Отдельные статьи финансового отчета Александровского Отдела Попечительств

Государыни Императрицы Марии Федоровны о глухонемых (за 1907 г.) [61]

ПРИХОД			РАСХОД
№	Статья дохода	Сумма в руб.	№	Статья расхода	Сумма в руб.
1.	Членские взносы	2469	1.	Канц. и почтовые расходы	1780
2.	Пособия от городских, земских, волостных управ	7600	2.	Расходы по содержанию школы	29461
3.	Пожертвования	8247	3.	Содержание мастерских и пасеки	1372
4.	Кружечный и тарелочный сбор	1423	4.	Устройство сада и питомника	1275
5.	Приход по хозяйственным службам школы	4249	5.	Устройство елки в 1907 г. (подарки детям) Устройство елки в 1908 г.	366 134
			6.	Уплата процентов по ссудам	7914
			7.	Ремонт зданий и инвентаря	2783
6. 7.	Лотерея 1907 г. Лотерея 1908 г.	56150 13359	8.	Организация лотереи 1907 г. Организация лотереи 1907 г.	14679 2664
8.	Пожертвования на устройство 1907 г. 1908 г.	484 100	9.	Уплата долгов	54895
			10	Расходы на школу в Евпатории	20697
БАЛАНС		147006	БАЛАНС		147006

Внимательное знакомство с суммами, представленными в Таблице 6, убеждает, что школа выжила в трудные времена и продолжала крепнуть не только благодаря пожертвованиям филантропов, но и рачительному ведению хозяйства, грамотному использованию имеющейся недвижимости, земли, техники, а также труду учащихся и педагогов.

Итак, формальное хронологическое сопоставление развития сети учебных заведений для глухих на Западе и в России окажется явно не в пользу последней. В 1907 году в Российской империи действовало 61 заведение для глухонемых, в том числе 7 приютов. В 50 школах, училищах и 4 учреждениях смешанного типа (для призрения и обучения) насчитывалось чуть более двух тысяч двухсот учеников и примерно три с половиной сотни педагогов. Анализируя приведенные статические данные как реальный итог вековых (1806 – 1907 гг.) усилий соотечественников в деле организации обучения глухих детей доктор П. Якобий приходит к неутешительным выводам: «Положение дела образования глухонемых продолжает оставаться очень печальным. 2200 учащихся и призреваемых составляют едва 6% по отношению к числу глухонемых школьного возраста» [113, С.110]. И, правда, на фоне успехов за рубежом картина выглядела удручающей. К началу XX столетия ряд североевропейских стран – Нидерланды, Дания, Швеция, Норвегия, Бельгия, Германия – сумели охватить школьным обучением более 85% глухих детей проживающих на их территориях. На этом фоне российские 6% показатель мизерный, казалось бы, не только у современника событий доктора П.Якобий, но и у нас - потомков есть все основания для нелицеприятной критики пассивности властей.

Отказ от хронологического (линейного) подхода в сопоставлении реалий жизни российской и западной позволяет дать иной комментарий историческим фактам. Их размещение на шкале периодизации, включение в социально-культурный контекст позволяет утверждать, что и упомянутые европейские страны и Россия в конце XIX - начале XX веков пребывали в границах одного - третьего периода эволюции отношения государства и общества к людям с физическими и умственными недостатками. Как и Запад, Российская империя проходила первый этап строительства национальной системы специального образования для глухих детей. Правда, продвинутые страны Запада накануне мировой войны завершали третий и постепенно втягивались в четвертый период, двигаясь соответственно от первого ко второму этапу развития своих ССО. Но и Россия, повторим, уже вошла в общий поток и не была в нем аутсайдером. Отмеченные недостатки не являются свидетельством негативного отношения государства и общества к глухим, так как ни пол ребенка, ни его сословная, религиозная или национальная принадлежность не имели решающего значения при приеме в учебное заведение.

Политические и экономические реформы второй половины XIX века обеспечили динамику в развитии сети школ для глухих детей. Можно предположить, что при благополучном стечении обстоятельств Россия эволюционным путем в относительно короткий срок смогла бы войти в число стран, задающих тон в деле обучения глухих.