Тема 6. Пізнавальні процеси. Поняття відчуттів та сприйняття

1. Леонов A. А., Лебедев В. И. Влияние изоляции на психическое состояние человека // Хрестоматия по психологии: учеб. пособ. для студ. пед. ин-тов / сост. В.В.Мироненко ; под ред. А.В.Петровского. ― 2-е изд. перераб. и доп. ― М.: Просвещение, 1987. ― С.175‒180.

В обычных условиях жизни на Земле перед глазами человека сменяются сотнн и тысячи различных картин природы и творе­ний его собственных рук. На органы слуха постоянно действуют всевозможные звуки, создавая разноголосый акустический фон. Рецепторы кожи воспринимают изменения температуры.

В межпланетном полете космонавты месяцами будут видеть в иллюминаторы лишь яркие немигающие звезды на черном без­донном небе и ослепительный диск незаходящего солнца. Не бу­дет ни дня, ни ночи, ни зимы, ни лета, к которым так привыкли люди на нашей планете. Начиная уже с первых полетов на Луну члены экипажей космических кораблей «Аполлон» жаловались на однообразие впечатлений на «перегоне» Земля — Луна. Когда выключатся маршевые двигатели корабля, космонавты попадут в царство безмолвия. <...>

Как показывают наблюдения, недостаток притока раздражи­телей приводит к своеобразному переживанию, получившему название «сенсорного голода». Если «информационный голод» обусловливается недостатком «пиши» для второй (словесной) сигнальной системы, то «сенсорный голод» — недостатком впе­чатлений от реальной действительности для первой сигнальной системы.

«Сенсорный голод»

«В космическом полете, — пишет А. Г. Николаев, — нам не хватало земных, привычных человеку звуков и явлений, Там не было слышно шумов, характерных для города илн села, шумов леса и ветра, пения лесных птиц, не было н аромата прекрасных цветов, и земли, воды и леса. Не было нам ни жарко, ни холод­но. Не ощущали мы ни ветра, ни дождя, нет там ни вьюги, ни снега. По земным привычным звукам, явлениям и ароматам мы поистине сильно скучали. Иногда все это земное чувствовали, слышали и видели во сне».

Жизнь в Антарктике, по мнению Р. Бэрда, во многих отно­шениях напоминает жизнь «на темной, мертвой, замерзшей пла- * нете», так как в течение долгих месяцев станция, базирующаяся в застывшей неподвижности ледового мира, становится недосяга­емой, как и далекая планета. Незаходящее солнце летом, посто­янный свет луны и мерцание звезд полярной ночи по своему по­стоянству приближают жизнь к условиям длительного космиче­ского полета. Необходимость зимовщиков большую часть време­ни находиться в помещениях имеет много общего с жизнью эки­пажа межпланетного корабля.

«Антарктическая ночь таит в себе что-то сверхъестественное, — пишет в своей книге «У южного полюса» К. Борхгревиик. — Быть может, чары нерушимого одиночества усиливают сознание того, что мы оторваны от всего человечества... Нам не хватало света, движения, воздуха. Мы как бы старели на глазах друг друга... Тишина временами стучала в ушах, всякое наруше­ние ужасной пустоты и оторванности было облегчением... Так текли без перемен длинные и темные дни зимы. Медленно и скучно проходило время, и лишь обязательная запись показании инструментов вносила некоторое разнообразие».

Гнет полярной ночи особенно сильно ощущался в прошлом, когда исследовательские партии были малочисленны, у зимовщи­ков не было ни электричества, ни радио, ни кино. С развитием цивилизации проблема монотонности в арктических и антаркти­ческих условиях не была снята полностью. «Несмотря на все эти улучшения, — писал Р. Бэрд, — жизнь продолжала оставаться тяжелой и убогой. Кино и электрический свет помогали в течении нескольких часов рассеять мрак и пустоту полярной ночи, но им никогда не удавалось приподнять нависшую над нами гне­тущую завесу тьмы. Ничто не могло заменить солнечный свет, и отсутствие его болезненно отражалось на психике людей... Пол­нейшая тьма, которой сопровождались метели, действовала угне­тающе на человеческую психику и порождала чувство безотчет­ного панического страха». Подобное отмечают В. В. Борискин и С. Б. Слевич: «Метеорологические факторы только способст­вуют однообразию, монотонности образа жизни, так как ограни­чивают возможность бывать вне помещений. Особенно резко эта монотонность проявляется в зимние месяцы, поэтому-то именно в это время года чаще регистрируются случаи общего ухудшения самочувствия, заторможенность, замкнутость, вспыльчивость, раздражительность, словом, в наиболее резкой форме психическая несовместимость. Изменения в состоя­нии здоровья полярников, вызванные длительной сенсорной не­достаточностью и рассматриваемые как некомпенсированные ре­акции со стороны центральной нервной системы, могут носить различный характер. Это может быть неадекватная реакция на какие-либо замечания, иногда приобретающая оттенок патологии; такое состояние полярника определяется как невротическое. Б крайних случаях нарушение в деятельности центральной нервной системы ведет к психозам и появлению симптомов фобий, т. е. навязчивого состояния страха, развивающегося при некоторых психических заболеваниях».

О «сенсорном голоде» в условиях Антарктики Марио Маре пи­шет: «Я бы охотно лишился своего месячного, даже двухмесяч­ного жалования ради того, чтобы взглянуть на зеленую траву, по­крытый цветами луг, на котором пасутся коровы, на березовую или буковую рощу с желтеющими листьями, по которым струятся потоки осеннего ливня».

Чувство «сенсорного голода» также отчетливо проявляется в условиях экспериментальной одиночной и групповой изоляции.

Испытуемый Ч. в опытах Е. М. Крутовой, находившийся в тер­мокамере, на пятый день так охарактеризовал свое состояние: «Странное самочувствие, точно меня лишили воздуха, чего-то не хватает, а чего не пойму. Я без всякой инициативы выполняю задания, неохотно. Мозг работает как-то нехотя, я постоянно лов­лю себя на мысли, что это не я, а кто-то другой все выполняет. Даже отвечать на вопросы не хочется».

У журналиста Е. Терещенко, участвовавшего в опыте в усло­виях групповой изоляции, есть такие строки в дневнике: «Вахта, обед, обследование, сон, наша жизнь забилась в каком-то лихо­радочном, но монотонном ритме. Исподволь начала подбираться нервная усталость. Мы стали раздражительнее. Заставлять себя работать стало труднее. Все чаще хотелось открыть куда-то дверь и увидеть что-то другое. Все равно что, только бы новое.

Иногда мучительно, до рези в глазах, хочется увидеть яркий, определен­ный, простой свет спектра или кумачовый плакат, синее небо. Скука». А врач Е. И. Гавриков пишет: «Сегодня вдруг захотелось погулять по асфальту, посмотреть на деревья, а то пройдет пол­ета... Сегодня я думал, что .было бы приятно поставить на наш столик хотя бы маленький букетик цветов...»

Через четыре месяца после начала годичного эксперимента в наземном комплексе через шлюзовую камеру испытуемым в честь Дня космонавтики были переданы поздравления от друзей и иг­рушка— желтый цыпленок. По поводу этого случая А. Н. Божко в своем дневнике записал: «Странно, что нас радует каждая яркая безделушка. Может быть, потому, что мы окружены серы­ми тонами?»

Сто с лишним лет назад в своей классической работе «Реф­лексы головного мозга» И. М. Сеченов писал о том, что одним из необходимых условий нормальной психической деятельности че­ловека является известный минимум раздражителей, поступаю­щих в мозг от органов чувств. «Это предположение И. М. Сече­нова, — писал И. П. Павлов, — было впоследствии блистательно подтверждено в одном клиническом случае. Именно у проф. Штрюмпеля случайно оказался в больнице больной, у которого была настолько повреждена нервная система, что из всех вос­принимающих поверхностей остались только два глаза и ухо. И вот, как только эти последние уцелевшие окна из внешнего ми­ра закрывались, больной тотчас же впадал в сон. Таким обра­зом, получалось полное подтверждение того, что для бодрственного, деятельного состояния больших полушарий необходим известный минимальный приток раздражения. Совсем недавно мне... пришлось видеть подобный же случай. Когда у него (боль­ного.— А. Л., В. Л.) открыты здоровое ухо и здоровый глаз, он вас вполие понимает, может читать и писать. Но как только вы ему закроете либо ухо, либо глаз... он непременно впадает в за­бытье и ничего из того, что происходило с ним в этот промежу­ток, не помнит».

С влиянием измененной афферентации на психическое состояние людей в массовых масштабах столкнулись авиационные вра­чи в период второй мировой войны. У летчиков во время полетов появлялось сонливое состояние и чувство апатии. В 50-х годах нашего столетия с переходом авиации на реактивную технику, позволившую увеличить скорость и высоту полетов, наряду с вы­шеуказанным состоянием при высотных полетах летчики стали жаловаться на чувство физического отрыва от Земли до такой степени, что пилотам стало казаться, что они совсем с ней теря­ют контакт. Этот феномен в авиации получил название «break-off» (отрыв от Земли). Вот как описал его проявление американ­ский врач Д. Саймоне, который с экспериментальной целью в 1957 г. поднялся на воздушном шаре на высоту 30 километров: «На второй день пребывания в шаре я внезапно почувствовал, словно бы я должен подняться в Космос, как будто бы я уже принадлежу Космосу. Все чувственные связи и интересы, притя­гивающие меня к Земле, словно бы были разорваны, и я целиком слился с пустотой пространства надо мной».

Чувство «оторванности», «отрешенности» в некоторых слу­чаях сопровождалось дезориентацией в пространстве и развити­ем галлюцинаций. Следует отметить, что одно из самых первых описаний «галлюцинаторных» переживаний во время полета (по рассмотренной нами литературе) относится к 1928 г., когда боль­шая группа летчиков приняла участие в спасении экспедиции дирижабля «Италия» в полярных пустынях Арктики. Шведский летчик Лудобор во время полета отчетливо увидел сидящую фигуру человека. «Это было недалеко от мыса Северного, — рас­сказывал он, — вероятно, Мальмгрем, подумал я, но мне не пришло в голову, что если бы это был человек, он, конечно, ма­хал бы мне чем-нибудь. Я тотчас снизился, но фигура внезапно расплылась».

Запросы практики (авиации, подводного плавания, космонав­тики) вызвали к жизни многочисленные экспериментальные ис­следования на животных и людях с целью всесторонне изучить влияние ограничения раздражителей на психическое состояние человека.

Экспериментальные исследования в этой области, производи­мые на людях, были начаты Д. О. Хеббом в 40-х годах, а на жи­вотных— И. П. Павловым еще раньше, в начале века, в знаме­нитой «башне молчания». Систематическое изучение сенсорной недостаточности в интересах авиации и космонавтики началось в 50-х годах,

В ряде описанных экспериментов зарубежных исследователей применялись жесткие условия изоляции, получившие название «строгой сенсорной депривации». В этих опытах испытуемые ук­ладывались на кушетку в небольшой звуконепроницаемой и за­темненной камере илн комнате. Для ограничения тактильной чув­ствительности на руки надевали перчатки или картонные футля­ры. Двигательная активность ограничивалась словесной инструк­цией, по которой испытуемому предлагалось как можно меньше двигаться. Если камера была не затемнена и звуконепроницаема, то испытуемому надевали полупрозрачные очки, пропускающие свет, но не позволяющие видеть ясно очертания предметов, а на уши — аудиофоны. Испытуемый при надетых аудиофонах посто­янно слышит монотонный шум («белый шум»), интенсивность которого превышает порог слухового восприятия.

В экспериментах, технически более совершенных, испытуемый в. специальном кислородном снаряжении погружался в воду в резервуаре. Температура воды поддерживалась па постоянном уровне +34,5 градуса. Помимо отсутствия зрительных (испытуе­мый был в маске), слуховых, обонятельных, осязательных, тем­пературных ощущений, у него резко уменьшался поток раздра­жителей от костно-мышечного аппарата. Это объясняется тем, что у человека отпадает необходимость в мышечной работе для противодействия силе тяжести.

Исследования по строгой сенсорной депривации показали, что многие здоровые люди ее не выдерживают: приходится прекра­щать опыт. Исследователями описан ряд психических нарушений, охватывающих все сферы психической деятельности.

Очень интересны эксперименты, проведенные в имитаторах космических кораблей. Один из летчиков во время 30-часового эксперимента «увидел» телевизор, плавающий в состоянии неве­сомости, а среди приборов пульта управления — какие-то незна­комые лица. Однако он пытался справиться с этими нарушения­ми восприятия, стараясь отклонить взгляд в сторону от телевизо­ра и приборов. Одного из пилотов охватил панический ужас, ког­да «полет» подходил к концу: на его глазах приборная доска начала «таять и капать на пол». Третий пилот во время экспери­мента стал жаловаться на боль в глазах из-за расплывчатого изображения на экране телевизора, хотя экран был совершенно чист, а после 22-часового пребывания в имитаторе космического корабля он стал кричать: «Очень жарко в кабине! Уберите теле­визор! Он стал коричневым! Выключите его быстрее, становится жарко, как в аду!» Попытки экспериментатора убедить испытуе­мого, что его беспокойство необоснованно (телевизор работает нормально), были тщетны. Испытуемый был удален из имита­тора в крайне возбужденном состоянии. По выходе из тренажера он сказал, что ему в конце опыта также казалось, что стены над ним начали смыкаться.

В исследованиях по сенсорной депривации, проведенных О. Н. Кузнецовым и В. И. Лебедевым, применялись длительные сурдокамерные испытания.

Исследования проводились в специально оборудованной сур­докамере, оснащенной оборудованием и приборами, позволяю­щими не только поддерживать заданный физиологический ре­жим, но и вести непрерывное наблюдение за испытуемыми и осуществлять объективную регистрацию физиологических и пси­хологических показателей.

На основании анализа экспериментальных данных можно сделать следующий вывод: в условиях сенсорной изоляции у чело­века возникают необычные психические состояния, которые вна­чале носят функциональный, обратимый характер. Необходимо отметить, что они возникают не у каждого человека. При значи­тельном увеличении сроков изоляции эти функциональные изме­нения переходят в патологические — возникают нервнопсихические заболевания (неврозы и психозы).

2. Ананьев Б. Г. Психология чувственного познания // Загальна психологія: Хрестоматія: Навч.Посіб. / О. В. Скрипченко, Л. В. Долинська, З. В. Огороднійчук та ін. ― К.: Каравела, 2008. ― С.63‒81.

   Сенсорная организация человека

С точки зрения теории отражения именно в ощущении дана непосредственная связь сознания человека с окружающим миром. Субъективное отражение в образах, как продукт рефлекторной деятельности мозга, есть лишь высшая форма отражения, простейшие формы которого свойственны любой движущейся материи, в том числе и неорганической. Но в плане наших исследований проблема ощущений ставится как проблема первейшего условия познания, так как это условие для человека заключено в человеческих ощущениях.... Отражение немыслимо без постоянного и непрерывного превращения энергии, воздействующей на человека материи в факты сознания человека. Это превращение осуществляется бесконечной (для индивидуальной жизни) массой ощущений.... Все эти колоссальные массы ощущений ассоциируются по самым разным признакам, синтезируются в актах восприятия, закрепляются в виде следовых явлений, особенно в форме представлений, и входят обобщенными группами в состав мыслительных актов...

...Рассмотрим поэтому, прежде всего, состав чувственного, отражения в свете современного состояния физиологии анализаторов и психологии.

Прежде всего, в этот состав входит зрение - деятельность светового анализатора. Более общей и филогенетически ранней функцией этого анализатора, как можно полагать, является ахроматическое зрение, которое сохраняется и при разрушении ядерных клеток ("центров") мозгового конца анализатора. Более тонкая и дифференцированная деятельность этих ядерных клеток, как и центральной части сетчатой оболочки глаза, выражается в хроматическом зрении.

.Но ахроматическое и хроматическое зрение не исчерпывают функции светового анализатора человека. Наиболее сложной функцией этого анализатора, тесно связанной с деятельностью других анализаторов, является пространственное видение.

Через пространственное видение раскрывается объективная связь зрения с осязанием, которое в свете современной науки является сложной совокупностью различных функций четырех анализаторов".....Достаточно отметить, что И. М.

Сеченов определил осязание в целом как чувство, параллельное зрению, имея в виду именно пространственное видение.

...Физиология и психология показали, что состав осязания весьма разнороден. Наиболее общей частью этого вида восприятия является тактильная рецепция, которая производится деятельностью кожномеханического анализатора. У человека тактильная чувствительность наиболее развита на дистальных частях тела, особенно на кончиках пальцев, где наиболее низкой, напротив, является болевая чувствительность. Известная противоположность между тактильными и болевыми ощущениями выражается и в противоположных рефлекторных эффектах: тактильные ощущения являются сигналами активных движений, болевые - пассивно-оборонительных. Это раздвоение и внутреннее противоречие в кожной чувствительности человека весьма важно для понимания природы так называемой контактной чувствительности вообще.

В состав осязания входит вполне самостоятельный вид ощущений - температурных, являющихся функцией особого температурного анализа. Но температурные ощущения не только входят в общий состав осязания. Они имеют и самостоятельное, более общее значение для всего процесса терморегуляции и теплообмена между организмом и окружающей средой.

Из этих видов кожных ощущений только тактильные ощущения однозначно совпадают с осязанием, образуя пассивное осязание. Активное осязание образуется путем ассоциации тактильных ощущений с мышечно-суставными, которые стали специально изучаться за последнее столетие. Но в активное осязание входит только один вид кинестезии, а именно, кинестезия рабочих движений рук. Кинестезии рабочей позы и опорно-двигательного аппарата (ходьбы) развиваются самостоятельно в тесной связи с вестибулярными ощущениями (ощущения равновесия и ускорения). Особыми путями развиваются мышечно-суставные ощущения голосового и речедвигательного аппаратов, непосредственно связанных со слуховыми функциями мозга (с речевым и музыкальным слухом). Кинестетические ощущения являются функцией двигательного, кинестетического, анализатора, мозговым концом которого оказалась так называемая двигательная зона коры больших полушарий головного мозга.

С открытием двигательного анализатора весь мозг предстал как один гигантский анализатор внешней и внутренней среды организма. Это открытие завершило вековую историю поисков механизма одного из самых универсальных видов человеческих ощущений.

..Идеалистической концепции кинестезии И. М. Сеченов противопоставил свое материалистическое понимание мышечного чувства, как важного орудия познания внешнего мира и практической коррекции сигналов со всех остальных органов чувств. Особо велика роль этого чувства в отражении времени и пространства. В этой функции кинестезия тесно переплетается с вестибулярными ощущениями. Первоначально были открыты ощущения равновесия, а затем ощущения ускорения, весьма важные в общем процессе ориентировки человека в окружающей среде. Сложный системный механизм этих ощущений охватывает вестибулярный аппарат, вестибулярные нервы и различные отделы коры, подкорки и мозжечка.

...Вибрационные ощущения занимают промежуточное положение между тактильными и слуховыми; они особенно маскируются слуховыми ощущениями, взаимоотношение между ними противоречивое, оно аналогично взаимоотношению тактильной рецепции и боли.

В общем составе чувственного отражения важное место занимает слух, который представляет собой комплекс разнородных ощущений. Общим для животных и человека является форма слуха, которую можно было бы назвать физикальной. Однако пути развития слуха человека весьма существенно отличаются от животного пути. Один путь развития человеческого слуха связан со звуковым строем языка как основного средства общения. Вследствие этого наиболее тонкая дифференцировка звуков совпадает с основной зоной звуков речи, особенно в диапазоне от 1000 до 3000 гц. Ядром такого речевого или фонематического слуха является ощущение тембра, отдифференцированное от ощущения высоты звука.

Другой путь развития слуха человека связан со звуковым строем музыки. Ядром музыкального слуха является звуко-высотное различение, отдифференцированное от ощущения тембра.

...Обнаружена избирательная связь музыкального слуха с голосовой моторикой, речевого слуха с артикуляционной моторикой речедвигательного анализатора, т. е. с разными видами кинестезии.

Более общий характер имеет пространственный слух, тесно связанный с пространственным видением, кинестезией рабочей позы и статико-динамическими ощущениями.

Особую группу в общем составе чувственного отражения составляет так называемая хеморецепция: обоняние, вкус и хеморецепция внутренней среды организма.

Обоняние, связанное с рядом явлений жизнедеятельности, особенно с дыханием, выделяется из этой группы своими познавательными функциями в тонком распознавании пахучих свойств химических соединений.

Вкусовые ощущения, связанные с общим процессом пищевого обмена, имеют важное значение для регуляции жизненных функций, являясь одновременно сигналами химических свойств пищевых веществ и состояний внутренней среды организма (голода или сытости, углеводного и минерального обмена).

Новейшие исследования физиологической школы К. М. Быкова позволяют ныне представить картину так называемого темного, или валового, чувства, как И. М. Сеченов назвал органические ощущения. Теперь это чувство расчленено на разнородные виды интерорецепции. Наряду с хеморецепцией 8 его состав входят терморецепция, барорецепция, болевая рецепция внутренних органов. Интероцептивные ощущения, несомненно, отличаются от всех остальных видов ощущений многими чертами. Однако нет никаких оснований исключать их из состава чувственного отражения только на том основании, что они не являются средствами отражения внешней среды. Интероцепция составляет обязательный фон для деятельности любого анализатора внешней среды. Поскольку любые ощущения составляют одновременно и образы внешнего мира, и явления жизнедеятельности, крайне важно понять взаимосвязь между процессом отражения, который осуществляется в ходе взаимодействия человеческого организма с окружающей средой, и общим процессом жизнедеятельности.

...К тому же внутренняя среда организма объективна по отношению к сознанию, элементами которого являются ее ощущения. Исключение интероцепции из общего состава чувственного отражения неизбежно ведет к отрыву отражения от жизнедеятельности самого организма, что ни в коем случае нельзя считать правильным.

Надо отметить, что с точки зрения современной науки вопрос о внешней и внутренней сигнализации является более сложным, чем это представляется. Резкое разграничение между ними не исключает переходные формы и промежуточные состояния.

Разделение ощущений на внешние и внутренние недостаточно. Некоторые виды ощущений являются внешне-внутренними по характеру отражения. К ним относятся: температурные и болевые, вкусовые и вибрационные, мышечно-суставные и статико-динамические, которые отличаются как от чисто внешних (зрительных, слуховых, тактильных), так и от чисто внутренних (органических).

Именно эта глубокая взаимосвязь внешнего и внутреннего позволяет понять единство познания и жизнедеятельности, отражения в мозгу всех форм движущейся материи, включая отражение жизни как особой формы движущейся материи.

...Другой стороной этой структуры (чувственного познания - авт.) является взаимосвязь между всеми частями или видами чувственного отражения...

Этот вопрос довольно полно разработан в физиологии и психологии только в одном аспекте - в аспекте взаимодействия ощущений, взаимодействия органов чувств и т. п.

Множество фактов свидетельствует о том, что это взаимодействие связано с капитальными явлениями замыкания связей между мозговыми концами анализаторов, влиянием симпатической нервной системы на тонус анализаторных аппаратов, с отношениями между нервными центрами, которые складываются по типу доминантных и субдоминантных реакций, взаимной индукции нервных процессов и т. д.

Установлено, что взаимосвязи между любыми анализаторами образуются по типу условно рефлекторных замыканий. Поэтому в зависимости от меняющихся условий среды любой анализатор может быть временно связан с любым другим анализатором.

В этом проявляется пластичность коры головного мозга, его способность отражать любые возможные связи между явлениями и предметами окружающей среды.

Это один аспект проблемы взаимосвязей, которые можно назвать временными. Но обращает на себя внимание тот факт, что в такой взаимосвязи одни и те же анализаторные деятельности выступают то в виде сигнализации, то в виде подкрепления. Однако при генетическом исследовании такие отношения оказываются более постоянными. Так, например, в раннем онтогенезе человека тактильные и мышечные ощущения являются подкреплением для зрительных образов. Затем зрительные ощущения становятся подкреплением для других, особенно для слуховых ощущений, и т. д.

...Несомненно, что виды ощущений и их взаимосвязь находятся в причинной зависимости от форм движения материи в их взаимосвязях и взаимопереходах. Обращает на себя внимание дублирование сенсорных функций в процессе отражения одной и той же формы движущейся материи, но в разных ее свойствах и отношениях. Так, например, тактильные, вибрационные, мышечные, вестибулярные ощущения отражают определенные моменты и свойства механического движения различных тел, в том числе и тела человека. Зрительные, слуховые, вибрационные, температурные - связаны с различными свойствами молекулярного движения, а обоняние и вкус - с химической природой вещества и химической реакцией, как особой химической формой движущейся материи. Интерорецепция, вкусовые, болевые и температурные ощущения специфически связаны с основными явлениями жизнедеятельности - биологической формой движения материи. Общность объекта отражения движущейся материи проявляется и в близости различных анализаторов в отражении пространства и времени как основных форм существования материи.

...Зрительные, тактильные, мышечно-суставные и статико-динамические ощущения составляют один ряд этой цепи. Через тактильные ощущения этот ряд соединяется с вибрационными, а через вибрационные со слуховыми, которые, в свою очередь, связываются с мышечными ощущениями (артикуляционными и голосовыми). Особый ряд в системе анализаторных взаимосвязей составляют химические чувства (обоняние, вкус, хеморецепция внутренней среды), которые связываются с другими сенсорными явлениями жизнедеятельности (особенно температурными и болевыми). Весьма важно отметить, что тактильные ощущения сопровождают многие другие чувственные деятельности (вкус, обоняние, слух, температурные ощущения и т. д.), что объясняется особой ролью кожи как покрова и барьера тела, а вместе с тем участника основных процессов обмена веществ. Кинестезия является обязательным членом любой ассоциации ощущений, благодаря чему процессы отражения и накопления индивидуального опыта всегда проникают друг друга.

Этот весьма беглый набросок показывает, что существует известная система постоянных межанализаторных взаимосвязей, источник которой заключен в целостной совокупности материального мира, в объективных взаимосвязях между различными формами движущейся материи.

Вместе с составом чувственного отражения система этих взаимосвязей образует структуру чувственного познания, определяющую сенсорную организацию человека.