23. Какого хека?! Чёрт возьми! Боже упаси!

Можно ли фразу «What the hell are you doing» переводить как «Какого чёрта ты делаешь»? Виктор Ланчиков в «Монологе о диалоге» утверждает, что нет. Ни в коем случае. Пояснений, увы, не даёт. Так или иначе, фраза успела укорениться в нашей речи.

Правда, русский человек чёрта всуе поминать старается лишь в переводах. В жизни он, конечно, скажет «какого хрена?» или чуть грубее.

С другой стороны, там, где японец скажет знаменитое «ксо», наш человек воскликнет «Блин!» или, да-да, «Чёрт!». А вот «Проклятье!» не воскликнет. «Проклятье!» слишком тяжеловесно. Пока его произнесёшь, успеешь успокоиться.

Любопытна ситуация и с выражениями, в которых как бы упоминается Бог. «Боже мой», «упаси бог», «да ради бога», «не дай бог», «слава богу» – первоначальный смысл слова «бог» из них уже давно выветрился. И всё же, когда персонажи в переводе аниме слишком часто употребляют подобные фразы, у зрителя может сложиться впечатление, что герои «божатся». Поэтому с упоминанием «бога» в сабе не стоит усердствовать.

И да. Раз уж заговорили о религии, то вот ещё один совет. Будьте внимательны и не превращайте ненароком Будду во Всевышнего, а мантры – в молитвы. Разница велика.

24. Говорящие имена.

А также названия, фамилии и прочие имена собственные. Прежде чем кричать направо и налево, что «имена не переводятся», нужно чётко для себя уяснить, чем говорящие имена отличаются от имён с определённым значением.

Говорящих имён в реальной жизни нет и быть не может. Говорящее имя – приём в искусстве. В литературе, в кинематографе. Его, говорящее имя, персонажу даёт автор произведения, чтобы подчеркнуть какую-то черту героя.

Чаще всего говорящие имена встречаются в произведениях юмористических, сатирических – хотя бы отчасти. Бывают исключения, но редко. Об одном из них чуть ниже.

Говорящее имя может и, скорее всего, будет звучать смешно. Но это правильно. Все в школе писали сочинение «Говорящие имена и фамилии в произведениях Н. В. Гоголя». Все помнят Ляпкина-Тяпкина, Хлестакова, Манилова, Плюшкина и остальных. Смешно звучат? Смешно. Нужный эффект создают? Создают. Но почему-то человек, когда садится заниматься фансабом, об этом напрочь забывает. Кто не помнит Гоголя, вспомнит, скажем, грибоедовское «Горе от ума». Один Молчалин чего стоит. Или вот Раскольников, герой отнюдь не юмористического романа Достоевского «Преступление и наказание», тоже обладатель как минимум говорящей фамилии (а то и имени с отчеством). Смешно звучит его фамилия? Нет. Тонкая работа. Не забудем и про «русского хиккикомори» Обломова из одноименного романа Гончарова. И вернёмся к переводу аниме.

Открывается случайный сериал, и что мы видим? Девочка Аой (голубая), девочка Химэ (принцесса), мальчик Тацуми (юго-восток), существо неизвестного пола Юки (снег)… А-а-а-а-а! Голубика и Принцесса пошли спасать Юго-востока из лап Снега. А-А-А-А! Нет, конечно, никаких девочек Голубик в 99% не нужно. Да, в японском языке немало имен, которые просто что-то значат. Но это ещё не повод считать их говорящими.

Если речь в аниме идёт об обычных японских школьниках, какие бы значения не имели имена, в переводе им стоит остаться без изменений. Когда в обычной японской школе учится обычный японский школьник Снег – это уже необычно. А вот если в обычной школе чародейства и волшебства учится школьник с таким же именем, налегающий на изучение морозной магии – это уже повод призадуматься. Но нет. Не бежать называть его Снегом. Сперва посмотреть, как в той же школе чародейства зовут других учеников, учителей и всех остальных.

Может, автор в имени большинства персонажей сделал намёк на то, чем тот или иной герой занимается. Если всё так и есть – стоит подумать, как это всё передать на русском. Попытаться изменить начала говорящих имён, чтобы они звучали как имена, но зритель сразу догадывался, что тут к чему. Какой-нибудь Снегги вместо просто Снега.

То есть в каждом конкретном случае нужно смотреть, насколько явно автор намекает нам на связь личности персонажа со значением его имени. Слишком явно? Значит, имя говорящее и нуждается в переводе и адаптации.

Второй момент – имя после перевода не должно рушить атмосферу. Оно не должно звучать слишком по-русски, если персонаж не русский. Если у героя фамилия «Ооками» нельзя его тут же называть «Волковым». Даже если он по ночам превращается в волка и воет на луну. Помнится, в одном сериале такую фамилию весьма, на мой взгляд, удачно превратили в «Воолками».

Порой для сохранения атмосферы приходится говорящие имена не переводить. Яркий пример – в какой-то степени ужастик про вампиров «Shiki», где действие происходило в небольшой японской деревушке под названием Сотоба. Сотоба дословно с японского переводится как «деревянное надгробие». Собственно, в деревне тем и промышляли, что выстругивали еловые надгробья. Сразу в голову лезут варианты – Надгробовка, Могиловка. Да, где-нибудь в русской глуши можно найти деревушку и не с таким названием. Но именно что в русской. Можно назвать «деревня Надгроба», но атмосфера всё равно рушится моментально. Выбор трудный. Но делать его лучше в пользу атмосферы.

То же касается и комедийных произведений. Но при просмотре комедий что нужно делать? Смеяться. Вот в какой-нибудь чёрной комедии деревня Надгроба смотрелась бы более чем уместно.

Отдельным пунктом идут клички и прозвища. Клички и прозвища всегда даются за действия или особенности персонажа. Любит герой возиться с крысами или сам на них похож, и прозвище у него соответствующее – Недзуми. «Ха, Юки, тебе очень подходит прозвище Недзуми!» – и русский зритель, за редким исключением, ничего не понимает. Почему подходит? Какая связь? Но стоит вместо «Недзуми» написать «Крыс», как всё становится на круги своя.

В связи с увеличившимся количеством аниме, посвящённого видеоиграм, стоит пару слов сказать про ники. Вот ники не переводятся. Потому что ник выбирается человеком по звучанию, которое нравится ему, и значению, которое он понимает. Ну или не понимает, что тоже бывает.