Леви-Стросс К. - Структурная антропология (2008, Академический Проект)

420

К. Леви-Строс Щм Структурная антропология

имущественно на экспериментальной основе и, повидимому, не отличается от антропологии ни ме­ тодами, ни объектом своих исследований. Правда, возможно, что эти объекты (городские сообщества,

5сельскохозяйственные организации, национальные государства и составляющие их сообщества, даже общество в международном масштабе) обладают иным порядком величин и оказываются более слож­

ными, чем так называемые первобытные общества,

юНо поскольку антропология проявляет все больший интерес именно к этим сложным формам, то трудно усмотреть какое-то существенное различие между той и другой науками.

Однако во всех случаях оказывается, что социо15 логия тесно связана с наблюдателем. Это ясно из нашего последнего примера, поскольку социология города, села, религии; видов деятельности и пр. берет в качестве объекта исследования общество, к кото­ рому принадлежит наблюдатель, или общество того

го же типа. Но подобное положение вполне реально и в другом случае, когда речь идет о социологии, про­ являющей тенденцию к синтезу или философии. Там ученый расширяет сферу своих исследований челове­

ческого опыта; он может даже попытаться давать ему 25 истолкование во всей его совокупности. Объект его исследования не ограничивается более наблюдате­ лем, но и стремясь предельно его расширить, он оста­ ется всегда на точке зрения наблюдателя. Прилагая усилия к тому, чтобы дать истолкования и выявить зо значения, он прежде всего ставит перед собой задачу объяснить свое собственное общество. Он применяет ко всему множеству явлений свои собственные логи­ ческие категории, выстраивает их в своей историчес­ кой перспективе. Если французский социолог XX ве-

35ка разработает общую теорию жизни в обществе, то она всегда и вполне законно (т. к. эта благородная по­

пытка отнюдь не вызывает никаких возражений) бу­ дет восприниматься как труд французского социоло­

га XX века. В то же время антрополог, стоящий перед 40 подобной задачей, попытается столь же произвольно

тому, чтобы создать социальную науку с точки зре­ ния наблюдателя, антропология пытается разрабо­ тать науку об обществе с точки зрения наблюдаемого.

Это значит, что она в своем описании своеобразных и 10 далеких обществ либо ставит перед собой задачу по­ нять точку зрения самого туземца, либо расширяет объект своего исследования, включая туда общество наблюдателя, но пытаясь при этом построить некую систему отсчета, основанную на этнографическом 15 опыте и одновременно не зависящую ни от наблюда­ теля, ни от объекта его исследования261.

Таким образом, становится понятным, почему со­ циология может рассматриваться (и всегда по праву) то как частный случай антропологии (так, как это 20 имеют обыкновение делать в США), то как дисцип­ лина, стоящая во главе иерархии социальных наук. Она представляет собой, разумеется, тоже привиле­ гированный случай по причине, хорошо известной из истории геометрии и заключающейся в том, что при­ 25 нятие точки зрения наблюдателя позволяет выявить свойства, на первый взгляд более строго формули­ руемые и, разумеется, более применимые на практи­ ке, чем те, которые предполагаются при расширении перспективы с учетом других возможных наблюда­ 30 телей. Так, Эвклидова геометрия может считаться

привилегированным случаем метагеометрии262, вклю­

чающей также рассмотрение пространств, имеющих

иную структуру.

35

ЗАДАЧИ, СТОЯЩИЕ ПЕРЕД АНТЮПОЛОГИЕЙ Прервем еще раз эти рассуждения, чтобы поста­ вить точку и задать себе вопрос: как следует пони­ жать на данной стадии анализа миссию, возложенную

на антропологию? Организация образования в этой 40

421

антропологии преподавания и исследований метода Проблемы

XVII Глава

422

К. Леви-Строс Щм Структурная антропология

области должна помочь передавать эту эстафету в

наилучших условиях.

ОБЪЕКТИВНОСТЬ

5 Прежде всего антропология стремится к объек­ тивности, к тому, чтобы внушить к ней вкус и научить пользованию ее методами. Это понятие объектив­

ности требует тем не менее уточнения. Речь идет не только об объективности, позволяющей тому, кто

юее соблюдает, абстрагироваться от своих верований, предпочтений и предрассудков, поскольку подоб­

ная объективность характерна для всех социальных наук (в противном случае они не могут претендовать на звание науки). Из предыдущих параграфов ясно, is что тот тип объективности, на который претендует антропология, подразумевает большее: речь идет не только о том, чтобы подняться над уровнем ценнос­

тей, присущих обществу или группе наблюдателя, но

инад методами мышления наблюдателя; о том, что- 20 бы достигнуть формулировки, приемлемой не только

для честного и объективного наблюдателя, но и для всех возможных наблюдателей. Антрополог не толь­ ко подавляет свои чувства: он формирует новые ка­ тегории мышления, способствует введению новых по25 нятий времени и пространства, противопоставлений

ипротиворечий, столь же чуждых традиционному

мышлению, как и те, с которыми приходится сегод­ ня встречаться в некоторых ответвлениях естествен­ ных наук. Эта общность в способах самой постанов-

зо ки одних и тех же проблем в столь далеких друг от друга дисциплинах была блестяще отмечена великим физиком Нильсом Бором263, когда он писал: «Разли­ чия между их [человеческих культур\ традициями во многом походят на различия между эквивалентными

35способами описания физического опыта» [214; рус. пер., с. 47].

Итем не менее этот неустанный поиск всеобщей объективности может происходить только на уровне,

где явления не выходят за пределы человеческого и

40 остаются постижимыми — интеллектуально и эмо­

ционально — для индивидуального сознания. Этот момент чрезвычайно важен, поскольку он позволяет отличать тип объективности, к которому стремится антропология, от объективности, представляющей

интерес для других социальных наук и являющейся, 5 несомненно, не менее строгой, чем ее тип, — хотя

ний264. Именно это и является еще одной причиной (наряду со многими другими) поддержания тесного контакта антропологии с лингвистикой, тоже стре­ мящейся по отношению к тому социальному явлению, 25 каковым является язык, не отрывать объективные его основы, образующие звуковой аспект, от его значи­ мых функций, образующих аспект смысловой*.

* Эти строчки уже были написаны, когда мы столкнулись с подоб­ ной же точкой зрения, вышедшей из-под пера одного современного философа. Критикуя обветшалую социологию, Жан Поль Сартр265 доавляет: «...к социологии примитивных народов эти упреки не имеют отношения. Там исследуются поистине значимые множества» [775, с* '9, примеч. 1].

423

антропологии преподавания и исследований метода Проблемы

XVII Глава

424

К. Леви-Строс МШ Структурная антропология

торых типов явлений необходимо раздробление всей

совокупности, которое осуществляют социальный

психолог, юрист, экономист или специалист в облас­ ти политических наук. Она и сама проявляет слиш-

5ком большой интерес к методу моделей, которым она

сама пользуется в некоторых случаях, как, например,

в системах родства, чтобы отвергнуть законность этих частных моделей.

Но когда антрополог пытается построить моде-

10ли, то он всегда имеет в виду и надеется на выявление общей формы, объединяющей различные проявления социальной жизни. Эта тенденция обнаруживается

как в понятии целостного социального явления, вве­ денном Марселем Моссом266, так и в термине pattern is (структура), который, как известно, приобрел за по­ следние годы распространение в англосаксонской

антропологии.

ЗНАЧЕНИЕ го Третья особенность антропологических изыска­

ний важнее двух первых, но определить ее гораздо труднее. Существует настолько укоренившаяся при­ вычка различать типы обществ, которыми занимает­ ся этнолог, по негативным признакам, что с трудом

25замечают, как его предпочтение к этим типам оказы­ вается основанным на их положительных свойствах.

Обычно охотно соглашаются с тем, что сферой ант­ ропологии (подтверждением того служит само на­ именование соответствующих кафедр) являются не- зо цивилизованные, ^списьменные, «^индустриальные или ^индустриальные общества. Однако за этими

отрицательными признаками скрывается положи­ тельная действительность: эти общества основаны на личных связях, на конкретных взаимоотношениях

35между индивидами в гораздо более высокой степени, чем в других обществах. Этот пункт может потребо­ вать долгих доказательств. Однако, не вдаваясь здесь в детали, достаточно будет указать на то, что подоб­

ные взаимоотношения обычно возможны благодаря 40 небольшому объему так называемых первобытных

признакам следует, скорее, современные человече­ ские общества. Наши взаимоотношения с другими is людьми носят теперь не более как случайный и от­ рывочный характер, поскольку они основаны на гло­ бальном опыте, а не на конкретном восприятии од­

ного субъекта другим. Чаще всего они являются след­

ствием косвенных реконструкций, осуществляемых 20 на основе письменных источников. Мы связаны ныне с нашим прошлым не благодаря устной традиции, под­ разумевающей живой контакт с людьми — рассказчи­ ками, жрецами, мудрецами или старцами, а на основе

заполняющих библиотеки книг, из которых исследо25 ватели пытаются с такими трудностями извлечь все, что могло бы помочь восстановить личность их со­ здателей. Что касается наших современников, то мы общаемся с их громадным большинством благодаря самым различным посредникам — письменным доку- зо ментам или административному аппарату, которые,

разумеется, неизмеримо расширяют наши контакты, но в то же время придают им опосредованный харак­ тер. Именно он и стал символом выражения взаимо­ отношений между гражданином и властями.

Мы не склонны к парадоксу и не собираемся да­

вать отрицательную оценку колоссальному перево­ роту, наступившему в связи с изобретением пись­ менности. Однако необходимо отдавать себе отчет

в том, что, облагодетельствовав человечество, она 40

425

антропологии преподавания и исследований метода Проблемы

426

Структурная антропология

К. Леви-Строс

одновременно отняла у него нечто, существенно важ­ ное [см. 517, гл. XXVIII]268. До сих пор международ­ ные организации, и в частности ЮНЕСКО, в высшей степени недооценивали потерю независимости лю-

5дей в результате распространения косвенных форм коммуникации (книг, фотографий, печати, радио и

т. п.). Тем не менее именно коммуникация и вызывает сейчас особый интерес у теоретиков самой современ­ ной из социальных наук — науки о коммуникации,

юкак это видно из следующего места «Кибернети­ ки» Винера: «Неудивительно поэтому, что большие сообщества... имеют гораздо меньше общественно доступной информации, чем малые сообщества, не

говоря уже об отдельных людях, из которых состоят is все сообщества»*. В дебатах, происходящих в сфере,

более близкой социальным наукам, и хорошо извест­ ных политическим наукам во Франции, между сто­ ронниками баллотировки кандидатов по спискам и сторонниками окружных выборов довольно туманно 20 указывается на эту потерю информации (которую наука о коммуникации могла бы помочь уточнить),

явившуюся для группы следствием того, что абстракт­ ные ценности подменяют личный договор между из­

бирателями и их представителями.

25 Разумеется, современные общества не являются полностью обществами опосредованных контактов. Если внимательно рассмотреть вопросы, которыми

занимается антропология, то обнаружится, что, про­ являя все больший интерес к исследованию современзо ных обществ, антропологи стремятся и в них выявить и выделить уровни непосредственных кон тактов™. Этнолог оказывается в близкой ему сфере исследо­ вания, когда он исследует деревню, предприятие или «соседские» группы в большом городе (как говорят

35англосаксы, neighbourhood), поскольку там все зна­ ют всех или почти всех. Точно так же, когда демо­

графы выявляют в современном обществе изоляты

*[843, с. 188-189; рус. пер., с. 200]; вообще эти страницы достой­ ны быть вписанными полностью в хартию ЮНЕСКО.

тех же размеров, что и те, которые характеризуют первобытные общества [805], они протягивают руку

антропологу, обнаруживающему таким образом для себя новый объект исследования. Обследования со­

обществ, произведенные во Франции под руковод- 5 ством ЮНЕСКО, раскрыли в этом отношении много

нового: если в селении с пятьюстами жителями, изуче­ ние которых не нуждалось ни в каком изменении

классических методов исследований, обследователи (среди них некоторые имели антропологическое об- ю разование) чувствовали себя вполне непринужденно,

то в городе среднего масштаба у них создавалось впе­ чатление, что они встретились с чем-то непознавае­ мым. Почему? Потому что тридцать тысяч людей не могут объединяться в общество таким же образом, is

как пятьсот человек. В первом случае коммуникация устанавливается главным образом не между лично­ стями или по типу межличностных коммуникаций; социальная действительность «посылателей» и «по­

лучателей» (говоря на языке теории коммуникации) 20

исчезает за сложностью «кодов» и «реле» [см. 841].

Будущее, разумеется, покажет, что наиболее важным вкладом антропологии в социальные науки является введение (впрочем, бессознательное) этого основного различия между двумя разновидностями 25 социального бытия. Один образ жизни, воспринима­ емый в своей основе как традиционный и архаичный, представляет прежде всего тип общества непосред­ ственных контактов. Более поздним формам, конеч­ но, присущи некоторые черты первого типа, но там зо группы, поддерживающие несовершенные или непол­ ные непосредственные контакты, оказываются вклю­ ченными в более обширную систему, саму по себе страдающую от отсутствия этих контактов.

По мере того как это различие объясняет и обос35 новывает возрастающий интерес антропологий'к ви­ дам непосредственных взаимоотношений, которые

продолжают существовать или возникают в совре­

менном обществе, оно указывает на пределы, огра­ ничивающие ее изыскания. Ведь если меланезийское 40

427

антропологии преподавания и исследований метода Проблемы

XVII Глава

428

Структурная антропология

К. Леви-Строс

племя и французская деревня, грубо говоря, по своей социальной сущности принадлежат к одному типу, то это нельзя экстраполировать на большие социальные единицы. Ошибка инициаторов исследований нацио-

5нального характера как раз и состоит в том, что они

хотят работать только как антропологи: бессозна­ тельно ассимилируя формы социальной жизни, не­

сводимые к простым отношениям, они могут прийти только к двум результатам: либо узаконить наихуд-

юшие предрассудки, либо овеществить самые пустые

абстракции270.

ОРГАНИЗАЦИЯ АНТЮПОЛОГИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ

is Таким образом, мы видим, что антропология се­ годня оказывается на странном перекрестке наук. Она должна стать объективной, поскольку ей необ­ ходим некий общий язык для передачи разнородно­ го социального опыта, а потому она обращается к

20 математике и символической логике. Наш обычный словарь, являющийся продуктом наших собственных

социальных категорий, оказывается действительно недостаточно богатым для того, чтобы сформули­ ровать результаты различных социологических экс-

25периментов. Приходится прибегать к символам, как

это делает физик271, когда хочет выявить то общее,

что имеется, например, между корпускулярной и волновой теориями света: на языке человека с улицы обе концепции противоречат друг другу, однако позо скольку для науки они обе «реальны», то для перехо­

да от одной концепции к другой следует прибегнуть к знаковым системам нового типа*.

Во-вторых, антропология, будучи наукой семиоти­ ческой, обращается к лингвистике по двум причинам:

35потому, что только знание языка позволяет проник­ нуть в систему логических категорий и нравственных

ценностей, отличающуюся от подобной же системы

*Читатель, желающий глубже вникнуть в эти неожиданные ана­ логии между социальными и точными естественными науками, может обратиться к прекрасной книге Пьера Оже [162].

наблюдателя; и потому, что лингвистика лучше, чем любая другая наука, может обучить способу перехо­

дить от рассмотрения элементов, лишенных самих по

себе значения, к рассмотрению семантической сис­ темы и показать, каким образом эта система может 5 создаваться с помощью элементов первого рода. Это

является, возможно, прежде всего проблемой языка, но после него и через него — проблемой всей культу­

ры в целом.

В-третьих, будучи чувствительной к внутренним ю связям между различными социальными явлениями,

антропология считает необходимым рассматривать одновременно их экономический, юридический, поли­

тический, моральный, эстетический и религиозный ас­ пекты. Она внимательно относится к развитию других is социальных наук, и особенно тех, которые разделяют с

ней эту общую перспективу, т. е. географию человека272, социальную и экономическую историю, социологию.

Наконец, антропология стремится к исследова­ нию преимущественно тех форм социальной жизни 20 (где так называемые первобытные общества пред­ ставляют собой лишь примеры, наиболее легко под­ дающиеся выделению, и образцы, наиболее далеко продвинутые в этом направлении), которые опреде­ ляются непосредственностью контактов, измеряемой 25 обширностью и богатством конкретных взаимоотно­ шений между индивидами. Именно в этом отношении антропология ощущает наиболее тесную связь с пси­ хологией (общей и социальной).

Не может быть и речи о том, чтобы обрушить на зо студентов такую колоссальную массу знаний для пол­

ного удовлетворения всех этих требований. Однако, по крайней мере сознавая сложность проблемы, не­ обходимо остановиться на некоторых практических выводах.

1.Антропология стала слишком многообразной

итехничной дисциплиной, чтобы можно было реко­ мендовать ограничить одним годом чтение курсов лекций, называемых обычно «введением в антропо­ логию» (ИЛИ КаК-НибуДЬ ПОДобнО ЭТОМу), СОСТОЯЩИХ 40

429

антропологии преподавания и исследований метода Проблемы

XVII