7. Разрываем шаблоны.

«Разрыв шаблона» – известное в психологии и нейролингвистическом программировании (НЛП) понятие, означающее нестандартное поведение в стандартной ситуации; неожиданное действие с целью изменить поведение собеседника. Разрыв шаблона лежит в основе коммуникативных техник и речевых приемов, суть которых заключается в эффекте неожиданности и замешательства в результате каких-то непривычных действий.

Многие из этих приемов вполне применимы к предупреждению и устранению речевой агрессии, особенно в общении с подростками. Почему? Потому что ребенок еще не понимает такого обращения и может отреагировать неадекватно (испугаться, растеряться и т. п.), а взрослый уже имеет значительный опыт общения и потому реагирует менее эффективно.

«Инна Андреевна посмотрела на класс, потом на Козликова.

– Расскажи мне, Володя…

– А я не знаю! – поспешно и радостно объявил Козликов.

– Чего ты не знаешь?

– Ничего не знаю!

– Как, совсем ничего?

– Ни вот столько! Ничего!

– Но это же… – Инна Андреевна поднялась в глубоком волнении и обошла Козликова кругом. – Козликов, Володя, ты действительно убежден в том, что ничего не знаешь?

– Эта… Убежден!

– Но тогда ты… Тогда вы, Владимир Козликов, – Сократ! Это Сократ однажды сказал: «Я знаю, что я ничего не знаю». С тех пор никому не удавалось повторить эти замечательные слова, все люди думают, будто они что-то знают. Вы сделали потрясающее заявление, Владимир Козликов! Ваше имя украсит школу!

Инна Андреевна вернулась к столу:

– Садитесь, пять.

– Сколько-сколько? – ушам своим не поверил Козликов.

– Пять!

– Тьфу! – плюнул Козликов и пошел на место».

(Симон Соловейчик «Ватага „Семь ветров“»)

8. Обращаемся к тендеру.

Как уже было сказано, пубертат – это период активной полоролевой идентификации и овладения моделями мужского/женского (гендерного) поведения. Несоответствия или отклонения от физиологических и социальных стандартов могут восприниматься очень бурно и болезненно.

У девочек-подростков «ненормативная лексика также может выступать в роли средства сексуальной конкуренции, которое позволяет решить сразу две задачи: "припечатать" грубым словом соперницу и обратить на себя внимание представителей противоположного пола. Что касается последних, то нередко сквернословящая девочка вызывает у них неприязнь, то есть данное средство достижения цели приводит к обратному результату» [53]. Поэтому коррекция словесного поведения подростка не в последнюю очередь предполагает учет тендерного аспекта речи.

Указание на нарушение тендерных требований к речи нередко оказывается более действенным, чем указание на какие-то конкретные ошибки и нарушение норм общей морали.

Это не по-женски (мужски)! Девушки (парни) так себя не ведут! Ругаешься (сквернословишь) как мужик!; Злословишь (сплетничаешь) как тетка!; Какому парню понравится сквернословящая девица!; Девушки не любят крепких выражений!

Подобные замечания, пусть даже нарочито грубоватые, способны иногда отрезвить и приструнить, когда не действуют доводы рассудка и обращение к здравому смыслу.

Кроме того, такие переключения «гендерного кода» корректируют и общение подростка со сверстниками. Так, юноша начинает понимать, что грубые подколки или сальные шуточки неуместны в разговоре с девушками; девушка усваивает, что склоки и сплетни не лучшие способы понравиться симпатичному парню.