Стать матерью для своей матери

«Я не хотела, чтобы она вновь стала маленькой девочкой, она просто не имела на это «права», – вспоминает А. Эрно в романе «Женщина», посвященном ее матери, а в повести «Роза Галлика» К. Феллу, дочь, напротив, со смирением принимает деградацию матери в старости: «Она была моим двойником, моим постаревшим двойником, изношенным, изнуренным и невинным. Она также была моим ребенком. Я пыталась ее защитить». Словно эхом, на это чувство дочери позже откликнется мать: «Ты ведь и вправду моя мама, не так ли? – Каждому приходит свой черед».

Случается, что дочь с самого раннего детства выполняет материнскую функцию для своей матери: мы видели, до каких патологических форм могут дойти проявления некоторых «неполноценных матерей». Это может произойти гораздо позже, когда старая мать будет не в состоянии контролировать и заботиться о себе. Так, в романе «Баллада и Источник» Мэзи, покинутая в раннем детстве своей матерью, вновь встречается с ней в подростковом возрасте и находит ее в жалком состоянии. Мэзи вынуждена ухаживать за нею, прежде чем поместить в специализированное заведение из-за ее помешательства. «Это могло бы показаться забавным – раздевать собственную мать. До чего же она была немощная! С выпирающими тазовыми косточками и тощими, почти лишенными плоти бедрами. Жалкое зрелище. А ведь она была так хорошо сложена. Я расчесывала ее волосы. Когда-то они были густые, черные и такие длинные, что спускались ниже спины. Она очень гордилась ими. Теперь они стали серыми, редкими и ломкими, совсем безжизненными, как будто их уже несколько недель не касалась щетка для волос. Да и шея не отличалась чистотой». Более естественно, когда материнская старость (в том числе необратимые изменения и беспомощность, как и невозможность прежних отношений) заставляет взрослую дочь внутренне перестроиться. Но так трудно подготовиться к этому заранее (к слову, возможно ли это вообще?), хотя, конечно, дочь прекрасно знает, что однажды, как говорится, это «свалится ей на голову», постольку в ее сознании закреплено, что все заботы о родителях, а именно о матери, всегда ложатся на плечи дочери.

Элен Сиксу, молодая мать, которая своего сына с синдромом Дауна оставила на попечение матери («День, когда меня там не было») по-моему отмечает признаки ее старения: «Я уверила себя в том, что в нашей семье все женщины, когда стареют, обретают черты даунизма. Это придает им какую-то миловидность и это все больше заботит меня. Каждое лето, когда я навещаю мою мать, то замечаю, что она мало-помалу обретает это странное благодушие, которое так хорошо мне известно. Она становится все более и более отстраненной и иногда так и застывает в этом состоянии – как будто только проснулась, часов в десять утра скользит по мне невидящим взглядом немного сощуренных глаз. У меня мурашки бегут по спине, когда она смотрит сквозь меня, будто не видит. Во мне все напрягается, я чуть не скрежещу зубами, я плююсь, угрожаю, я почти кричу охрипшим голосом: «Мама, очнись!»

Когда мать стареет и становится пожилой женщиной, беспомощной, как младенец, это переворачивает поколенческие позиции и полностью разрушает их с дочерью привычные отношения, так как теперь мать полностью зависит от дочери, которой зачастую трудно вынести такие перемены. Этот опыт в прямом смысле потрясает. Да, совсем непросто видеть, как стареет твоя мать, особенно, когда она, как говорят, «некрасиво стареет» и вместо того, чтобы обрести безмятежность, лишь проявляет все свои недостатки в усиленной форме, и материнское старение не приносит изменений в отношения с дочерью. Иногда мать доходит до того, что старается не уступать ни в чем. Когда речь идет о трауре по ушедшим отношениям, а не об их разрыве, обе стороны обязательно должны идти на уступки. По крайней мере, матери должны принять эту неизбежность прежде, чем их тела ослабеют.

Если конечно им не выпадает счастливая старость, о которой мечтает каждая дочь для своей матери: «Эти пожилые, безмятежные, лучащиеся внутренним светом женщины, которые способны упростить все проблемы и прогнать тоску у всех, кто с ними общается, – неистощимый источник надежды и опыта. Несмотря на разрушающий интеллектуальные механизмы возраст, они самым естественным и бессознательным образом умеют сохранить мудрость сердца» (Франсуаза Дольто, «Женская сексуальность»).