93. Производство в третейских судах в России

1. Принцип конфиденциальности

Принцип гласности (открытости, публичности), с одной стороны, и принцип конфиденциальности (закрытости), с другой стороны, на которых может основываться судебный процесс, являются противостоящими принципами.

Требование публичности служит своего рода гарантией справедливости и законности решений, принимаемых судами + транспарентность, открытость государственной судебной системы выступает в качестве обеспечительного механизма доступности правосудия.

В то же время, регулируя третейское (арбитражное, коммерческое) разбирательство, т.е. судопроизводство, осуществляемое частными лицами, законодательство практически всех развитых государств фиксирует в качестве одного из основополагающих начал его деятельности принцип конфиденциальности.

С одной стороны, лицо (главным образом это коммерсант, предприниматель) заинтересовано в сохранении своего спора в секрете, закрытии от доступа третьих лиц, и особенно от взоров широких кругов общественности. Это диктуется как соображениями этического характера, так и прагматическими нуждами сохранения коммерческой тайны.

С другой стороны, конфиденциальность третейского разбирательства базируется на особом доверии к избранному сторонами третейскому суду, поскольку "отношения конфиденциальности между сторонами и судьей (судьями) создают условия для более полного и всестороннего разрешения судебного конфликта".

Во-первых, конфиденциальность по общему правилу исключает гласность третейского разбирательства. Это означает, что, если стороны не предусмотрят иного, третейское разбирательство в силу закона должно быть закрытым.

- Никакие третьи лица (включая журналистов, представителей общественности и т.п.) не вправе требовать обеспечения их присутствия на заседании третейского суда или доступа к материалам разбираемого третейским судом дела.

Во-вторых, в силу конфиденциальности третейские судьи и работники третейского суда не вправе разглашать сведения, которые стали доступны им в ходе разбирательства спора, переданного на рассмотрение третейского суда.

Принцип конфиденциальности находит свое проявление и в иных моментах, в частности:

- в правомерности истребования арбитражным судом или судом общей юрисдикции при подготовке к судебному разбирательству дела об оспаривании решения третейского суда материалов дела из третейского суда исключительно по ходатайству обеих сторон третейского разбирательства (ч. 2 ст. 232 АПК РФ, ч. 2 ст. 420 ГПК РФ).

Какие с принципом конфиденциальности связаны проблемы:

1. проблема участия третьих лиц в третейском разбирательстве

2. проблема правопреемства в третейском разбирательстве, связанная с переменой лиц в гражданском обязательстве.

- Процессуальное правопреемство вызывается переменой лиц в материальном правоотношении, произошедшем в результате сделки или в силу закона. Допустима ли перемена лиц и правопреемство в третейском разбирательстве?

2 т/з:

НЕТ, не допустима: правопреемник оказался бы связанным третейским соглашением, которого не заключал

ДА, допустима: В соответствии со ст. 384 ГК РФ право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том же объеме и на тех же условиях, которые существовали к моменту перехода права, если иное не предусмотрено законом или договором. Соответственно, если заключенный между сторонами договор уступки прав не устанавливает ограничений, на нового кредитора распространяется весь правовой режим, которому подчиняется договор, в том числе все права, которыми обладал первоначальный кредитор.

2. Принцип "компетенции"

- доктрина (принцип "компетенции компетенции") применяется в целях определения компетенции третейского суда:

В соответствии с данным принципом третейский суд самостоятельно решает вопрос о наличии или отсутствии у него компетенции рассматривать переданный на разрешение спор, в том числе в случаях, когда одна из сторон возражает против третейского разбирательства по мотиву отсутствия или недействительности третейского соглашения.

Принцип "компетенции компетенции" препятствует рассмотрению государственными судами вопроса о компетенции третейского суда до того момента, пока об этом не принято решение составом третейского суда, ограничивая тем самым роль государственных юрисдикционных органов в частном правоприменительном процессе.

Принцип "компетенции компетенции" нашел свое нормативное закрепление в п. 1 ст. 17 Закона о третейских судах, а также в п. 1 и 3 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже.

п.1 ст.17 Закона о третейских судах:

Третейский суд самостоятельно решает вопрос о наличии или об отсутствии у него компетенции рассматривать переданный на его разрешение спор, в том числе в случаях, когда одна из сторон возражает против третейского разбирательства по мотиву отсутствия или недействительности третейского соглашения.

Основное значение принципа "компетенции компетенции" состоит в том, что он позволяет составу третейского суда продолжать рассмотрение дела по существу даже тогда, когда одной из сторон заявлен спор по вопросам, связанным с наличием и действительностью арбитражного соглашения (как основания для наделения арбитража компетенцией на разрешение спора).

Доктрина "компетенции компетенции" является косвенным следствием принципа автономности третейского соглашения.

3. принцип автономности третейского соглашения

Третейское соглашение неразрывно связано с основным правоотношением, распространяет свою силу только на споры, которые возникли или могут возникнуть в связи с ним. Вместе с тем по своей правовой природе оно существенно отличается от основного материального правоотношения, отделяется от него и приобретает автономный характер.

В теории автономность арбитражного (третейского) соглашения рассматривается в двух основных аспектах - автономности от основного договора и автономности от национального законодательства. Во внутреннем третейском разбирательстве второй аспект не столь актуален.

Для признания автономности (отделимости) третейского соглашения законодателем была введена юридическая фикция: фактически заключая один договор, юридически стороны заключают два - основной договор материально-правового характера и третейское (арбитражное) соглашение в форме оговорки.

Данная фикция позволяет разрешить проблему действительности арбитражной оговорки, даже если при рассмотрении дела основной договор будет признан недействительным, третейская оговорка, включенная в текст договора, сохраняет свою силу.

Тем не менее, в ряде случаев третейская оговорка следует судьбе недействительного договора. Не может автономность быть критерием действительности тогда, когда договор подписывался неуполномоченным или недееспособным лицом, под влиянием обмана, заблуждения или угроз, с целью прикрыть другую сделку и т.д.

п.1 ст.17 ФЗ о третейских судах:

... Третейское соглашение, заключенное в виде оговорки в договоре, должно рассматриваться как не зависящее от других условий договора. Вывод третейского суда о том, что содержащий оговорку договор недействителен, не влечет за собой в силу закона недействительность оговорки.

Практическая значимость принципа автономности третейского соглашения определяется его прямым и косвенным следствиями.

Прямое следствие автономности - действительность основного договора - не влияет на действительность третейского соглашения.

Косвенным следствием автономности третейского соглашения является принцип "компетенции компетенции".