1920

3. РОССИЙСКИЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ КОНСЕРВАТИВНОГО (ТРАДИЦИОНАЛИСТСКОГО) НАПРАВЛЕНИЯ

3.1. Черносотенные союзы и организации

Опорой самодержавия в политической жизни России стало кон- сервативно-традиционалистское течение, представленное в начале ХХ в. рядом организаций и партий. Наиболее известными были черносотенцы, ревнители самодержавных устоев, участники патриотических манифестаций, вышедшие на политическую арену после Манифеста 17 октября 1905 г. Они значились и презрительно именовались «черной сотней». Возможно, срабатывала ассоциация: «черный»

– значит, «темный» и «реакционный».

Проводя исторические параллели (в средневековой Руси «черной сотней» именовалось податное посадское население), «Руководство монархиста-черносотенца» вопрошало: «Почетное ли это название – черная сотня? Да, очень почетное. Нижегородская черная сотня, собравшаяся вокруг Минина, спасла Москву и всю Россию от поляков и русских изменников...»1 Черносотенцы занимали крайне правый фланг российского политического спектра, за свой экстремизм они заслужили репутацию «революционеров справа».

Правый фланг консолидировал свои ряды значительно позже демократов и либералов. Объяснялось это, помимо прочего, тем, что в самодержавной России правящие круги не нуждались в каких-либо политических организациях. Их идеология была государственной доктриной, а интересы защищались всей мощью карательного аппарата империи. Лишь на рубеже XIX–XX вв. возникли общества, которые можно определить как общества предшественников черносотенцев.

Ревнители старины, убедившись, по их собственным словам, «в той опасности, которую представляла для русского дела космополитичность высших слоев высшего общества, признали желательным дать жизнь националистическому кружку»2. Так было создано Русское собрание, в руководство которого вошли писатель князь Д.П. Голицын, правнук декабриста князь М.В. Волконский, литератор

1Цит. по: Степанов С. А. Черносотенные союзы и организации // Политические партии России… С. 84.

2Там же.

40

В.Л. Величко. В деятельности Собрания принимали участие видные представители художественной интеллигенции, включая И.Е. Репина и Н.К. Рериха. Ученые доклады о славянских и русских древностях, художественные выставки и музыкальные вечера, которые устраивались в Русском собрании, были подчинены задачам борьбы против распространения казавшихся чуждыми западных веяний. Противоположные позиции занимали умеренные либералы, объединившиеся в кружок «Беседа». И хотя они не выходили за цензурные рамки, ни для кого не было секретом, что под видом отвлеченных теорий обсуждались злободневные дела. Обе организации стали школой для будущих политиков. Участники «Беседы» пополнили либеральные партии – от октябристов до кадетов, а члены Русского собрания образовали костяк руководства различных черносотенных союзов.

Активизация политической жизни в стране привела к возникновению еще нескольких организаций ультраконсервативного толка. Так, в начале 1905 г. вокруг редакции «Московских ведомостей» сложилась Русская монархическая партия, руководителем которой стал редактор этой газеты В.А. Грингмут. Через несколько месяцев «кружок дворян», возглавляемый графами Павлом и Петром Шереметьевыми, преобразовался в Союз русских людей.

Переломным моментом стали события, связанные с объявлением Манифеста 17 октября 1905 г. Обещание даровать населению политические свободы было воспринято леворадикальными партиями как сигнал к усилению натиска на самодержавие. Однако вслед за демонстрациями под революционными лозунгами улицы российских городов заполнили манифестации с иконами и хоругвями, быстро переросшие в погромы. За две октябрьские недели, по самым приблизительным подсчетам, погромная волна накрыла более 350 населенных пунктов. Грандиозные побоища пережили Одесса, Киев, Вильно, Екатеринославль, Кишинев, Минск, Орша, Симферополь. Погибли по меньшей мере 1600 и были искалечены 3500 человек.

Консервативные круги усмотрели в этих событиях выступление простого народа в защиту своих исконных святынь, попираемых «крамольниками» и «инородцами». Дело было за тем, чтобы направить стихию в нужное русло. После погромов начался бурный рост черносотенных организаций. За несколько месяцев были зарегистрированы десятки партий и союзов: Союз законности и порядка (Орел), Партия народного порядка (Курск), Царско-народное общество (Казань), Самодержавно-монархическая партия (Иваново-Вознесенск),

41

Белое знамя (Нижний Новгород), Двуглавый орел (Киев), Союз русских православных людей (Шуя) и др. Как правило, в названиях организаций подчеркивались идеи монархизма, православия, твердой власти и порядка.

Самым крупным из черносотенных партий был Союз русского народа, учрежденный в ноябре 1905 г. в Санкт-Петербурге. Он быстро расширил сферу своего влияния, т.к. был ориентирован на массы.

Союз возглавил А.И. Дубровин, детский врач. Монархист крайнего толка, сторонник жесточайших репрессий, он, составив солидное состояние частной практикой, пожертвовал его на пропаганду черносотенных идей. Речи Дубровина завораживали огромные толпы, наполнявшие Михайловский манеж – место массовых собраний «черной сотни»; но подлинной стихией Дубровина были закулисные интриги.

Вотличие от председателя Союза его заместитель В.М. Пуришкевич был настоящим публичным политиком. Внук бессарабского протоиерея поставил свои таланты на защиту дворянских привилегий. Делал это он с такой страстью, что его имя быстро стало нарицательным для обозначения реакционера и погромщика. Не меньшим ораторским даром, хотя и большим цинизмом, обладал курский помещик Н.Е. Марков. Он открыто признавал классовый характер самодержавной власти, а обращаясь к либералам, предупреждал, что они не понимают гибельности собственной тактики, ибо, спровоцировав социальный взрыв, первыми падут жертвами «кровожадных инстинктов простонародья».

Среди лидеров «черной сотни» были академик А.И. Соболевский, филолог и один из зачинателей исторического изучения русского языка, хранитель Горного музея Н.П. Покровский, художник А.А. Майков (сын известного поэта), адвокаты А.И. Тришатный и П.Ф. Булацель.

Вруководящие органы монархических союзов входили представители буржуазии: оптовый рыботорговец И.И. Баранов, издательница Е.А. Полубояринова (казначей Союза), председатель совета Гостиного Двора в Петербурге П.П. Сурин и др. Принадлежа к патриархальным слоям торгово-ростовщической буржуазии, они являлись решительными противниками даже минимальных буржуазных свобод.

Подавляющее большинство черносотенцев были крестьянами. Массовый характер приобрело вступление в Союз русского народа в Волынской и Подольской губерниях, где действовала Почаевская

42

лавра, руководимая черносотенным духовенством. По указанию священника в Союз вступали целыми селами и деревнями. Вместе с тем сельские подотделы черносотенных партий были самыми неустойчивыми. Погоня за численностью, стремление отрапортовать о поголовном присоединении к Союзу приводили к тому, что многие отделы существовали фиктивно.

Черносотенцы создали ряд рабочих организаций, например, киевский Союз русских рабочих, руководимый типографщиком К. Цитовичем. Программа этого Союза была составлена с учетом профессиональных интересов рабочих и обещала противодействовать «произволу, вымогательству, всем видам корыстного и безнравственного отношения к рабочим со стороны администрации заводов, фабрик и других ремесленно-промышленных заведений, старших рабочих и бороться законом указанными средствами против произвола при расчетах и увольнениях рабочих со службы»1.

Крайне правые попытались также закрепиться на крупнейших петербургских предприятиях. Примечательно, что Путиловский завод, считавшийся бастионом социал-демократов, одновременно являлся цитаделью черносотенного движения.

Основу идеологии партий консервативного толка составляли

официальная монархическая доктрина («теория официальной народ-

ности») и национализм. Среди своих духовных отцов черносотенцы также называли славянофилов – А.С. Хомякова, братьев И.С. и К.С. Аксаковых, братьев И.В. и П.В. Киреевских, Ю.Ф. Самарина и др. Активно использовался славянофильский тезис о противоположности между Россией и Западом.

Резкой критике подвергался капитализм, который считался искусственно взращиваемой и органически чуждой для России хозяйственной системой. В своих программных документах черносотенцы исходили из представления о России как о земледельческой стране и отдавали предпочтение патриархальному хозяйству перед товарным, мелкому ремесленному производству – перед крупным. Вместе с тем они не покушались на частную собственность и, разумеется, были чужды социалистическим устремлениям.

Демократия представлялась черносотенцам самым ужасным злом, которое породил Запад. В их понимании человек всегда являлся частью некой общности – общины, сословия, племени. Они были убеждены в принципиальной недостижимости народовластия, какие

1 Там же. С. 86.

43

бы избирательные системы или выборные учреждения для этого ни устраивались.

С точки зрения крайне правых, для России с ее многонациональным населением самодержавная монархия являлась единственно возможной формой правления, «наилучшим для нашей Родины способом приведения к единому знаменателю 140 миллионов умов и воль». Но если в отстаивании незыблемости самодержавия крайне правые полностью смыкались с консервативными кругами, то критика административного аппарата резко отличала их от представителей охранительного течения. Черносотенцы доказывали, что самодержавие утратило свой истинный облик, ибо «…русские государи, начиная с Петра I, хотя и продолжали именовать себя самодержавными, но это самодержавие было уже не православно-русским, а весьма близким к западно-европейскому абсолютизму, основанному не на православноцерковном и земско-государственном единении и общении царя с народом, а на праве сильного…»1 Отсюда идеализация допетровской эпохи, как идеала социальной гармонии. При этом следует отметить, что черносотенцы уже в 1906–1907 гг. отказались от чего-то подобного созыву Земского собора или восстановлению патриаршества.

Они уклонялись от конкретных предложений в аграрной сфере, ограничившись лишь указанием, что «никакие меры, направленные к улучшению быта крестьян, не должны нарушать неприкосновенности земельной собственности»2. Зато чрезвычайно подробно была разработана программа по национальному вопросу. Черносотенцы объявили о своей монополии на патриотизм. Популярному в революционных кругах тезису о праве наций на самоопределение вплоть до отделения от России и создания собственных национальных государств был противопоставлен лозунг «Россия для русских».

Черносотенцы провозглашали, что «русская народность, как собирательница земли русской и устроительница русского государства, есть народность державная, господствующая и первенствующая»3. Они требовали предоставить русским исключительное право на участие в государственном управлении и службу в правительственных, судебных, земских и городских органах. Для русских предусматривался комплекс экономических льгот и привилегий: исключительное право на заселение окраин, приобретение и аренду земли, разработку

1Там же. С. 90.

2Там же.

3Там же.

44

природных богатств и т.п. Было продекларировано, что «племенные вопросы в России должны разрешаться сообразно степени готовности отдельной народности служить России и Русскому народу». Соответственно с этим все народы, населявшие Россию, разделялись на «дружественные» и «враждебные».

Евреям должен был быть навсегда закрыт доступ к государственной службе, преподавательской деятельности, журналистике, адвокатуре, врачебной практике. Вдобавок к печально известной «процентной норме», ограничивавшей доступ евреев в учебные заведения, предлагалось изгнать лиц иудейского вероисповедания из всех гимназий и университетов, в которых обучался хотя бы один христианский юноша. Одновременно предполагалось запретить евреям открывать собственные школы.

Черносотенцы использовали как легальные, так и нелегальные методы борьбы. При Главном совете Союза русского народа была образована боевая дружина и районные группы. Боевые дружины были созданы в десяти городах, самой многочисленной была одесская Белая гвардия, состоявшая из 300 боевиков. Петербургское Общество активной борьбы с революцией располагало агентурной сетью в революционном подполье. Оружие для черносотенных дружин поступало из армейских и полицейских арсеналов, а также закупалось за границей. В июне 1906 г. дружинники убили одного из лидеров кадетской партии М.Я. Герценштейна, в марте 1907 г. – кадета Г.Б. Иоллоса. Черносотенцы также организовали покушение на жизнь бывшего премьер-министра графа С.Ю. Витте, которого считали главным виновником революционной смуты. Тем не менее боевые дружины Союза русского народа не могли – ни по выучке, ни по дисциплине – сравниться с дружинами эсеров и других революционных партий. В большинстве случаев черносотенцы могли лишь оказать содействие полиции и войскам.

Не имея твердой опоры в Думе и потому взяв курс на её дискредитацию, черносотенцы открыли длинную череду скандалов в российском парламенте и стали первыми депутатами, удаленными из зала заседаний за хулиганское поведение. Секретарь Государственной думы М.В. Челноков так описывал типичное думское заседание: «На кафедре беснуется Пуришкевич. Он говорит очень недурно, бойко и нахально, острит, безобразничает и вызывает гомерический хохот ау-

45

дитории»1. В то же время он отмечал, что за шутовской маской скрывался умный и изворотливый политик.

В 1911–1912 гг. Союз русского народа распался на две враждующих партии – Всероссийский дубровинский Союз русского народа и обновленческий Союз русского народа. Обновленцы опирались в основном на имущие слои населения, их поддерживало правительство. «Плебейский» облик дубровинцев предопределил смещение акцентов в их пропагандистской деятельности – они позволяли себе резкую критику центральной и местной администрации, помещиков, фабрикантов (преимущественно нерусского происхождения).

На этом дробление не закончилось, тем более что организационный кризис поразил практически все крайне правые организации. Имея многослойный состав, черносотенцы были обречены на глубокие социальные разногласия. Выступления черносотенных депутатовкрестьян значительно отличались от речей помещиков, их коллег по фракции (сельские подотделы Союза русского народа выступали за принудительную конфискацию помещичьих земель). В конце концов местные отделы вышли из-под контроля центра, и к 1914 г. черносотенный лагерь представлял собой конгломерат разрозненных, конкурирующих между собой группировок2.

3.2. Националистические организации России начала ХХ в. Всероссийский национальный союз

Союзниками черносотенцев по консервативнотрадиционалистскому блоку были различные националистические организации. Но в отличие от черносотенцев последние являлись весьма аморфными и не имели четкой партийной структуры. Например, Всероссийский национальный союз (ВНС) ограничил свою деятельность в основном рамками думской фракции, в которую входили А.П. Урусов, П.Н. Балашев, В.А. Бобринский, В.В. Шульгин и др.

Идейным предшественником ВНС являлись Партия правого порядка, Русская партия народного центра, Тульский союз «За царя и порядок», Бессарабская партия центра. Особую роль в его создании сыграли публицистические выступления М.О. Меньшикова в «Новом времени», который посвятил не один десяток статей подготовке создания ВНС и разработке его идеологии. Именно к нему обратилась

1Там же. С. 93.

2Там же. С. 84–91, 92–95.

46

группа депутатов Государственной думы во главе с князем А.П. Урусовым с призывом содействовать организации союза.

ВНС образовался в Санкт-Петербурге весной–летом 1908 г. Учредительный съезд был проведен 18 июня 1908 г. В ВНС вошли уме- ренно-правые элементы образованного русского общества (национально настроенные профессора, военные в отставке, чиновники, публицисты, священнослужители), объединенные общей идеей главенства народности в трехчленной русской формуле. Членами Всероссийского национального союза были многие известные ученые, такие как профессора П.Н. Ардашев, П.Я. Армашевский, П.Е. Казанский, П.И. Ковалевский, П.А. Кулаковский, Н.О. Куплеваский, И.А. Сикорский и др.

В 1908–1909 гг. в Санкт-Петербурге организовалась Партия умеренно-правых (ПУП) во главе с П.Н. Балашевым, который при слиянии 25 октября 1909 г. двух названных националистических организаций стал во главе единого Всероссийского национального союза, товарищем председателя остался князь А.П. Урусов. Провинциальные отделы ВНС были не слишком многочисленны и в основном имели распространение в губерниях Западного края, где русское население напрямую сталкивалось с давлением инородческого элемента. Крупнейшим центром национализма стал Киев, в котором образовался Киевский клуб русских националистов – интеллектуальный центр русского национализма.

Особую роль в организации ВНС сыграл П.А. Столыпин, желавший опереться в Государственной думе на фракцию националистов как на проправительственную.

Первый съезд Союза прошел 19–21 февраля 1912 г. На нем председателем вновь был избран П.Н. Балашев. В Совет вошли архиепископ Евлогий (Георгиевский), профессора П.А. Кулаковский и Н.О. Куплеваский, а также М.О. Меньшиков, В.В. Шульгин и др.

Целями Союза по уставу были исповедуемые им начала: единство и нераздельность Российской империи, ограждение во всех ее частях господства русской народности, укрепление сознания русского народного единства и упрочение русской государственности на началах самодержавной власти царя в единении с законодательным народным представительством.

В своей политической деятельности идеологи ВНС наибольшими национальными проблемами считали польский и еврейский вопросы как постоянно вносящие смуту в жизнь Российской империи.

47

Многие указывали на проблему зарождавшегося белорусского и набиравшего силу малорусского (украинского) сепаратизма как разрушавших единство русского народа. Решение же этих вопросов в среде ВНС было наиболее поляризовано – от жесткой политики религиозной, политической и культурной ассимиляции инородцев до голосов за дарование автономии некоторым областям империи, таким как Польша; от последовательной борьбы с еврейским засильем до голосов за отмену черты еврейской оседлости и осуждения В.В. Шульгиным «процесса Бейлиса»1.

Члены Союза много внимания уделяли разработке доктрины русского национализма. Национализм ВНС трактовался как стремление «защитить, оборонить и охранить интересы русской государственности, русской национальности и русской культуры от посягательств на них со стороны революционно-инородческого нашествия» и всячески открещивался от обвинений в шовинизме и ксенофобии. Идеологи ВНС старательно выписывали свое понимание «русского». Например, Н.И. Герасимов писал: «Каждый чужой по плоти, облекшись в полноту духа и истины русской, становится национальнорусским», а А. Лодыгин добавлял: «Не следует забывать… что, когда националисты говорят о российской народности, они понимают под этим выражением не только людей славяно-русского корня, но и всех людей, которые, от какого бы они корня ни произошли, считают национальные интересы России своими собственными и не отделяют других своих частных интересов от национальных интересов России, а тем более не становятся к ним враждебно настроенными»2.

М.О. Меньшиков развивал собственную историческую теорию

отом, что периоды влияния православия, самодержавия, народности

1«Дело (процесс) Бейлиса» – судебный процесс по обвинению еврея Менахема Менделя Бейлиса в ритуальном убийстве 12-летнего ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского

12 марта 1911 г.

Процесс состоялся в Киеве 23 сентября – 28 октября 1913 г. и сопровождался, с одной стороны, активной антисемитской кампанией, а с другой – общественными протестами всероссийского и мирового масштаба. Бейлис был оправдан. Предполагается, что истинными убийцами были скупщица краденого Вера Чеберяк и уголовники из её притона.

2Цит. по: Смолин М. Всероссийский национальный союз, русская националистическая организация // Большая русская энциклопедия. URL : http://vserusskie.ru/enciclopedia/?l=%d0%92&Id=5666 (дата обращения: 04.11.2012).

48

соответствуют западным периодам наибольшего влияния католицизма, абсолютизма, национализма. Он говорил об этих триадах как о схеме исторического развития западной и русской цивилизаций. В начале их истории, утверждал он, было преобладание православия для России и католицизма для Запада, позже самодержавия и соответственно абсолютизма, а в современном ему мире идей народности и национализма. Этот идейный схематизм в той или иной степени был свойственен всему националистическому движению в России, которое из традиционной триады «православие, самодержавие, народность» особое внимание уделяло народности и переставляло этот член формулы во главу всей своей идеологической системы.

Отличие идеологии русского национализма от его западных образцов состояло в том, что идеи национализма и националистической организации шли не снизу вверх, а сверху вниз – из правительства, которое было заинтересовано в появлении на политическом поле Союза с ярко националистическим пафосом.

ВНС занимал в политическом спектре правый центр – между октябристами и черносотенцами. Эта промежуточность положения ВНС в ситуации продолжающейся поляризации и радикализации политических устремлений не могла сохраняться долго после смерти П.А. Столыпина.

Уже во время IV Государственной думы члены ВНС стали неизбежно разделяться на правых и левых националистов, ищущих союза с октябристами и прогрессистами.

Раскол националистов официально состоялся 13 августа 1915 г., когда из фракции националистов и умеренно-правых выделилась группа во главе с В.А. Бобринским и В.В. Шульгиным (22 человека) и вошла в состав Прогрессивного блока под названием Прогрессивнонациональной группы. Оставшиеся сторонники П.Н. Балашева до начала Февральской революции 1917 г. так и не смогли определиться, с кем они: с Прогрессивным блоком или с правыми, и постоянно колебались то в одну, то в другую сторону1.

В заключение следует отметить, что союз черносотенцев и националистов не сумел противостоять революционному движению и выполнить свою главную задачу – сохранить самодержавие в России.

1 Там же.

49