Kontury_globalnykh_transformatsiy

Грубые дипломатические просчеты Парижа и правительства Мали имели печальные последствия: туареги все больше отдалялись от Бамако и все чаще вставали на сторону джихадистов. В настоящее время в Сахеле сложился своеобразный террористический альянс, получивший название «Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин». Его образуют племена туарегов из группировки «Ансар ад-Дин» (они называют себя филиалом «Аль-Каиды в странах исламского Магриба» – АКИМ), террористическая группировка «Аль-Му- рабитун», созданная ныне покойным алжирцем Мухтаром Бельмухтаром, группировка «Эмират Сахара», действующая на севере Мали, группировка «Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин». Все эти террористические организации так или иначе аффилированы с Национальным движением за освобождение Азавада, Арабским движением Азавада и Высшим советом за единство Азавада. Таким образом, произошла своеобразная институционализация конфликта. С одной стороны выступают правительство Мали и действующие от его имени французские военные, а с другой – ассоциация исламских фундаменталистов и туарегов-сепаратистов.

В конце 2019 – начале 2020 г. в северных и центральных районах Мали террористическая активность джихадистов приобрела невиданный прежде размах. С декабря 2019 г. по март 2020 г. исламисты совершили 266 террористических атак, в ходе которых 242 человека были убиты и 119 ранены. Имели место 22 нападения на миротворческий контингент ООН, десятки терактов против французских военных, задействованных в операции «Бархан», и нападений на солдат малийской на-

циональной армии. Как констатируют эксперты, «адекватного отпора джихадисты не получили ни от «голубых касок», ни от французского контингента, ни от национальной армии»24.

Как это ни странно, в середине июня 2019 г. правительство Мали сочло возможным объявить об окончательном уничтожении джихадистов в стране. Сразу после этого последовали атаки на поселения фульбе в центральной части страны. В результате конфликта были убиты 160 мирных жителей. (В последние годы противостояние между кочевыми скотоводами фульбе и фермерами бамбара и догонами становилось все более острым.) Оправдывая жестокость этих акций устрашения, догоны обвинили фульбе в сотрудничестве с джихадистами и объявили, что это месть за нападение «Аль-Каиды» на военную базу, результатом которого стала гибель 23 малийских военнослужащих, среди которых были бамбара и догоны. Отмеченный факт свидетельствует о том, что в настоящее время формируется новый альянс исламистов, в который входят не только туареги, арабы и мавры, но и значительная часть темнокожего населения страны, недовольная действиями правительства и присутствием на территории Мали французских оккупационных войск.

Развертывание сил малийской армии в регионе Мопти позволило несколько снизить накал противостояния, но межплеменные стычки возникают до сих пор. Джихадисты, которые переместились в центральную часть Мали после размещения французского экспедиционного корпуса на севере страны, подогревают трайбалистскую рознь и сами участвуют в кровавых столкновениях.

Острый кризис малийской государственности стал очевидным. Фактически страна распалась на две части: правительство не контролирует обширные области, находящиеся под властью джихадистов и сепаратистов (в настоящее время это зачастую одно и то же) [Манойло 2014, с. 105–116]. Традиционный конфликт между темнокожим населением страны и «белыми людьми пустыни» усугубляется нарастанием противостояния различных племен темнокожего населения.

Власть не смогла предложить объединяющую граждан Мали национальную идею и консолидировать малийское общество. Коррупция и непотизм дискредитируют государственный аппарат и провоцируют недоверие к власти. Граждане страны массово отказываются принимать участие в президентских и парламентских кампаниях, «голосуют ногами» против действующей власти. Армия деморализована и не в состоянии противостоять террористическим угрозам и сепаратизму.

На территории страны находятся французские оккупационные войска, присутствие которых вызывает нарастающее недовольство малийцев. Елисейский дворец оправдывает присутствие своих военных в Сахеле необходимостью борьбы с сепаратистами и джихадистами, однако наиболее образованная часть малийского общества все более отчетливо осознает, что истинными целями французской армии в Мали является защита интересов Пятой республики в Западной Африке. Это, прежде всего, сохранение контроля над урановыми рудниками и месторождениями золота в Мали и Нигере. В

стране быстро нарастает социальный протест, направленный против присутствия французской армии в Сахеле.

Вэтом контексте следует вспомнить

окризисе в отношениях Пятой республики со странами, которые входят в со-

став военно-политического альянса G5 Sahel. (Это Нигер, Мали, Чад, Бурки- на-Фасо и Мавритания.) Его создание было инспирировано Парижем в 2014 г. Декларируемая цель альянса – борьба с исламским терроризмом в регионе. Очередной саммит G5 Sahel состоялся 13– 14 января 2020 г. в г. По на юге Франции. Для президента Франции Эммануэля Макрона этот саммит имел особый смысл. Дело в том, что в последние месяцы 2019 г. присутствие французских военных вызывало острое недовольство в странах Западной Африки. Особенно массовыми и частыми стали антифранцузские демонстрации молодежи в Мали, Буркина-Фасо и Нигере. Участники этих акций требовали у национальных лидеров защитить суверенитет своих государств. Это, по понятным причинам, раздражало президента Пятой республики. Агентство France 24 констатировало: «В последнее время президент Франции критиковал тех, кто осуждает французское присутствие в странах Западной Африки. Он не понимает это недовольство гражданского населения и некоторых политиков»25. Дело дошло до того, что Макрон предупредил африканских коллег о возможности сокращения участия или даже о выходе Франции из операции «Бархан». (Эта операция стала продолжением операции упомянутой выше операции «Сервал»26.) Макрон потребовал, чтобы лидеры G5S подтвердили свою поддержку операции на терри-

***

Трудно прогнозировать развитие ситуации в Мали. Однако в контексте интересующей нас темы можно предположить, что в обозримом будущем произойдет эскалация конфликта на севере страны, на землях, объявленных территорией суверенного Исламского государства Азавад. Ведь путчисты объясняют свои действия неспособностью И.Б. Кейты решить проблему с сепаратизмом туарегов силой оружия, а объединенная гражданская оппозиция обвиняет его в излишней мягкости по отношению к джихадистам и сепаратистам. Вместе с тем оппозиция протестует против присутствия в стране оккупационных французских войск, которые под предлогом борьбы с исламским экстремизмом защищают экономические и политические преференции Пятой республики в зоне Сахеля. Если оппозиция добьется вывода французских войск с территории Мали, то северные территории страны, скорее всего, окажутся под полным контролем сепаратистов и джихадистов. Очевидно, что в Мали сложилась взрывоопасная ситуация, грозящая спровоцировать острый региональный кризис во всем сахаро-са- хельском регионе.

Список литературы

Айхенвальд А.Ю. (1988) Берберы // Бромлей Ю.В. (ред.) Народы мира. Ис- торико-этнографический справочник. М.: Советская энциклопедия.

Будущее Африки: борьба новых и старых акторов (2012). Материалы международной научной конференции. Москва, 13–14 марта 2012 г. М.: Институт Африки РАН.

Корендясов Е.Н. (2013) Кризис в Республике Мали // Конфликты в Африке: причины, генезис и проблемы урегулирования. М.: Институт Африки РАН. С. 304–327.

Манойло А.В. (2014) Сепаратизм как вызов и угроза международной безопасности // Тренды и управление. № 2. С. 105–116 // https://www.elibrary.ru/ download/elibrary_23204425_69380776. pdf, дата обращения 16.12.2020.

Нечитайло Д.А. (2007) «Аль-Каи- да» в Африке // Азия и Африка сегодня. № 11. С. 25–28.

Bernus E. (1990) Azawad // Encyclopédie berbère, vol. 8, pp. 1206–1207.

Bernus E. (1994) Les Touareg // Vallées du Niger. Musée des Arts d’Afrique et d’Océanie, pp. 162–172.

Boilley P. (1999) Les Touaregs Kel Adagh. Dépendances et révoltes: du Soudan français au Mali contemporain, Paris, Karthala.

Bouhlel-Hardy F., Guichaoua Y., Tamboura A. (2008) Tuareg Crises in Niger and Mali. Seminar on the 27th November, 2007 // IFRI. Sub-Saharan Africa Program, Paris-Bruxelles, pp. 1–7.

Bourgeot A. (1995) Les sociétés touarègues. Nomadisme, identité, résistance, Paris: Karthala.

Claudot-Hawad H. (1996) Touaregs: Voix solitaires sous l’horizon confisqué // Ethnies-Documents. No 20–21 // https://halshs.archives-ouvertes.fr/halshs-­ 00293895/document,­ дата обращения 16.12.2020.

Filippov V. (2015) Uranium Factor in France’sForeignPolicytowardsAfrica//National Security / Nota Bene, no 3, pp. 386– 400. DOI: 10.7256/2073-8560.2015.3.15671 Issouf ag Maha (2006) Touareg du

XXI siècle, Grandvaux.

Ramir S. (1991) Les pistes de l’oubli: Touaregs au Niger, Paris: Editions du Felin.

Received: 11.09.2020.

ABSTRACT. The author was set to find out the fundamental reasons for the separatism of the Tuareg community in the Republic of Mali. The article examines the evolution of the political identity of the Tuaregs and the consolidation of scatted nomadic tribes into a community, which aims for sovereignty within their own state. It is known that the desire for state self-deter- mination of nomads within the self-pro- claimed state of Azavad is a factor that has a serious impact on the internal political situation in the country throughout its history, starting from the time of gaining independence in the early of 60s years of last century and to the present. The study showed that the confrontation between the black majority of the population of the country and in comparison with small number of “white people of the desert” (Tuaregs, Moors, Arabs) is primarily due to the parallel existence of various “life necessities cultures” in the territory of Sahel. Relatively peaceful farmers, fishermen and hunters coexist here with the warlike nomadic cattle herders. The lands cultivated by some are considered by others to be their original pasture - lands. The author substantiates the conclusion that all acute conflict situations arising in the northern territories of Mali are ultimately conditioned

by the influence of this determining factor. This determines the essence of the discriminatory policy against the Tuaregs on the part of the authorities protecting the interests of the majority, Bamako’s mistakes associated with attempts to accelerate the modernization of archaic nomadic communities. The author comes to the conclusion that the situation is complicated by the reluctance of the Elysee Palace to abandon political and economic preferences in Mali and withdraw its troops from the territory of this sovereign state, from the territory that the Tuaregs consider their ancestral lands. In his opinion, in the conditions of an acute political crisis in this country, the Tuareg’s desire for state self-determina- tion will grow.

KEYWORDS: Africa, Sahel, Mali, Tuareg, separatism, nomads, France, Operation Barkhan, putsch

References

Africa’s Future: A Struggle between New and Old Actors (2012). Materials of the International Scientific Conference, March 13–14, 2012, Moscow: Institute for African Studies, RAS (in Russian).

Aykhenvald A.Yu. (1988) Berbers.

Peoples of the World. Historical and Ethnographic Reference Book (ed. Bromley Yu.V.), Moscow: Soviet encyclopedia (in Russian).

Bernus E. (1990) Azawad. Encyclopédie berbère, vol. 8, pp. 1206–1207.

Bernus E. (1994) Les Touareg. Vallées du Niger. Musée des Arts d’Afrique et d’Océanie, pp. 162–172.

Boilley P. (1999) Les Touaregs Kel Adagh. Dépendances et révoltes: du Soudan français au Mali contemporain, Paris, Karthala.

Bouhlel-Hardy F., Guichaoua Y., Tamboura A. (2008) Tuareg Crises in Niger and Mali. Seminar on the 27th November, 2007. IFRI. Sub-Saharan Africa Program, Paris-Bruxelles, pp. 1–7.

Bourgeot A. (1995) Les sociétés touarègues. Nomadisme, identité, résistance, Paris: Karthala.

Claudot-Hawad H. (1996) Touaregs: Voix solitaires sous l’horizon confisqué. Ethnies-Documents. No. 20–21 Available at:

https://halshs.archives-ouvertes.fr/halshs- 00293895/document,­ accessed 16.12.2020.

Filippov V. (2015) Uranium Factor in France’s Foreign Policy towards Africa. National Security / Nota Bene, no 3, pp. 386– 400. DOI: 10.7256/2073-8560.2015.3.15671 Issouf ag Maha (2006) Touareg du

XXI siècle, Grandvaux.

Korendyasov E.N. (2013) Crisis in the Republic of Mali. Conflicts in Africa: Causes, Genesis and Problems of Settlement, Moscow: Institute for African Studies, RAS, pp. 304–327 (in Russian).

Manoilo A.V. (2014) Separatism as a Challenge and Threat to International Security. Trends and Management, no 2, pp. 105– 116. Available at: https://www.elibrary.ru/ download/elibrary_23204425_69380776. pdf, accessed 16.12.2020 (in Russian).

Nechitailo D.A. (2007) Al-Qaeda in Africa. Asia and Africa Today, no 11, pp. 25– 28 (in Russian).

Ramir S. (1991) Les pistes de l’oubli: Touaregs au Niger, Paris: Editions du Felin.

АННОТАЦИЯ. В статье рассматривается процесс национально-государ- ственного строительства в частично признанной Республике Косово. Авторы отвечают на вопрос, возможно ли успешное решение задачи создания институтов государства при активном участии международных акторов в случае правозащитной сецессии. Выявляются факторы, определяющие возможности создания эффективных государственных институтов и их легитимность в Косово: традиции самостоятельной государственности и организации власти в целом, особенности социокультурного и этнического состава населения, его изменение в

ходе вооруженного конфликта, цели и стратегии внешних акторов – «строителей государства», соответствие целей и мер внешних «строителей государства» запросам внутренних акторов и населения, качество использования новых институтов местными акторами. Сделан вывод, что специфика традиций организации власти, неконсолидированность границ (в т. ч. социокультурных и этнических), противоречия между участвующими в политических процессах Косово международными структурами, а также между ними и внутренними акторами в значительной степени осложняют процесс государственного строительства в респуб-

лике. Это подтверждают основные показатели развития институтов и экономики, которые за годы после провозглашения независимости не улучшаются или улучшаются незначительно. Кроме того, одной из значительных проблем консолидации политии является слабая политическая интеграция сербского меньшинства, особенно в Северном Косово, что ставит под вопрос перспективы образования единой гражданской нации в рамках существующих границ.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Республика Косово, правозащитная сецессия, строительство государства, формирование нации, этничность, институциональные реформы, традиции организации власти, международные организации, легитимность

Рост сепаратистских движений и идей, сопряженный с противоречивыми процессами умножения и углубления социокультурных размежеваний в многосоставных обществах (см. [Семененко 2018]), актуализировал вопрос о правозащитной сецессии (remedial secession) как пути решения этнополитических конфликтов.

Теория правозащитной сецессии стала обретать популярность среди экспертов с начала 1980 х гг. Сам термин был введен в научный оборот Л. Бакхайтом [Buchheit 1978]. Развивая эту теорию, М. Веллер определяет случай Косово уже не как сецессию, но как «правозащитное самоопределение» [Weller 2008, p. 86]. Мнение о легитимности такой формы права на самоопределение разделяют и некоторые другие исследователи (см., например [Алексанян 2017]).

Однако большинство специалистов занимают более сдержанную позицию

ине считают, что одобрение теории правозащитной сецессии приведет к новой и более продвинутой форме международной политики (см. [Горовиц 2013; Del Mar 2013; Lu 2018]). Нет и ни одного международно-правового документа, устанавливающего право на сецессию при наступлении определенных обстоятельств.

Вместе с тем вопрос о допустимости/недопустимости правозащитной сецессии1 имеет не только теоретическое, но и практическое измерение, определяемое «качеством жизни» новых политических образований. В этом контексте интерес представляет случай Республики Косово (РК), который выделяется как масштабом официального признания результатов сецессии (около 100 государств), так и уровнем

ихарактером участия в государственном строительстве международных акторов, придерживавшихся либеральной рамки урегулирования. С этой точки зрения нас интересует, насколько успешной можно считать реализацию проекта «независимое Косово», т. е. каким образом и в какой степени всем заинтересованным участникам удалось реализовать задачи государственного строительства.

Вслед за Р. Пэрисом и Т. Сиском мы можем понимать этот процесс как «усиление или формирование легитимных институтов управления» на национальном уровне [Paris, Sisk 2009, р. 14]. В этом определении можно выделить два связанных друг с другом аспекта, каждый из которых может быть подвергнут оценке. Первый – это эффективное функционирование государственных институтов, их способность