Тема 11. Россия в XIX в.: внутренняя и внешняя политика самодержавия. Реформы 60—70-х гг. Контрреформы

Russia in the 19th Century: Domestic and Foreign Policy. 1860—1870's Reforms. Counter Reforms

Авторы: Кирилл Соловьев

Ссылка для цитирования:

Соловьев К. А. Тема 11. Россия в XIX в.: внутренняя и внешняя политика самодержавия. Реформы 60—70-х гг. Контрреформы // История: научно-образовательный журнал, 2016. Учебное пособие [Электронный ресурс]. Доступ для зарегистрированных пользователей. URL: http://history.jes.su/s207987840001467-2-1 (дата обращения: 19.11.2016). DOI: 10.18254/S0001467-2-1

Ключевые слова: модернизация, реформы, правительство, бюрократия

Ключевые слова (англ): modernization, reforms, government, bureaucracy

Аннотация (рус): В центре внимания автора — проблема модернизации России в XIX в., прежде всего, в годы царствования Александра II. В частности, рассматриваются замыслы реформаторов, результаты их преобразований, цена реформ, их восприятие в общественном мнении страны, взаимосвязь внутренней и внешней политики. Реформирование России показано как нелинейный, а скачкообразный, часто весьма противоречивый процесс, способствовавший стремительному социальному и экономическому росту и вместе с тем обусловливавший диспропорции в развитии. Реформы были во многом вынужденными ответами на вызовы времени и одновременно сами становились вызовами для представителей общественности и государственной власти.

Аннотация (англ): This theme is devoted to the problem of Russian modernization in the 19th century, mainly during the reign of Alexandre II. The projects of the reformers, their achievements, the cost of the reforms, their public perception, the connections of the home and foreign policy were studied in the text. The reforming of Russia was shown as nonlinear, salutatory process promoted economic and social progress and at the same time the disproportions of the growth. The reforms were forced answer to the time challenge and simultaneously became the challenge for the government and society.

Дата публикации: 05.09.2016

№ Текст Примечания

Девятнадцатый век был особенным временем в истории России. Он

начался в Михайловском замке в Санкт-Петербурге в ночь с 11 на 12 марта 1801 г., когда был убит император Павел I. Этот факт из династической истории Романовых явно выделяется среди дворцовых переворотов прежнего столетия и стал вехой общественной страны. Он с очевидностью свидетельствовал, что в начале XIX в. было уже немыслимо возвращение к практике полицейского государства прошлого столетия. Привилегии, дарованные различным сословиям (прежде всего, конечно, дворянству), в корне изменили социальную среду России и, как писали историки XIX в., положили начало процессу раскрепощения русского общества. Пока это «общество» было практически исключительно дворянским — более того, в значительной мере аристократическим. Но и оно стремилось к самоорганизации. С конца XVIII в. появлялись кружки, салоны, складывалась негосударственная периодическая печать. Представители «общества» в большинстве своем не считали себя «винтиками» в государственной машине, полагали свои права неотъемлемыми и надеялись на большее — на участие в политической жизни. Амбиции общественности

							с неизбежностью сталкивались с вполне понятным «охранительством» действовавшей власти, не желавшей делиться собственными прерогативами. Противостояние власти и общества стал узловым вопросом эпохи. За столетие усилиями враждующих сторон будет сплетен «гордиев узел», который будет «разрублен» лишь катастрофой

1917 г.

Девятнадцатый век был особенным не только для России, но и для всей Европы. Тогда наука активно вторглась в жизнь человека, а понятие «прогресс» получило материальное воплощение. Вместе с железными дорогами, а затем телеграфом, телефоном, автомобилями, дирижаблями, самолетами радикально изменились представления о времени и пространстве.

Кроме того, конец XVIII — начало XIX вв. стало временем переосмысления прежних основ мироздания, что во многом объяснялось потрясением, которое испытала европейская общественность в годы Великой Французской революции. Она поставила под сомнение ценности Просвещения, его упрямую веру в торжество человеческого разума. Усомнившись в нем, европейцы отказались от представлений об универсальности законов общественно-политической жизни. Напротив, был поставлен вопрос об уникальности национального исторического опыта. Интеллектуальные элиты в разных странах находились в поисках формулы национальной идентичности. Эта идея занимала умы и российских мыслителей. Причем перед ними стояла двуединая задача: найти формулу национальной истории и прочесть ее в европейском контексте. Это заставляло задуматься о соответствии российских реалий западноевропейским порядкам и одновременно с тем о необходимости европеизации России.

Европеизация в России XIX в. — это то, что в настоящее время преимущественно подразумевается под понятием «модернизация». Относительно этого термина идут споры в общественных науках. Одни полагают, что модернизация носит догоняющий характер. По мнению других, модернизация — в высшей степени сложный процесс, который протекает неравномерно, скачкообразно. Соответственно, страны трудно ранжировать по степени успешности модернизации. Наконец, есть и такая точка зрения, что модернизация имеет столь очевидные национальные особенности, что сравнивать ее в одном и другом регионе невозможно.

5 О европеизации спорили и в XIX в. В сущности, эта дискуссия сводилась

1. Вопреки бытующим

к проблеме тактики и стратегии проведения преобразований в России.

в литературе

Необходимость коренных реформ мало кем ставилась под сомнение.

представлением, в

Однако следовало определиться с их содержанием. Власть и

1810 г.

значительная часть представителей общественности смотрели на этот

Государственный

вопрос по-разному. Для правительства главная цель реформ —

совет был не создан, а

рационализация всех сфер жизни и, прежде всего, управления. Этой

реформирован.

цели были подчинены реформы Александра I и в первую очередь

Образован же он был в

Николая I:

учреждение

министерств (1802),

реформирование¹

1801 г. и порой

Государственного совета (1810), создание университетов и, конечно же,

именовался

«Непременным

составление Свода законов Российской империи (1833—1835),

советом», что, видимо,

благодаря чему существенно изменилась правовая жизнь в стране. В

силу всех

этих решений

в России укреплялась

профессиональная

«смутило» некоторых

бюрократия, менялся процесс управления и законотворчества.

В общественных кругах на проблему реформ смотрели несколько иначе. Представлялось, что реформы должны были способствовать расширению пространства личной свободы. Казалось бы, именно этот подход должен был лечь в основу решения крестьянского вопроса.

Вместе с тем, любой вариант отмены крепостного права так или иначе ущемлял чьи-то частные интересы. Попытка правительства Александра I провести эту реформу по взаимному согласию сторон потерпела неудачу. Указ о вольных хлебопашцах (1803), предоставлявший помещикам право освобождать крестьян с землей, принес незначительный результат. Меры Николая I (реформа государственной деревни (1837—1841), Указ об обязанных крестьянах (1842), инвентарная реформа (1847)) имели свой целью рационализовать систему управления деревней. Не решаясь пойти на отмену крепостного права, действующая власть пыталась как бы незаметно подменить содержание этого явления, поставив предел произволу помещика и создав условия для постепенной трансформации крепостных отношений. Опыт этой преобразовательной политики был использован впоследствии, при подготовке отмены крепостного права и, соответственно, выработке Положений 19 февраля 1861 г. Вместе с тем концепция, положенная в основания этого решения, была иной. Правительство волевым решением передавало крестьянам не только личную свободу, но и большую часть обрабатываемой ими земли, естественно юридически принадлежавшей помещику. Таким образом, происходил радикальный пересмотр базовых правовых установлений прошлого. Вместе с тем правительство продолжало держаться за прежнюю управленческую модель, в основе которой лежал полицейский контроль над крестьянином со стороны общины.