Глава 23. Всегда иной и прежний. Об а. Никифорове

485

лизу и оценке.подлежит изолированное высказывание, познание имеет кумулятивный и линейный характер, а между наукой и всем иным знанием проведена линия демаркации. Этот абстракт­но-сциентистский образ познания основан на недооценке роли субъекта и условий его деятельности. Считается самоочевидным, что чем большую область знания занимает отнесенность к субъек­ту, тем больше знание теряет в истине и объективности, поэтому субъекта следует ограничивать абстрактным, подчиненным объ­екту состоянием и в идеале вообще выводить за пределы знания. Такое представление об истине отчуждает субъекта от результатов познавательного процесса и обессмысливает знание.

Как же хочет его модифицировать А.Л. Никифоров, дабы пре­одолеть недостатки? Для начала он отказывается, как мы помним, от старой «метафизики предметов», которая гласит:

«Существуют сами по себе предметы, ситуации, положения дел; мы генерируем самые разные высказывания об этих предме­тах и положениях дел; некоторые из этих высказываний оказыва­ются истинными - они объективно соответствуют реальности; мы лишь "открываем" некоторые из этих истин, но многие из них ос­таются нам неизвестными».

Из этой метафизики вытекало, что могут существовать исти­ны, которые нам неизвестны и, может быть, никогда не будут из­вестны. Например, из двух утверждений: «Вне Земли существует разумная жизнь» и «Вне Земли не существует разумной жизни», согласно закону исключенного третьего, следует, что одно обяза­тельно должно быть истинным, хотя, возможно, мы никогда не уз­наем, какое именно. Это означает, что истинностная оценка ста­новится неприменимой для выбора среди конкурирующих выска­зываний и даже вообще бессмысленной. Можно утверждать об истинности некоторой теории, не приводя достаточных основа­ний и просто полагаясь на некоторое неопределенное будущее. Попробуем разобраться в этом.

Возьмем те же два высказывания. Биологи, формулируя их, имеют в виду нечто совершенно конкретное. Жизнь — это что-то вроде способа организации белковых тел, которые взаимодейст­вуют со средой, питаются и размножаются. Разум — это свойство высокоорганизованных живых существ, которое в полной мере

486

Раздел IV. Полемика

присуще человеку и в некоторой степени иным животным, обла­дающим центральной нервной системой и развитым мозгом, спо­собным к сложным видам деятельности и коммуникации. Если вне Земли найдут нечто аналогичное, то первое высказывание бу­дет истинным, и наоборот.

Однако философская рефлексия давно обнаружила высокую ' степень проблематичности понятий «жизнь», «разум» и даже «су­ществование». Не вдаваясь в детали, которые каждый в состоянии продумать самостоятельно, скажем: для ученого здесь складыва­ется непростая ситуация. С одной стороны, нужно принимать за­кон исключенного третьего, а с другой - приходится исходить из современного и весьма ограниченного уровня астробиологиче-ского знания. И здесь обнаруживается, что подобные вопросы за­давать ученому вообще некорректно, если хочешь получить кон­кретный ответ. Бесконечна ли Вселенная? Может ли машина мыслить? Существует ли Бог? Можно ли победить смерть? Воз­можны ли путешествия во времени? Эти и другие аналогичные во­просы суть философские проблемы, они относятся к границам на­шего познания мира как он есть сам по себе, а потому не подлежат оценке с точки зрения научного понятия истины.

Создается впечатление, что А.Л. Никифоров выражает согла­сие с этим, хотя и на свой лад: «Затруднение, связанное с законом исключенного третьего, устраняется простым указанием на то, что он перестает действовать для неразрешимых высказываний — точно так же, как он не действует в неопределенных, переходных ситуациях». Но в таком случае не следует ли вообще отказаться от понятия истины применительно к философии? По крайней мере если речь идет о классической корреспондентной концепции ис­тины? Но какова эта концепция на самом деле, если иметь в виду формулировку А. Тарского? Последнюю А.Л. подвергает обстоя­тельному анализу, чтобы показать, что она вообще никак не отно­сится к внешнему миру самому по себе, а есть соотнесение выска­зывания с некоторой онтологией. «При истинностной оценке вы­сказывания мы соотносим его не с внешним миром, не с объектом, существующим вне и независимо от нашего сознания, а с заданной нами же самими онтологией. Разные языки, культуры, эпохи задают разные онтологические картины. Поэтому нельзя говорить об истинности или ложности мысли вообще, относя ее к какому-то абстрактному внешнему миру» (А.Л. Никифоров).