Распространение немецкой правовой семьи

Влияние ГГУ до сих пор ощущается в Греции. ГК этой страны 1940 г. (вступил в силу в 1946 г.) во многом копировал ГГУ, хотя в него внесены изменения, адаптирующие его к современной действительности.

 К сожалению, мало что известно о том, шло ли развитие немецкой и греческой судебной практики в одинаковом направлении или нет.

В первые десятилетия XX в. Дальний Восток также оказался в сфере влияния немецкого права. Уже в 1898 г. Япония приняла ГК, образцом для которого служил проект ГГУ. Как следствие этого, Япония в значительной мере восприняла торговое и процессуальное право Германии. После Второй мировой войны в Японии доминирует влияние американского права, оттеснившего немецкое на второй план. Тем не менее в правовой науке «ось Берлин — Токио» сохраняет свое значение. Право других стран региона — Китая, Южной Кореи и Таиланда — также временно было подвержено влиянию ГГУ. Начавшееся распространение немецкого права в странах Восточной и ЮгоВосточной Европы было в значительной мере сведено на нет в результате разницы политического развития. Но теперь оно возобновляется.

В Швейцарии в 1912 г. вступил в силу новый ГК, разработанный Е. Хубером. Этот кодекс отличают простота, краткость и гибкость, но также и наличие лакун, которые необходимо восполнять13. В ту же эпоху был принят Кодекс обязательственного права (1881 г.). В 1926 г. оба швейцарских кодекса были рецепи- рованы Турцией и действуют там с тех пор. Швейцарскому образцу ныне продолжает следовать Лихтенштейн.

В Австрии важнейшим гражданским кодексом остается АГУ (ГК Австрии) 1811 г., но, разумеется, с многочисленными изменениями, отвечающими современной действительности. Немецкий торговый кодекс вступил в силу в Австрии в 1939 г. после аншлюса, и с окончанием Второй мировой войны в 1945 г. ничего не изменилось в этом плане.

Учебный пример

Репортер Мартин Лауэр работает на издательство «Зингер», которому принадлежит еженедельник «Нойе бунте Вельт». В этом еженедельнике было напечатано интервью Лауэра с княгиней Иной фон Фюрстенроде.

 Княгиня рассказала репортеру массу подробностей о своем браке, к тому времени уже расторгнутом, но ни словом не обмолвилась об интимной стороне своей семейной жизни («Со своим мужем я встречалась лишь по рождественским праздникам, да и то нам не о чем было говорить» и т.д.).

Лауэр довольно свободно обошелся с интервью. Кроме самого факта развода он не привел в нем никаких достоверных сведений. Ина фон Фюрстенроде посчитала, что тем самым были нарушены ее права и она может в связи с этим потребовать денежной компенсации. Выясните, пожалуйста, есть ли основания для иска по швейцарскому и австрийскому праву.

Сравните полученные вами результаты с решением, предлагаемым немецким правом.

Ориентировочное решение примера

Предварительное замечание. Дело касается прав личности, с одной стороны, и ответственности предприятия за действия своих сотрудников — с другой.

Решение, предлагаемое швейцарским правом Иск Мартину Пауэру (далее — Л.)

Юридическим основанием иска служит ст. 49 Кодекса об обязательственном праве (КОП)14. Основанием для искового требования согласно этой статье служит противоправное виновное нарушение прав личности. Кроме того, необходимо, чтобы тяжесть нарушения была достаточной для оправдания предъявляемого требования и чтобы само нарушение не было ранее компенсировано каким-либо иным способом (например, путем исправления или публичного опровержения). Близкие по содержанию нормы, регулирующие противозаконное нарушение прав личности, содержит ст. 28 ГК Швейцарии. В связи с существенным изменением и расширением правовой базы, касающейся защиты прав личности, ст. 28 ГК Швейцарии и ст. 49 КОП были переформулированы и вступили в силу 1.07.85 г.15

Потерпевший в результате нарушения его прав личности может согласно закону предъявлять следующие иски:

о запрете угрозы нарушения прав личности (ст. 28а, I, № 1 ГК Швейцарии);

об устранении совершенного нарушения (ст. 28а, I, № 2 ГК Швейцарии);

об установлении противоправности совершенного нарушения, действие которого продолжается (ст.'28а, I, № 3 ГК Швейцарии);

об исправлении ответчиком правонарушения или о принятии судом соответствующего решения с обязательным в обоих случаях извещением об этом третьих лиц или публикацией в периодической печати (ст. 28а, II ГК Швейцарии);

о публичном опровержении в средствах массовой информации (ст. 28g, 1 ГК Швейцарии);

о возмещении вреда, принесении публичного извинения или о возврате прибыли (ст. 28а, III ГК Швейцарии).

Сообщение о сфере частной жизни обычно означает нарушение прав личности. От сферы частной жизни следует отличать сферу общественной жизни. К ней относят известных деятелей в области политики, культуры, спорта, поскольку в силу их социальной значимости их уже нельзя рассматривать как частных лиц. Знаменитостей также нельзя показывать в ложном свете18. Поэтому в данном примере можно было бы констатировать нарушение прав личности. Правда, изобилующее небылицами интервью могло и не содержать непосредственных данных, оскорбляющих честь и достоинство, а быть просто безответственным.

Но оно создавало у среднего читателя впечатление, что Ина фон Фюрстенроде (далее — И.) демонстративно открывает свою личную жизнь перед общественностью и ей за это хорошо платят.

Другим условием является противозаконность нарушения прав личности. Это презюмируется. Бремя доказательства обратного лежит на нарушителе. Он должен привести и обстоятельства, освобождающие его от ответственности19. Такими обстоятельствами могут служить согласие потерпевшего, важные частные или общественные интересы или закон (ст. 28, II ГК Швейцарии). Согласно практике швейцарских судов, сообщения, касающиеся сферы частной жизни, обычно считаются противозаконными. И они не подпадают под защитное действие свободы мнений и печати, если содержат недостоверную информацию и показывают потерпевшего в искаженном свете20. Поэтому в данном примере нарушение прав личности не может быть оправдано.

Требование денежной компенсации предполагает наличие вины. Но поскольку ущерб не носит имущественного характера, то речь может идти только об удовлетворении, согласно ст. 49

КОП, соответствующем немецкому денежному возмещению за причиненный нематериальный ущерб.

Однако ст. 49 КОП не содержит условия вины. Это условие закреплено в ст. 41 КОП21, являющейся основной нормой швейцарского деликтного права. Поскольку репортер JI. действовал «преднамеренно» (ст. 41 КОП), основные предпосылки для предъявления иска налицо. А доказательства особой серьезности вины не требуется.

Наконец, тяжесть правонарушения должна служить обоснованием иска. И ее в данном случае можно констатировать. Таким образом, требование денежного возмещения к JI. за причинение нематериального вреда имеет место.

Иск к издательству «Зингер» (далее — 3.)

Правовым основанием для предъявления иска к 3. как к издателю может также служить ст. 49 КОП, если действие J1. следует приписать 3. Ст. 55 I КОП24 позволяет это сделать. Согласно этой статье, 3. несет ответственность за ущерб, причиненный наемным работником при исполнении им служебных обязанностей. Однако предприятие может быть освобождено от этой ответственности, если докажет, что приняло все необходимые меры предосторожности с целью избежать причинения ущерба. Тот факт, что JI. выполнял свои служебные обязанности в качестве наемного работника издательства, сомнению не подлежит. Но может ли оно быть освобождено от ответственности?

Согласно сложившейся судебной практике, предприниматель освобождается от ответственности, если принял «все объективно необходимые меры» и в первую очередь тщательно отобрал для выполнения соответствующих служебных обязанностей наемного работника, проинструктировал его и контролировал его действия.

Судя по фактическим обстоятельствам данного примера, определенный вывод об этом сделать нельзя. Если возможностью, которую предоставляет ст. 55 КОП о доказательстве, освобождающем от ответственности, воспользоваться не удается, то издательство 3. будет ее нести.

Решение по праву Австрии

Иск к Л.

Найти юридическое обоснование иска — дело непростое. Общая норма австрийского деликтного права, § 1295 АГУ, сформулирована, правда, довольно широко26 и позволяет, если исходить только из текста, требовать возмещения любого ущерба. Однако господствующая доктрина Австрии отвергает возможность применения этой нормы для обоснования исков о денежной компенсации вреда, причиненного в результате нарушения сферы неимущественных прав личности как таковой. Поэтому использование § 1295 АГУ с этой целью исключается.

Австрийскому праву известны отдельные конкретные, урегулированные законом права личности, такие как право на физическую неприкосновенность (Recht auf korperliche Integritat) и свободу, право на имя, право на собственное изображение и право на честь и достоинство28. Так что при нарушении права на честь и достоинство иск может быть предъявлен только на возмещение материального ущерба, а не морального вреда. Соответствующая норма АГУ (§ 1330) здесь не поможет, так как в рассматриваемом примере требуется компенсация за моральный ущерб.

Австрийские суды в своей практике используют § 16 АГУ30 как правовое обоснование «врожденного права» на неприкосновенность сферы личной жизни. Однако это право считается нарушенным лишь в случае тайного вторжения в сферу личной жизни потерпевшего или опубликования секретов (которые на самом деле таковыми являются).

Оба случая к рассматриваемой в примере ситуации не применимы. Само понятие права на неприкосновенность сферы личной жизни в общем плане является предметом обсуждения австрийских юристов, но его конкретное содержание до сих пор не определено и не признано33.

Что касается других источников специального регулирования, то здесь речь должна идти о §§ 6, 7 Закона о средствах массовой информации 1981 г.34 Эти параграфы регулируют только ответственность владельцев средств массовой информации, а не отдельных репортеров.

Таким образом, согласно австрийскому праву иск к JI. предъявить нельзя.

Иск к 3.

Из сказанного выше с очевидностью следует, что юридическим обоснованием ответственности издательства служит лишь закон о средствах массовой информации. Согласно этому закону лицо, подвергшееся диффамации, осмеянию или дискредитации в средствах массовой информации, наделяется правом требования о компенсации, размер которой ограничен определенной суммой, к собственнику этих «масс-медиа» (§ 6 Закона о средствах массовой информации).

Подпадает ли вымышленное, но в остальном не затрагивающее. чести и достоинства интервью под действие положений § 6 данного закона, является спорным. Так что вопрос с этой точки зрения остается открытым. А согласно § 7 того же закона ответственность «олигарха масс-медиа» (или «медийного олигарха», если применять жаргон российских средств массовой информации. — Ред.) наступает также и в тех случаях, если «в одном из принадлежащих ему средств массовой информации наиболее интимные стороны сферы личной жизни индивида обсуждаются или представляются таким образом, что они предстают перед общественностью в обнаженно-неприглядном виде».

Придуманное интервью таково, что представляет И. как человека, который охотно и за деньги демонстрирует свою частную жизнь. Тем самым княгиня выставлена перед общественностью в неприглядном свете. Поэтому на вопрос о том, возможно ли предъявить иск издательству о денежной компенсации, следует ответить положительно.

Сравнение с немецким правом

Фактические обстоятельства в данном примере соответствуют рассмотренным Федеральным и Конституционным судами Германии по делу о Сорайе (предпоследняя жена последнего шаха Ирана Мохаммеда Реза Пехлеви, свергнутого аятоллой Р. Хомейни в 1979 г. — Ред.). В своих решениях оба суда удовлетворили иски потерпевшей к издательству и его сотруднику, ответственному за причинение вреда, о выплате ей денежной компенсации в связи с нарушением сферы ее личных неимущественных прав.

В результате анализа законодательств трех стран можно прийти к совершенно очевидному выводу, что конструктивный путь решения проблемы дают немецкое и швейцарское право, чего нельзя сказать об австрийском праве. Оно не признает понятия личных неимущественных прав в их совокупности, но лишь конкретные многочисленные специальные проявления каждого из них в отдельности. Поэтому при нынешнем состоянии австрийского права в этой стране иск к такому журналисту может быть отклонен, хотя в Законе о средствах массовой информации Австрии 1981 г. и сделана попытка приблизиться к правовому регулированию в Германии и Швейцарии в этой области посредством привлечения к ответственности собственников «масс-медиа» за нематериальный ущерб, причиненный в результате нарушения сферы личной жизни индивида.

В отношении регулирования ответственности предпринимателя (предприятия) за действия наемных работников немецкое и швейцарское право полностью совпадают. В том, что касается данного примера, в первую очередь следует проверить возможность освобождения от ответственности согласно § 831 ГГУ и ст. 55 КОП Швейцарии37. Изучать положение с решением этого вопроса в австрийском праве в настоящем примере нет необходимости.

Также обязано возместить ущерб лицо, причинившее его другому лицу преднамеренно и противоправным образом в нарушение добрых нравов».

Bucher aaO. 154 f.

Bucher aaO. 155. До реформы 1985 г. возможность предъявления права требования обусловливалась наличием тяжкой вины.

Ст. 55(1) КОП: «Предприниматель несет ответственность за ущерб, причиненный его работником или другим лицом, ему помогающим, при исполнении ими служебных обязанностей или деловых поручений, если он не сможет доказать, что принял все необходимые меры предосторожности для избежания ущерба данного рода или что ущерб имел бы место даже при принятии им этих мер предосторожности».

ВСЕ 56 II 283, 58 II 22, 61 II 184, 77 II 308, 80 II 247, 95 II 93; гегпег Guhl, Das Schweizerische Obligationenrecht, 8. Aufl. (1990) 190.

§ 1295 АГУ: «(1) Потерпевший наделяется правом требовать возмещения ущерба у лица, причинившего ему этот ущерб виновным образом. Ущерб может быть причинен в результате нарушения договорных обязательств или носить внедоговорный характер».

«(2) Лицо, причинившее ущерб преднамеренно и противоправным образом в нарушение добрых нравов, также несет за это ответственность. Однако если ущерб имел место при осуществлении причинителем одного из своих прав, то он несет ответственность только в том случае, если осуществление этого права имело целью нанести ущерб другим лицам».

Rummel(-Aicher), Kommentar zum Allgemeinen Burgerlichen Gesetz- buch, Bd. I (1990) § 16 Rn. 11 ff.; Edlbacher, Der Stand der Person- lichkeitsrechte in Osterreich, OJZ 1983, 423 ff.

Rummel(-Aicher) aaO. § 16 Rn. 16 ff.; Koziol/Welser, Grundrifi des burgerlichen Rechts, Bd. I: Allgemeiner Teil und Schuldrecht, 8, Aufl. (1987), 71 ff.; см. также Zweigert/Kotz2 II 447.

OGH EvBl 1983, 91; Rummel(-Reischauer) aaO. Bd. II (1992) § 1320 Rn. 3.

§ 16 АГУ: «Любой человек является носителем врожденных, освященных разумом прав, и потому его следует рассматривать как личность. Рабство или крепостничество, а также использование основанной на этих понятиях власти в границах этих земель не дозволяется».

OGH SZ 51/146; Rummel(-Aicher) aaO., § 16 Rn. 24.

Rummel(-Aicher) aaO.

Верховный суд Австрии высказался в одном из своих последних решений по поводу сферы частной жизни в целом в том смысле, что каждый обладает «врожденным правом личности на уважение своей частной жизни». Однако признал лишь одно конкретное право защиты врачебной тайны, касающейся причины заболевания: OGH SZ 57/98 S. 481; но, может быть, именно здесь наметился поворот к формированию юридического понятия сферы прав личности как