titova_aa_evoliutsiia_povsednevnoi_zhizni_naseleniia_gorodov

В городах сословная структура населения отличалась значительно большей разнородностью. Формирование и эволюция собственно городских сословий во многом определялись особенностями российских городов и ролью самодержавного государства. Согласимся с мнением исследователей, которые считают, что процесс складывания городских сословий и правового оформления их статуса охватывал XVIII и первую треть XIX в.143 В этом процессе выделяют три этапа. Первый из них, относящийся в основном к первой половине XVIII в., характеризовался законодательным отделением городских обывателей от остального населения России, собиранием и выделением из них торгово-промышленного населения (так называемых «граждан») и первыми попытками их внутренней стратификации. Второй этап приходился на вторую половину XVIII в. Его отличало более четкое понимание городского общества в широком и узком смыслах слова, стремление создать в городах из торгово-промышленного населения единую категорию «среднего рода человека» и, одновременно, ее разделение на привилегированные (купечество, именитые граждане) и податные (мещане, ремесленники, посадские) сословия и группы. Третий этап – конец XVIII в. – первая треть XIX в. – был связан с дальнейшим законодательным оформлением городских сословий: купечества, с особым выделением из его среды купцов 1-й гильдии, мещанства, которое, вобрав в себя посадских, ремесленников, стало рассматриваться в качестве низшего разряда городских обывателей, вечно-цеховых ремесленников, представляющих особую сословную группу, наконец, почетных граждан. Их права расширяются, более четко определяются; одновременно шел процесс отграничения городских сословий друг от друга и от других сословий (дворян, крестьян)144.

Таким образом, к началу рассматриваемого периода в своей основе сформировалась правовая база, в целом отражавшая реалии сословной структуры городского общества. Издание Законов о состояниях в рамках

143 Иванова Н.А., Желтова В.П. Сословное общество Российской империи (XVIII – начале

XX века) / Н.А. Иванова, В.П. Желтова; Ин-т рос. истории. М., 2010. С.329. 144 Там же. С.325-402.

81

Свода законов Российской империи 1832 г. обобщило все предшествующее законодательство о городских сословиях. Важно, что зафиксированные в 9 томе Свода законов положения стали исходными для всего последующего периода. Законы о состояниях изданий 1842-го, 1857-го, 1876-го и 1899 гг. свидетельствуют о том, что в понимании коронной властью статуса городских обывателей за это время не произошло существенных изменений. По-прежнему в состав городских обывателей «вообще» включались лица, обозначенные еще в Жалованной грамоте городам: 1) все те, кто в городе «или старожилы, или родились, или поселились»; 2) лица, имевшие в городе недвижимость – дома, строения, «или место, или землю»; 3) записанные в гильдии или цех; 4) те, кто несли городскую службу или 5) были записаны в мещанство145. В состав городских обывателей «в особенности», как и раньше, входили лица, причисляемые законом к «среднему роду людей» и имевшие общее наименование «граждан»: почетные граждане, купцы, мещане или посадские, ремесленники или цеховые146.

В Законах о состояниях 1842, 1857, 1876 гг. издания к гражданам относились «рабочие»147, хотя в издании 1899 г. эта категория не включена. Исключение рабочих из числа городских категорий на рубеже XIX – XX вв., на наш взгляд, могло быть мотивировано ростом рабочего движения. Превращение рабочей массы в активную политическую силу вызывало тревогу правящего класса. Исключение из закона этой категории закрывало возможности для легализации каких-либо городских объединений этой социальной категории. Однако эти и другие меры правительства не смогли остановить формирование организационных структур в рабочей среде. Во время стихийных выступлений рабочих появились лидеры, а вслед за ними и

145Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1842. Ст.458; Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1857. Ст.423; Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1876. Ст.493; Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1899.

Ст.502.

146Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1842. Ст.459; Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1857. Ст.424; Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1876. Ст.494; Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1899.

Ст.503.

147Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1842. Ст.459, п.5; Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1857.

Ст.424, п.5; Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1876. Ст.494, п.5.

82

неформальные органы – стачечные или забастовочные комитеты, которые со временем перерастали в зародыши профсоюзов. В 1895–1902 гг. в России общее число актов социального неповиновения, учитывая стачки и волнения без прекращения работ, превысило 7,6 тыс. с числом участников более 1,5 млн.148 Все большее распространение получали нелегальные сходки, собрания, митинги, нередко выливавшиеся в открытые демонстрации, стычки с полицией и войсками, приобретавшие политический характер и оказывавшие возбуждающее влияние на различные слои общества. Рост стачечного движения послужил толчком к становлению социальнопартнерских отношений в сфере труда. Профессиональные объединения работников были легализованы соответствующим правовым актом, Указом «О временных правилах, об обществах и союзах» от 1906 г.

Несмотря на стремление российских монархов второй половины XVIII в. – первой трети XIX в. создать единую категорию «среднего рода людей» или «граждан» (по образцу западноевропейских стран), в действительности в городе к 30-м гг. XIX в. сложились и продолжали существовать до 1917 г. сословия двух типов: привилегированные и непривилегированные (податные). В связи с эволюцией законодательства по мере трансформации аграрного общества в индустриальное численность почетных граждан и купцов росла, и они в большинстве своем органически вливались в состав бюрократии, служащих, интеллигенции и в формирующийся класс буржуазии. Мещане и ремесленники в городе эволюционировали в направлении уравнения их правового статуса с неподатными сословиями, однако в условиях развития капитализма в большинстве своем так и остались на нижней ступени социальной лестницы, пополняя собой ряды мелких торговцев и промышленников, низших групп служащих, рабочих, прислуги. Здесь сказывалось существовавшее десятилетиями общественное разделение труда, скудное имущественное

148 Первая революция в России: взгляд через столетие. М., 2005. С.90.

83

положение, семейный способ ведения и потребительский характер хозяйства. Это оказывало влияние на социальную ориентацию и менталитет мещанства.

В пореформенное время значительную часть всех горожан составляло мещанство. В России понятие мещан появилось в XVIII в. как равнозначное слову «горожане». «Мещане» или «средний род людей» в городах представляли собой податное сословие из бывших посадских людей (так в старину называли городских жителей) – ремесленников, мелких торговцев и домовладельцев. В общественно-правовом сознании оно стало восприниматься как одно из городских сословий, члены которого «кормятся в городе промыслом, рукоделием или работою». В Своде законов Российской империи 1857 г. издания отмечалось, что «по позднейшим узаконениям (то есть после Жалованной грамоты городам 1785 г.) название мещан присвоено исключительно низшему разряду городских обывателей»149.

Мещанство в рассматриваемый период являлось коренным слоем городских жителей, хотя и было по существу низшим разрядом городского населения. На протяжении всего XIX в. мещане составляли от трети до половины всех горожан: в конце столетия их доля составляла 44,3 % жителей российских городов (купцов и почетных граждан было 2,4 %)150. В городах Курской губернии доля мещанства была ниже – 31,5 % населения, уступая первое место крестьянам (57,5 %). Крестьяне в городе, оставаясь в своем сословии, в состав городского общества не входили. Отличительной особенностью Курской губернии было то, что в городах проживало 67,9 % всех мещан, в то время как средний российский показатель составлял примерно 50 %151.

Как и в целом по России, мещанство в Курской губернии пополнялось выходцами из различных социальных общностей – купечества, духовенства, мелкого чиновничества, но прежде всего крестьянства. Приписка к

149Законы о состояниях // СЗ. Т.9. 1857. Ст.424. Примечание 1.

150Кошман Л.В. Мещанство в России в XIX веке // Вопросы истории. 2008. Вып.2. С.3.

151Эволюция сословной структуры общества Центрального Черноземья в пореформенный период (на примере Курской губернии) / под ред. В.А. Шаповалова. Белгород, 2005. С.325.

84

мещанскому сословию была наиболее доступной, и к концу века заметно расширился круг лиц, имеющих право вступать в это сословие или обязанных это сделать. Согласно Законам о состоянии 1899 г. издания в состав мещан могли вступать: «1) сельские обыватели всех наименований; 2) дети личных дворян, не имеющих официальных чинов и пользующиеся правами почетного потомственного гражданства; 3) инородцы; 4) все вообще лица, имеющие право или обязанность избирать род жизни»152. Состав мещанства регулировался сохранением обязательной приписки к мещанскому обществу какого-либо города. Мещане имели право перейти в другое «состояние» или вверх по сословной лестнице – в купечество, или вниз – в крестьянство153. Разбогатевшие мещане становились купцами, а, получив университетское образование или по выслуге на государственной службе, могли стать дворянами.

Наряду с процессом пополнения, разбухания мещанского сословия, происходила социальная трансформация части мещан. По мере роста крупного промышленного капиталистического производства, стала все более и более отчетливо прослеживаться тенденция превращения мещан в рабочих промышленных предприятий. Эта тенденция, по мнению В.В. Захаровой, выявляется уже в 1840-е гг. С 1840-х по 1860-е гг. снижение роли мещан в развитии торговли произошло в 30 губерниях Европейской России. Хозяйственная деятельность мещан различается по регионам, но повсюду у них встречается многоотраслевое хозяйство и ориентация на поиск заработка за пределами своих постоянных мест жительства. К примеру, в Поволжье мещане занимались отходничеством с целью найма на суда в качестве чернорабочих и для подсобных работ в портах. В южных губерниях мещане либо обрабатывали землю (свою или арендованную у помещиков), либо сдавали ее крестьянам. В центральных губерниях Европейской России

152 Законы о состояниях (СЗ. Т. IX, Изд. 1899 г.) с дополнительными узаконениями, разъяснениями Правит. Сената и Св. Синода, циркулярами Министерства Внутренних дел

и алфавитным указателем / Сост. М.Н. Палибин СПб., 1901. Ст.561. С.154-155.

153 См.: Там же. Ст.571-578. С.159-161.

85

мещане чаще всего нанимались рабочими на промышленные предприятия (при этом уже имея, как правило, определенную квалификацию) или становились прислугой. В центрально-черноземных губерниях, в том числе в Курской губернии, мещане скупали у крестьян сельскохозяйственную продукцию для последующей перепродажи ее купцам-оптовикам154.

Во второй половине XIX в. среди мещанских занятий в Курской губернии преобладали различные виды отходничества, работа по найму, огородничество, торгово-посреднические операции, ремесленная деятельность. Розничная торговля являлась одним из основных видов деятельности курских мещан. В начале XX в. в структуре занятий мещанства происходят изменения: мещанство во все большей степени участвует в формировании буржуазии и пролетариата, осваивает новые профессии, характерные для индустриального общества. При этом, чем крупнее был город, тем сложнее была структура занятий его жителей. В ряде малых городов, оставшихся в стороне от железной дороги, занятия жителей оставались традиционными, зачастую не характерными для горожан, такими как земледелие, скотоводство, рыболовство, охота.

По своему общественно-политическому положению мещанство было ближе всего к государственным крестьянам. Как и крестьянство, оно было податным сословием и несло различные повинности в пользу государства. В отличие от купечества, принадлежность к мещанству была наследственной. В неравное положение с купцами ставила их и паспортная система, устанавливающая обязанность получать временно паспорт при переезде или при отлучке из города. Это существенно затрудняло социальноэкономическую деятельность мещан. В конце XIX – начале XX в., не без влияния нараставшей социальной напряженности, в правовом положении мещан произошли некоторые изменения, хотя система правовых норм, регулировавших важные сферы жизни мещанства, отличались достаточным

154 См.: Захарова В.В. Экономическая характеристика мещанского сословия пореформенной России // Экономическая история: Обозрение. Вып.4. М., 2000.

86

консерватизмом. Сословность в социальной структуре общества сохранялась и в начале XX в.

Несмотря на попытки правительства сохранить основы сословного строя, налицо был процесс распада городского сословия. Сословные права мещанства утрачивали свое значение. Постепенно мещанство все более сближалось с другими сословиями в правовом положении, пополняло ряды новых профессиональных и социальных групп, участвовало в формировании буржуазии и пролетариата, и потому у представителей мещанства появлялось больше возможностей для самореализации и постоянной эволюции самоидентификации. Однако для этого сословия была характерна корпоративная замкнутость, консерватизм сознания и поведения. Неудивительно, что мещанство стало символом безыдейности и аполитичности, как в русской литературе, так и в общественном сознании. Так, в русской литературе и публицистике сложилось господство антимещанства, неприятие мещанства как ментальности. В пьесах И.Ф. Горбунова155, скомпонованных по темам «Сцены из купеческого быта», «Сцены из городской жизни», типичный герой – мещанин, купец, коммерсант средний руки – это погрязший в пьянстве, терроризирующий своих близких самодур. В творчестве представителей разночинной интеллигенции Н.Г. Помяловского, А.И. Левитова, Г.И. Успенского, мещанин почти всегда изображается как посредственность, норовящая за счет «неправедно» нажитого богатства занять в обществе лучшее положение. Народническая идеология, преобладавшая в среде разночинной интеллигенции, отвергала социальные явления, связанные с капитализмом, считая его регрессом и упадком.

Особый характер жизни и труда, распространение семейного труда ограничивали кругозор и духовные потребности представителей сословия, вырабатывали особое отношение к миру, особую систему ценностей. Об этом в свое время писал Н.А. Бердяев: «Мещанство всегда бралось у нас как

155 Горбунов И.Ф. Сочинения. Т.1. СПб., 1902.

87

категория духовная и моральная, а не социально-экономическая. Мещанство есть прежде всего отрицание яркой, творчески оригинальной личности. Русской этике совсем не были свойственны экономически продуктивные добродетели»156.

Уровень буржуазного развития России в XIX в. был действительно достаточно низкий. Тем не менее, у мещанства были «потенциальные возможности переродиться в средний класс»157. К среднему классу обычно относят владельцев мелкой собственности, чиновников, не занимающих высоких постов, служащих частных предприятий, научных и инженернотехнических рабочих, интеллигенцию, высококвалифицированных рабочих и некоторую другую группу населения158. Но «настоящий буржуазный класс формировался трудно и медленно, был очень слабым, не в последнюю очередь потому, что городское сословие в России существовало весьма непродолжительное, сравнительно с западноевропейскими странами время – менее столетия»159. А потому нельзя не согласиться с тем, что политика правительства, которая шла по пути поддержки крупных дельцов в ущерб интересам мелкого предпринимательства, была серьезным фактором, тормозившим развитие в городе среднего культурного слоя, мещанского по своему социальному составу160.

На протяжении XIX в. мещанство как сословие в целом оставалось носителем традиционной народной культуры. Мещане были своего рода хранителями городских традиций и обычаев. По мнению некоторых авторов, к числу традиционных мещанских ценностей, составляющих основу менталитета средних городских слоев, можно отнести: личную ответственность, чувство долга как основу семейной жизни, уважение к

156Бердяев Н.А. О характере русской религиозной мысли XIX века // Н. Бердяев о русской философии. Свердловск, 1991. Ч.2. С.26-27.

157Кошман Л.В. Мещанство в России в XIX веке // Вопросы истории. 2008. Вып.2. С.17.

158Пак М.Е. Служащие московских промышленных предприятий в конце XIX – начале XX вв. // Отечественная история. 2006. Вып.2. С.26.

159Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII – начало XX в.): В

2 т. 3-е изд., испр., доп. Т.I. СПб., 2003. С.113.

160 Кошман Л.В. Указ. соч. С.17.

88

труду, почитание старших по возрасту, религиозность. Они ценили труд не только как источник средств к существованию, но и как возможность помочь своим близким, соседям161. В результате реформ 1860-х гг. система ценностей городских низов переживала трансформацию, «в их поведении наблюдался рост рационализма, прагматизма, расчетливости, индивидуализма»162. Запросы времени вносили в мещанскую среду понимание необходимости грамотности и образования, определяли появление новых веяний в общественном и домашнем быту. Новое в материально-технической сфере, системе образования появлялось и распространялось прежде всего в городах. Мещанству, составлявшему основу средних городских слоев, в этих переменах принадлежала значительная роль. Несмотря на консерватизм этой сословной группы, прогресс постепенно входил в повседневность мещан, разрушая сословные традиции.

Здравый смысл и смекалка оставались отличительной чертой мещанства, поэтому любые полезные в хозяйстве и в быту технические новшества успешно приживались в мещанской среде – будь то швейная машинка или граммофон, охотничье оружие новой конструкции или лампа «Летучая мышь», в свое время последняя пользовалась широким спросом в домах городских жителей, заменив привычные лучины, свечи и факелы163.

Однако с трудом приобщались мещане к культурным ценностям. Значительная часть мещан была неграмотной и никаких книг, кроме религиозных, не признавала. В последней четверти XIX в. ситуация начала постепенно меняться. В городах Курской губернии увеличивалось число учебных заведений, росло число грамотных горожан.

161 Гончаров Ю.М., Чутчев В.С. Мещанское сословие Западной Сибири второй половины XIX – начала XX в. Барнаул, 2004. С.139.

162Миронов Б.Н. Указ. соч. С.332.

163См.: Одинцова Л.А. Эволюция мещанского сословий системе социально-экономических отношений Нижнего Поволжья во второй половине XIX – начала XX в. Дис. ... канд. ист. наук. Астрахань, 2011. С.181.

89

Состояние и, в определенной мере, динамику роста числа и доли грамотных среди представителей курских городских сословий (почетные граждане, купцы, мещане и другие) можно проследить, опираясь на материалы Всеобщей переписи населения Российской Империи 1897 г. (табл. 2.1). К сожалению, перепись не дает возможность проследить отдельно грамотность в мещанском сословии. Но с учетом того, что мещане составляли 91,2 % городского сословия, тогда как купцы и почетные граждане всего 8,8 %, эти данные являются достаточно показательными164. По материалам переписи в курских городах из 76 449 представителей городских сословий грамотные составляли 47,8 %, в том числе среди мужчин грамотных было 58,7 %, а среди женщин – 41,3 %. Однако если посмотреть грамотность у представителей наиболее активного трудоспособного возраста, то есть исключить из расчета детей до 10 лет, большая часть которых не могла быть грамотной в силу возраста, и людей старше 50, показатели заметно возрастут и составят 66,4 %. Характерно было также то, что грамотность была отличительной чертой более молодых возрастных групп: среди 10–19-летних грамотными были 77,5 %, а среди 20–29-летних – 68,4 %. Во всех последующих возрастных группах горожан наблюдается постепенный спад количества и доли грамотных. Ретроспективный взгляд на процент грамотных по возрастным группам курских горожан свидетельствует о том, что, начиная с середины XIX в., в этой среде наблюдался устойчивый рост интереса к получению хотя бы азов грамоты.

Сама городская жизнь, занятие ремеслом или торговлей стимулировали овладение хотя бы элементарной грамотой. Однако и в конце XIX в. городские низы испытывали большие трудности в получении даже начального образования. Права на обучение в гимназиях были сильно ограничены, да и основная часть мещан относились к городской бедноте и не имели на это средств. Тем не менее, переписью зафиксировано в городских

164 Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. XX. Курская губерния / под ред. Н.А. Тройницкого. СПб., 1904. С.60-61.

90