432

3.Зачем нам сейчас наука Фалеса

Вистории науки вообще и раннеантичной особенно зияет прискорбная дыра: начало ее вовсе неизвестно. Вопрос о ее заполнении более чем актуален, по­ скольку в недавние годы стал вновь набирать силу креационизм, т.е. концепция творения мира Богом в том виде, какой мы наблюдаем. Креационизм еще 20 лет назад казался давно вытесненным из науки и забытым, однако в конце XX века он не только отвоевал у эволюционизма ряд прежних позиций (например, в школе), но и проник туда, где прежде о нем не говорили.

Например, в недавно изданной и широко рассылаемой по школам разных стран огромной книге «Атлас творения» существенную часть занимает «доказа­ тельство» того, что древние цивилизации тоже (как и биологические виды) соз­ даны Богом в готовом виде [13].

Разумеется, отсутствие теории происхождения науки делает позицию креа­ ционистов более прочной, а попытки ученых противостоять ему - беспомощны­ ми. А есть ли свидетельства начала науки вообще?

Сами греки были склонны верить, что все науки и искусства даны им свыше, т.е., выражаясь нашими словами, стояли на позиции креационизма. Первыми учеными они называли Прометея, Фалеса и нескольких других. В настоящее время Прометей отпал, зато Фалес из Милета признан у историков первым гре­ ческим ученым, известным по имени. Налицо глубокий антикваризм, и его надо чем-то дополнить.

Не раз отмечено, начиная с Античности, что Фалес не мог быть и не был пер­ вым, однако вопрос о его предшественниках почти не изучался. Мне захотелось исследовать данную проблему - сперва просто с целью разумного построения курса лекций. Вскоре выяснилось, что следы предшественников хорошо видны, но не привлекают внимания историков науки [8]. Затем, далеко не сразу, мое внимание привлек Фалес Старший - поэт, современник Гомера, умерший лет за полтораста до рождения того Фалеса (Младшего), о котором пишут учебники. Его существование хорошо зафиксировано в источниках, никем не оспаривается и уже 120 лет как признано энциклопедиями Античности (Паули, Любкера и др.). Но если поэт по имени Фалес из Милета существовал, то естествен вопрос: какие из стихов могли ему принадлежать?

К сожалению, вопрос никем из историков науки, насколько знаю, задан не бьш, и мне пришлось начинать самому. Первое, что бросилось в глаза - поэма «Морская астрономия», которую приписывают Фалесу Младшему, хотя всё ос­ тальное тот писал в прозе. Двигаясь от этой точки, удалось выявить ряд свиде­ тельств о научных достижениях Фалеса, более подходящих современнику Гоме­ ра, нежели Фалесу Младшему. Если принять Фалеса Старшего как ученого, то начало греческой науки не только отодвигается лет на 200, но и может быть ис­ следовано в становлении.

Первый итог исследования бьш опубликован 9 лет назад [10] и не вызвал (как и остальные мои 18 статей по античной науке) никакой реакции. Пришлось про-

433

сить коллег откликнуться, и один из них любезно прислал мне отзыв. Идею двух Фалесов он отверг, вместо нее предложив мне совет: «Отчего бы не предполо­ жить, что Фалес как ученый прошел несколько этапов в своем развитии? Отсюда разнообразие приписываемых ему высказываний».

Хотя ко всему материалу данный совет применить и невозможно (например, когда мысль Фалеса Старшего находит точное соответствие в поэме Гомера), однако совет разумен, и мне уже случилось ему следовать - еще до его получе­ ния. А именно: обнаружив два фрагмента, где Фалесу приписано знание небес­ ной сферы (о ней, как принято считать, впервые писал Анаксимандр, ученик Фалеса Младшего, умерший с ним, видимо, в один год), я сделал допущение, что старый учитель мог (именно мог, не более) воспринять идею ученика и сде­ лать из нее нужные выводы. Этим не только объяснялись факты, прежде оста­ вавшиеся без объяснения, но и отпадала нужда полагать два добротных фраг­ мента ложными. Прочтя это место в моей рукописи, тот же коллега в том же от­ зыве ответил: «Как вы любите фантазировать, Юрий Викторович! Ваши фанта­ зии выглядят более убедительными, чем сама история, в этом весь ужас».

Итак, рецензент, квалифицированный и благожелательный, пришел в ужас от того, что его совет, будучи исполнен, дал более убедительную картину, нежели «сама история». Тем самым, процесс истории мыслится ему известным и не нуж­ дающимся в «фантазиях». Поскольку он в том же отзыве пишет, что один из моих аргументов «методологически ошибочен, потому что игнорирует историческую реальность», следует признать, что согласие или несогласие принять мои предло­ жения затрагивает методологию научного исследования.

Но как раз ей и посвящен мой доклад. Историческая реальность нам никогда в точности не известна, и мы вынуждены строить исторические реконструкции. Тем более - в отношении ранней истории науки, где материал скуден и проти­ воречив. До сих пор, насколько мне известно, никакой реконструкции рождения греческой науки предложено не было, а нужда в ней, как уже сказано, велика, поэтому моя попытка заслуживает хотя бы внимания.

Историк астрономии Г.Е. Куртик, которому я обязан целым рядом полезных советов, предложил мне рассказывать на лекциях о двух Фалесах (идее, которую он сам отрицает) так: «Хорошо бы, если бы студенты получили представление о противоположной точке зрения, предполагающей, что Фалес - один»), а затем уже услыхали мою. В точности исполнить совет невозможно, поскольку никто пока не защищал ту идею, что Фалес был в Милете один . Есть тот никем не ос­ париваемый факт, что Фалесов в Милете было два, и работы авторов, данного факта не знающих. Защищать ту идею, что все свидетельства о Фалеев принад­ лежат одному лицу, невозможно, поэтому незнание о наличии двух Фалесов приводило до сих пор к единственному выводу: Фалесом заниматься не надо.

Ныне существует странная публикация, гласящая, что реальным был только Фалес Старший. О ней см. Ч 22.

434

Наука получается возникшей сразу ниоткуда, и креационистам мы ничего в та­ ком случае возразить не можем.

[Опущены краткие сведения о некоторых ФФ, содержащиеся в лекции 5.] Расположив между двумя Фалесами труд еще одного автора - «Трактат о

седмицах», неоднократно и подробно описанный [5; 8; 10], можно начать рекон­ струкцию рождения греческой науки, что и было сделано мною в упомянутых выше работах, а также в докладах [11; 12]. Данная работа никак не могла быть проведена в рамках привычной методологии (где принято добавлять понемногу новое в общепринятые схемы), а потребовала применить метод самосогласова­ ния, о котором сказано ранее. Словом, произведен частичный отказ от так назы­ ваемого принципа соответствия. Мне представляется, что именно этот отказ и вызвал ужас у цитированного вьппе рецензента, однако давно (после появления концепции научных революций Т. Куна) известно, что существенные сдвиги в науке обычно так и делаются.

Литература к докладу

1.Виппер Р.Ю. Очерки по истории Греции (1905). Ростов н/Д., 1995.

2.Кудрявцева Т.В. Народный суд в демократических Афинах. СПб., 2008. Ъ. Лисий. Речи. М, 1994.

4.ЛосевА.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993.

5.Маковелъский А.О. Досократики. Ч. 1, Предисловие. Казань, 1914.

6.Печатнова Л.Г. История Спарты. СПб., 2002.

7.Соловьев B.C. Жизненная драма Платона // Платон. Диалоги. Ростов/нД., 1998.

8.Чайковский Ю.В. Фалесова наука в историческом контексте // Вопросы философии, 1997, №8. [4 3]

10.Чайковский Ю.В. Основатели Милетской школы // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 2. М., 2000. [Ч 5]

11.Чайковский Ю.В. Два Фалеса - поэт и математик // ИИЕТ. Годичная научная конфе­ ренция, 2007. М, 2008. [Ч 17]

12.Чайковский Ю.В. Предыстория греческой математики // ИИЕТ. Годичная научная конференция, 2008. М, 2009. []

13.Harun Yahya {Oktar A.) Atlas of creation. Vol. II. Istanbul, 2008.