Как можно усовершенствовать состав ст. 193.1 ук рф

Разумеется, нескольких судебных актов еще не дает оснований для вывода о необходимости декриминализовать деяния, предусмотренные ст. 193.1 УК РФ. Но есть два очевидных факта, которые мы постарались проиллюстрировать приведенными примерами:

1. В действующей системе мягкого валютного регулирования репатриация утратила свое материальное значение и служит исключительно целям формального контроля валютных операций, а не целям защиты платежного баланса РФ. В связи с этим требует переоценки подход, в силу которого нарушение правил репатриации обладает общественной опасностью.

2. «Валютная» статья, по нашему мнению, не позволяют каким-то косвенным образом достичь иных, значимых для уголовного права, целей. Нарушения валютного законодательства действительно зачастую являются способом совершения других преступлений. Но наказывать только за способ – значит, оставить безнаказанным подлинно преступное деяние.

Побочным результатом криминализации нарушений валютного законодательства становится то, что любые экспортеры и импортеры воспринимаются как потенциальные преступники и вынуждены доказывать свою невиновность.

Открытость экономики может быть использована и во благо, и во вред. Но следует ли из-за этого с подозрением относиться ко всем валютным операциям?

Возможный выход состоит в том, чтобы модифицировать ст. 193.1 УК РФ, но вопрос по ст. 193.1 УК РФ сложнее. Она не столько защищает отношения в валютной сфере, сколько осложняет жизнь лицам, совершающим другие преступления. Возможно, ее вообще не следует связывать с валютным законодательством. Но тогда предусмотренные ей деяния будут, по нашему мнению, поглощаться другими составами преступлений. Сохранение же самостоятельных составов, предусмотренных ст. 193.1 УК РФ, будет приводить к тем же негативным последствиям, которые отмечены выше.

Совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте рф на счета нерезидентов с использованием подложных документов: обоснованность криминализации

Амиянц К.А., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права филиала Северо-Кавказского федерального университета в г. Пятигорске.

Чемеринский К.В., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права филиала Северо-Кавказского федерального университета в г. Пятигорске.

В статье анализируется норма Уголовного кодекса РФ, предусмотренная ст. 193.1, дополнившая уголовный закон в 2013 году в связи с принятием Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям". Данная норма, предусматривающая ответственность за совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на счета нерезидентов с использованием подложных документов, анализируется, в первую очередь, с позиции обусловленности установления уголовно-правового запрета. В результате использования формально-юридического и конкретно-социологического методов анализа делается вывод о наличии основания криминализации деяния, предусмотренного ст. 193.1 УК РФ, о целесообразности установления данного уголовно-правового запрета в целях восполнения существовавшего нормативного пробела в уголовно-правовой охране сферы валютного регулирования.

Анализ статистической информации о выявленных случаях совершения рассматриваемого преступления позволил сформулировать тезис о его неблагополучной динамике. Системный и сравнительно-правовой анализ уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст. 193.1 УК РФ, выявил несовершенство ее законодательного описания, бессистемность уголовно-правовой охраны сферы валютного регулирования нормами, предусмотренными статьями 193 и 193.1 УК РФ. Обосновывается идея о целесообразности использования при установлении уголовно-правового запрета совершения валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на счета нерезидентов с использованием подложных документов конструкции состава преступления с административной преюдицией. В результате предлагается внести изменения в статьи 193 и 193.1 УК РФ, приводится авторская редакция ст. 193.1 УК РФ.

Федеральным законом от 28 июня 2013 г. N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" в целях создания условий для предотвращения, выявления и пресечения финансовых операций, в том числе с использованием фирм-однодневок, и легализации преступных доходов, финансирования терроризма, уклонения от уплаты налогов и таможенных платежей, а также получения коррупционных доходов, глава 22 Уголовного кодекса РФ была дополнена ст. 193.1 "Совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на счета нерезидентов с использованием подложных документов".

Признание какого-либо деяния уголовно противоправным и установление уголовной ответственности за его совершение должно быть социально обусловленным и, кроме того, осуществляться с соблюдением принципов и правил криминализации деяний.

Уголовно-правовой наукой выработаны теоретические подходы к проблеме обоснования криминализации (декриминализации) деяний, предложено немалое количество систем принципов (предпосылок, факторов, критериев) криминализации общественно опасных деяний.

Одним из наиболее спорных вопросов теории криминализации является вопрос об основании уголовно-правового запрета, т.е. тех правообразующих факторах, которые обусловливают необходимость признания общественно опасного деяния преступным и уголовно наказуемым.

По нашему мнению, единственным основанием криминализации деяния является наличие в нем свойства общественной опасности. Именно наличие объективного свойства общественной опасности у конкретной формы человеческого поведения образует социальное основание создания охранительной уголовно-правовой нормы.

Уголовно-правовой запрет, отражая объективные потребности общества в борьбе с определенными формами поведения, может быть успешно реализован только при условии, если объективно существующие потребности общества в уголовно-правовом регулировании, будучи опосредованными волей и правосознанием законодателя, адекватно отразятся в оценке тех или иных деяний в качестве преступных.

М.В. Арзамасцев, К.В. Бессонов и К.В. Михайлов, обосновывая общественную опасность валютных преступлений, отмечают: "Во-первых, непоступление иностранной валюты, драгоценных металлов и драгоценных камней в государственные фонды не позволяет увеличить золотовалютные резервы и тем самым способно влиять на курс рубля, который определяет стабильность экономики в целом. Во-вторых, незаконные действия с этими ценностями сопровождаются невыплатой соответствующих обязательных платежей. В-третьих, валютные преступления могут являться одной из форм отмывания доходов, полученных преступным путем". О пополнении валютных накоплений, поддержании стабильности национальной валюты и предотвращении "бегства капиталов" как целевом предназначении норм о валютных преступлениях говорит и В.И. Тюнин.

Преставляется, что опасность валютных преступлений, главным образом, определяется уменьшением денежной массы в государстве и связанными с этим: нестабильностью валютного курса, снижением инвестиционной активности, уменьшением ликвидности банковских активов, ухудшением показателей макроэкономического развития.

О масштабах и распространенности нарушений в сфере валютного регулирования можно судить исходя из данных, приведенных С.Л. Нуделем, указывающим, что в 2013 году из страны было незаконно вывезено денежных средств в сумме, превышающей 400 млрд руб. При этом, как отмечает автор: "Большую часть выявленных нарушений валютного законодательства РФ в стоимостном выражении составляли нарушения, связанные с представлением в уполномоченные банки фиктивных подтверждающих документов в обоснование переводов денежных средств в пользу нерезидентов в качестве оплаты импортируемых товаров".

Следует согласиться с позицией И.А. Клепицкого, отмечающего временный, "переходный" характер уголовно-правовых запретов в области валютного регулирования, обусловленный неразвитостью рыночных институтов экономической системы государства.

Действительно, необходимость уголовно-правовой охраны сферы валютного регулирования в России обусловлена неразвитостью финансовой, в том числе банковской, системы, зависимостью бюджетной системы от конъюнктуры сырьевого рынка и геополитической стабильности. Очевидно, что по мере развития реального сектора экономики, стабилизации в банковской и бюджетной сферах значение уголовно-правовых запретов в области валютного регулирования будет снижаться, вплоть до полной утраты их значения. Однако в современных условиях существование данных запретов является социально обусловленным.

Необходимо отметить, что еще в 1999 году в Государственную Думу было внесено предложение ввести в ст. 193 УК РФ новый состав преступления, предусматривающий ответственность за перевод или пересылку за границу иностранной валюты либо ценных бумаг, номинированных в иностранной валюте, а также совершение мнимых или притворных сделок. Этот законопроект был направлен на оказание противодействия незаконному переводу капитала за границу, осуществляемому "фирмами-однодневками". Для этого разработчики законопроекта предлагали дополнить ст. 193 УК РФ частями 2 и 3, которые звучали бы следующим образом:

"2. Перевод или пересылка за границу иностранной валюты либо ценных бумаг, номинированных в иностранной валюте, в крупном размере по мнимой или притворной сделке руководителем организации, лицом, выполняющим управленческие функции в организации независимо от формы собственности, либо индивидуальным предпринимателем - наказывается лишением свободы на срок от трех до семи лет...".

Однако данное предложение было отклонено в связи с наличием в проектируемой норме неточностей технико-юридического характера.

Дополнение УК РФ ст. 193.1 "Совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на счета нерезидентов с использованием подложных документов" вызвано необходимостью восполнения законодательного пробела в уголовно-правовой охране сферы валютного регулирования. Как справедливо отмечала Т.А. Диканова, ст. 193 УК РФ "не предусматривает ответственности за незаконный перевод денежных средств за рубеж с использованием подложных документов либо путем совершения иных обманных деяний...".

Таким образом, уголовно-правовая охрана сферы валютного регулирования до включения в текст уголовного закона ст. 193.1 УК РФ была неполной. Следовательно, ст. 193.1 наряду со ст. 193 УК РФ, как представляется, в своей совокупности способны обеспечить эффективную защиту указанной сферы.

Следует отметить, что уголовные дела, возбужденные по признакам преступления, предусмотренного ст. 193.1 УК РФ, имеют довольно "скромные" статистические показатели. Так, по данным Федеральной таможенной службы по итогам работы за 2014 г. таможенными органами РФ возбуждено 33 уголовных дела по ст. 193.1 УК РФ, в 2015 г. по признакам данного преступления возбуждено уже 90 уголовных дел (рост по сравнению с предшествующим годом составил 172,7%), в 2016 г. - 142 уголовных дела (рост - 57,8%), в 2017 - 116 уголовных дел (снижение на 18,3% по сравнению с предшествующим годом). При этом размер незаконно переведенной иностранной валюты и валюты РФ по выявленным преступлениям увеличился с 8,7 млрд рублей в 2014 году до 14,2 млрд рублей в 2017 г.. Указанное свидетельствует о неблагополучной тенденции рассматриваемого криминального явления.

Российский законодатель при принятии УК РФ, отказавшись от использования составов с административной преюдицией, в качестве криминообразующих признаков составов преступлений в сфере экономической деятельности активно применял указание на масштабы (размер) той или иной правонарушающей деятельности. Л.Л. Кругликов справедливо отмечает, что конструирование без достаточных оснований ряда составов по типу формальных изначально "обрекло" их на неприменение, "ибо совершенно очевидно, что во многих случаях по степени вредности такое поведение не выходит за рамки дисциплинарного или административного правонарушения".

Эта позиция имеет особую значимость в связи с тем, что во многих нормах главы 22 УК РФ отсутствует указание на последствие преступления, а уголовная ответственность установлена исходя из размера запрещаемой деятельности, при наличии сходных с преступлениями правонарушений, расцениваемых в качестве административных проступков согласно Кодексу РФ об административных правонарушениях. Данные обстоятельства не позволяют точно уяснить грань, разделяющую соответствующее общественно опасное деяния от сходного с ним административно наказуемого правонарушения, не являющегося преступлением.

Применительно к предмету настоящего исследования это имеет особое значение, поскольку, ст. 15.25 КоАП РФ "Нарушение валютного законодательства Российской Федерации и актов органов валютного регулирования" предусматривает ответственность в том числе за осуществление валютных операций, осуществленных с нарушением валютного законодательства РФ, т.е. минуя уполномоченные банки, либо осуществление валютных операций, расчеты по которым произведены, минуя счета в уполномоченных банках или счета (вклады) в банках, расположенных за пределами территории РФ, в случаях, не предусмотренных валютным законодательством РФ.

Соответственно, правонарушение, описанное в диспозиции ч. 1 ст. 15.25 КоАП РФ, можно отграничить от преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 193.1 УК РФ, по способу совершения посягательства. Остальные признаки составов обоих правонарушений полностью совпадают. Данное обстоятельство не дает возможности точно определить различие в характере социальной опасности указанных административного проступка и преступления, поскольку различия лишь в способе совершения посягательства для объяснения качественного перехода в опасности этих деяний явно недостаточно, учитывая, что в обеих нормах способ совершения преступления, по сути, представляет собой обман.

В последние годы в теории российского уголовного права вопрос о допустимости и целесообразности применения административной преюдиции как средства криминализации деяний в УК РФ стал предметом оживленных дискуссий.

Как указывает А.Г. Безверхов: "Сущность административной преюдиции состоит в признании неоднократно совершенных виновным лицом в течение определенного периода времени административных правонарушений после наложения за первое (первые) из них административной ответственности юридическим фактом, порождающим уголовно-правовые последствия. Эти последствия состоят в оценке последнего из уголовно ненаказуемых правонарушений как преступления и, соответственно, возложении на правонарушителя уголовной ответственности".

Таким образом, административная преюдиция как средство криминализации деяний представляет собой законодательную конструкцию, предусматривающую в качестве обязательного условия признания совершенного лицом деяния в качестве преступления, предшествовавшее ему в течение определенного промежутка времени совершение тождественного деяния, повлекшего применение к данному лицу мер административного наказания.

По нашему мнению, использование административной преюдиции в УК РФ социально обусловлено. Кроме того, введение института административной преюдиции в ряде случаев сможет выполнять роль дополнительной гарантии соблюдения принципов уголовного права, особенно принципа вины. Это положение в первую очередь касается бланкетных составов преступлений.

Применительно к составу совершения валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ на счета нерезидентов с использованием подложных документов отмеченное имеет непосредственное отношение, поскольку с технико-юридической позиции можно сделать следующее замечание: ст. 193.1 УК РФ преступным признается совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ на банковские счета одного или нескольких нерезидентов независимо от размера перевода, в то время как ст. 193 УК РФ предусматривает ответственность за неисполнение обязанностей по репатриации денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ лишь в крупном размере. Соответственно, имеется несогласованность двух норм, направленных на охрану одних и тех же отношений, причем объяснить ее какими-либо доводами о повышенной общественной опасности деяния, предусмотренного ст. 193.1 УК РФ, не удастся, о чем можно с уверенностью судить исходя из идентичности санкций в частях первых обеих статей. Указанное обстоятельство может свидетельствовать о чрезмерной криминализации в сфере уголовно-правовой охраны сферы валютного регулирования и контроля в аспекте ст. 193.1 УК РФ.

Соответственно, установление административной преюдиции в составе преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 193.1 УК РФ, создаст дополнительные гарантии законности и обоснованности уголовно-правового запрета, что имеет особое значение в отношении составов с бланкетной диспозицией, к которым относится данное преступление.

В результате диспозиция ч. 1 ст. 193.1 УК РФ и примечание 2 к данной статье могут иметь следующий вид (при этом действующее примечание к ст. 193.1 УК РФ считать соответственно примечанием 1):

"Статья 193.1. Совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на счета нерезидентов с использованием подложных документов

1. Неоднократное совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на банковские счета одного или нескольких нерезидентов с представлением кредитной организации, обладающей полномочиями агента валютного контроля, документов, связанных с проведением таких операций и содержащих заведомо недостоверные сведения об основаниях, о целях и назначении перевода - наказывается...

Примечание 2. Неоднократным совершением валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на банковские счета одного или нескольких нерезидентов признается совершение указанного деяния лицом, подвергнутым административному наказанию за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 15.25 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, в период, когда лицо считается подвергнутым административному наказанию".

Представляется также целесообразным предложенный подход изменения ст. 193.1 УК РФ использовать и для преобразования ст. 193 УК РФ, чтобы конструкция схожих составов преступлений, направленных на охрану одних и тех же общественных отношений, не различающихся по степени общественной опасности, была унифицированной. Реализация данного предложения, кроме того, потребует определенной корректировки и ст. 15.25 КоАП РФ, в части описания соответствующих действий, связанных с незаконными действиями при совершении валютных операций.