Право - для человека

История так распорядилась, что каждая памятная дата принятия действующей Конституции Российской Федерации будет совпадать с другой памятной датой - принятием Всеобщей декларации прав человека.

Между этими документами - 45-летний временной интервал, несоизмеримые внешнеполитические и внутриполитические события. Но есть и неразрывное единство между этими основополагающими документами - права и свободы человека и гражданина. Всеобщая декларация прав человека - первый универсальный международный акт, в котором государства мирового сообщества согласовали, систематизировали и провозгласили основные права и свободы, которые должны быть предоставлены каждому человеку на земле.

Содержание прав и свобод, пути их реализации и механизм защиты заняли приоритетное место в Конституции России, что прямо вытекает из положения Всеобщей декларации прав человека 1948 г. о необходимости обеспечения того, чтобы в каждом государстве "права человека охранялись властью закона". Этот принцип конституирован в качестве одной из основ конституционного строя нашей страны. Согласно Конституции человек, его права и свободы являются высшей ценностью.

Отстаивание прав человека - абсолютный приоритет для любого политика, присягнувшего гуманизму. Отвержение этих прав - индикатор политического мракобесия. Жизнь показывает, что острота проблемы прав человека будет только нарастать. И что соответственно будет нарастать поляризация сил, признающих или отвергающих права человека. Императивы права не оставляют никаких сомнений по поводу того, по какую сторону баррикад надо находиться в этом противостоянии.

XXI век погружает нас в чудовищную сложность. Говоря сегодня о соблюдении прав человека, мы не можем быть в стороне от беспрецедентной ситуации, которая в условиях глобализации с головокружительной скоростью распространяется по всей планете. Речь идет о глобальном финансово-экономическом кризисе и его возможных негативных последствиях.

Известный американский философ и политик Фрэнсис Фукуяма в статье - "Крах корпорации "Америка", опубликованной 10 октября 2008 года в Newsweek, считает, что главной причиной кризиса стала определенная концепция капитализма, которая заключалась в отказе от государственного регулирования экономики. Другие видные эксперты полагают, что кризис, который углублялся в течение последних десяти-пятнадцати лет, на самом деле возник в результате решения, принятого в августе 1971 года: отделить доллар США как валюту для осуществления международных расчетов и мировой торговли от фиксированного, золотого эквивалента. С этого момента начался стремительный рост фиктивного капитала, утвердилась система плавающих валютных курсов и произошло постепенное отделение финансовой системы, ставшей по существу спекулятивной, от реальной экономики.

Ситуация, которая сложилась в США, не может в той или иной мере не повториться в Европе, в том числе и в России.

Многие эксперты обоснованно полагают, что мировой финансово-экономический кризис крайне негативно скажется на развитии всех новых вызовов и угроз. Кризис будет способствовать обострению всех территориальных, межэтнических, межконфессиональных конфликтов в регионах, где катастрофически не хватает продовольствия и пресной воды.

Мировое сообщество ищет пути выхода из кризиса. С программным заявлением по преодолению последствий финансово-экономического кризиса выступил президент России Дмитрий Медведев. Он предложил в том числе: упорядочить и привести в систему национальные и международные институты регулирования; упрочить легитимность этих институтов; повысить прозрачность финансовой деятельности; укрепить систему управления рисками.

Возникшие проблемы носят интернациональный характер. Они требуют разработки и внедрения новых "критических технологий" в политике, экономике и в праве. Именно для решения этих проблем Россия предлагает изменить глобальную финансовую архитектуру, пересмотреть роль действующих институтов и создать новые международные институты и адекватное правовое регулирование на основе гармонизированной системы международных и национальных стандартов в деятельности участников финансовых рынков. Строительство новой финансовой архитектуры потребует принципиально новых международных и национальных правовых решений, многие из них могут в общественном мнении выглядеть непопулярными. Потребуется и новый взгляд на многие привычные правовые и экономические категории с позиций защиты прав человека.

Мировой финансово-экономический кризис, если его рассматривать с точки зрения экономиста, прежде всего - результат нарушения законов экономики. Вместе с тем этот кризис свидетельствует о деформации принципов права, имеющей место как в законодательстве, регулирующем экономику, так и в соответствующей правоприменительной практике в финансово-экономической сфере. Прежде всего, речь идет о неадекватной реализации формального равенства (или правовой справедливости) и вытекающего из него юридического эквивалента как универсальных императивов права. Последовательная реализация этих универсальных регулятивных принципов придает собственно правовой характер экономике. С юридической точки зрения, реальная угроза финансово-экономической пандемии - результат различного рода отклонений от принципа верховенства права в экономике, в рамках отдельных государств и на глобальном уровне. Это и неэффективные нормативные правовые акты, и непрофессиональные и неправомерные действия чиновников, должностных лиц и корпораций, включая сомнительные и незаконные финансовые пирамиды - как внутригосударственные, так и транснациональные. Все это, вместе взятое, привело к неадекватной конкретизации правовых принципов применительно к сфере регулирования современной экономики и финансов, к деформации прав и обязанностей субъектов экономических отношений, включая государства и международные финансовые институты.

Особенно серьезные проблемы могут возникнуть в сфере обеспечения социально-экономических прав граждан. В условиях кризиса практически невозможно обеспечить положение, когда все категории граждан, все слои населения будут удовлетворены теми или иными политико-экономическими решениями правительств. Важно, чтобы государство обеспечивало разумный баланс и соразмерность между решениями, принимаемыми в целях выхода из кризиса и стабилизации финансов и экономики, фундаментальными правами и свободами граждан, закрепленными во Всеобщей декларации прав человека и конституциях. Кризис обнажил также несостоятельность классической либеральной доктрины права как такого формального равенства (равенство между деянием и воздаянием перед единой для всех нормой свободы), которое в сфере социальных отношений не предполагает какого-либо собственно правового корректирования с учетом социальных и биологических различий людей как субъектов права. С этой доктриной связано представление о том, что социальные права не являются правами в строгом смысле и что социальной политика - это лишь исходящая из политической целесообразности благотворительность и вспомоществование бедным со стороны государства за счет богатых.

Между тем формальное равенство в его двух аспектах - как справедливости уравнивающей и справедливости распределяющей - логически предполагает преодоление исходного фактического неравенства путем создания равенства стартовых возможностей в использовании прав и свобод. Эта идея все более находит понимание в условиях современных глобальных процессов, когда стало ясно, что традиционные - либеральные - права человека недостаточны для реализации его способностей как разумного существа, обладающего свободой воли.

Можно любить право и даже поклоняться ему. Но никогда нельзя забывать, что не человек - для права, а право - для человека. По смыслу нашей Конституции социальная политика, основанная на принципе социального государства, это не произвольная по своей природе благотворительная деятельность, движимая нравственным чувством сострадания к социально не защищенным слоям. Это конституционно-правовая обязанность государства гарантировать и защищать социальные права в качестве основных и неотчуждаемых прав. Исходя из этого, общество (в лице государства) с помощью соответствующих компенсаторных механизмов обеспечивает наиболее слабым членам равенство стартовых возможностей в реализации основных прав и свобод. Данная деятельность, предполагающая также возможность законодательного ограничения более сильных субъектов (в том числе посредством налоговых инструментов), не должна быть произвольной и продиктованной лишь соображениями политической целесообразности или моральным чувством сострадания и взаимопомощи. Это позволяет на основе принципа юридического равенства, конкретизируемого в содержании правового регулирования на каждом новом историческом этапе развития с учетом возможностей человечества, посредством соответствующих компенсаторных механизмов корректировать исходное фактическое неравенство и создавать для социально и биологически слабых субъектов равенство стартовых возможностей в пользовании правами. Иначе преимущество более "сильных" возрастает не вследствие собственных усилий и предприимчивости, таланта и заслуг, а за счет доставшихся им ресурсов (эффект "накопленного преимущества"). Тем самым искажается действительный смысл и распределяющей справедливости, и справедливости уравнивающей, т.е. юридического равенства в целом как основного принципа всего правового регулирования. В результате общество попадает в "ловушку неравенства". Такое регулирование не гарантирует эффективную защиту интересов людей и неспособно обеспечить выживание и развитие цивилизации. Ныне конституционно-правовая доктрина и практика призваны обеспечить истолкование и реализацию принципа юридического равенства применительно к сфере социальных прав и их содержанию с учетом конкретных социальных условий, вызовов и угроз. Эта задача стоит и перед конституционным правосудием. Истолкование положений о социальном государстве, о юридическом равенстве и справедливости позволило Конституционному суду выработать правовые позиции, имеющие существенное значение для законодательного регулирования общественных отношений в сфере социальной защиты и проведения единой социальной политики. Острота событий предопределяет применение адекватных правовых методов и доказывает несостоятельность формалистической (коренящейся в юридическом позитивизме) трактовки права, в которой право отождествляется с законом. Как показывает исторический опыт, на практике это порождает убеждение, будто любое повеление власти, облеченное в форму закона, становится правом. В регулировании экономики такое пренебрежение принципами права приводит к волюнтаризму.

Следуя Конституции, нам нужно быть идеалистами и реалистами одновременно. Нам нужно быть бескомпромиссными в стратегическом плане. Мы не можем, следуя абстрактному принципу, допустить, чтобы реальная ситуация претерпела решительное ухудшение. Но мы не можем отказываться от принципа в угоду реальности. Мы должны жить, каждую минуту проверяя свои действия и сердцем, и разумом, ни на секунду не отказываясь от следования высшему принципу прав человека. Труден путь. Но другого пути нет.