I.2. Италия под властью лангобардов

I.2.1. Политическая история государства лангобардов

Остготское королевство пало в 554 г. под натиском византийских полководцев Велизария и Нарзеса, которые вновь восстановили на короткое время влияние

Восточной Римской Империи на всю территорию Италии. Смуты и вторжения других германских племен продолжались и в последующие годы, пока лангобарды¹ не положили конец византийскому управлению в большей части Италии. В 568 г. они проникли из Паннонии и шаг за шагом овладели Фриулем, Венецией и Лигурией. Павию, которая была взята после

трехлетней осады, лангобардский король Альбоин сделал столицей своего государства. Византийцы были оттеснены к Равенне (где впоследствии был создан Равенский экзархат²) и в южную Италию. В северо-восточной Италии лангобарды основали первое на полуострове Фриульское герцогство. После умерщвления Альбоина, 36 герцогов решили не избирать короля, а продолжить завоевания самостоятельно. Этим попытался воспользоваться византийский император Юстин II, направив в Италию свое войско, однако потерпел неудачу. Смирившись с этим, император Тиберий II в 580 г. реорганизовал осколки итальянских владений в пять провинций (епархий): Аннонария (Равенна), Калабрия, Кампания, Эмилия и Лигурия, а также Урбикария (Рим).

В VI в. при королях Агилульфе (590-616), Ротари (636-652) и Гримоальде (662-671) лангобарды подчинили себе земли в среднем течении реки По, овладели Лигурией, а также Апулией и Тарентом. В первой половине VIII в. они аннексировали область Эмилия и Романья, о. Корсику и ряд других территорий.

В 727 г. король Лиутпранд взял несколько городов Эмилии, Пентаполь,

но саму Равенну он смог взять под свой контроль лишь в 737 году. В 739 г. Лиутпранд захватил несколько городов, принадлежавших Риму. Племянники Лиутпранда, короли Ратхис (744-749) и Айстульф (749-756) продолжили борьбу против Равенского экзархата, Айстульф окончательно завоевал Равенну в 751 г. и начал угрожать Риму. Однако папа Стефан II обратился за помощью к франкам, которые пришли под предводительством Пипина и принудили Айстульфа признать их верховную власть.

_________________________

¹Лангоба́рды — древнегерманское племя. Относительно поздно включилось в процесс Великого переселения народов, и, по мнению некоторых историков, именно они его и завершили. Лангобарды в начале нашей эры проживали на левом берегу Эльбы в нижнем ее течении. В V в. они перебрались на Дунай, заселив Паннонию.

² Равеннский экзархат — особая византийская административная единица, образованная при императоре Маврикии в конце VI в. в северо-восточной и центральной Италии, в условиях нашествия лангобардов на Апеннинский полуостров. Управлял ею наместник императора — экзарх, имевший высшие военные и гражданские полномочия.

I.2.2. Экономическая и социальная жизнь лангобардского королевства

Само лангобардское завоевание очень сильно отличалось от остготского:

во-первых, лангобарды были гораздо многочисленнее остготов, а во-вторых, их продвижение в Италию сопровождалось насилием, захватом земель, изгнанием и убийствами римских крупных и средних землевладельцев. Политически всё римское население на первых порах рассматривалось как завоеванное и, следовательно, не равноправное с лангобардами. Этим можно объяснить господство лангобардского права, а также и то, что лишь с VIII в. римское право призналось наряду с лангобардским.

Лангобарды расселялись, по крайней мере, в Северной Италии, в основном компактными массами и зачастую отдельно от римлян, основывая целые деревни, населенные отдельными подразделениями лангобардского племенного союза. В пределах лангобардских сел обитали кровнородственные группы (farae), которые подчинялись военным вождям (герцогам). Знатные farae составляли опору для герцога. В период завоевания farae еще были обширными кровнородственными группами, но в конце VI - первой половины VII в. они уже разложились и их место заняли домовые общины большой семьи. В последствии лангобардские поселения стали сближаться территориально с римскими. Некоторые лангобарды селились в городах и на владениях находившихся ранее в распоряжении остготских королей, т.е. на землях фиска. Многие из них расселялись и на конфискованных землях крупных помещиков, уцелевших после завоевания, а также посессоров, что привело в VIII в. к началу, а затем и углублению римско-германского синтеза наряду с разложением большой семьи у самих лангобардов.

Территориальное размещение лангобардов по Италии обнаруживает значительное сходство с расселением остготов, с той разницей, что остготскому

государству политически подчинялась вся Италия, между тем, как лангобарды вели в течение почти двух столетий безуспешную борьбу за полное овладение ею. В годы правления Ротари и Гримоальда лангобардское королевство впервые сконструировалось в качестве политически оформленного государства, ибо до этого оно представляло лишь совокупность различных герцогств и территорий, плохо связанных между собой и не объединенных сильной королевской властью. Этим и объясняется, что как раз Ротари выступил инициатором записи обычного права лангобардов в 643 г.

Эдикт, изданный Ротари, представлял собой видоизмененную кодификацию обычного права лангобардов. Он фиксировал архаические обычаи этого племени, сложившиеся еще задолго до его вторжения в Италию, с одной стороны, и содержал ряд установлений, явившихся следствием завоевания Италии и возникновения лангобардского государства – с другой. В целом, он отражал известную стадию перехода от родоплеменного строя к раннефеодальному. Об остатках родоплеменного строя у лангобардов в VII-VIII вв. говорит, прежде всего, сохранность большой семьи, в которую превратилась некогда более обширная лангобардская fara. Также сохранялся патриархальный характер большой семьи, женщины всегда находились под мундиумом мужчины – отца, мужа или брата. Однако, более узкий круг родства начинает постепенно преобладать над прежним, более широким.

Деревня как основная форма поселения лангобардов состояла из различных домохозяйств, в которых могли обитать и большие и малые семьи. Но различного рода связи между этими домохозяйствами уже в VII в. определялись не только родством, но и соседством – и чем дальше, тем больше.

Хозяйственные взаимоотношения регулировались на сельском собрании. Земледельческая община превращалась постепенно в соседскую общину. В пределах лангобардской общины происходил процесс мобилизации земельной

собственности¹ и имущественной дифференциации среди свободных

_________________________

¹ Мобилизация поземельной собственности — есть процесс перехода земельной собственности от одного лица к другому на почве такого строя поземельных отношений, при котором отчуждение, раздробление и концентрация, залог и наследование земельных владений совершается свободно, без ограничений со стороны общественной власти.

лангобардов. Во время издания Эдикта Ротари родовая знать по-видимому уже уступала место возникающей служилой знати. Внутри свободных намечается некоторая низшая прослойка, равная по правовому статусу вольноотпущенникам высшей категории, т.е. получившим в силу отпуска на волю полную свободу. Члены этой прослойки обозначаются как fulcfree et haamund. Раб, отпущенный на волю, но сохраняющий некоторую материальную и личную зависимость от освободившего его лица (патрона) становился просто fulcfree. Ниже свободных и вольноотпущенников (et haamund) стояли полусвободные – альдии, которые были по своему социальному статусу выше рабов и обладали некоторой долей неполной свободы.

Рабы делились на несколько разрядов в соответствии с их ролью в хозяйстве господина: рабов-министериалов (servi ministeriales), т.е. выросших во дворе господина и специально обученных; домашних рабов, которые использовались в качестве рабочей силы для сельскохозяйственных работ (servi rusticani); несвободных держателей земельных участков, живших со своими семьями в отдельных дворах (massae), откуда их название – servi massarii. Несомненно, что такая расчлененность рабов по профессиям могла быть наследием от античного рабовладения, сохранившегося в Италии и во время остготского господства.

Все отмеченные выше явления приводили к дальнейшему углублению

социальной дифференциации всего лангобардского общества и, в частности, к разорению некоторой части свободных. Этому свидетельствует возникновение либеллярных держаний и целого нового слоя зависимых держателей. Этот слой складывается из безземельных людей, которые испрашивают у собственников земельный участок с домом и рабами и получают его в пользование на известный срок за чинш.

В то время как лангобардское общество VII в. еще продолжало развиваться и видоизменяться в пределах варварского уклада дофеодального периода, параллельно шло развитие общественного строя италийского (бывшего римского) населения, который эволюционировал в сторону возникновения раннефеодальных отношений через посредство изживания остатков рабовладельческого строя позднеримской и остготской эпохи. Но в VII в. эти два процесса в Италии еще не вступили во взаимодействие друг с другом.

В VIII в. остатки родоплеменного строя лангобардов постепенно отмирают, и процесс социальной дифференциации настолько усиливается, что перерастает в процесс классообразования, который приводит к возникновению раннефеодального строя. В это время большая семья у лангобардов уступает место малой. Основной хозяйственной ячейкой свободных лангобардов становится деревня, населенная соседями. В среде свободных выделяются такие группы, которые имеют определенно оформленный юридический статус. Одновременно сужается слой рядовых свободных – ариманнов, и происходит их отграничение от привилегированных свободных – газиндов. Ариманны теперь делятся на три разряда: 1) наиболее состоятельных – землевладельцев,

имеющих семь зависимых оброчных дворов (casae massariciae) или 40 югеров земли; 2) менее состоятельных ариманнов – владельцев одной площади; 3) совсем неимущих, частично безземельных людей (minores homines). Рабство постепенно изживается с тенденцией его перерождения в феодальную зависимость.

Оборотной стороной процесса слияния разоряющихся свободных и разных промежуточных слоев в один класс зависимого крестьянства было возникновение в VIII в. раннефеодального класса землевладельцев. В это время место старой родоплеменной знати всё более занимает военно-служилая знать, вышедшая из верхнего слоя свободных лангобардов. Наряду с этим растет могущество герцогов и, что особенно важно, мощь церковного землевладения.

Политика королевской власти по отношению к складывающемуся раннефеодальному классу и ариманнам была крайне непоследовательна, короли середины VIII в. то ограничивали возможности землевладельцев, то наоборот, частично расширяли их. Двойственность этой политики по отношению к высшим слоям лангобардского общества в обстановке роста мощи светского и церковного землевладения, при сепаратизме герцогов и явились одной из причин неспособности лангобардского королевства объединить под своей властью всю Италию и дать отпор франкам. Среди прочих причин можно выделить то, что объединению всех итальянских владений в лангобардское централизованное государство препятствовало международное положение Италии в целом и отдельных ее составных частей, а также исконная двойственность королевской и герцогской власти.