обещавшее ничего хорошего. Мухаммад предложил им треть урожая фиников мусульман Медины, если они уйдут. Вождь гатафан требовал половину. Мухаммад посовещался с Са'дом б. Убадой, вождем хазраджитов, и Са'дом б. Мy'азом, вождем ауситов, и те сказали, что предпочитают предложить гатафанцам меч.

Дальнейшие события в лагере противников Мухаммада излагаются различно. По одной версии [+127], Мухаммад подослал тайного мусульманина-гатафанца перессорить союзников, и тот сначала убедил бану курайза потребовать от курайшитов и гатафанцев дать им заложников как гарантию того, что не уйдут, пока не уничтожат Мухаммада, а другой стороне, как большой секрет, сообщил, что бану курайза сговорились с Мухаммадом, потребуют заложников и выдадут их Мухаммаду, чтобы он их убил. Абу Суфйан потребовал от иудеев принять участие в бою, но они сослались на то, что в субботу запрещена всякая деятельность. Все это в сочетании с их требованием дать заложников убедило Абу Суфйана в нарушении бану курайза данного ими обязательства.

По другой версии [+128], бану курайза уступили уговорам вождя бану надир при условии, что курайшиты пришлют им в помощь 70 человек через 10 дней. Разведчик узнал об этом, сообщил Мухаммаду, и тот устроил то, что теперь называется "утечкой ложной информации" — будто бы бану курайза договорились выдать этот отряд Мухаммаду.

Так или иначе, но благодаря ловкой политике Мухаммада выступление бану курайза было сорвано. На следующий день (в воскресенье, на 13-й или 14-й день осады) налетел холодный ураганный ветер, разметавший лагерь осаждавших [+129]. Это бедствие окончательно сломило их боевой дух, и они решили снять осаду. Мухаммад простоял лагерем еще два дня и на третий вернулся в Медину, убедившись, что противник ушел бесповоротно. Так кончилось "великое стояние у рва", из которой Мухаммад вышел победителем почти без потерь [+130].

Исход его оказался трагическим для бану курайза, не решившихся стать на ту или другую сторону: произошло именно то, что долго удерживало их от соглашения с курайшитами, — нарушив договор, они остались наедине с Мухаммадом, брошенные спровоцировавшими их союзниками.

Мухаммад решил расправиться с изменниками немедленно. Покинув лагерь у рва, он в тот же день (24 зу-л-ка'да 5/16 апреля 627 г.) привел все войско на осаду поселения бану курайза. Через две недели осажденные стали искать возможности для переговоров и просили прислать Абу Лубабу б. Абдалмунзира из рода амр б. ауф (союзного им племени аус). Когда Абу Лубабу, прошедшего через толпу плачущих женщин и детей, спросили, советует ли он сдаться на волю Мухаммада, то он ответил: "Да" — и выразительно провел ребром ладони по горлу. Тем не менее на следующий день бану курайза сдались, рассчитывая на заступничество ауситов.

Ауситы обратились к Мухаммаду с просьбой решить судьбу союзных с ними бану курайза так же, как он решил судьбу бану надир, союзников хазраджитов. Поступить иначе значило бы настроить против себя ауситов, и Мухаммад сказал, что предоставляет решение их соплеменнику Са'ду б. My'азу, одному из самых преданных ему ансаров. И Мухаммад не ошибся: Са'д вынес именно то решение, которого он ждал, — казнить всех мужчин, а женщин и детей обратить в рабство. Общая численность бану курайза определялась в 600–750 человек [+131]. Возможно, что справедливы обе цифры: первая — число обращенных в рабство, вторая — общая численность племени.

Казнь совершилась на базаре у специально отрытого рва. В числе казненных оказался и вождь бану надир, подстрекавший своих собратьев выступить против Мухаммада. Казнили также одну женщину, убившую ансара жерновом, сброшенным с крыши. Аиша была поражена ее выдержкой: "Она была около меня и разговаривала со мной и смеялась громко и от всей души, в то время как посланник Аллаха убивал ее мужчин на базаре. Вдруг глашатай назвал ее имя: "Где такая-то?" Она ответила: "Вот я". Я спросила ее: "Горе тебе, что с тобой [будет]?" Она ответила: "Убьют меня". Я спросила: "За что?" Она ответила: "А за то, что я сделала". Ее увели и отрубили голову". Аиша не раз говорила: "Клянусь Аллахом, не забыть мне восхищения ею, ее благодушия и смеха, когда она знала, что ее убьют" [+132].

Все имущество бану курайза после выделения хумса было продано с аукциона, а деньги поступили в раздел [+133]. Единственное сообщение источников о конкретном размере добычи выглядит преувеличенным: 1500 мечей, 300 кольчуг, 1000 копий, 1500 щитов с деревянной основой и без нее. Мухаммад получил в качестве особой доли (сафийа) пленницу, Райхану, ставшую его наложницей, и роздал (видимо, из хумса) своей семье 17 лошадей. Пленники, попавшие в хумс, были проданы бану гатафан, и на эти средства купили коней [+134].

Бесславная осада Медины превосходящими силами противников Мухаммада подняла его авторитет непобедимого воителя, которому помогают высшие силы. Вся ситуация была четко разъяснена в Коране: приход врагов был испытанием искренности веры, "чтобы он мог спросить верных про их верность и приготовить для неверных мучительное наказание" (XXXIII, 8), затем Аллах наслал на врагов ветер и небесное воинство, и враги ушли. Естественно было сказать: "Кто тот, кто заслонит вас от Аллаха, если он захочет вам зла или захочет вас помиловать? Не найдут они себе, кроме Аллаха, ни покровителя, ни помощника" (XXXIII, 17).

Но чем же можно объяснить победу Мухаммеда в "битве у рва", оставаясь в рамках земных причин и следствий? Полководческим талантом? Единственным его мероприятием, повлиявшим на исход осады, можно считать сооружение рва по совету Салмана. Умение принять разумный совет — тоже талант, но и в лагере противника были достаточно опытные и неглупые люди, которые при желании и небольшом напряжении сил могли организовать засыпку рва с последующей атакой кавалерии. Почему же ни после битвы при Ухуде, ни в сражении у рва мекканцы не сумели реализовать свое бесспорное превосходство в численности и вооружении?

Ответ следует искать не в военной, а в идеологической сфере. Индивидуалистической бедуинской психологии, не выходившей за рамки обязательств по отношению к узкому кругу лиц, было противопоставлено безоглядное служение идее, заставлявшее каждого отдельного человека отказаться не только от личных интересов, но и от складывавшихся веками моральных устоев. Одна сторона вела войну, как набег, короткий, удалой, прекращающийся при сопротивлении, грозящем большими потерями, с постоянной оглядкой на возможные последствия кровной мести. Так, осаждавшие не тронули жилища в не защищенных рвом районах оазиса (во всяком случае, ни в одном из источников нет даже намека на это), что Мухаммад тоже объяснил покровительством Аллаха ("А другая часть из них просила у пророка разрешения уйти, говоря: "Наши дома неприкрыты". Но они не были неприкрыты. Эти [люди] хотели только сбежать", XXXIII, 13).

У другой стороны все подчинялось великой цели, с которой несоизмеримы личные желания и существующие представления о добре и зле. Цель эта была неясна, но конкретные задачи ставились глашатаем высшей воли, и их надо было выполнять, не останавливаясь ни перед чем.

Нельзя сводить сущность происходивших изменений в сознании мусульманского общества только к желанию пострадать за веру, чтобы заслужить рай. Это слишком прямолинейно и однобоко. Идея вознаграждения и наказания за те или иные действия здесь была организована в примитивную, неразвитую, но систему, направленную к конкретной цели — распространению единственно правильной веры. Мухаммад отнюдь не собирался создавать новое государство или новые государственные институты. Его представление об общине (милла) истинно верующих было совершенно неконкретно, но объективно создание ее было невозможно вне государственного образования. На этом пути разрыв с традиционными представлениями о должном и недопустимом позволял Мухаммаду принимать нестандартные решения, ставившие в тупик его противников. Но это же рождало ощущение вседозволенности, следствием чего всегда бывает жестокость.