18 Коммуникативность как условие создания сгз.

Понятие коммуникативности в научном познании, составляет важнейший элемент профессионального общения ученых и существенную особенность исследовательской деятельности в социальных и гуманитарных науках. Отдельный ученый, индивидуальный субъект познания, как правило, включен в состав научного коллектива — лаборатории, кафедры, института, научного кружка или школы. Организованный характер коммуникация принимает на научных конгрессах, конференциях, семинарах, в работе экспертных советов, в исследовательских проектах. Общение в формах сотрудничества, соавторства и конкуренции, научного руководства и ученичества преследует цели достижения взаимопонимания между учеными и, в итоге, обеспечивает достижение конечного результата — получение нового знания.

В процессе коммуникации ученых обществоведов и гуманитариев обеспечивается: а) социализация молодых ученых, усвоение и передача накопленного исследовательского опыта; б) применение определенного научного языка для объективирования имеющегося знания; в) оформление получаемого знания в виде текста. Все эти функции научной коммуникации обусловлены тем, что формой развития научного знания является диалог, в процессе которого дается описание и объяснение фактов, осуществляется аргументация и опровержение различных точек зрения.

Важность диалога в процессе зарождения и оформления нового знания обусловлена тем, что мнение авторитетного ученого, научного руководителя, сколь бы ярким и интеллектуально насыщенным оно ни было, без критической оценки и рефлексии, без сопоставления с другими мнениями и позициями превращается в мертвую букву, лишается глубокого понимания и осмысленного усвоения коллегами или учениками. «Идея начинает жить... — писал М. Бахтин, — только вступая в существенные диалогические отношения с чужими идеями». Постоянное соотнесение с мнением другого необходимо ученому, чтобы при помощи такого «зеркала» корректировать и совершенствовать свою мысль, авторскую позицию. Тем самым эта позиция лучше познается, четче формулируется самим ее автором. Напротив, отвлеченное, холодно-нейтральное отношение к другим мнениям и идеям как к конкурентам-соперникам, потенциальным источникам опасности для авторской точки зрения должно быть исключено. Искренняя заинтересованность к уяснению других мнений, пониманию того, на почве какой социальной и культурной реальности они возникли, какой индивидуальный и социальный опыт отображают, стимулирует творческое мышление, накопление и оформление новых знаний.

19=см2

20 Роль конвенций в научном познании

В эпистемологии конвенция, или соглашение, — это познавательная операция, предполагающая введение норм, правил, знаков, символов, языковых и других систем на основе договоренности и соглашения субъектов познания. Она является прямым следствием диалогического, коммуникативного характера познания и деятельности. Они предстают как явления, чутко улавливающие и фиксирующие изменения ценностных ориентаций научных сообществ, смену парадигм, исследовательских программ, в конечном счете отражающих изменения в социально-исторических отношениях и культуре в целом. Принятие конвенций и оперирование ими — одно из базовых когнитивных следствий коммуникативной природы познания; универсальная процедура познания.

Общие предпосылки и особенности конвенциональности познания и деятельности обсуждал К. Поппер, напоминая об истории различения, в частности в древнегреческой философии, законов природы и норм как установленных конвенций в обществе. Наиболее сложно осваивалась мысль о том, что в отличие от природных законов нормативные социальные регуляторы не являются вечными, неизменными, поскольку вводятся самими людьми и ими же могут быть изменены или даже отменены. Многие и сегодня истолковывают социальное окружение так, как если бы оно было «естественным».

Рассматривая эпистемологические смыслы конвенций, можно выделить следующие типы и функции конвенционального когнитивного общения, влияющие на ход научно-познавательной деятельности и ее результат — знание:

1. Оформление знания в виде определенной объективированной системы, т. е. в виде текстов (формальная коммуникация);
2. Применение принятого в данном научном сообществе унифицированного научного языка, стандартов и конвенций, формализаций для объективирования знания;
3. Передача системы предпосылочного знания (мировоззренческих, методологических и иных нормативов и принципов).
4. Передаче способа видения, парадигмы, научной традиции, неявного знания, неэксплицированного в научных текстах и передаваемого только в совместной научно-поисковой деятельности.

Конвенции способствуют реализации диалогической формы развития знания и применению таких «коммуникативных форм» познания, как аргументация, обоснование, объяснение, опровержение и т. п.

Как и в естественных науках, в обществознании широко представлены такие формы конвенций, как языковые, вообще знаковые системы, операциональные, измерительные приемы и единицы, логические правила, когнитивные стандарты в целом. Специфика и проблемы социально-гуманитарного познания, трудно поддающегося квантификации, введению математических методов, а также экспериментальной проверке (т. е. процедурам, которые позволяют успешно снимать «издержки» конвенциональных моментов), особенно ярко проявляются в тех случаях, когда исследователи обращаются к компьютерному моделированию.
Так, работы ученых в области инженерной лингвистики и машинного перевода дают богатый материал для понимания природы гуманитарного знания, особенностей его методов, в том числе конвенций, в частности в лингвистических науках.

Конвенции в познавательной деятельности, отражая ее коммуникативный характер, могут получить статус научных понятий, гипотез, методов, по существу, только при коллективном их принятии. Как отмечал Ст. Тулмин, индивидуальная инициатива может привести к открытию новых истин, развитие новых понятий — это дело коллективное. Новое предложение станет достойным экспериментирования и скорейшей разработки после того, как будет коллективно признано заслуживающим внимания.

Отечественный философ науки В.Н. Порус обратил внимание на то, что при всех различиях есть нечто общее, связывающее все варианты конвенционализма. «Это — признание того факта, что конвенции заключаются отнюдь не всеобщим согласием всех участников научных познавательных процессов, не каждым членом научного сообщества и не всем сообществом в целом, а теми учеными, которые образуют элитную группу, формируют мнения и принципы деятельности научных сообществ. Именно эти авторитеты формулируют те ценности, следование которым полагается целесообразным и потому рациональным. Таким образом, расходясь в определениях этих ценностей, конвенционалисты всех типов и видов согласны в том, что принятые конвенции по сути выступают как определения рациональности, а следование этим конвенциям — как доказательство лояльности ученых по отношению к законам разума».

Следует иметь в виду, что диалог, как способ поиска истины, может иметь различные формы. Г.И. Рузавин выделяет дидактический (обучающий), практический (обсуждение и принятие решений) и поисковый (исследовательский) диалог. Деятельность специалиста в области социальных и гуманитарных наук (педагогическая, экспертная, научная) неразрывно связана со всеми тремя формами. Специфика поискового диалога подробно описана В.П. Кохановским.

В процессе научной коммуникации обнаруживается, что логика социально-гуманитарных наук — это в значительной мере логика вопросов и ответов, логика постановки и решения проблем в научном сообществе. В диалоге имеет значение направленность вопросов, неоднозначность ответов, содержащих в себе возможность новых вопросов, способность субъектов коммуникации противостоять стремлениям «замять вопрос», их ориентация на поиск как можно большего числа аргументов «за» или «против». Эвристическая ценность диалога раскрывается в его способности подвести участников к образованию новых понятий, подняться на теоретический уровень анализа, на уровень рассмотрения возможных альтернатив и различных вариантов решения проблемы.

В ходе коммуникативного взаимодействия ученых происходит естественная стратификация как самого научного знания, так и сообщества ученых. Конкуренция и сотрудничество определяют ведущие или маргинальные позиции, которые занимают в науке та или иная теория, подход, метод и, соответственно, школы и научные коллективы, их представляющие.

Общение ученых в процессе исследовательской деятельности создает целую систему различных межличностных, формальных и неформальных, устных и письменных связей и отношений, в которых воплощаются ценностные ориентации научных школ и коллективов, господствующие в них парадигмы научного мышления, а также потребности общества в новом знании, его «социальный заказ». В морально-психологическом климате и духовной атмосфере научной коммуникации отражаются социальная и культурная среда функционирования и развития науки. В коммуникативности социально-гуманитарных наук выражается их социокультурная обусловленность.

объективности знания, описание времени и пространства в социально-гуманитарном знании отличается рядом особенностей. Во-первых, науки о духе и культуре уже имеют в качестве неявной базовой предпосылки некоторую картину мира, включающую естественнонаучные представления о пространстве и времени. Не обращаясь к ним напрямую и не всегда осознавая их неявное присутствие, гуманитарии создают свои тексты на основе этих предпосылок. Вместе с тем в этих текстах формируются или применяются представления о пространстве и времени, характеризующие социум, культуру, историю, духовный мир человека, которые не имеют физической или биологической природы. Это — социально-исторические время и пространство человеческого бытия и человеческой культуры.

Для понимания природы времени и способов его описания в социально-гуманитарном знании особую значимость имеют опыт и идеи герменевтики. Время осмысливается здесь в различных формах: как темпоральность жизни, как роль временной дистанции между автором (текстом) и интерпретатором, как параметр «исторического разума», элемент биографического метода, компонент традиции и обновляющихся смыслов. В герменевтике время становится внутренней характеристикой жизни субъекта, ее основополагающим определением. Время рассматривается как особого рода категория духовного мира, обладающая объективной ценностью, необходимая для того, чтобы показать реальность постигаемого в переживании.

В отличие от естествознания, где время связано с пространством и движением, с понятием каузальности, в науках о духе и культуре время тесно связано с внутренним смыслом и памятью. В историческом времени прошлое и будущее одновременно проникнуты друг другом, настоящее всегда включает в себя прошлое и будущее.

В герменевтике существует еще один опыт осмысления времени, также значимый для понимания методологии социально-гуманитарных наук. Речь идет о «герменевтическом значении временного отстояния», как определил эту проблему Г. Гадамер в главном своем груде «Истина и метод». «Временное отстояние» не является некой пропастью, которую необходимо преодолевать, как полагает наивный историзм, требующий для получения объективности погружения в «дух изучаемой эпохи», в ее образы, представления и язык. Необходимо позитивно оценить отстояние во времени как продуктивную возможность понимания исторического события.

Характеризуя герменевтические подходы исследования времени, следует привести значимые результаты, полученные современным французским философом П. Рикером, который выдвинул идею времени как исторической памяти, вплетающей в себя индивидуальный и коллективный опыт. Живая историческая память, архивированная в историографии, связывает пространство и время, реализуя событийный план жизни.

Оригинальная теория Макса Шелера возвышается над всеми названными парадигмами. Он стремится доказать особое метафизическое лоложение человека. Его не устраивает простое определение человека как высокоразвитого животного. Каким бы поразительным ни был биологический прогресс, существо по имени «человек» не только остается подчиненным понятию животного, но и составляет малую область животного царства. К тому же человек есть «морфологически окончательно фиксированное существо». Но если прогрессивная биологическая эволюция земного человека представляется совершенно невероятной, то еще менее вероятным кажется его биологический декаданс, считает антрополог.

Э. Фромм подробно описал такие типы человеческого поведения, как биофилия и некрофилия. Последний термин обозначает любовь к мертвому, которая выражается в самых различных формах

В противоположность теории Фрейда об «инстинкте смерти» Фромм полагает, что имманентное свойство любой живой субстанции — жить и сохраняться в жизни. Он ссылается на Спинозу, который писал: «Всякая вещь, насколько от нее зависит, стремится пребывать в своем существовании (бытии)». Это стремление обозначается в «Этике» как «действительная... сущность самой вещи». Имея в виду последнее определение, можно сказать: принцип биофилии и сочувствующей объективности Хенг-стенберга выражает действительную сущность самого человека.

Согласно Фромму, полным развитием биофилии является продуктивное ориентирование: «Кто любит жизнь, тот чувствует свое влечение к процессу жизни и роста во всех сферах». Любовь к жизни лежит в основе различных версий гуманистической философии. Например, по Швейцеру, добро есть «глубокое уважение к жизни». Другими словами, биофильная ориентация для человека есть не что иное, как гуманизм.