Билет №10.

1. Проблематика, поэтика рассказов А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича», «Матренин двор». Категория пространства и времени в рассказе. Система образов. Роль и значение худ.детали (анализ одной повести)

Поэтика рассказов Солженицына

Каждый большой писатель значителен, прежде всего, своеобразием своего творчества, глубиной и высотой своего художественного видения мира. И далеко не у всех писателей этический элемент проступает с достаточной ясностью. Можно быть очень большим писателем и все же быть лишенным этого этического пафоса. Н. Стахов сказал, что Толстой так беспощадно обнажает перед читателями нравственную сущность своих героев, что ему становится страшно за них. К числу писателей, одаренных этим нравственным ясновидением, относится и Солженицын. Он умеет читать в душах людей, как читают раскрытую книгу. В этом отношении Солженицына можно поставить только рядом с Толстым. Толстые рождаются раз в тысячелетие. Но Солженицын - настолько крупный, точнее - гениальный талант, что его можно сравнить и с Толстым. [Левицкий С. 2011:С. 102]

Не будет преувеличением сказать, что предметом изображения в эпосе Солженицына стал русский ХХ век во всех его трагических изломах - от Августа Четырнадцатого до сего дня. Но будучи в первую очередь художником, он пытается понять, как эти события отразились на русском национальном характере. [Голубков М. М. 2003: С.244.]

Чтения в душах героев у Солженицына всегда подводят итоги его характеристикам. Им предшествуют всегда мимолетные описания внешности, многочисленные диалоги и другие реалистически-импрессионистские детали. И лишь потом, или попутно, направляет он волшебный фонарь своего таланта на нравственную сущность своих героев. Здесь имеются в виду не столько этические взгляды Солженицына, сколько его этическая интуиция, как она выражена в его произведениях. [Левицкий С. 2011:С. 102]

Разговор о творчестве любого великого писателя часто хочется начать

прежде всего с языка, со стиля. Однако художественность - это как раз то, что рациональному объяснению почти не поддается: ее нужно чувствовать. Все

восхищенные характеристики, какими пользуются, говоря о языке Пушкина, Гоголя, Толстого, Солженицына: «образность сравнений», емкость метафор», «точность слов» и т. п. - все такие характеристики вполне применимы и когда речь идет о стиле просто талантливого писателя, не гения. Разницу же между «образностью» в первом случае и во втором уже не объяснить: красота иррационально. Поэтому разговор о солженицынском стиле приходится сводить лишь к некоторым - и далеко не главным - его особенностям. «Все искусство Солженицына начинается с бунта против идеологического слова, речи со встроенной в нее ложью», - отмечает французский литературовед Жорж Нива.

Работая над стилем, Солженицын ставит себе одной из задач - «восполнить иссушительное обеднение русского языка». В своих произведениях он часто использует слова, когда-то бывшие общеупотребительными, - добротные, емкие, меткие слова, «таящие в себе богатое движение», - но отмирающие или уже отмершие в современной речи. Писатель старается оживить их опять, снова ввести их в обиход через литературу. «Лучший способ обогащения языка, - утверждает он, - это восстановление прежде накопленных, а потом утерянных богатств». Кроме того, читатель постоянно сталкивается с непривычной орфографией и пунктуацией.

Достоевский при нравственной оценке своих героев главное внимание сосредотачивал на способности человека сердцем отличить добро от зла. Толстого больше всего интересовало - Как, каким образом может человек развить в себе доброе начало и преодолевать греховное. Солженицын тоже

много размышляет об этом на страницах своих книг - писатель попросту несостоятелен, если не касается этих «вечных тем». Но основное внимание у

Солженицына обращено на способность человека выстоять, отстоять свой нравственный выбор жизни - в лагерном ли аду или в серой будничной повседневности. Ведь человек может отстоять свой выбор бесстрашно, с гордо поднятой головой, а может, трясясь от страха, сомневаясь, «выдавливая из себя раба по капле», но все-таки не сломаться, выстоять. Солженицын исследует все этапы на этом пути - вставания с колен, распрямления и восхождения наверх. Или - падения обратно.

Под свои концепции и выводы Солженицын почти никогда не подводит общефилософской теоретической базы. Он в своих убеждениях опирается на доскональное знание жизни. Знании, благодаря уникальной биографии, во весь охват: от кремлевских вождей и западных президентов до Матрены и Ивана

Денисовича, от фронта и сталинского концлагеря - до Нобелевской трибуны. [Рак И. 1998: С.91, 94, 95.]