Семченков Я.С. Тридцатилетняя война 1618-1648. - М._Рейтар, 2009

Тридцатилетняя война 1618-1648 гг. по своей масштабности и значимости для судеб Европы, без сомнения, занимает среди военных, политикодипломатических и династических конфликтов Нового времени такое же место, как первая мировая война – в новейшую эпоху. Тридцатилетняя война, которую по праву можно назвать стыком эпох, – это кризис западноевропейского феодализма в его колыбели и твердыне, окон- чательное крушение великой иллюзии Средневековья – вселенской христианской империи и концепции "христианин как национальность". Идея религиозной общности потерпела поражение в столкновении с интересами окрепших национальных государств, выступивших на арену борьбы за свои религиозные, политические и экономические приоритеты. Это – развязка сложнейшего узла противоречий, знаменовавшая эпоху Реформации и религиозных войн, победа государств, где утвердилась новая религия – протестантизм – в борьбе за паритетное сосуществование со странами старого, католического, уклада и, наконец, итог целого периода в западноевропейской истории – недаром в советской историографии за условную дату окончания Средних веков принималась именно середина XVII столетия, когда были подписаны Вестфальские мирные договоры, завершившие Тридцатилетнюю войну и на целых полтора века определившие политическое устройство Европы.

События Тридцатилетней войны не перестают приковывать к себе внимание специалистов-исто- риков, униформологов, оружиеведов и просто любителей военной истории. Предлагаемая вашему вниманию книга не претендует ни на глубину исторического анализа, ни на полный охват темы, которой, хочется верить, еще не раз предстоит

стать объектом внимания отечественных исследователей, – однако ставит себе задачей рассказать о причинах и ходе Тридцатилетней войны, обозна- чить ее ключевые моменты, описать важнейшие битвы, познакомить читателя с биографиями наиболее известных военачальников и дать общее представление о военном деле Нового времени.

Периодизация Тридцатилетней войны

Начиная рассказ о событиях Тридцатилетней войны, необходимо иметь в виду, что ее оценка в историографии различных государств неоднознач- на, и в зависимости от того, к какой исторической школе принадлежит автор, материал подается в том или ином объеме, а акценты расставляются с точки зрения той или иной концепции. Тридцатилетнюю войну нельзя рассматривать как принадлежащую исключительно истории германских государств, хотя главным театром военных действий служила именно Германия, а история этого крупнейшего за несколько веков конфликта наиболее детально разрабатывалась немецкими учеными, – нельзя потому, что в XVII в. Европа, несмотря на державшиеся повсеместно пережитки Средневековья, тем не менее представляла собой уже не совокупность феодальных вотчин, то объединявшихся, то распадавшихся в зависимости от браков и завоеваний, а сообщество государств – субъектов международного права, которые сложились на основе национальных пространств и были прочно спаяны экономическими и политико-дипломатичес- кими связями. Это – эпоха становления великих держав, активного передела сфер влияния, борьбы за рынки, колониальные территории, экономические и стратегические зоны. Тридцатилетняя война –

бесспорно общеевропейское событие. На ее протяжении совершенно изменились лицо Европы и формировавшийся на протяжении долгих веков миропорядок, на большую политическую арену выступили новые державы – Швеция, Нидерланды, Бранденбург, тогда как могущество Испании – некогда признанной владычицы морей, обладательницы огромных заокеанских колоний, напротив, стремительно падало из-за экономических кризисов, поражений в войнах и неудачного соперничества со своим извечным недругом Францией.

Неудивительно поэтому, что в разных странах взгляды на ход, итоги и перспективное значение Тридцатилетней войны резко разнятся; это же касается и периодизации событий. Тридцатилетняя война объединила в себе целый комплекс гражданских, наследственных и захватнических войн, народных восстаний и движений за независимость, в которых непосредственно или в качестве союзников воюющих сторон участвовало большинство государств тогдашней Европы. Условные названия этапов Тридцатилетней войны, принятые в отечественной историографии (и в этой книге), указывают на воюющую сторону, которой в данное время принадлежало лидерство – различают чешский (1618-1623), датский (1625-1629), шведский (16301635) и франко-шведский (1635-1648) периоды. В традиции советской исторической школы шведский период нередко именовался шведско-русским, хотя Московское государство, находясь на периферии большой европейской политики, играло в ходе войны довольно скромную роль, будучи связанным с нею лишь по своим отношениям со Швецией и Польшей в интересах утверждения в Прибалтике. Существуют и иные варианты периодизации, связанные, большей частью, с локализацией главного театра военных действий: так, историки Италии считают необходимым выделить в отдельный период события, которые происходили в приальпийском и заальпийском регионах (включая испано-фран- цузские столкновения в Савойе – Пьемонте), французские – так называемую Десятилетнюю войну во Франш-Конте (1636-1644), а некоторые немецкие ученые предлагают рассматривать в качестве особого этапа войны франко-имперское противостояние в Рейнской Германии. Предпринимались также попытки наметить вехи Тридцатилетней войны в связи с политической деятельностью и походами Валленштейна.

Историческая экспозиция

Лагерь католиков возглавляли представители немецкой династии Габсбургов, с 1438 г. – бессменные императоры Священной Римской империи, пытавшиеся на ее базе реанимировать отжившую средневековую концепцию наднацио-

Реформатор церкви Мартин Лютер в возрасте тридцати девяти лет.

Гравюра Лукаса Кранаха.

нальной христианской (католической) общности, – концепцию, которая должна была служить идеологической платформой их гегемонистских устремлений. Эти попытки стали закономерным следствием необычайно успешной, основывавшейся на династических браках и семейных союзах внешней политики Габсбургов, в относительно короткий срок сделавшей некогда безвестных эльзасских графов повелителями гигантских территорий в Европе, Америке, Африке, Азии. Помимо Австрии, перешедшей к Габсбургам в 1282 г., под их скипетром в XIV-XVI вв. были объединены также Штирия, Каринтия, Тироль, Крайна, Гориция, Истрия, области Триеста, Миланское герцогство, Венгрия, Чехия, Силезия, Лужицы, основной территориальный массив прежнего Бургундского герцогства с Франш-Конте и Нидерландами, королевство Обеих Сицилий, о-в Сардиния и, наконец, Испания и Португалия с их заморскими колониями. Начавшаяся Реформация нашла себе многочисленных приверженцев в числе светских и частично духовных князей Германии, которые получили возможность не только обогащаться за счет секуляризации имуществ католической церкви, но и использовать религиозный раскол в сепаратистских целях, для укрепления политической самостоятельности своих государств. Подрыв здания католицизма озна- чал, таким образом, крушение не только западного христианского единства, гарантами которого

Максимилиан I, герцог Баварский.

Гравюра П.Кипиана, ок. 1620 г.

вом короля Франции, который по соглашению с германской протестантской партией двинул войска в Лотарингию. Сам Карл V, находившийся в Инсбруке, поблизости от заседаний Триентского собора, был вынужден спасаться бегством от приближавшихся отрядов реформатов (май 1552 г.). По миру в Пассау, заключенному в июле того же года, он впредь до созыва рейхстага, где предполагалось окончательно урегулировать религиозные разногласия в стране, оказался вынужденным официально признать лютеранское исповедание и амнистировать лидеров Шмалькальденского союза. Эта убедительная победа протестантов превратила их в фактических хозяев Германии. После неудачного похода (осенью 1552 г.) против французов в Лотарингии и серьезно скомпрометировавших его попыток сближения с маркграфом-разбойником Альбрехтом Бранденбург-Кульмбахским душевно сломленный император передал правление Германией своему брату венгерско-чешскому королю Фердинанду, находившемуся в благоприятных отношениях с лютеранскими вождями. От имени Карла V Фердинанд санкционировал условия религиозного мира, принятые на рейхстаге в Аугсбурге в сентябре 1555 г.; они предусматривали установление в Священной Римской империи равноправия исповеданий однако дозволили феодалам самостоятельно определять религиозную принадлеж-

ность своих княжеств и религиозную политику (принцип "cujus regio, ejus religio" – "чья власть, того и вера"). Изначальные разногласия сторон вызвал XVIII параграф Аугсбургского мирного договора, провозглашавший т. наз. reservatum ecclesiasticum

– воспрещение прелатам в случае их перехода в лютеранство пользоваться правами феодальных владетелей в землях, которые принадлежали им в качестве ленов католической церкви. Так или ина- че, несмотря на трения, договор, предполагавший в перспективе интеграцию обеих церквей, был ратифицирован. В 1556 г. Карл V, чтобы сохранить реноме династии, отрекся от императорской короны, но не в пользу Филиппа, а в пользу Фердинанда, сумевшего расположить к себе протестантское большинство в Германии и предпринимавшего энергич- ные шаги к восстановлению мира, который был необходим для обеспечения внешней безопасности страны. Филипп же, участвовавший в это время еще в одном панкатолическом проекте Габсбургов – двумя годами ранее он вступил в брак с английской королевой Марией Тюдор, – получил от отца Испанию, Нидерланды и итальянские владения. С этого времени обширные габсбургские земли уже никогда больше не воссоединялись в одних руках.

Количественный и моральный перевес протестантизма сохранялся в Германии как при Фердинанде I [1556-1564], так впоследствии и при его сыне и преемнике Максимилиане II [1564-1576], сознававших, что в этих условиях речь может идти скорее не об интеграции церквей, а об ассимиляции католиков лютеранами: действительно, по свидетельству современника, уже в начале царствования Фердинанда I римско-католическому исповеданию оставалась верна едва ли десятая часть населения Германии. Лютеране пользовались не только полной религиозной свободой, но и завоевывали все более широкие политические права, занимали высокие должности в правительствах немецких государств, в том числе духовных княжеств, и соборных капитулах. С их стороны все громче стали звучать протесты против пресловутого reservatum ecclesiasticum и требования ограничить происки иезуитов. Максимилиан II, лично симпатизировавший лютеранскому учению, хорошо понимал, что новые религиозные смуты гибельны для Империи, тем более в условиях, когда ее южным границам угрожало очередное нашествие турок. К тому же он находился в сложных отношениях со своим кузеном Филиппом II Испанским, старался ограничивать в Германии испанское и папское влияния, прямо подрывавшие его авторитет в замиренных имперских и родовых землях, и не поощрял активность Ордена Иисуса. Однако, хотя веротерпимость и была официально была приз-

нана государственной политикой, противостояние католиков и протестантов-люте- ран не прекращалось, более того – активизировалось в виде перманентного очагового соперничества из-за сфер влияния, все обострявшегося вмешательством с одной стороны, иезуитов, а с другой, – поборников нового, более радикального протестантского толка – кальвинистов. Кальвинисты, приверженцы символа веры, изложенного апологетом новой волны Рефор-мации Жаном Кальвином, несмотря на гонения, успели завоевать прочные позиции во Франции (там они стали известны под прозвищем гугенотов), а также в Нидерландах; в германских же землях их центром сделался Рейнский Пфальц. Обе стороны, подписавшие пакт

âАугсбурге, были недовольны половин- чатостью выработанных условий и активно подготавливали плацдармы и вербовали новых сторонников для возобновления борьбы. С последней четверти XVI в. инициатива в борьбе постепенно стала переходить к католическому лагерю – прежде всего потому, что его костяком была централизованная, функционировавшая по-военному организация иезуитов, направлявшаяся Римом, тогда как протестанты были лишены общего церковного главы, который мог бы контролировать их

деятельность, разбиты на множество отдельных общин и вдобавок не обладали идейной сплоченностью: их теологи – представители несогласных друг с другом школ – вели друг с другом ожесточенные религиозно-правовые диспуты; лютеранские государи из сиюминутной политической выгоды воздвигали гонения на своих потенциальных союзников кальвинистов, на что католики говорили: "Их война – наш мир!". Раздоры

âсреде реформатских феодалов в полной мере обнаружились в случае с Гебхардом Вальдбургским (1547-1601), архиепископом-курфюрстом Кельнским: для того, чтобы вступить в брак, он в 1582 г. перешел в протестантизм, однако его наме-

Комплект доспехов кирасира.

Гравюра из трактата о воинском искусстве, Германия, первая четверть XVII века.

рение вопреки reservatum ecclesiasticum удержать светскую власть в курфюршестве, встретило решительный отпор у папы, назначившего на кафедру в Кельне одного из своих сторонников – епископа Эрнста, урожденного баварского принца, с которым папа связывал надежды реставрации католицизма в Вестфалии и близлежащих рейнских областях. Невзирая на реальную опасность, угрожавшую протестантизму в Северо-Западной Германии, лютеранские князья не предприняли почти никаких мер, чтобы отстоять притязания Гебхарда; тот потерпел поражение в борьбе с соперником и бежал в Нидерланды.

Первые признаки католической реакции обнаружились, когда после смерти Максимилиана II на

императорский престол вступил его старший сын император Рудольф II [1576-1612], выросший при ультракатолическом испанском дворе и окруживший себя в Германии иезуитами. При Рудольфе II условия Аугсбургского мира стали постоянно нарушаться католиками, представителям от лютеран перестали присылать приглашения на заседания рейхстагов, протестанты планомерно вытеснялись из правительственных учреждений, удалялись от двора императора; повсеместно власти принимали католиков под защиту, решая в их пользу вспыхивавшие конфликты на религиозной почве. Ожесточение нарастало. В апреле 1606 г. монахи аббатства Св. Креста в имперском городе Донауверт (Швабия), ободренные господствовавшими настроениями, попытались возобновить публичные отправления своего культа, но протестантское большинство городского населения, посчитав это оскорблением своих религиозных чувств, разогнало пасхальную торжественную процессию, которую они совершали; затем гнев бюргеров обратился против монастырской церкви, разграбленной и разоренной ими до основания. За это император лишил Донауверт прав имперского города и пору- чил водворить в нем порядок князю-католику Максимилиану I Баварскому [1598-1651], племяннику архиепископа Эрнста.

Из-за открытых гонений, воздвгнутых Максимилианом на приверженцев лютеранского учения в Донауверте, насаждения там воинствующей иезуитской пропаганды, а также проявлений католи- ческой реакции в других землях депутаты-протес- танты во главе с представителем Рейнского Пфальца на заседании рейхстага 1608 г. отказались вотировать субсидии на войну с Турцией, пока император не даст удовлетворения их жалобам. Католики выдвинули встречные требования, фактически денонсировавшие принцип религиозного мира и терпимости. В знак протеста лютеране покинули рейхстаг, вручив председательствовавшему на нем Фердинанду, герцогу Штирийскому, двоюродному брату императора, петицию о наме-

рении, в случае необходимости, отстаивать свою религиозную свободу с оружием в руках (27 апреля 1608 г.). Спустя около трех недель, 14 мая, несколько князей-протестантов – Христиан, князь Ангальт-Бернбургский [1603-1630] в качестве наместника северных областей Рейнского Пфальца, Филипп Людвиг, граф Пфальц-Нейбургский [1569-1614], Георг Фридрих, маркграф Баденский [1577/1604-1622], Иоанн Фридрих, герцог Вюртембергский [1608-1628], и Иоахим Эрнст, маркграф Бранденбург-Ансбахский [1603-1625], – первыми осознавшие нарастающую опасность контрреформации и потребность создать союз по образцу Шмалькадьденского, собрались в небольшом городке Аухаузен близ Ансбаха и заключили между собой десятилетний договор о взаимной поддержке

– Евангелическую (в советской историографии Протестантскую) унию под патронатом курфюршества Пфальцского. В противовес Унии католи- ческая княжеская партия во главе с Максимилианом I Баварским 10 июля 1609 г. учредила собственный военно-политический блок, получивший название Католической лиги. Разделение страны на два лагеря теперь оказалось вполне явным, и достаточно было малейшей искры, чтобы пожар религиозной вражды занялся вновь.

Политическая ситуация в Чехии и Венгрии накануне Тридцатилетней войны

Наряду с Австрией Венгерское и Чешское королевства составляли ядро империи Габсбургов, однако в ходе контрреформации сделались для них источником постоянных забот. Магнаты Венгрии, удерживавшие контроль над государственным собранием страны, целенаправленно ограничивались в своих властных устремлениях габсбургским правительством, которое замещало ключевые посты в государственной и комитатской (провинциальной) администрации немцами, проводило политику, ориентированную на ослабление экономической