Якушина Е.С. Правовое регулирование деятельности воспитательных учреждений

организации воспитательного процесса с подростками, у которых наиболее резко выделялись отрицательные черты в поведении и характере. Как выяснилось в процессе работы по освоению контингента, одна часть подростков стремилась порвать с рецидивом и включиться в активную жизнь по созданию здорового детского коллектива, не желающая жить по неписанным тюремным «законам». Другая часть подростков, наоборот,

противопоставляла себя коллективу сотрудников и той части ребят, которые порвали связь с рецидивистами.

Исходя из контингента воспитанников в некоторых колониях, в

частности, в Арзамасской, пошли по пути комплектования бригад положительной и отрицательной направленности и организации с ними работы таким образом, чтобы они нигде не встречались: ни на производстве,

ни в школе, ни в столовой. Такой подход помогал избегать уголовных проявлений на почве мести или сведения старых «счетов» по прежним местам отбывания наказания. В основу комплектования бригад был положен школьно-производственный принцип. Акцент в воспитательной работе в бригадах, скомплектованных из числа подростков, отрицательно настроенных против коллектива ребят, ставших на путь исправления, делался на то, чтобы подросток быстрее порвал связь с рецидивом и стал на путь исправления.

Думается, что избранный администрацией колонии путь оказался верным. Об этом красноречиво свидетельствует тот факт, что на протяжении

1949-1950 гг. из числа рецидивистов было скомплектовано три бригады по

30-35 человек. К 1 октября 1951 г. из таких подростков была уже скомплектована одна бригада. Остальные шесть бригад состояли из подростков, вставших на путь исправления.

Однако, несмотря на усилия администрации, не удалось создать единый коллектив воспитанников. Тем не менее, в результате проводимой работы большая часть воспитанников колонии порвала связи с рецидивистами. С этой категорией стало легче проводить работу, вовлекать в

131

общественную жизнь колонии, в кружковую и спортивную работу, чего не удавалось добиться с несовершеннолетними осужденными, содержащимися в особо режимных условиях. Не имея возможности формировать общественные комиссии и отказавшись от назначения бригадиров,

администрация пошла по пути установления дежурства по бригадам.

Дежурные несли ответственность за имущество бригады, за чистоту в бригаде, а также отвечали за раздачу пищи в бригаде. Исполняли дежурные и некоторые функции бригадиров – построение бригады при посещении жилого помещения руководством колонии, отдача рапорта лицам, из числа руководителей и др. На время пребывания подростков в карантине заводился дневник наблюдения, в который заносились все данные о подростке из личного дела, а также проявления положительного и отрицательного характера. Дневник наблюдения являлся тем документом, на основании которого старший воспитатель писал характеристику на осужденного по истечении карантинного срока (25 – 50 дней).

Как показал опыт индивидуального изучения осужденных несовершеннолетних, прибывших в III квартале 1951 г. в Арзамасскую трудовую колонию с особым режимом, большинство составляли бывшие бригадиры, комсомольцы, учащиеся ремесленных ФЗО, члены общественных комиссий колоний. В процессе проведения с ними индивидуальной воспитательной работы большинство из них быстро становились на путь исправления и досрочно освобождались.

Успешное решение задач, поставленных перед трудовыми и трудовыми воспитательными колониями для осужденных несовершеннолетних, было крайне затруднено без целеустремленных, согласованных мероприятий и строго продуманной организации всего учебно-воспитательного процесса.

Основные требования к планированию работы получили юридическое закрепление в Положениях о колониях и ведомственных инструкциях.

Обобщение накопленного опыта показало, что в план учебно-воспитательной работы колонии должны включаться только основные вопросы,

132

направленные на укрепление режима содержания подростков, улучшение воспитательной работы, школьного и производственного обучения, клубно-

массовой и физкультурной работы.

Особое значение в трудовых колониях с особым режимом придавалось индивидуальному изучению каждого осужденного несовершеннолетнего, так как от этого во многом зависела дальнейшая работа по перевоспитанию подростков.

В процессе становления колоний с особым режимом накапливался опыт индивидуальной работы. Так, за полтора года работы в Углической колонии сложилась система индивидуального изучения осужденных включавшая:

-знакомство с личным делом несовершеннолетнего;

-проведение воспитателями и руководством колонии индивидуальных бесед по различным вопросам;

-систематическое наблюдение за несовершеннолетними со стороны воспитателей, надзирательского состава, педагогов и других сотрудников колонии;

-наблюдение за несовершеннолетними как членами коллектива,

выявление их общественной роли в коллективе;

-контроль над личной перепиской несовершеннолетних;

-беседы с осужденными, которые ранее в других колониях содержались совместно;

-на каждого осужденного несовершеннолетнего заводился дневник наблюдения, в котором отмечались как положительные, так и отрицательные данные наблюдений за ним181.

Основная работа по изучению личности начиналась в карантине, где воспитанники содержались в камерах по 1 – 3 человека. В обязанности закрепленного за несовершеннолетним воспитателя входило: уточнение

181 ГАРФ. Ф. Р-9412. Оп. 1. Д. 429. Л. 25.

133

несовершеннолетнего, его отношение к семье, товарищам, выявлению связей на «воле», уточнение его общего развития, отношение к воспитанникам,

вставшим на путь исправления; отношение к сотрудникам и к колонии в целом.

Кроме индивидуальных бесед за осужденными несовершеннолетними,

находящимися в карантине, устанавливалось наблюдение за их поведением для выявления их связей с другими воспитанниками.

Сразу же по прибытии в колонию, в процессе индивидуальной беседы,

уточнялись данные личного дела несовершеннолетнего. При этом особое внимание уделялось установлению имеющихся на воле родителей и родственников, его прежних судимостях и местах содержания под стражей,

т.е. в каких колониях прибывший ранее содержался.

Особое внимание уделялось уточнению данных в отношении тех воспитанников, у которых, по данным личного дела, не имелось родителей и родственников. В отношении этих лиц, уточнялись места отбывания наказания по прошлым судимостям с тем, чтобы проверку по установлению личности и возраста произвести по колониям, где они ранее содержались и через несовершеннолетних, которые ранее отбывали наказание в этих колониях и могли знать вновь прибывших лично.

В отношении вновь прибывших, имеющих родителей или родственников, проверка проводилась через родственников.

Наряду с этим, отделом «А» МГБ СССР и УМВД краев и областей,

проводилась специальная проверка по всего поступившего контингента и тех данных в личных делах, которые вызывали сомнение и не были подтверждены документами182.

Еще одним важным источником получения информации служила личная переписка несовершеннолетних, изучение которой позволяло не только получить данные о скрываемых родственных связях, о подлинности

182 ГАРФ. Ф. Р-9412. Оп. 1. Д. 429. Л. 26.

134

фамилии и возраста, но и позволяла выявить взгляды, установить среду, в

которой он до этого находился и его устремления на будущее.

Источниками для изучения и проверки личности осужденных несовершеннолетних также являлись: собрания по приему в коллектив новых членов, работа с несовершеннолетними внутри коллектива, наружное наблюдение за воспитанниками со стороны надзирательского состава,

изучение воспитателями и педагогами настроения и поведения воспитуемых

втечение всего дня.

Впроцессе изучения личного дела на осужденных несовершеннолетних, не имеющих родителей (по данным личного дела), и

проверки их личности по прежним местам содержания удалось установить,

что в большинстве случаев эта категория лиц скрывает не только свой подлинный возраст, но и очень часто свою подлинную фамилию. Это подтверждается следующим примером: из Атлянской ДТК прибыл осужденный Левшин Николай Тимофеевич, 12 октября 1933 года рождения,

осужденный по ч.1 ст. 73 и п. «а», ч.2 ст.152 УК РСФСР на срок 5 лет лишения свободы. Родителей не имел. Преступление совершено в Сарапульской ДТК. Изучением личности Левшина было установлено, что его подлинная фамилия – Лагутин Николай Тимофеевич, 12 октября 1931 года рождения, уроженец г. Ленинграда. Родителей имеет. На момент вывода Левшина-Лагутина из Атлянской ДТК последний имел возраст 19 лет183.

На проходивших собраниях отдельные несовершеннолетние, будучи разоблаченными сверстниками, знавшими их по прежним местам отбывания наказания или преступной жизни, указывали свой подлинный возраст и фамилии. Так, при приеме на собрании в коллектив вновь прибывших Смирнова Владимира Александровича, 1934 года рождения, осужденного по ст.136 и ч.2 ст. 59 УК РСФСР за преступления, совершенные в Белозерской ДТК на срок 25 лет лишения свободы, и Петрова Алексея Васильевича, 1934

года рождения, осужденного по Указу от 4 июня 1947 г. за кражу, на срок 7

183 ГАРФ. Ф. Р-9412. Оп. 1. Д. 429. Л. 27.

135

лет лишения свободы, осужденные несовершеннолетние, знавшие их ранее,

на собрании заявили, что они проходят не по своим фамилиям и возраст у них иной. В результате дальнейшей спецпроверки было установлено, что Смирнов в действительности является Карениным, 21 октября 1931 года рождения, а Петров является Фахрадиновым, 17 июля 1936 года рождения,

т.е. на день вывода в Углическую колонию имеет возраст 20 лет, второй – 21 год184.

В процессе контроля за личной перепиской осужденных было установлено, что большое число воспитанников скрывали свои подлинные фамилии, возраст, место рождения и наличие родителей.

Кроме указанных путей и способов изучения и проверки личности осужденных использовалось и присутствие оперативных работников на медицинских осмотрах, что также приносило положительные результаты.

Так, при осмотре у Медова Мавли Албастовича, 1934 года рождения,

осужденного по ч. 3 ст. 59 и ч. II ст. 2 Указа от 4 июля 1947 г., на 20 лет лишения свободы, среди наколотых татуировок, имелась наколотая дата

«1930». В беседе с последним установлено, что он скрыл подлинный возраст.

Проведенной спецпроверкой подтвердилась реальная дата его рождения –

1930 г.185

В результате всестороннего изучения и проверки личности осужденных несовершеннолетних, поступивших в Углическую колонию из 23 колоний, за период с февраля 1950 года по 1 октября 1951 г. выявлено 90 человек,

скрывших свой возраст, фамилии, судимости и другие данные.

Приведенные факты свидетельствовали о том, что в ряде колоний вопросам изучения и поверки личности несовершеннолетних осужденных не придавалось должного значения. А ведь в большинстве случаев эти

184ГАРФ. Ф. Р-9412. Оп. 1. Д. 429. Л. 28.

185ГАРФ. Ф. Р-9412. Оп. 1. Д. 429. Л. 32.

136

осужденные являлись организаторами совершения уголовных преступлений

имассовых беспорядков186.

Вотличие от других колоний, где имелся актив и бригадиры, в

Углической колонии из числа содержавшихся осужденных был создан коллектив несовершеннолетних, основными принципами которого являлись:

честность, равенство всех членов коллектива между собой,

взаимопонимание, взаимная помощь, товарищество и дружба, равное участие всех членов коллектива в выполнении задач и требований, поставленных перед коллективом, отчет каждого члена перед общим собранием коллектива187.

В коллективе, созданном в Углической колонии не было командиров-

бригадиров, во главе коллектива стоял воспитатель. В сложившийся коллектив вновь прибывшего принимало общее собрание, участники которого проявляли активность в обсуждении принимаемого, задавая интересующие вопросы.

Общие собрания проводились два раза в месяц по выходным дням, на них подводились итоги жизни и деятельности коллектива и обсуждались задачи на будущее. На этих собраниях также рассматривались все нарушения, имевшие место со стороны подростков в школе и быту,

объявлялись меры воздействия к нарушителям и поощрялись лучшие воспитанники.

Организованный в июле 1950 г. коллектив первоначально использовался на ремонтно-строительных работах и работах по благоустройству колонии, что положительно сказалось на сплочении коллектива. Фактически такой труд выступал в качестве средства организации коллектива, так как производственная база в колонии отсутствовала. В свободное время с осужденными ежедневно проводились

186ГАРФ. Ф. Р-9412. Оп. 1. Д. 429. Л. 34.

187ГАРФ. Ф. Р-9412. Оп. 1. Д. 429. Л. 37.

137

политические информации и один раз в неделю читалась лекция или делался доклад, преследовавшие цели идейного воспитания.

С 1 сентября начала работать школа и предметные кружки, которые, в

свою очередь, способствовали еще большему укреплению дисциплины. За активное участие в художественной самодеятельности 33 воспитанника были в 1951 г. поощрены приказом начальника управления188.

Отсутствие производства и производственного обучения отрицательно сказывалось на поведении подростков. Поэтому, с целью организации свободного времени несовершеннолетних, предпринимались меры,

направленные на занятие производственным трудом (строительно-

монтажные работы, благоустройство территории, заготовка дров, погрузка и разгрузка кирпича и др.). Серьезная работа проводилась по приобщению воспитанников к чтению книг, в том числе к коллективной читке,

выпускались стенные газеты и т.д.

Таким образом, кропотливая индивидуальная работа постепенно преобразовалась в формирование небольших коллективов воспитанников.

Это позволило в дальнейшем, по мере налаживания учебной,

производственной и культурно-массовой работы сформировать общеколонийский коллектив и использовать его возможности для достижения цели деятельности трудовых воспитательных колоний.

Исследование архивных документов показало, что в период организации особорежимных колоний с неорганизованным контингентом было невозможно проводить массово-политические мероприятия. Беседы,

политинформации воспитанники слушать не хотели, к учебе не проявляли никакого стремления, от работы отказывались, участвовать в клубно-

кружковой работе считали для себя позором. Начальной школой было охвачено небольшое число подростков, так как большинство имело образование в объеме четырех классов. При таком положении, длительное время в качестве основной формы воспитательного воздействия выступала

188 ГАРФ. Ф. Р-9412. Оп. 1. Д. 429. Л. 38.

138

индивидуальная работа. Однако этого было недостаточно. Поэтому следовало постепенно переходить к групповым и коллективным мероприятиям, формировать первичный коллектив, бригаду, класс.

В формировании коллектива важнейшую роль сыграло вовлечение ребят в спортивные мероприятия и клубно-кружковую работу. Это положительно сказалось на укреплении режима и дисциплины. В дальнейшем у воспитанников изменилось отношение к школе, они стали лучше учиться и работать. Видя стремление подростков к учебе, администрация колонии приняла меры по организации 5-7 классов с тем, чтобы через учебно-воспитательную работу на уроках втянуть в школьную работу всех подростков.

С 1951 г. в колонии начала функционировать семилетняя школа, что сыграло решающую роль в перестройке детского коллектива, дало воспитанникам перспективу на будущую жизнь. В процессе обучения в школе появилась возможность глубже и всесторонне изучать подростков, втягивать их в разнообразные формы общественной деятельности. Школа фактически стала центром учебно-воспитательной работы в колонии.

Важное место в плане отводилось спортивно-физкультурной и санитарно-оздоровительной работе, которая включала: наблюдение за состоянием здоровья подростков, проведение физзарядки, сдачу норм на значок ГТО и БГТО, работу спортивных секций, организацию спортивных игр, проведение соревнований, спартакиад, организацию физгородков, катков, снежных гор, проведение шахматно-шашечных турниров и др.

При подведении итогов работы детских колоний за 1951 г. отмечалось, что в ряде трудовых воспитательных колоний: Львовской № 2,

Якушинецкой, Могилевской, Каменской и других наведен надлежащий порядок, улучшилась учебно-воспитательная работа, хорошо организовано производственное обучение. В то же время, во многих трудовых воспитательных колониях нет должного порядка, воспитательная работа проводится на низком уровне, детские коллективы не сплочены. Как крайне

139

неудовлетворительное оценивалось состояние дел в таких колониях, как Оранская, Уфимская, Казанская, Юхтинская, Ижевская, Анненская и др.

Отмечалось, что в истекшем учебном году большинство школ и колоний работало лучше. Семилетним обучением было охвачено 99,7 % всех детей и подростков, посещаемость классных занятий составила 94,6 %.

Учебный год показал, что урок в школах детских колоний стал главной формой педагогического процесса. Вместе с тем, МВД СССР ставило перед руководителями отделов МВД-УМВД, начальниками колоний и директорами школ задачи создания необходимых условий воспитанникам для подготовки домашних уроков. Однако только в небольшом количестве колоний удалось решить эту проблему, вследствие этого повысилась успеваемость до 90 %.

Хотя, по сравнению с предыдущим учебным годом, в целом успеваемость повысилась с 82,8 % до 87,1 %, но число отличников составило всего 6,6 %.

Из 556 классов только 69 окончили учебный год с полной успеваемостью,

главным образом младшие классы.

Наряду с успехами в работе школ многих колоний, как показали результаты проверки, в ряде из них не удалось заметно улучшить учебно-

воспитательную и политико-массовую работу. Преподавание проводилось на низком уровне, слабо использовались материалы из жизни, наглядные пособия и т.д. Проведенные экзамены помогли вскрыть крупные недостатки в знаниях учащихся по русскому языку, математике, физике, географии,

биологии. Многие учащиеся не могли последовательно и с пониманием передать прочитанное из книги, в письменных работах допускали большое количество орфографических и синтаксических ошибок.

Одной из главных причин низкой успеваемости учащихся являлась слабая организация подготовки учащимися домашних заданий. В Емцовской,

Челябинской, Оранской и некоторых других колониях на подготовку домашних заданий отводился всего один час. При этом в период самостоятельной подготовки ни учителя, ни воспитатели не присутствовали.

140