215

солнца он не захотел или не сумел. Вообще же, он выглядит, как и Гомер, не столько автором, сколько талантливым собирателем разнородных рассказов.

4. Земля и небо. Метон

Теперь пора обратиться к упомянутому в п. 2 «лунному циклу». Его грекам предложил Метон, афинский астроном и архитектор времен Перикла. Метонов цикл составляет 19 лет, содержащих 125 месяцев по 30 дней и 110 месяцев по 29 дней - всего 235 месяцев, а в них 6940 дней. По прошествии Метонова цикла Луна непременно окажется в той же точке звездного неба и в той же точно фазе, а Солнце взойдет и зайдет в те же часы и минуты. Из п. 4 лекции 5 мы уже знаем, что 19-летний цикл можн использовать для предсказания лунных затмений.

Сам Метон нашел данную периодичность или до Афин дошли восточные зна­ ния? Греки ничего подобного вычислять тогда не умели, поскольку для этого нуж­ ны многолетние ряды наблюдений и чёткий календарь, чего до Метона (да и поз­ же) не было. Вернее, что Метонов цикл говорит нам о первом (не считая сведений о планетах - см. лекцию 11) проникновении в Грецию сведений вавилонской ас­ трономии158. У Метона они изложены в рациональных понятиях, а много позже, у Диодора - в мифическом духе.

За два поколения до Метона, в -503 году, в Вавилонии был принят календарь, основанный на периодичности в 235 месяцев, но построенный по другому принци­ пу: на равенстве 235 синодических месяцев и 254 сидерических. Синодический месяц (29 суток, 12 часов, 44 минуты) - это период между двумя новолуниями; си­ дерический, или звездный месяц (27 суток, 7 часов, 43 минуты) - период возврата Луны к прежнему положению среди звезд; он короче синодического потому, что звездное небо само смещается (за счет движения Земли вокруг Солнца).

Замечательно, что 235 синодических месяцев равны 254 сидерическим с очень высокой точностью (разница всего 15 минут за 19 лет) и составляют 6939,7 суток. Если поделить длительность вавилонского периода на ныне известную продолжи­ тельность суток 365,24 суток (разумеется, точной длины суток тогда никто не знал), то получится 19,0004 лет. Точность получается поразительная, в 0,002%. Вот почему пасхалии до сих пор рассчитывают по Метону.

Метон взял для своего периода ближайшее к вавилонскому периоду целое число суток, и в этом можно видеть восточное заимствование - ведь он не мог сам получить столь точное число, как 6940 суток. Однако в античных свидетельствах ничего не говорится о сравнении им синодических месяцев с сидерическими. Зато неоднократно говорится вот что: найденный Метоном период есть «великая чере­ да времён» (мегас эниаутос»), что ныне вольно переводят как «великий год». «Великая череда времён» содержит целое число лет как в солнечных, так и в лун­ ных календарях, что и позволяет класть ее в основу вычислений.

К сожалению, метонову реформу календаря ни один греческий полис офици­ ально не принял - она слишком опережала свой век. Почему?

Во время Перикла и Метона различные города Греции вели счет месяцев (не говоря уж о годах) различно, что было крайне неудобно для их общения. Да и в одном городе общаться было непросто, так как рядовой обыватель сам вести счет

216

дней не мог. Казалось бы, современники должны были ухватиться за открытие Метона, способное положить конец разнобою, но вышло иначе: все полисы предпо­ чли вести прежний грубый счет по восьмилетиям, ибо Олимпийские игры и многие прочие состязания проводились раз в 4 года и раз в 8 лет [49, с. 131].

5. Нил и теоретическая география

Геродот много интересовался теми явлениями, которые мы относим к теории физической географии. Мы касались этой темы на лекции 7 (роль речных наносов в судьбе Нила и Египта), а сейчас рассмотрим вопрос, волновавший ученых в те­ чении всей Античности, - почему разливается Нил. Истинная причина - сезон до­ ждей в тропической Африке - была им совершенно недоступна по причине неве­ дения факта существования самой зоны тропических дождей, и они высказывали самые разные догадки, иногда забавные. Их заботливо собрал Диодор [Диодор, с. 62-69; Diodorus, 24D-27D]. Любопытно, что все они приводятся им как современ­ ные, хотя старшей из них было тогда 500 лет и хотя в предыдущей главе он назвал древние объяснения абсурдными баснями. Это, к сожалению, типично для поздней античной науки.

Первой у Диодора значится идея Фалеса: Нил, якобы, разливается вследствие этесий - северных ветров, дующих летом навстречу течению Нила и не дающих ему свободно изливаться в море. Диодор отверг это объяснение на том основании, что другие реки этим свойством не обладают - аргумент слабый, так как нагонные наводнения - печальная реальность. У нас так разливается Нева, а в Месопота­ мии нагоном, совпавшим с затяжным ливнем, объясняли «Всемирный потоп» - так гласит шумерское сказание о Гильгамеше [ПП], усвоенное последующими цивили­ зациями.

Вторым шло объяснение Анаксагора: он

«приписывает наводнения Нила таянию снегов в Эфиопии... Это невозможно, так как не может идти снег в Эфиопии, да еще летом. Притом такая вода долж­ на сделать реку холодной».

Третьим поминался Геродот, но тут мы можем предоставить слово ему самому.

После слов о солнце, зимою сдуваемом ветром на юг, он пояснил:

«Летом же, когда дождей больше нет и солнце притягивает воду, реки меле­ ют. Нил же... единственная из всех рек, у которой, естественно, зимой гораздо меньше воды... Ведь летом солнце притягивает к себе нильские воды в такой же мере, как и воды других рек, тогда как зимой только один Нил подвергает­ ся действию солнечных лучей».

Для Диодора и это была ложь, но доводы его совсем слабы: другие реки Ливии летом не разливаются (замечу: длинных рек в Северной Африке больше нет), а реки Греции разливаются зимой не от удаления солнца, а от дождей (но дожди, по Геродоту, вызваны именно удалением солнца).

Четвертым у Диодора следовал Демокрит, по которому снег выпадает не на юге, а на севере; к лету он испаряется, облака летят в Эфиопию, где, ударяясь о величайшие в мире горы, изливаются дождями - вот тогда Нил и разливается. Диодор отвергал такую версию (кстати, довольно близкую к истине) по многим

217

причинам: и ветры (этесии) дуют не тогда и не туда, и нет сведений о высочайших горах в Эфиопии.

Пятым Диодор вспомнил историка Эфора, жившего позже (в -IV веке): Эфор полагал, что вода летом как бы выпотевает из земли. «Откуда бы в скважинах Египта столько воды?» - недоверчиво замечал Диодор.

Затем он помянул каких-то «египетских философов» (вероятно, Александрий­ ского периода):

«В Мемфисе допускают, что за необитаемым жарким поясом лежит земля, где лето - во время нашей зимы. Оттуда течет Нил, оттого его вода сладкая, что переваривается: огненное дает сладкое».

Но и это, по Диодору, невозможно: «Не может река подниматься к нам из про­ тивоположной части, особенно - если считать землю шаром», а переваренная во­ да вряд ли обеспечивала бы плодородие. Вот это интереснее.

Затем он снова вернулся в интересующее нас время, в -V век: назвал астронома Энопида, который построил свою догадку на том наблюдении, что в глубине земли, в колодцах, вода летом холодна, а зимой тепла. По Энопиду,

«Нил зимой невелик и сжимается, так как земное тепло расходует значитель­ ную часть влажной субстанции, а дождей в Египте не бывает; летом же, когда подземного испарения больше не происходит, его естественное течение бес­ препятственно наполняется» (перевод A.B. Лебедева).

Это туманное для нас соображение Диодор отверг просто: оно не объясняет, почему летом разливается только Нил.

Восьмой и последней Диодор назвал версию Агафархида, географа -II века: над Эфиопией постоянно, от летнего солнцестояния до осеннего равноденствия, идет дождь; Агафархид для сравнения приводил в пример границу Скифии и Кавказа, где каждую весну несколько дней идет в огромном количестве снег, и реки переполня­ ются. Эту версию Диодор (вполне справедливо) отвергать не стал, отметив лишь, что истинной причины ученые не знают.

Мне остается добавить еще две версии, которые сохранил нам римский царе­ дворец Сенека, философ-моралист и писатель. Оказывается, Диоген из Аполло­ нии (о нем упоминалось на лекции 11) полагал все подземные воды связанными сетью ходов и делал вывод (девятая версия):

«Подобно тому, как масло в лампе течет туда, где оно сгорает, вода стремится туда, куда влечет ее сила сгорающей от зноя земли». Сенека пояснил: «в Египте солнце палит жарче, поэтому в Ниле воды прибывает больше»,

но отверг данную версию, резонно заметив, что она не объясняет, почему многие жаркие места совсем лишены воды [3, с. 127].

Десятая версия, хоть она и совсем далека от истины в нашем понимании, пре­ красно характеризует раннее состояние географии. Геродот (II, 21) привел, в каче­ стве совсем неразумного, такое толкование разливов: изменение уровня Нила «происходит оттого, что Нил вытекает из Океана, а этот Океан обтекает всю Зем­ лю кругом» (см. рис. на с. 197). Через 500 лет Сенека пояснил эту версию, проци­ тировав древнего путешественника Эвтимена:

218

«Я совершил плавание по Атлантическому морю. Оттуда течет Нил, река, наиболее полноводная в период пассатных ветров, так как они нагнетают морскую воду... Морская вода здесь пресна на вкус, а водяные животные на­ поминают нильских» [3, с. 125].

Иначе говоря, наводнения вызваны нагоном воды не в устье, а в исток Нила. Версия весьма интересна: видимо, не позже середины -V века Эвтимен открыл в Западной Африке устье большой реки с крокодилами (Сенегал?), которая опрес­ няла окрестную часть океана и была принята за исток Нила [93, с. 122]. Версия пе­ рекликается с мифом об аргонавтах (точнее - с их возвращением через Нил) и за­ ставляет вспомнить легенду о "кругафриканском плавании" финикийцев.

6.Плавание вокруг Африки. Понимание Океана

Оединственном в древности плавании вокруг Африки мы знаем лишь из упо­ минания у Геродота: по приказу фараона Нехо II (около -600 г.) финикийские моря­ ки выплыли из Красного моря на юг вдоль берега, дважды останавливаясь «осе­ нью» для обработки земли и сбора урожая, а на третий год через Геракловы Стол­ пы (Гибралтар) прибыли в Египет.

«По их рассказам (я-то этому не верю, пусть верит, кто хочет), во время пла­ вания вокруг Ливии солнце оказывалось у них на правой стороне (в северной половине неба - Ю. Ч.)» (Геродот, IV, 42).

За и против этого поразительного свидетельства высказано по два сильных ар­ гумента [93]. В пользу самой возможности приказа Нехо свидетельствует пред­ ставление египтян о Земле, окруженной Океаном, а в пользу правдивости рассказа - «солнце с правой стороны»: не могли же люди выдумать столь невероятное для них и в то же время совсем неэффектное для несведущих обстоятельство.

«Против» говорит весь опыт географических открытий: во-первых, такие гран­ диозные путешествия не удаются с первого раза, а во-вторых, бросается в глаза полное отсутствие каких-либо сведений о посещенных местах - хотя бы таких скудных, какие мы видим у Эвтимена. Не сказано даже о зоне тропических лесов, ограниченной с севера и с юга, зато упомянута осень, которой там не бывает. А где моряки сеяли? Корчевали лес или гнали с пашни туземцев? Где брали быков, чтобы пахать? Чем питались, пока зрел урожай? Словом, нелепо.

Мое же мнение таково: рассказ не мог быть выдуман ни Геродотом, ни кемлибо с тем же космологическим кругозором, что и он, но выдумка была по силам любому, кто знал о регулярном годовом движении Солнца по небесной сфере или полусфере, - например, ранним пифагорейцам. Судя по отсутствиям всяких све­ дений о новых землях и их населении, вся история с кругафриканским плаваньем выдумана пифагорейцем-астрономом, которого ничто земное не занимало и вы­ думывать диковинки дальних земель было скучно. См. Примеч.159.

Геродот держался, как мы видели, весьма архаичного взгляда на движение Солнца. Зато автора данной выдумки мог занимать вопрос: если Солнце ходит по видимой полусфере над плоскою Землей, причем зимой - лишь по южной полови­ не полусферы, то как оно выглядит над далеким Югом? Не в зените ли оно там зимой? А еще дальше - не на севере ли? Если он, подобно Геродоту, связывал

219

себя идеей симметрии, то ему естественно было счесть, что Солнце висит в день равноденствия в полдень над серединой Земли, зимой же - над южной ее частью, а летом - над северной. Для убедительности нехватало свидетельства путешест­ венников, и оно было выдумано (о том же см. [130, с. 183]).

Приняв такую версию, мы можем подойти и к объяснению упомянутых ранее загадочных «двух урожаев в год» у гипербореев: ведь если зимой Солнце нахо­ дится над крайним югом и порождает там невыносимую жару, то летом оно должно рождать жару на севере - но не потому, что висит над ним в полдень (для космо­ логов оно было в полдень всегда над Эфиопией), а потому, что проходит там близко вечером и утром (а может быть и в полночь - вспомним космологию Анаксимена). Но тогда свидетельство Диодора о гипербореях - не сказка, а новейшее (в дни молодости Гекатея) космологическое построение. Осталось добавить, что в то время греки уже знали кое-что о севере Европы, - это ясно из наличия северной версии мифа об аргонавтах.

Здесь нам опять-таки интересны вставки в мифы. Едва родилось мнение, что Нил вытекает из Океана, как за ним последовало симметричное мнение, что Фасис вытекает из Гирканского моря, а оно - часть Океана. И возникла соответственная версия возвращения аргонавтов. Едва появились сведения, что к востоку и к запа­ ду от Ойкумены лежит бескрайний океан, а не кольцевая река Океан, как появи­ лась космология Фалеса: теперь «не вода помещается на земле, а земля на воде» - писал некогда Михаил Остроумов [73]. Далее, едва было понято годовое движе­ ние Солнца, как появилась легенда о кругафриканском путешествии; а вслед за Метоновым циклом родилось поверье о регулярном приближении Луны к острову гипербореев. На Севере, как известно, важны волоки между реками, и едва сведе­ ния о каком-то северном волоке достигли греков, возникла еще одна версия воз­ врата аргонавтов. Словом миф шел за наукой - мы видели это у орфиков, усвоив­ ших идею Фалеса «луна из земли».

Вернемся к плаваниям. Известно два античных свидетельства о плавании в Атлантику вдоль африканского побережья - финикийца Ганнона и перса Сатаспа. От Ганнона дошел (в греческом пересказе) отчет, позволяющий сделать вывод, что он, видимо, доплыл до Камеруна [93] - согласитесь, достижение блестящее.

Что касается несчастного Сатаспа, то он обвинялся в изнасиловании дочери придворного вельможи Зопира и был отправлен в путешествие взамен казни (рас­ пятия). Ему было, по Геродоту, предписано обогнуть «Ливию» в направлении, про­ тивоположном финикийскому плаванию, но он, после многомесячного пути вдоль атлантического берега, повернул назад, а царю заявил, что наткнулся на мель. Царь не поверил рассказу Сатаспа о путешествии и велел его распять.

Зопир позже «приехал из Персии в Афины как перебежчик» (Геродот, III, 160), и Геродот мог услыхать историю от него. Конечно, ненавистник мог выставить обидчика трусом ложно, но не имел оснований выдумывать сам факт плавания.

Весь сюжет интересен тем, что, по Геродоту, и придворные, и сам Сатасп счи­ тали страшную казнь меньшим злом, чем ужасы океанского путешествия. Это можно понять, если принять во внимание то мнение Ельницкого [36, с. 25], что