Dukhovnaya_kultura_Kitaya_Tom_3_-_Literatura_Yazyk_i_pismennost

ются к мнению, что такая позиция Чжун Жуна связана с его неприязненным отношением ко всему течению Юнмин ти, особенно к ее идеологу и вдохно вителю Шэнь Юэ (см. также в т. 1), с к рым Се Тяо был очень близок.

Вопреки оценке Чжун Жуна, поэзия Се Тяо пользовалась огромной популяр ностью как среди его современников, так и в дальнейшем. Она широко пред ставлена в антологиях «Вэнь сюань» («Избранные произведения изящной сло весности») и «Юй тай синь юн» («Новые напевы Нефритовой башни»), куда вошли соответственно 21 и 16 его стихотворений. Исполненные боли размышления Се Тяо о своей участи благородного человека, не сумевшего по независящим от него причинам выполнить свой гражданский долг, его ду шевные метания в поисках выхода из острой ситуации — все это оказалось созвучным настроениям интеллигенции в эпоху Тан (618–907) и предвосхи тило осн. мотивы великой танской лирики. «В поэзии Се Тяо уже были произведения, подобные танским. Достаточно беглого взгляда на собрание его сочинений, чтобы понять это», — отмечает, напр., Янь Юй (2 я пол. XII — нач. XIII в.) в «Цан лан шихуа» («Слова о стихах Бирюзовых волн»). Известно, что Се Тяо был любимым поэтом великого Ли Бо, посвятившего ему серию стихотворений, в т.ч. «Цзинлинчэн Силоу юэ ся инь» («Стихи, сложенные при заходе луны у Западной башни в городе Цзинлин»), «Саньшань ван Цзинлин цзи Инь Шу» («С горы Саньшань смотрю на Цзинлин и [сочиняю] послание к Инь Шу»). В антологию «Гу ши юань» («Источник древних стихов») Шэнь Дэ цяня (1673–1769) включено 34 стихотв. Се Тяо, т.е. больше, чем произве дений др. поэтов (за исключением Тао Юань мина) III–VI вв.

Поэтич. наследие Се Тяо — предмет науч. изучения на всем протяжении XX в. Нек рые ученые упрекают его поэзию в излишней эгоцентричности, считая, что она сфокусирована — в отличие от тв ва Се Лин юня — исключительно на его собств. переживаниях. Однако большинство исследователей видят в Се Тяо ведущего поэта посл. трети V — 1 й пол. VI в. Особое внимание, как пра вило, уделяется его пейзажной лирике в аспекте ее эволюции. Отмечается также влияние на Се Тяо поэзии Бао Чжао и нар. песни, что, по мнению ряда авторов, обусловило своеобразие его тв ва и придало ему определенную жи вость. Значительная роль лирике Се Тяо отводится и в истории развития кит. стихосложения. Нередко его называют основоположником танского классич. (регулярного) стиха — синь ти ши ‘стихи нового стиля’.

* Нань Ци шу, цз. 47 / Т. 3, с. 825–828; Нань ши, цз. 19 / Т. 2, с. 532–534; Жизнеописания Ван Жуна и Се Тяо, с. 173–178; Вэнь сюань / Т. 1 (см. Содерж.); Се Сюаньчэн цзи; Се Сюаньчэн цзи цзяо чжу; Се Сюаньчэн ши чжу; Юй тай синь юн, цз. 4 и 10 / Т. 2–3; лирич. и одич. произв. Се Тяо включены в сводные изд., к рые в Библиогр. II даны на имена их со ставителей: Дин Фу бао 1964, т. 1, с. 798–830; Лу Цинь ли, т. 2, с. 1413– 1457; Янь Кэ цзюнь, т. 3, с. 2918–2922; Антология китайской поэзии. Т. 1, с. 234–235; Китайcкая пейзажная лирика III–XIV вв. …, с. 59–66; Резной дракон..., с. 264–285; Хрестоматия по литературе Китая,

с.211–213; An Anthology of Chinese Verse, р. 159–165; Chinese Poetry..., 1976, р. 202–209; Die Chinesische Anthologie... Vol. 1 (см. Содерж.); New Songs from a Jade Terrace..., p. 127–130, 274. ** Кравцова М.Е. Поэзия вечного просветления…; Ами Юдзи. Тюгоку тюсэй бунгаку кэнкю,

с.392–398; Вэй Цзинь Нань бэй чао вэньсюэ яньцзю, с. 433–439; Линь Гэн. Чжунго вэньсюэ цзянь ши. Т. 1, с. 228–229; Ли Чжи фан. Се Тяо ши яньцзю; Лю Да цзе. Чжунго вэньсюэ фачжань ши. Т. 2, с. 280; Мао Цзя пэй, Ли Цзы лун. Се Тяо юй Ли Бо яньцзю; Се Тяо юй синь ти ши (Се Тяо и «стихи нового стиля») // Чжунго вэньсюэ ши. Т. 1, с. 275–277; Тань Пи мо. Чжунго вэньсюэ ши ган. Т. 1, с. 196; Ху Го жуй. Вэй Цзинь Нань бэй чао вэньсюэ ши, с. 134–136; Цао Дао хэн, Шэнь Юй чэн. Нань бэй чао вэньсюэ ши, с. 142–160; Чжун Жун Ши пинь и чжу, с. 150–151; Шэнь Дэ цянь. Гу ши юань, с. 273–283; Eccles L. The Qualities of Clarity and Beauty in the Poetry of Hsieh T’iao; Hsieh T’iao: The Inward Turn of Landscape; Mather R.В. Ritual Aspects of Hsieh T’iao’s Wandering of Hsuan ch’eng.

См. также лит ру к ст. Юнмин ти.

М.Е. Кравцова

391

витель клана Се и старший родственник Се Чжуана). «Ода [о] луне» выдается за произведение, созданное др. лицом, на этот раз одним из крупнейших поэ тов рубежа II–III вв. — Ван Цанем, и посвящена воспеванию луны как оли цетворения женского начала мира — инь [1] (см. в т. 1 ст. Инь–ян). В коммен таторской традиции ода делится на девять смысловых фрагментов. Первые три образуют подобие предисловия, в к ром излагается история появления этого произведения, созданного по приказу принца крови Цао Чжи в момент его глубочайшей депрессии, вызванной смертью его любимых друзей (поэтов Ин Яна и Лю Чжэня): «Когда Чэньский принц облачился в траур по друзьям своим Ину и Лю, / Он, пребывая в уединении, неизбывной тоске предавал ся. / <…> / А было то время, когда Звездный Поток справа струился / И солн це свой путь совершало с юга на север, / Был воздух прозрачен, замерзшие росы мерцали, / И небосвод полнолуньем луна озаряла».

Четвертый фрагмент, с к рого начинается текст самой оды, открывается про странным воспеванием могущества и таинств. силы луны. Излагаются свя занные с ней представления и легенды, включая поверья о том, что фазы луны

илунное сияние (в зависимости от его интенсивности и цвета) служат зна мениями грядущих бедствий или благих событий: «Солнце собой воплощает изначальную силу Светлого ян, / А луна — волшебство Темного инь / <…> / То, насколько ущербен новорожденный иль стареющий месяц, / Указует по рок или доблесть правителя в мире людей. / По тому как луна, словно светоч, проходит двенадцать созвездий, / Узнаю´т о приходе сезона ветров и дождей».

Вслед. фрагменте воспроизводится величеств. и потрясающая по своей кра соте картина осенней ночи, постепенно перерастающая (шестой фрагмент) в рассказ о ночном пире, участники к рого наслаждаются вином, музыкой

илюбованием лунным сиянием: «Но вот наступила пора земле напитаться дождями, / Сонм облаков рождается у горизонта. / <…> / В это время лунный свет струится могучим потоком, / Луна величава в роскошном сиянье. / Перед ней кажется тусклым звездный покров, / И блеск свой теряют струи Небесной Реки. / Кажется, будто земля надевает снежный наряд, / А небо — темное зер кало, в коем луна отражается. / <…> / В эту пору государь и князья всю ночь веселятся, / <…> / Внимают мелодичным напевам. / Покидают чертоги, где свечи мерцают, / Переходят в покои, залитые светом луны. / Им несут аромат ные вина, / И нежно струны цитры поют». Два заключительных фрагмента оды — это стилизация под древние песни о луне; их итоговым мотивом служат мысли о неизбежности окончания осени и разлуки, на смену к рым обяза тельно придут весна и счастье взаимной любви: «Скоро зайдет луна, вслед за нею исчезнет роса, / Приближается год к концу, а мне не с кем встречать вес ну! / Но иней растает на платье моем, / И снова весною мы будем вдвоем».

Влит. критике конца V — нач. VI в. «Ода [о] луне» была признана одним из шедевров всей одич. поэзии (фу) эпох Хань (III в. до н.э. — III в. н.э.) и Шести династий (Лю чао, III–VI). Как таковая она была включена в самое автори тетное для того времени лит. собрание — антологию «Вэнь сюань» («Избран ные произведения изящной словесности»). В совр. исследованиях она также относится к числу лучших образцов кит. одич. поэзии. Тем не менее и это произведение, и все творч. наследие Се Чжуана в целом пока остаются вне пристального внимания ученых.

* Нань ши, цз. 30 / Т. 5, с. 553–557; Сун шу, цз. 85 / Т. 7, с. 2167–2176; Вэнь сюань, цз. 13 / Т. 1, с. 273–276; Се гуанлу цзи; Юэфу ши цзи, цз. 2 / Т. 1; все стихотв. произв. Се Чжуана включены в сводные изд., к рые в Библиогр. II: Дин Фу бао 1964 (т. 2, с. 590–594, 621–626) и Лу Цинь ли (т. 2, с. 1070–1074, 1250–1255), его прозаич. и одич. соч. см.: Янь Кэ цзюнь, т. 3, с. 2625–2632; Се Чжуан. Лунная поэма // Шедевры китай ской классической прозы в переводах акад. В.М. Алексеева. Т. 1, с. 257– 263; он же. Ода о луне // Кравцова М.Е. Поэзия Древнего Китая..., с. 396– 399; Rhapsody on a Moon // Wen xuan... Vol. 3, p. 31–40. ** Цао Дао хэн. Хань Вэй Лю чао фуцы, с. 159–162; Цао Дао хэн, Шэнь Юй чэн. Нань бэй чао вэньсюэ ши, с. 75–82; Чжун Жун Ши пинь и чжу, с. 209.

М.Е. Кравцова

393

Синь Ци цзи, Синь Цзя сюань. 1140, уезд Личэн (совр. Цзинань пров. СИНЬ ЦИ ЦЗИ Шаньдун) — 1207. Поэт, воин, администратор. Рос на территории, находив шейся под властью чжурчжэней и видел бедственное положение кит. населе ния. Будучи военным, дед обучил его искусству владения мечом. В 22 года со брал отряд в две тыс. чел. и присоединился к повстанческому войску. В 1162 был отправлен через Янцзы для установления связи с кит. властями. Узнав после возвращения о разгроме восставших в результате предательства, Синь Ци цзи с полусотней воинов выкрал изменника и доставил в столицу Южной Сун (1127—1279). За мужество и преданность назначен помощником судьи в Цзянъ инь (пров. Цзянсу). В 1165 подал двору доклад, в котором обосновал возмож ность военных действий против чжурчжэней. Весной 1172 был назначен пра вителем округа Чучжоу (пров. Аньхой), где освободил население от недоимок и начал готовить ополчение. Через год ему поручили высокие посты в провин циях Хубэй и Цзянси. В 1179 из пров. Хунань в докладе императору писал об уловках, к к рым прибегают чиновники казнокрады при грабеже населения.

Для подготовки к будущим сражениям создал «армию стремительных тигров», но зимой 1180 переведен на должность генерал губернатора в Лунсин (совр. Наньчан пров. Цзянси), где во время засухи решительными действиями спас жителей от голода. Однако двор не мог терпеть его самостоятельности и проти водействия капитулянтской политике. Через год он был уволен.

Почти 20 лет провел он в отставке в деревне. В эти годы им было написано большинство стихов в жанре цы, отличающихся высоким мастерством и новы ми художеств. открытиями. До Синь Ци цзи никто в такой мере не воплощал в жанре цы патриотич. темы. Поэтич. словом он убеждал правителей Южной Сун начать решительные военные действия, напоминал о китайцах, мечтаю щих об освобождении от иноземного ига. Противоречие между поэтом и трус ливыми придворными вырастало в его изображении в трагедию огромного со циального и нравств. звучания. В стихотв. обращениях к друзьям вдохновлял на ратные подвиги, воспевал отвагу, стойкость и преданность родине. В стихах порывы к деятельности сменялись даос. готовностью жить в уедине нии. Синь Ци цзи была близка поэзия Тао Юань мина (365–427) — он писал о сажающих рис крестьянах, о свадьбе у соседей, об играх детей, праздниках, веселье и радости. Не чужда ему была и жизнь природы: он мог воспринимать бамбук, чайную розу, весну как живые существа и вести с ними задушевный разговор. Порой характер пейзажа воспроизводит эмоциональное восприятие автором состояния об ва того времени. Зачастую увиденный пейзаж навевал мысли о прошлом края. Примеры отваги и побед прошлых лет обличали сла бость и неспособность совр. правителей. Образы героев прошлого воплощали нравств. достоинства, необходимые в тяжелое для страны время.

Осенью 1203 первый министр решил упрочить свою власть походом на север и назначил Синь Ци цзи генерал губернатором в г. Шаосин (пров. Чжэцзян), а в 1204 правителем области Чжэньцзян. Готовясь к войне, Синь Ци цзи пред остерегал пр во от поспешного наступления. Занятые политич. интригами са новники отправили его в отставку, и летом 1205 он возвратился в свою усадьбу. Его поэзия рисует облик патриота, к рый, несмотря на личные невзгоды, не переставал тревожиться о судьбе родины и был готов лично участвовать в сра жениях. Любимым образом его был меч, вызывавший воспоминания о воен ной молодости, рождал мечты о новых подвигах. Обычно принято отмечать, что цы Синь Ци цзи звучат мужественно, видеть в них приподнятость духа, готовность к решительным поступкам. Однако интонации поэта разно образны, его манере свойственны как естественность слога, так и смелость

ввыборе изобразит. средств.

* Синь Ци цзи. Цзясюань цы бяньнянь цзяньчжу (Стихи [Син Ци цзи] в жанре цы с комментариями). Шанхай, 1995; он же. [Стихи] // Поэзия эпохи Сун. М., 1959, с. 265– 298; он же. Стихи / Пер. и вступит. ст. М. Басманова. М., 1961; он же. Стихотворения / Пер., вступ. ст. М. Бас манова. М., 1985; он же. [Стихи] // Китайская пейзажная лирика. М., 1986, с. 183–191.

Е.А. Серебряков

395

монаха Сюань цзана (VII в.; см. т. 2) — и создал многоплановое произведение

сцелостной композицией. Роман открывается прологом, в к ром писатель, используя мифы и легенды, не только по своему переосмысливает факты истории, но и вводит читателя в современный ему мир, в аллегорич. форме характеризует состояние науки, религиозно филос. учений, социальных ин тов и принципов гос. управления. Большое место занимает разъяснение по стулатов даос. и буд. философии, причем «даосов и буддистов по духу» У Чэн энь противопоставляет интриганам царедворцам, а естеств. жизнь на лоне природы — мрачному миру дворцовых интриг.

Весь гигантский материал, составляющий осн. фабулу романа, У Чэн энь подчиняет гл. мысли — показать человека в рамках современного ему мира, изобразить героев так, чтобы у читателя возникла возможность неоднознач ного толкования иносказаний, заложенных в каждом образе.

В общей сложности в романе более двухсот действующих лиц, но основные события происходят с участием пяти главных героев: Сюань цзана, Сунь У куна, Чжу Ба цзе, Ша Сэна и белого коня, к рые воспринимаются как единое целое. Истоки этой прочной связи можно искать в буд. учении о пяти скандхах (у юнь; см. в т. 1). Среди пяти главных героев особо выделяются три: Сюань цзан, Сунь У кун и Чжу Ба цзе, чем подчеркивается триадность мира и ее отражение в человеке. А сам человек является связующим звеном в триаде «небо–человек–земля» (см. Сань цай в т. 1).

Образ центрального героя — монаха Сюань цзана — создается по принципу обрамления. Сначала он житийный персонаж, некая религиозная абстракция, модель буддийского святого, прошедшего через испытания и проявившего свою незаурядность. В конце романа Танский монах (это другое имя Сюань цзана, под к рым он также фигурирует в повествовании) предстает воплоще нием буд. идеи о перерождении. В такой «оболочке» скрывается обычный человек, живущий в земном мире. Автор то посмеивается над ним, ставя в комические ситуации, то лишает его ореола святости и величия, а иногда представляет его в сатирич. освещении. В этом персонаже У Чэн энь стре мится показать не индивидуальность, а обобщенный тип монаха — носителя канонизированных знаний своего времени. Обращаясь к факту истории, пи сатель не стремится нарисовать ист. личность. Десакрализуя обожествленно го в традиции Сюань цзана, автор перенес акцент на аллегорический план образа.

Главный спутник Сюань цзана — волшебная обезьяна Сунь У кун — появля ется на свет в «сакральном» месте — на горе Цветов и плодов (Хуагошань) из каменного яйца под воздействием сил природы, без ведома богов. По ходу действия раскрываются потенциально заложенные в нем черты волшебно сказочного персонажа и плута. У Чэн энь наделяет Сунь У куна способно стью к всевозможным превращениям и волшебными талисманами. Вместе

стем, как герой плут он вынужден прибегать к хитростям и обману, чтобы преодолеть неблагосклонность судьбы. В этой борьбе оттачивается его лов кость и изобретательность. Но прежде всего Сунь У куна отличает пытливый ум, проницательность, стремление к познанию неизведанного. Эволюция ге роя отражается в его имени: то он Царь обезьян, то Внук, постигший пустоту, то Великий мудрец, равный Небу, то Обезьяна паломник, то Обезьяна разум. Последнее имя — прямое указание на аллегорич. план образа, воплощение субстанции «разум». Сама аллегория заимствована из буддизма, где обезьяна олицетворяет разум. У Чэн энь подчеркивает связь Сунь У куна с небом, мужским, разумным началом, которое он представляет в триаде «небо– чело век–земля».

Второй спутник Сюань цзана — Чжу Ба цзе (Кабан, соблюдающий восемь запретов) — в нач. романа лишен конкретных характеристик, иллюстрирует собой буд. идею о перерождении: в наказание за недостойное поведение на небесах он появился на земле из утробы свиньи. Переплетение фантастики

среальностью ведет к нек рой индивидуализации персонажа, в к ром выде ляются черты крестьянина земледельца. Далее герой переходит в разряд мо

397

нашества, т.к. вынужден присоединиться к Сюань цзану. В этой ипостаси Чжу Ба цзе выступает как комич. герой, чьими отличительными особенно стями являются чревоугодие, леность, склонность к чувственным наслажде ниям. Несмотря на то что в глаза бросаются недостатки Чжу Бацзе, от рицательное в нем не становится доминирующим. Над его недостатками смеются, но не осуждают, потому что они почти всегда обращаются против него самого, а не против других. Аллегорический план образа Чжу Ба цзе также основан на буд. традиции, где кабан соединяется с женским, чувст венным началом, что подчеркивается и соответствующими символами и в конечном счете соотносится с землей. Так второй план образа связывается с воплощением земного начала в триаде «небо–человек–земля».

Ша Сэн и белый конь занимают среди спутников Сюань цзана весьма скром ное место, постоянно отступают на второй план, лишь изредка напоминая о себе. Ша Сэн неотступно следует за Сюань цзаном, а в отсутствие разумного Сунь У куна сдерживает импульсивного Чжу Ба цзе. Ша Сэну чужды возвы шенные порывы и низменные желания, неукротимый гнев и бурная радость. Всегда невозмутимый Ша Сэн (др. имя — Ша У цзин — Ша, постигший каноны) олицетворяет собой книжную мудрость и знания канонов и правил.

УЧэн энь не игнорирует выработанные веками установки, но и не ставит их во главу угла.

Аллегорич. значение образа белого коня также уходит корнями в буддизм. Это животное олицетворяет силу воли, способность совершать дальние походы и скрепляет клятву о союзе. Включая его в число гл. героев, У Чэн энь под черкивает, что без сильной воли нельзя отправляться в опасное путешествие, добиваться истины. Постоянным напоминанием о белом коне У Чэн энь на мекает на быстротечность жизни. Эта аллегория скорее всего берется из филос. трактата «Чжуан цзы».

Через образы второстепенных героев, богов, духов, оборотней раскрывается мысль о столкновении человека с добром и злом, его контактах с окружаю щими, а из описаний вымышленных гос в, где обитают эти персонажи, как из кусочков мозаики, складывается картина реального Китая XVI в., о чем свидетельствуют различные подробности и детали быта. Рисуя фантастиче ских оборотней царедворцев, писатель напоминает о губительных тенденци ях, имевших место в Китае того времени. В системе образов соединяется фантастика и реальность. Однако следует учесть, что многое из того, что в настоящее время кажется фантастикой, воспринималось человеком XVI в. иначе.

В рамках условного бытия происходит метафоризация понятия «путь» (дао [1]; см. т. 1). Для У Чэн эня это не просто линия в пространстве, по к рой идут герои, но и символ жизненного пути человека. Путники преодолевают горы и воды, что иносказательно характеризует человеческую жизнь в непре станном движении. Десять государств вех пути паломников — это аллегория пути к совершенству, к рый, согласно буд. философии, состоит из десяти сту пеней.

УЧэн энь глубоко постиг многовековое нац. наследие, вырос на традиции и сумел предложить новые пути в искусстве, как в идейном, так и в художест венном плане, открыв новое направление в кит. лит ре. В кон. XVII — нач. XVIII в. появились «Дополнение к „Путешествию на Запад“» и «Продолже ние „Путешествия на Запад“», но эти произведения не оставили заметного следа ни в кит., ни в мировой лит ре.

В наст. время аллегорич. план романа У Чэн эня, связанный с филос. тради цией Китая, отошел в тень. Совр. читателя в основном привлекает занима тельная фабула и необычные герои. «Путешествие на Запад» от первой до последней главы издано в виде комиксов, предназначенных для широкого круга читателей, в т.ч. и малограмотных. Роман оказал большое влияние на театр и кино. По нему осуществлены многочисл. театральные постановки (Пекинская опера). Мультфильмы, созданные на основе разных эпизодов «Путешествия на Запад», участвовали в международ. кинофестивалях и за

398

нимали призовые места. Роман широко известен в странах Дальнего Востока и Юго Вост. Азии, в Европе и Америке, переведен на мн. языки, в т.ч. и на русский.

** Лу Синь. Краткая история китайской повествовательной прозы (Чжунго сяошо шилюэ). Пекин, 1953; Си ю цзи яньцзю луньвэньцзы (Сборник исследований «Путешествия на Запад»). Пекин, 1957; Ху Гуан чжоу. У Чэн энь хэ Си ю цзи (У Чэн энь и «Путешествие на Запад»). Шанхай, 1980; Шуан И. Шо Си ю цзи (О «Путешествии на За пад»). Гонконг, 1976; Dudbridge L. The Hsi Уu Сhi: A study of Аntecedents of the 16 th century Chinese Novel. L., 1970; Liu Is’un yan. The Prototypes of Monkey (Hsi Уu Сhi) // TP. 1964, vol. 51.

С.В. Никольская

«Скорбь изгнанника» см. «Ли сао»

«Сон в красном тереме» см. «Хун лоу мэн»

«Соу юй цы» — «Строфы яшм под водопадом», поэтич. назв. — «Строфы яш «СОУ ЮЙ ЦЫ» мой звенящих скал от ниспадающего на них потока». Собр. стихотворений

сер. XII в. в жанре цы. Автор — знаменитая поэтесса Ли Цин чжао, прозв. И ань (1084–1147). В оригинале собрание до нас не дошло. Серьезная работа по разыскиванию цы поэтессы, к рые встречаются в разл. кит. старинных книгах, была начата Ван Пэн юнем (1849–1904). «Соу юй цы», состоящее из 50 стихотворений, было включено им в его антологию «Сы инь чжай со кэ цы». Однако наиболее полными по числу вошедших стихотворений и самыми авторитетными собраниями цы Ли Цин чжао к наст. времени являются те, что подготовлены Ли Вэнь ци (впервые издал свод сочинений поэтессы), Чжао Вань ли (включает 60 цы) и Тан Гуй чжаном (содержит 47 цы и в виде прило жения перечень названий 26 цы, ранее приписываемых Ли Цин чжао, при надлежность к рых ей ныне либо полностью опровергается, либо ставится под сомнение), а также собрание, составленное в изд ве «Чжунхуа шуцзюй». В результате мы получили возможность познакомиться с более чем 40 стихо творениями цы, действительно принадлежащими кисти Ли Цин чжао. Но это, по видимому, лишь небольшая (возможно, лишь пятая) часть ее произведе ний, написанных в этом жанре, т.к. разл. кит. библиографич. источники ука зывали в свое время на разные объемы «Соу юй цы» от 1 до 6 цз.

Цы поэтессы отличаются удивительной образностью, изяществом стиля, уме нием в сочетаниях простых слов выразить глубокие чувства, наблюдения, впечатления, переживания. Ли Цин чжао великолепно использует звуковые повторы для передачи настроения. Именно ее мастерство убедило кит. лите раторов в огромных поэтич. возможностях этого приема. Множество статей о ее жизни и тв ве в жанре цы опубликовано в разл. кит. и яп. периодич. изданиях и сборниках; многие цы поэтессы переводились на разные языки. Заметки и статьи, имеющие отношение к жизни и тв ву Ли Цин чжао (за ис ключением совр. работ), опубликованы в «Ли Цин чжао цзи» («Собрание со чинений Ли Цин чжао»), составленном на основании двух рукописей, под готовленных Ван Янь ти, Дин Си гэном и Ху Вэнь каем; содержит 79 цы, из них 44 — в основном тексте, 35 — в приложении, куда вошли цы, считавшиеся ранее стихами Ли Цин чжао, но принадлежность которых ей ныне либо пол ностью опровергается, либо ставится под сомнение.

* Соу юй цы, 1 цз. Дополнения, 1 цз. Прил., 1 цз. // Сы инь чжай со кэ цы / Сост. Ван Пэн юнь. Линьгуй, 1888 (после 1919 факсимиле); У ши Ши лянь ань кэ Шань цзо жэнь цы / Сост. У Чжун си. Цзиньлин, 1901; Соу юй цы. Прил. 1; Прил. 2. // Цзяо цзи Сун, Цзинь, Юань жэнь цы (Отредактированное собрание цы авторов периодов Сун, Цзинь и Юань). Т. 2 / Сост. Чжао Вань ли. Пекин, 1931; Соу юй цзи (Собрание сочинений под водопадом) // Лэн сюэ ань цуншу. Б.м., 1931; Ли Цин

399

чжао цзи (Собрание сочинений Ли Цин чжао). Пекин, 1962, с. 1–61; [Ли Цин чжао] цы // Цюань Сун цы (Полное собрание цы периода Сун). Т. 2 / Сост. Тан Гуй чжан. Пекин, 1965, с. 925–935; Ли Цин чжао. Строфы из граненой яшмы: Стихи / Пер. с кит., вступит. статья и примеч. М. Басманова. М., 1970 (2 е. изд. 1974); Цветет мэйхуа: Классическая поэзия Китая в жанре цы: Сборник / Пер., вступит. ст. М. Басманова. М., 1979, с. 177–241. ** Аояма Хироси. Особые черты цы Ли Цин чжао // Кангаку кэнкю. Токио, 1970, №7; Жао Цзун и. Цы цзи као (Исследование материалов по цы). Сянган, 1963; Ли Цин чжао яньцзю хуйбянь (Собрание исследований о Ли Цин чжао) / Сост. об во «Цунь цуй сюэшэ». Сянган, 1973; Ся Чэн тао. «И ань цзюйши ши цзи» хоуюй (Послесловие к «Собранию сведений о жизни госпожи И ань») // Ся Чэн тао. Тан, Сун цы лунь цун. Пекин, 1962; Ху Вэнь кай. Ли дай фу чжуцзо као (О творчестве китайских писательниц разных эпох). Шанхай, 1957; Цанькао цзыляо (Материалы для исследований) // Ли Цин чжао цзи (Собрание сочинений Ли Цин чжао). Пекин, 1962; Цинь дин Сы ку цюань шу цзун му тияо (Высочайше утвержденный Аннотированный генеральный каталог книг четырех разделов) / Сост. Цзи Юнь и др. Шанхай, 1933, т. 4, цз. 198, с. 4435; Ху Юй цзинь. Сы ку цюань шу цзун му тияо бу чжэн (Дополнения и исправления к Ан нотированному генеральному каталогу книг четырех разделов) / Сост. Ван Синь фу. Пекин, 1964, т. 2, цз. 60, с. 1684–1686; Ch’en Chantal. Les сi de Li Qing zhao. Thе` se de doctorat. Р., 1970; Hu Pin ch’ing. Li Ch’ing chao. N.Y., 1966; Hsu Kai yu. The Poems of Li Ch’ing chao (1084–1141) // FMLA. Menasha. 1962, vol. 77, № 5.

В.А. Вельгус

СУ МАНЬ ШУ Су Мань шу, наст. имя Су Сюань ин. 1884, Иокогама (Япония) — 1918, Шан хай. Поэт, прозаик и переводчик. Его отец — кит. торговец из пров. Гуандун, мать — японка. Вместе с родственниками вернулся на родину отца, но в 1903 снова оказался в Японии, где учился в яп. школе для кит. эмигрантов, на подготовит. курсах ун та Васэда. Вернувшись в Китай, стал преподавателем в Сучжоу, сотрудником газ. «Гоминь жибао» («Нация») в Шанхае. В это время увлекся философией буддизма, стал изучать санскрит, познакомился с зап. европ. культурой, овладел англ. яз. С целью совершенствования знаний о буд дизме он посетил Сиам, Цейлон, в одном из кит. монастырей принял мона шеский постриг, взяв себе имя Мань шу (вариант кит. имени одного из буд. бодхисаттв — Манджушри, кит. Вэньшушили; см. т. 2). Увлечение религией не помешало ему активно заниматься революц. деятельностью, участвовать в ра боте Южного об ва (вместе с революционерами Чжан Бин линем (1869–1936; см. т. 1), Лю Я цзы и др.). После Синьхайской революции 1911 занимался журналистской и издательской деятельностью в Китае, выступал с резкими обличительными статьями против президента Юань Ши кая, пытавшегося восстановить в Китае монархию. В 1917 уехал в Японию, чтобы найти свою мать, но заболел и вернулся в Китай, где вскоре умер. Лит. деятельность Су Мань шу разнообразна. Он известен как тонкий поэт романтич. направления и переводчик зап. европ. романтиков (Байрона, Шелли). В последние годы писал рассказы на вэньяне, в основном любовной тематики. Но больше он известен как автор небольшого, но интересного романа на байхуа «Дуаньхун линъянь цзи» («Одинокий лебедь»), в к ром прослеживаются автобиографич. черты.

* Су Мань шу. Одинокий лебедь. Повесть. Новеллы / Пер. с кит. В. Се манова. М., 1971; он же. [Стихи] / Пер. Г. Ярославцева // Поэзия и проза Китая ХХ века. О прошлом для будущего: Сборник. М., 2002, с. 29–32.

Д.Н. Воскресенский

400