Глава 12. Закрепощение крестьян

«по наговору Бориса Годунова». Ис­торическое введение мало согласова­лось с нижеследующими статьями Уложения. Отмеченное противоречие свидетельствует о том, что новый царь Василий Шуйский пытался ра­зом и отмежеваться от непопулярной политики Бориса Годунова, и одно­временно завершить его начинание.

Противоречивая версия Уложения уступает место простой схеме в Вель­ской летописи: царь Иван запретил выход, а Борис нарушил его «за­клятье». Схема проста, но слишком тенденциозна по своему характеру. Поэтому приходится взять под сом­нение позднюю летописную заметку и признать достоверность справки Поместного приказа 1607 г., утверж­давшей, что при жизни Ивана IV крестьяне «выход имели вольный». Таким образом, и поздние источники о закрепощении опровергают гипоте­зу, согласно которой Юрьев день был отменен специальным указом Гроз­ного в начале 80-х годов.

Первые точные и неопровержимые сведения о заповедных годах относят­ся не к началу, а ко второй половине 80-х годов, когда были составлены одна «отдельная» и восемь обыскных поместных грамот Едровского стана Деревской пятины. Чтобы уяснить значение и ценность этих видов до­кументации, надо четко представить себе порядок новгородского делопро­изводства. Исходным моментом лю­бого дела о землях и крестьянах слу­жила указная грамота московского Поместного приказа, составленная на основании иска помещика. Руковод­ствуясь указной грамотой, дьяки Новгородской съезжей избы состав­ляли наказ в пятину для проведения обыска, отписки или «отдела» по-

местья и т. д. После доставки обыск­ных, «отдельных» и прочих книг в Новгород дьяки принимали оконча­тельное решение и выдавали новым владельцам послушные и ввозные грамоты.

Если указные, ввозные и послуш­ные грамоты имели значение основ­ной документации, заверенной ком­петентными властями, то обыски, «отделы» и прочие грамоты рас­сматривались как промежуточная делопроизводственная документация. Обыскные книги относились к раз­ряду документов осведомительного характера. Они фиксировали затре­бованные судом свидетельские пока­зания. Составляли их местные власти с участием духовенства. «Отдельные» книги оформлялись тем же способом, что и обыскные. «Отдел» поместий фактически (а часто и формально) был связан с проведением обыска наличного состава поместья и его на­селения. Этим объясняется, во-пер­вых, присутствие при «отделе» тех же свидетелей (местных попов, ста­рост, добрых волостных людей), ко­торые участвовали в обыске, и, во-вторых, включение в «отдельные» книги ряда сведений обыскного ха­рактера. «Отдельные» книги не были актами удостоверительного характера в строгом смысле слова. «Отделы» служили новгородским дьякам доку­ментом, на основании которого они выписывали (при согласии истца) послушную и ввозную грамоту, за­креплявшую права помещика на зем­лю и крестьян ³⁶.

Термин «заповедные годы» упо­минается в «делах» четырех новго­родских помещиков: Сомова, Непей­цына, Кропоткина и Пестрикова. Вся основная документация этих «дел»,

161