48 Глава первая

а того, как должен происходить исторический процесс и что для этого требуется со стороны развитой лич­ности, сознающей свой исторический долг. Но и объ­ективно Лавров принимал, что «реальны в истории лишь личности, что лишь они желают, стремятся, об­думывают, действуют, совершают историю», ибо «ис­торические события сами собой не происходят», как он формулировал свою мысль и во «Введении в ис­торию мысли» [Знание. — 1874. — № 1—2]. Общест­во может развиваться лишь действием на него более развитого меньшинства, что, как сам он выражался, «есть, по-видимому, закон природы», но и само мень­шинство не все сразу приходит к новым идеям, кото­рые нарождаются в единичных мозгах «критически мыслящих личностей» и являются «семенами прогрес­са». В этих личностях, критически мыслящих, вся сила исторического прогресса. В данном вопросе «Истори­ческие письма» стояли на точке зрения, напоминающей более рационалистический индивидуализм XVIII в., нежели социальный эволюционализм XIX столетия. Это, впрочем, и понятно было в произведении, ори­ентированном более в сторону должного (как должна вести себя критически мыслящая личность), чем в сто­рону сущего (как происходит история), но уже и здесь мы находим, хотя и не вполне еще разработанными, раскрытыми, мысли, сводящиеся к тому, что на исто­рический процесс следует смотреть как на взаимодей­ствие личности и общественной среды: «история мысли, обусловленной культурой, в связи с культурой, изменяющейся под влиянием мысли, — вот вся исто­рия цивилизации» или еще: «мысль реальна лишь в личности, культура реальна в общественных формах, и, следовательно, личность остается со своими силами и своими требованиями лицом к лицу с общественными формами».

49 Этико-социологическое направление в русской социологии

«Исторические письма» еще отражали на себе преж­нюю гегельянскую позицию Лаврова в левом ее ис­толковании. Более близкое ознакомление с позитивиз­мом Конта и эволюционизмом Спенсера и Дарвина вывело мышление Лаврова на новую дорогу. В 1869 г., еще до выхода в свет «Исторических писем» отдель­ным изданием (1870), в «Отечественных записках» по­явилась статья только что начинавшего свою писатель­скую деятельность Михайловского «Что такое про­гресс?» В ней были высказаны мысли, очень сходные с теми, которые сам Лавров выразил в одной крити­ческой статье, помещенной им в 1867 г. в «Женевском вестнике», где он впервые проявил свой интерес к органистической теории Спенсера, приравнявшего че­ловеческую личность к служебной роли клеточки по­глощающего ее общественного организма*. Позиция Лаврова и Михайловского в данном вопросе была одна и та же, но требование Михайловского от прогресса «возможно полного и всестороннего развития между органами (отдельного неделимого) и возможно мень­шего разделения труда между людьми» не могло не быть принято Лавровым как утопическое. Свои кри­тические на этот счет замечания он и сделал в статье «Формула прогресса г. Михайловского», напечатанной без подписи автора в тех же «Отечественных запис­ках» в 1870 г. [№ 2], где вторая половина формулы «возможно меньшего разделения труда между людь­ми» заменялась словами «справедливейшего разделе­ния труда между людьми».

Если Михайловский вообще вплотную занялся тео­рией Спенсера, оказавшей на его социологическое мышление большое влияние, сделавшейся одним из

*Речь идет о статье: Лавров П.Герберт Спенсер и его «Опыты» // Женевский вести. — 1867. — №6.Отметим мимоходом, что идеи Спенсера в эти годы еще и на его родине не были сколько-нибудь широко известны.