Природа философского мышления.

Как мыслит философ? «Если бы та истина, которую ищет философ, совпадала с окружающей нас действительностью, то философия была бы в сущности излишней» В. Соловьев. На самом деле, окружающая нас действительность ( мир) это только задача для решения, загадка, которую требуется разгадать.

Философское мышление ставит под вопрос действительность в целом, а не отдельные ее стороны, как это делает наука.

Фил. мышление выходит за пределы действительности ( трансцендирует действительность). Оно конкретно, берет связь целого, а не отдельные части. Фил. мышление имеет личностный характер.

Соловьев о философской истине. «Истина, которую содержит настоящая философия, есть цельное знание»

Если бы искомая философией истина была тождественна окружающей нас действительностью, если бы она была у нас, под руками, то нечего было бы и искать ее. И философия как особенный род знания не имела бы причины существовать. Но в том -то и дело, что эта наша действительность не довлеет себе, что она предстает как нечто частичное, изменчивое, производное и требует, таким образом, своего объяснения из другого, истинно-сущего как своего первоначала. Эта действительность явлений - то, что мы в совокупности называем миром, - есть только данный предмет философии, то, что требуется объяснить, задача для разрешения, загадка, которую нужно разгадать. Ключ этой задачи, ее "разгадка", и есть искомое философии. Все философские направления, где бы они не искали этой сущей истины; как бы ее ни определяли, одинаково признают, что она должна иметь характер всеобщности и неизменности, в отличие от преходящей и раздробленной действительности явлений.

Великая мысль, лежащая в корне всякой истины, состоит в признании того, что в

сущности все, что есть, есть единое и что это единое не есть существование или бытие. И что оно глубже и выше всякого бытия, так что вообще все бытие есть только поверхность, под которою скрывается истинно-сущее как абсолютное единство, и что это единство составляет и нашу собственную внутреннюю суть, так что, возвышаясь надо всяким бытием и существованием, мы чувствуем непосредственно эту абсолютную субстанцию, потому что становимся тогда ею.

Если бы на вечный вопрос "что есть истина?" кто-нибудь ответил: истина есть то, что сумма углов треугольника равняется двум прямым или что соединение кислорода с водородом образует воду, - не было ли бы это плохою шуткой? Очевидно, что теоретический вопрос об истине относится не к частным формам и отношениям явлений, а к всеобщему безусловному смыслу или разуму (Логос) существующего. Поэтому частные науки и познания имеют значение истины не сами по себе, а лишь в своем отношении к этому Логосу, т.е. как органические части единой, цельной истины. Но цельное знание по определению не может иметь исключительно теоретического характера. Оно должно отвечать всем потребностям человеческого духа, должно удовлетворять в своей сфере всем высшим стремлениям человека. Отделить теоретический (познавательный) элемент от элемента нравственного (практического) и от элемента художественного (эстетического) можно было бы только в том случае, если бы дух человеческий разделялся на несколько самостоятельных существ, из которых одно было бы только разумом, другое - только волей, третье - только чувством.

Таким образом, истина, составляющая содержание настоящей философии, должна необходимо относиться к воле и чувству. Тогда исходная точка этой философии -

абсолютно-сущее - не может определяться одной только мыслительной деятельностью, а определяется также необходимо волей и чувством.