Глава 1. Наследие Грозного

да и не смеют пытаться властвовать». Позже Боус пояснил, что, говоря о до­стойных советниках Федора, он имел в виду «дворовых» бояр Годуновых ⁵².

Облеченный регентскими полномо­чиями боярин Н. Р. Юрьев пользо­вался особой популярностью в столи­це. Он происходил из нетитулован­ной старомосковской знати, а в пер­вые ряды правящего московского бо­ярства выдвинулся благодаря браку Грозного с Анастасией Романовой-Юрьевой. Используя свое влияние, Н. Р. Юрьев добился боярства для своих ближайших родственников и свойственников — Шереметева, Трое­курова, Сицкого, Шестунова. Но Юрьевы и их родня не могли выдер­жать серьезного местнического спора с гедиминовичами и Рюриковичами. Князья крови Шуйские и Мстислав­ские невысоко оценивали родство с царем по женской линии и смотрели на них как на выскочек.

Ближайшими помощниками Юрье­ва в думе были главные земские дья­ки Щелкаловы. Андрей Щелкалов был типичным представителем при­казной бюрократии, выдвинувшейся при Грозном. Он происходил из худо­родной дьяческой семьи. Прадед его, как говорили, был конским барышни-ком, а отец смолоду служил попом . Знать не могла простить дьяку его незнатное происхождение и особенно его пособничество «двору». Попытка Щелкалова предотвратить падение Б. Я. Вельского еще больше скомпро­метировала «канцлера» в глазах ари­стократов.

Родовая знать не желала остав­лять власть в руках Юрьева и Щел­калова. По возвращении из Пскова в Москву регент И. П. Шуйский стал исподволь готовить их отставку. В

Польшу поступили сведения, что са­мыми влиятельными людьми в Моск­ве были Никита Романович, которому поручались наиболее важные дела, и князь Шуйский, который не желал, чтобы другие пользовались большей властью, чем он, и требовал себе должности Никиты ⁵⁴.

В результате раскола в опекун­ском совете земское правительство оказалось в исключительно трудном положении. Парадокс состоял в том, что его руководителям Юрьеву и Щелкалову пришлось опасаться про­тиводействия со стороны не столько бывших «дворовых» чинов, сколько аристократической реакции. Положе­ние Н. Р. Юрьева казалось непроч­ным. Современники не сомневались в его близкой кончине. Он достиг преклонного возраста и тяжело болел. Придворный лекарь Грозного, бежав­ший в Ливонию, уверял, что Юрьев долго не проживет ⁵⁵. Болезнь Юрье­ва выдвинула перед правительством вопрос о его преемнике. В конце кон­цов выбор пал на Бориса Годунова. В произведениях писателей эпохи «смуты» встречаются намеки на «за­вещательный союз дружбы» Юрье­вых и Годуновых. По словам Авраа-мия Палицына, Борис поклялся «со­блюдать» вверенных его попечению детей регента. Составленное в рома­новском кругу «Сказание о Филарете Романове» повествует, что Борис «ис-перва любовно приединился (к детям Н. Р. Юрьева.— Р. С.) и клятву страшну тем сотвори, яко братию и царствию помогателя имети» ⁵⁶. Позд­ние авторы придали дружбе Романо­вых и Годуновых несколько сентимен­тальный оттенок. На самом деле этот странный союз образовался в силу политической необходимости. Попыт-

21