Диагностика психического состояния главного героя

«Насилие над ребенком», — имеется в виду сексуальное, физическое, эмоциональное насилия, — «может приводить как к кратковременным, так и к хроническим нарушениям в эмоциональной, познавательной и поведенческой сферах. У подвергшихся насилию детей часто формируется низкая самооценка, ухудшается эмоциональная и поведенческая саморегуляция, отмечаются нарушения пищевого поведения и школьной адаптации, симптомы посттравматического стрессового расстройства или депрессии».

Дети и подростки, подвергавшиеся насилию, в дальнейшем могут испытывать трудности в формировании своей полоролевой идентичности, что является причиной различных сексуальных проблем, перверзий и расстройств личности. В фильме и одноименной книге находим подтверждение этим утверждениям в образе злосчастной тетки Чарли – Хелен: «Над тетей Хелен надругались…сделал это кое-кто из самых близких…Друг семьи…Тетя Хелен запила…подсела на наркотики. У тети Хелен были серьезные проблемы с мальчиками и со взрослыми мужчинами. Почти всю жизнь она была несчастна». Добавим к этому, что до своей смерти, последовавшей в результате несчастного случая, тетя Хелен сумела сделать несчастным своего маленького племянника, ставшего для нее объектом сексуальных домогательств на протяжении многих недель (в данном случае видим парабулию – искажение в сфере влечений по типу педо- и инцестофилии).

В том, что происходит с Чарли-ребенком, нельзя не углядеть защитно-приспособительного действия природных механизмов. Мальчик амнезирует воспоминания, связанные с травматичными событиями, а смерть тетки обрастает в его сознании идеями собственной виновности. Эти переживания крайне болезненны для Чарли и обостряются в преддверии каждой годовщины горестных событий, однако в сочетании со специально наработанными ритуалами (например, посещением могилы тети) они становятся переносимыми, Чарли научается жить с этой болью. Травматичный опыт, связанный с сексуальным насилием, вытесненный из сознания мальчика, актуализируется через много лет в момент интимной близости подросшего Чарли и его романтической партнерши.

В стрессовых ситуациях дети/подростки, подвергавшиеся насилию, склонны к диссоциативным (конверсионным) расстройствам. Чарли, столкнувшись с осознанием своей детской травмы, ощущает у себя в голове «транс», «родители нашли меня в гостиной, когда я, совершенно голый, сидел на диване и смотрел выключенный телевизор. Я молчал и ни на что не реагировал…». В больнице подросток довольно быстро пошел на поправку, а психотерапевтические беседы помогли ему разобраться «во многих вопросах». Он получил поддержку врачей, семьи и друзей, значение которых трудно переоценить в данной ситуации: «Все мы сможем сесть в кружок, и недоумевать, и сокрушаться, и ругать других за то, что они сделали, или не сделали, или прохлопали. Не знаю. Наверное, всегда можно найти виноватых…».

Но главный вывод, который главный герой делает из всей этой истории, относится в первую очередь к принятию ситуации, которую уже невозможно изменить. А во вторую – к многообразию человеческого опыта и его целостной значимости в жизни каждого из нас: «…мы, я считаю, становимся такими, как есть, в силу множества причин. И вероятно, большую часть из них никогда не узнаем. Но если не в нашей власти выбирать, откуда мы пришли, то уж куда двигаться, мы выбираем сами. Мы в любом случае способны на многое. И можем постараться смотреть на вещи позитивно».

Характерологический портрет главного героя – Чарли – соответствует чертам т.н. тревожного (уклоняющегося) расстройства личности. А ведущим синдромом является тревожно-депрессивный. Мальчик тормозим, робок и стеснителен. Он с трудом осваивается в новой обстановке и переход в старшую школу для него становится настоящим стрессом. Ему трудно отвечать на уроках, даже в случае, когда своим верным ответом Чарли может заслужить себе определенную привилегию (например, не писать контрольную работу). Мальчик стремится ко взаимодействию с окружающими его сверстниками, однако постоянно испытывает неуверенность в их позитивном отношении. При этом Чарли способен к глубоким размышлениям, начитан, становится любимцем преподавателя английской литературы.