37 (95). Гегель - шеллингу

Бамберг, 1 мая 1807 г.

[...]Ты предоставил мне новые разъяснения о сидеризме, которые заставили меня сойти с той позиции, которую я занимал во время эксперимента с маятником — его я воспринял вполне объективно. Что сидеризм уже ближе к психическому или целиком включен в него, я теперь понимаю, особенно после того, как ты мне рекомендовал прекрасную работу Карла в «Медицинских анналах» (она мне доставила удовольствие вновь вспомнить о нем. Интересно, где он теперь?). То, что имеется в животном магнетизме с его поразительной силой, это единение лиц, причем одно из них доходит до того, что становится акциденцией другого в естественной сфере: ведь в духовной сфере это явление достаточно хорошо известно, причем в сидеризме это низводится до так называемого неорганического и детализируется в магическом единении и симпатии низших и высших

270

натур. Это приблизительно и есть сформировавшееся у меня общее представление о предмете. Можешь быть уверен, что я с нетерпением жду дальнейших опытов и ожидаю от тебя, от Рпттера или от вас обоих дальнейших, более развернутых сообщений в печати.

Мое сочинение наконец готово2. Но даже когда я дарил экземпляры моим друзьям, произошла та же самая безотрадная путаница, которая царила во всем процессе печатания и распродажи, а отчасти сказалась и на композиции книги. Из-за этого ты не получил еще в руки экземпляра, однако я постараюсь устроить все так, чтобы ты вскоре получил его. Мне интересно, что ты скажешь об этой первой части, которая по существу является введением, так как я не вступил еще за пределы этого введения in mediam rem [в самую суть дела]. Включение частностей, как я чувствую, повредило усмотрению целого. Однако это целое по самой своей природе представляет собой такое переплетение переходов, что, даже если бы все это было четче выявлено, более ясное и цельное изложение заняло бы у меня еще очень много времени. Что отдельные части еще нуждаются в многократной переработке, чтобы привести их в надлежащий вид, мне не приходится говорить — таких мест ты сам найдешь достаточно много. Что касается нарушения формы в последних частях, то ты должен быть снисходителен к этому по той причине, что я редактировал их вообще в ночь перед сражением при Иене. В предисловии ты не обнаружишь, что я слишком иду навстречу плоскому стилю, который особенно употребляет во зло твои формы и сводит твою науку к простому формализму. В остальном же мне нет необходимости говорить тебе, что для меня ценнее, чтобы ты одобрил хотя бы несколько строк всего целого, чем если другие останутся довольны или недовольны всем в целом. Я не знаю никого, кто бы лучше тебя мог рекомендовать это сочинение и высказать мне самому суждение о нем.

Будь здоров, передай привет Нитхаммерам, которые, как я надеюсь, благополучно добрались до вас, и особый привет госпоже Шеллинг.

Твой Гегель.

271

[На полях:]

He объявлено ли еще об организации Академии Наук? Или, быть может, об этом вообще еще ничего не известно? 3

38 (98). ГЕГЕЛЬ—НИТХАММЕРУ

Бамберг, 30 мая 1807 г.

[...]Теперь поговорим о перспективах, которые мне более близки и о которых я говорю Вам потому, что это позволяет мне и даже требует от меня Ваше дружеское расположение ко мне. Господин Шнайдербангер, узнав, что я не могу купить его дело, сделал мне благородное предложение взять на себя руководство всем в целом, чистую же прибыль делить поровну 1. Я ознакомился с книгами, и, после того как мы прикинули расходы—скорее с некоторым излишком, а прибыль — точно, половина суммы получилась 1 348 гульденов. Таким образом, это предложение, которым я не могу пренебречь. Прежде всего следует заметить в данной связи, что работа моя вряд ли увеличится..].

Кроме того, договор, который я хочу заключить, лишь временный. Я могу определить срок в два, три года. Я могу сделать условием ликвидации договора предложение мне значительного места в каком-нибудь учреждении. При этом у меня появится возможность осуществить мои идеи относительно литературного журнала, о которых я Вам часто говорил. Итак, это возможность, удобнее которой вряд ли что может быть, и здесь я рассчитываю получить поддержку Вашу π Паулюса, который носился с такими же идеями, когда ему грозил «Альторф».

Вот что я могу сказать в пользу своего согласия редактировать газету. Я могу добавить, что эта работа оставляет мне время для продолжения моей научной работы, в то время как какая-нибудь другая служба, например преподавательская, меня бы в этом значительно больше ограничивала. В противовес [указанным аргументам] можно сказать, что эта работа не может рассматриваться как солидное предприятие, в особенности же, что, какой бы соблазнительной ни была изоли-

272

рованная независимость, каждый должен находиться в связи с государством и работать для него, удовлетворение же, которое мы, как нам кажется, получаем в частной жизни, призрачно и недостаточно! Впрочем, я не стану вести частную жизнь, так как нет жизни более публичной, чем жизнь журналиста, да и литературная работа тоже представляет собой нечто общественное. То и другое, конечно, не служба.

Но по этому поводу я ничего более не хотел бы Вам писать, так как я жду Вашего решения...

Если у Вас нет ничего определенного, для чего Вы бы хотели меня использовать и для чего я необходим, то позвольте мне принять упомянутое предложение [...].