Структура эмоциональной составляющей детско-родительского взаимодействия

Представляется необходимым более детально разобраться в содержании и структуре такого сложного образования, как эмо­циональный компонент детско-родительского взаимодействия. Обращает на себя внимание то, что перечисленные выше характеристики — особенности восприятия, распознавания эмоцио­нального состояния, характер реагирования — могут быть сгруп­пированы, составив три содержательных блока. В первый блок могут войти характеристики, отражающие особенности восприятия—рас­познавания эмоционального состояния партнера взаимодействия. Ха­рактер реагирования родителя на то или иное состояние определяется его отношением к ребенку. Характеристики, раскрывающие это отношение, также могут быть объединены в самостоятельную группу и составить второй содержательный блок. И, наконец, при описании детско-родительского взаимодействия используются характеристики, описывающие внешние поведенческие прояв­ления этого процесса. Если характеристики первого (воспринимающего)и второго (отношенческого) блока сами по себе не могут быть доступны объективному наблюдению, то могут быть зафиксированы внешние особенности поведения ребенка и ро­дителей, в которых проявляются и особенности восприятия эмоционального состояния, и отношение к партнеру взаимодействия. Такие поведенческие проявления, являющиеся интегративными ха­рактеристиками эмоциональной стороны взаимодействия, могут составить третий содержательный блок.

Остановимся подробнее на содержании каждого из перечисленных блоков.

Родительская чувствительность

Первый блок характеризует особенности восприятия, чувствования родителем эмоционального состояния ребенка. Условно назовем его чувствительность. Этот блок составляют такие характеристики, как распознавание состояния партнера взаимодействия, понимание причин этого состояния и способность к сопереживанию.

Учитывая деятельностную природу восприятия, необходимо понимать, что распознавание эмоционального состояния челове­ка — это сложнейшая задача, решение которой требует учета це­лой системы признаков [13; 166].

Как правило, любящие родители чутко замечают изменения состояния ребенка: видят, когда он устал, расстроен, неважно себя чувствует. Эмоциональные проявления особенно информативны в общении с маленькими детьми, для которых данный канал ком­муникации долгое время остается единственным. Однако случает­ся, что родителям недостает необходимой чуткости. Причиной этому могут служить низкая эмоциональность самого родителя, особен­ности его воспитания (недостаток внимания со стороны собствен­ных родителей) и холодное отношение к ребенку. Такой родитель может или вообще не заметить состояния ребенка, или оценить его неадекватно, что является серьезной преградой к построению гармоничного взаимодействия.

Для полного понимания друг друга партнерами взаимодействия необходимо не только адекватно распознать эмоциональное состо­яние, но и правильно оценить возможные причины, вызвавшие его. В данном случае мы говорим скорее не об эмоциональном, а о ког­нитивном компоненте взаимодействия, однако считаем возможным включить его в систему анализа, так как он отражает в себе опыт эмоционального взаимодействия родителей с ребенком. Как роди­тель относится к эмоциональному состоянию ребенка? Считает ли он необходимым учитывать его при построении взаимодействия, пытается ли воздействовать на него? Если да, то он обязан разоб­раться, с чем связано это состояние, увидеть побудившие его при­чины. Постепенно вырабатывается способность к пониманию свое­го ребенка, что дает возможность оказать ему помощь и психологи­ческую поддержку. Если же родитель игнорирует эмоциональное состояние ребенка, не считает нужным считаться с ним, у него не возникает необходимости разбираться в его причинах.

В то же время без понимания этих причин поведение ребенка кажется неадекватным, вызывает раздражение. Такому родителю часто кажется беспричинным возбужденно-радостное состояние ребенка, проявления усталости воспринимаются как излишняя капризность, молчаливо-угрюмое состояние обиженного ребенка может быть оценено как упрямство, отчаяние как дерзость.

Таким образом, неумение правильно оценить причины эмоци­онального состояния ребенка искажает восприятие этого состоя­ния, снижает чувствительность родителей. Такая близкая связь двух указанных характеристик детско-родительского взаимодействия послужила основанием для объединения их в единую группу.

Следующей характеристикой, отражающей общую чувствитель­ность участников детско-родительского взаимодействия, являет­ся способность к сопереживанию — эмпатия. Как и в предыдущих случаях, взрослый человек в данной диаде является более компе­тентным, так как располагает уже зрелой способностью, в то время как ребенку еще предстоит эту способность приобрести. Поэтому ведущая роль в определении характера взаимодействия долгое вре­мя остается за родителем. Но и он не всегда обнаруживает спо­собность к сопереживанию.

Настоящее понимание эмоционального состояния ребенка до­стигается только в ходе преломления его чувств и переживаний через собственный эмоциональный опыт. Возможность понять и разделить чувства другого приходит только в том случае, когда эти чувства находят отклик в собственной душе. Невозможно разде­лить чужую радость, если сам не умеешь радоваться, чужую боль, если сам не испытывал душевной боли. Но дело не только в спо­собности соотносить чувства другого со своим душевным состоя­нием, а еще и в готовности делать это. Случается, родители недо­оценивают глубину детских переживаний. Последние кажутся им поверхностными, не заслуживающими должного внимания, а при­чины, их побудившие, недостаточно серьезными. Как часто мож­но услышать родительское — «что ты расстроился из-за ерунды» или «нашел чем гордиться». Но подобное рационализаторство не может помочь ребенку. Горе не становится меньше, если тебя уве­ряют, что не стоит горевать. Безусловно, жизненный опыт ребенка ограничен, его ждут и большие радости, и серьезные беды, но одно не вызывает сомнений — он искренен в своих переживаниях. Поэтому уважительное отношение взрослого к чувствам ребенка позволяет гармонизировать их взаимодействие, а готовность раз­делить его эмоциональное состояние рождает настоящую близость во взаимоотношениях.