35

14 ЛЕКЦИЯ. ДРИ

МОСКОВСКАЯ АРХИТЕКТУРА КОНЦА XV – XVI ВЕКОВ

- Новое положение Москвы, формирование ансамбля Московского Кремля

УСПЕНСКИЙ СОБОР МОСКОВСКОГО КРЕМЛЯ

Собор торжественно заложили 4 августа 1326 года. В северной части собора Петр собственноручно устроил себе гробницу. Она недолго оставалась пустой, святитель не дожил до освящения собора. Преемник Петра, Феогност, в 1329 году основал в его память придел - пристройку с северо-востока с престолом, посвященным празднику поклонения веригам апостола Петра (Петроверигский придел). Эти вериги чудесным образом упали с апостола, заключенного в темнице, когда его освободил ангел. Апостол Петр был святым покровителем Петра-митрополита. Еще один придел - Похвалы Богоматери - был устроен в 1459 митрополитом Ионой в благодарность за помощь Богородицы при битве молодого Ивана III с татарским ханом Седи-Ахматом. Успенский собор Калиты стоял на самой высокой точке Кремлевского холма и получил прозвание "что в Маковце".         Простояв около 150 лет, белокаменный собор Калиты обветшал. От пожаров белый камень обгорал и крошился, стены становились непрочными. После очередного пожара летом 1470 года собор практически развалился и решено было строить новый. Этот собор заложил митрополит Филипп весной 1472 года. Строить собор пригласили мастеров Кривцова и Мышкина, о которых ничего, кроме фамилий, неизвестно. Филипп распорядился строить новый собор по образцу Владимирского Успенского собора, но крупнее его. Мастера довольно точно повторили форму Владимирского собора, он должен был иметь пять нефов, пять глав и хоры. Длина собора с требуемой прибавкой в 1,5 сажени составляла примерно 40 м, ширина - 34 м и высота - около 35 м. Когда стены нового собора поднялись на высоту человеческого роста, в них были сделаны ниши и туда были помещены мощи московских святителей - Петра, Киприана, Фотия и Ионы. Возле гробницы Петра в алтаре строящегося здания поставили временную деревянную Успенскую церковь, чтобы не прекращать службы. Именно в этой временной церкви 12 ноября 1473 г. произошло венчание московского великого князя Ивана III с византийской принцессой Софьей Палеолог. Весной 1474 года стены были готовы и мастера начали выкладывать своды, когда обрушилась вся северо-западная часть собора. Причиной обрушения летописи называют "трус" - землетрясение. Иван III пригласил в качестве экспертов псковских мастеров, которые причиной разрушения назвали "неклеевитую" известь.

  Вначале Иван III предложил заняться возведением храма псковским мастерам, которые исследовали причину обрушения собора, но те отказались. Тогда было дано поручение русскому посольству Семена Толбузина найти и пригласить архитектора в Италии. Итальянские мастера в то время были крайне популярны в Европе - они строили в Париже, Варшаве, Вене и Амстердаме. Семен Толбузин за приличную для того времени сумму в 10 рублей в месяц уговорил приехать в Москву болонского мастера Аристотеля Фиораванти.         Биография Фиораванти с большой полнотой прослеживается по документам. Он происходил из семьи болонских архитекторов, родился около 1420 года и у себя на родине был известен скорее как инженер, чем как архитектор. В юности он поднимал колокола на башни, в 1455 году успешно осуществил передвижку башни Маджоне в Болонье и выпрямление колокольни при церкви Сан Бяджо в Ченто. Он занимался ремонтом и выпрямлением городских стен, строил судоходные и ирригационные каналы, ездил в Венгрию строить укрепления на южной границе (с Турцией) и, вероятно, строил наплавной мост через Дунай. Однако в феврале 1473 года он был арестован в Риме по обвинению в чеканке фальшивой монеты либо ее распространении, а затем освобожден от должности архитектора болонской коммуны. Если верить сообщениям летописей, то Фиораванти, прежде чем принять приглашение в Россию, получил подобное приглашение и от турецкого султана. Создается впечатление, что Аристотель настойчиво искал возможность покинуть ставшую для него слишком беспокойной родину.         В Москву Фиораванти прибыл в апреле 1475 года и сразу же по прибытии взялся за дело. Остатки стен собора Кривцова и Мышкина были разобраны всего за неделю. Он обложил стены хворостом, поджег и после разбил тараном потерявший свою прочность после обжига известняк. В итоге церковь "еже три года делали, во едину неделю и меньше развали" (цитирую по Бусевой-Давыдовой). После разбора стен Аристотель, как ранее и Кривцов с Мышкиным, посетил Владимир для ознакомления с владимирским Успенским собором.         Надо сказать, что в русских летописях сохранилось очень подробное описание строительства Успенского собора. Помимо описаний церемоний освящения соборов, переноса мощей московских святителей и др. есть и немало технических подробностей.         Так, сообщается, что итальянский мастер велел "изнова рвы копати", глубже, чем русские мастера, забил в них дубовые сваи. Упоминается о сооружении новой печи для обжига кирпичей ("за Ондроновым монастырем в Калитникове"), о способе приготовления и качестве раствора (после того, как он "засохнет, то ножем не мощи розколупати"). Под 1476 годом отмечается применение железных тяг "идеже брусие дубовое в наших церквах" (интересно сравнение в летописи приемов итальянца и русских мастеров). Интересно также сообщение о том, что своды он "в один кирпич сътвори" и что "егда дождь идеть, ина каплеть". (См статью Клосса и Назарова). В летописях также есть упоминание о том, что Аристотель применял при постройке "колеса" (блоки), в результате чего "вверх камение не ношаше, но ужищем цепляше и възвлекаше, и верху цепляше малые колесца, еже плотники векшою зовут, еже им на избы землю волочать, и чюдно видети" (там же).         Успенский собор был завершен в 1479 году. "Бысть же та церковь чудна велми величеством и высотою, светлостью и зъвоностью и пространством, такова же преже того не бывала в Руси, опроче Владимерскыа церкви, видети бо бяше ея мало отступив кому, яко един камень"

 - Архитектура Успенского собора довольно необычна для русского зодчества. В плане это шестистолпный пятиглавый собор. Строгий мерный ритм расстановки столбов отразился во всем композиционном строе здания, проникнутом беспримерной для русского зодчества математичностью построения.

- Вместо привычной крестово-купольной системы, когда центральные членения храма перекрываются сводами, образующими в плане крест, причем обычно они (центральные членения) шире боковых, здесь одинаковые квадратные клеточки-ячейки плана перекрыты одинаковыми же крестовыми сводами (в плане ребра такого свода образуют крест).

- Четыре столба собора круглые, два восточных - квадратные. Квадратные столбы и примкнувшая к ним алтарная преграда обособляют внутри восточную часть собора. Деление на неравноценные восточную и западные части подчеркнуто и тем, что в алтаре добавлены два дополнительных массивных столба, поставленных в середине пролетов арок, переброшенных к восточной стене. Введение дополнительного южного столба в известной степени оправдано, поскольку связано с устройством сводчатых перекрытий Похвальского придела и размещенной над ним ризницы. Северный столб добавлен исключительно ради симметрии и лишен вообще какого-либо конструктивного значения.

- Еще более осложнила задачу Фиорованти необходимость построения апсид, без которых не мог обойтись православный храм. В итоге зодчий вышел из положения, сделав апсиды глубокими, как пеналы и как бы вдвинутыми в восточную часть здания. Кроме того, с боков снаружи их прикрывают небольшие стенки (выступы угловых лопаток).

- Самих апсид пять. Устройство сдвоенных узких апсид у боковых нефов обусловлено необходимостью разместить в алтарной части, помимо основного престола, жертвенник и приделы (Поклонения веригам апостола Петра, Похвалы Богородицы и Дмитрия Солунского), существовавшие у храма предшественника. (Некоторые исследователи, например К.К. Романов, считали, что Дмитриевский придел появился позже.)

- В неменьшей степени проблему противоречия единству равномерно расчлененного пространства храма представляла и необходимость повторить пятиглавие взятого за образец собора во Владимире. Это пятиглавие в Успенском соборе сдвинуто к востоку в соответствии с традицией, при которой основной световой барабан размещался над амвоном.

- Как средний, так и угловые барабаны в соборе расположены над одинаковыми по размерам ячейками и поставлены на одной высоте, причем восточные отчленены иконостасом. В итоге центричность композиции присутствует лишь во внешней композиции здания, в его завершении, где средний барабан господствует своими размерами над угловыми. Прием взят из композиции крестово-купольного храма. Но там он естественнен, так как средние членения шире угловых.

- десь же Фиораванти пришлось пойти на некоторую хитрость. Если посмотреть внутри здания, видно, что отверстия в куполе равны. Диаметр же центрального барабана приблизительно на метр превышает диаметр отверстия, на котором высится глава. Образовавшееся в главе "лишнее" пространство Аристотель остроумно использовал как тайник: туда в случае опасности можно было отнести через крышу церковную казну.

- Несмотря на все проблемы, здание удалось построить так, что в нем преобладает ощущение цельности внутреннего пространства, не разгороженного, а лишь архитектурно расчлененного широко расставленными стройными круглыми столбами.

БЛАГОВЕЩЕНСКИЙ СОБОР МОСКОВСКОГО КРЕМЛЯ

 Благовещенский собор имеет сложную историю строительства и реконструкции и состоит из разновременных частей: древнейшая часть относится к XIV в., наиболее поздняя - к XIX в.         В описаниях собора XIX века опубликовано не подтвержденное источниками предание о строительстве деревянной церкви Благовещения в 1291 г. князем Андреем Александровичем, сыном Александра Невского (См. Извеков Н.Д. Московский придворный Благовещенский собор. М., 1911). Поскольку в Москве в это время существовал княжеский двор, на нем обязательно должен был быть храм. Но на страницах русских летописей упоминание о Благовещенском соборе появляется лишь под 1397 г. в связи с привозом в Москву из Византии иконы "Спас в ризице белой". Поэтому исследователи и относили строительство каменного здания собора к концу XIV века, датируя его 1397 (Извеков, Забелин, Суслов) или 1393 годом (Красовский, Скворцов). Вторая дата опиралась на сведения о создании в 1395 году княгиней Евдокией домовой церкви Рождества Богоматери. Считалось, что княжеский храм должен был появиться несколько раньше. Под 1405 г. летописи сообщают: "...начаша подписывати церковь каменную святое Благовещение на князя великого двора, а мастеры бяху Феофан иконник Гречин да Прохор старец с Городца, да чернец Андрей Рублев, да того же лета и кончиша ю", причем автор наиболее ранней, Троицкой летописи, созданной в начале XV в., прибавляет: "...не ту, иже ныне стоит". А под 1416 г. появляется новая запись, о создании "церкви каменой на великого князя дворе, Благовещенье, месяца июля в 18 день". Следующие сведения о памятнике связаны с перестройкой всего кремлевского ансамбля на рубеже XV-XVI вв. В "...1482 г. почаша рушити церковь на площади Благовещение, верх сняша и лубьем покрыша", а в 1483 г. "...разруши князь великый Благовещение на своем дворе, подписанную только, по казну и по подклет, и заложи казну около того подклета и палату кирпичную с казнами". Шестого мая 1484 г. состоялась закладка нового здания каменного собора, а спустя пять лет, девятого августа 1489 г., новый храм был освящен.         После раскопок, проведенных в 60-х годах XX века, появились новые данные, проливающие свет на строительную историю храма. В.И. Федоров и Н.С. Шеляпина в своей статье "Древнейшая история Благовещенского собора Московского Кремля" говорят, что хорошо документируются три хронологически последовательных периода в строительстве и реконструкции здания, предшествующего современному собору: первый, который они относят к концу XIII - началу XIV в., от которого сохранился нижний ряд кладки, второй - конца XIV-го века, от него сохранился подклет собора и третий период начала XV века, возможно, эта перестройка и отразилась в записи летописи под 1416 г. (см. выше).         В конце XV века Иван III начал строительство новой, великолепной великокняжеской резиденции. В это время строятся новые кремлевские стены, новый Успенский собор. Первая попытка мастеров Кривцова и Мышкина построить Успенский собор оказалась неудачной - стены обрушились. Под 1474 г. летописец отметил: "Посла же князь великий Иван Васильевич во Псков и повеле прислати мастеров церковных и приведоша их; они же дела их (строителей Успенского собора) похвалиша, что гладко делали, да похулиша дело извести, занеже жидко растворяху, ино неклеевита. Тогда же князь великий отпусти; иже последе делаша святую Троицу в Сергиеве монастыре, и Ивана Златоустаго на Москве, и Сретение на поле, и Ризположенье на митрополичьем дворе, и Благовещенье на великого князя дворе". На основании этой записи считается, что благовещенский собор строили псковские мастера. Из перечисленных в летописи зданий сохранились церковь Ризположения в Кремле и Духовская (в летописи Троицкая) в Троицко-Сергиевой Лавре. Во всех этих зданиях можно найти характерные признаки псковского зодчества: квадратные в плане столбы, повышенные подпружные арки, но встречаются и раннемосковские элементы: узорчатые пояса, украшающие стены, килевидная форма закомар и порталов. Кроме того, собор построен из кирпича, в то время как основным строительным материалом в Пскове был белый камень. Поэтому несмотря на то, что большинство исследователей благовещенский собор относят к псковским постройкам, некоторые из них (Максимов П.Н.) считают его созданием московских мастеров.

Современный Благовещенский собор Московского Кремля включает в себя части, построенные в разное время.         Типологическая основа - четырехстолпный трехапсидный крестово-купольный храм. Основной объем, построенный в конце XV века, повторял план, а возможно, и габариты ранее существовавшего храма начала XV-го столетия. Отличие нового храма от предыдущего заключалось в том, что он был окружен со всех сторон галереями-папертями. Считалось, что все галереи, кроме восточной, сооружены одновременно с собором, но до середины XVI века были открытыми. Однако исследования 60-х годов XX века показали, что своды северной и западной галерей выложены из того же кирпича, что и сам собор, что позволяет предположить, что они одновременны или близки по времени основному объему храма. С восточной стороны к храму примыкала Казенная палата, возведенная одновременно с собором и разобранная в XVIII веке.         Стены собора членятся лопатками на три неравные части и завершаются килевидными закомарами, не соответствующими форме сводов. В центральной части мастера применили ступенчатую систему сводов (повышенные подпружные арки под центральным барабаном), что повлекло за собой появление ряда кокошников в основании главы.         Первоначально собор венчали три главы - центральная и две над восточными углами храма. Во второй половине XVI века на сводах галерей были устроены четыре придела со своими главами и также добавлены еще две главы на основном объеме. В итоге собор стал девятиглавым и приобрел пирамидальное завершение от глав приделов до центральной главы, которое подчеркивают килевидные закомары и кокошники у центрального барабана. В 1508 году была вызолочена центральная глава, а во второй половине XVI века все главы и крышу покрыли золоченой медью, из-за чего собор стали называть "златоверхим".         Здание богато декорировано. Стены собора украшены аркатурным поясом, в который были вписаны щелевидные окна. Истоки этого пояса лежат во владимирских традициях, но он также гармонировал с таким же аркатурным поясом соседнего Успенского собора. На апсидах аркатурного пояса не было - его добавил во время реставрации 1860-х годов архитектор Ф.Ф. Рихтер. Апсиды украшал ранее только пояс терракотовых балясин (которые были заменены Рихтером на белокаменные).

Широкое окно в центральной апсиде тоже позднего происхождения - к его переделке, предпринятой для лучшего освещения алтаря, приложил руку В.И. Баженов. Первоначально в центральной апсиде было два узких окна, а окно жертвенника (северная апсида) и сейчас смещено к северу. Сделано это было из-за пристроенной Казенной палаты, которая мешала расположить окна привычно. В итоге алтарь оказывался недостаточно освещен, возможно, что именно поэтому над ним были устроены дополнительные главы. В центральных, повышенных пряслах стен были размещены киоты с двускатными или килевидными завершениями, обрамленные полуваликами.

Киот на западной стене (над хорами) сохранился до наших дней, остальные известны по старым изображениям здания. Аркатурно-колончатый пояс перенесен также на главы храма. На большом барабане он обрамляет окна. На малых главах в арочном пояске чередуются полуколонки и консоли. Верх барабанов украшают декоративные нишки, пояски бегунка и поребрика, излюбленные в псковском и новгородском зодчестве. Наружный декор одноглавых приделов по углам галерей близок декору столпов церкви Иоанна Предтечи в Дьякове. Кокошники приделов перекликаются с закомарами основного объема.         Благовещенский собор невелик, так как был предназначен прежде всего для семьи великого князя. К восточным столпам изначально примыкал иконостас, лишь незначительно ниже существующего. Центральное пространство храма отличает подчеркнутый вертикализм пропорций - коробовые своды рукавов креста, ступенчатые подпружные арки, высокий барабан центральной главы.

Это движение по вертикали усиливалось освещением - нижняя часть была затемнена, а сверху из окон барабана лился поток света. В западной части расположены широкие хоры, опирающиеся на массивные низкие своды.

Устройство хор уже архаично для конца XV века. Скорее всего, оно связано с предназначением храма, как семейного храма великого князя. Возможно также, что их устройство объясняется стремлением сохранить план предшествующего здания.

Существовали предположения (в XIX веке), что хоры были предназначены во время богослужений для женщин царской семьи. Но выяснено, что первоначально хоры отделяла от основного объема стена высотой около двух метров и толщиной в два кирпича, таким образом они превращались в закрытое пространство, непригодное для слушания литургии. Более вероятно, что на хорах размещались приделы. На хоры ведут два хода: снизу - винтовая лестница в толще кладки юго-западного угла собора. Другой ход - непосредственно из дворца, опирающийся на арку.         Со всех сторон при постройке здание собора было окружено папертями. Время их возникновения и первоначальный облик изучены недостаточно. Восточная паперть была разобрана вместе с Казенной палатой, а южная почти полностью утратила свой первоначальный облик. На южную паперть ведет украшенное резьбой крыльцо. По преданию, оно построено для Ивана Грозного: якобы лишенный права находиться в храме после четвертого брака, царь повелел пристроить к нему крыльцо, на котором стоял во время службы. (На самом деле крыльцо существовало до Ивана Грозного, а царю не запрещали посещать церковь). С Иваном грозным предание связывает и появление существующего и сейчас пола собора из мелких блоков кремня с вкраплениями агата и яшмы. Она утверждает, что пол был привезен Грозным из Ростова Великого, куда он некогда попал из Византии. Современные исследователи спорят о происхождении и составе этого пола. Выходящее на северо-восточную площадь крыльцо было парадным. Когда в 1564 г. на его сводах был построен придел Собор архангела Михаила, для укрепления конструкции крыльца под его свод подвели мощные столпы и древние формы оказались утраченными. Первоначально оно было более легким и похожим на южное. Его своды поддерживали колонны с резными капителями. Одна из таких колонн сохранилась в толще столпа. Сама лестница тоже перестроена - сначала он была более короткой и крутой.         С папертей в храм ведут порталы. Северный и западный выполнены итальянскими резчиками: дверной проем обрамляют две пары отдельно стоящих колонн с коринфскими капителями и развитым антаблементом, несущим пышно украшенный архивольт. Южный портал был уничтожен во время переделок южной паперти в 1836 г. и восстановлен по сохранившимся остаткам в 1949 г. Он выполнен в традициях раннемосковского зодчества: перспективный по форме, с чередующимися прямоугольными выступами и полуколонками с бусинами на половине высоты и сноповидными капителями. Килевидное завершение портала соответствовало оформлению верха стен.

Время возникновения первого престола в честь Благовещения Пресв. Богородицы в Московском Кремле неизвестно. Принятая в старой лит-ре дата, 1291 г., основана на легендарных сведениях соч. «Книга о древностях Российского государства» Т. Каменевича-Рвовского (диак. Афанасьевского мон-ря на Мологе) кон. XVII в., подвергнутого еще Н. М. Карамзиным резкой критике. В. И. Фёдоровым и Н. С. Шеляпиной была сделана попытка отождествить с этой легендарной церковью фрагменты открытой ими в 60-х гг. XX в. бутовой фундаментной кладки. По их мнению, храм был деревянным на каменном основании. Однако Б. Л. Альтшуллером были высказаны справедливые сомнения в такой идентификации найденных кладок. Остается недоказанной и др. датировка основания первого деревянного храма - 1383 г. С большей определенностью датируют возведение первой каменной ц. Благовещения Богородицы на дворе вел. князя. Полагают, что она возведена до 1394 г. Однако эта временная граница условна. Ее основанием явилось предположение, что домовый каменный храм вел. князя не мог быть построен после возведения каменной церкви на дворе вел. княгини, т. е. ц. Рождества Пресв. Богородицы, освященной 1 февр. 1394 г. Др. распространенная датировка, 1397 г., связана с известием нек-рых летописей о принесении вел. кн. Василию Димитриевичу из Царьграда иконы «Спас в белорисцех». Но поскольку в тексте летописи не говорится о поставлении иконы в храме, то это сообщение не может рассматриваться как безусловное свидетельство существования самого собора в 1397 г. В наст. время строительство первого белокаменного храма датируют (М. Х. Алешковский, Альтшуллер) периодом между сер. 60-х гг. XIV в. (возведение стен московского Кремля при вел. кн. Димитрии Донском) и 1393 г. (начало строительства ц. Рождества Богородицы на Сенях).

Ученые XIX - нач. XX в. (И. М. Снегирёв, М. В. Красовский и др.) предполагали, что внутри существующего здания сохранился подклет храма XIV в. Он был выявлен только во время реставрационных работ 1947 г., проведенных архит. Л. А. Петровым. Было установлено, что внутри существующего белокаменного подклета можно выделить сооружение с апсидой (толщина стен 165 см), к-рое обложено др., соответственно более поздней, белокаменной кладкой (Н. Н. Воронин). Согласно исследованиям Альтшуллера, это был одностолпный подклет белокаменного храма с пристенными угловыми опорами. Он принадлежал к тому же типу бесстолпного храма, что и полностью сохранившаяся ц. свт. Николая в с. Каменском (Наро-Фоминский р-н Московской обл.), а также разобранный в XVI в. до уровня сводов храм Усекновения главы Иоанна Предтечи на Городище (г. Коломна) и известные лишь по археологическим раскопкам церкви Старо-Голутвина и Бобренёва мон-рей (Коломенский р-н Московской обл.). Сложение этого типа храма, не имеющего аналогов в домонг. архитектуре и в раннемосковском зодчестве нач. XIV в., позволило Альтшуллеру связать его происхождение с южнослав. архитектурной традицией, с влиянием построек Зап. Болгарии и прилегающих серб. областей. Носители этой традиции, по мнению исследователя, могли прибыть на Русь в свите митр. Киприана.

От др. бесстолпных храмов кон. XIV в. Б. с. отличается наличием подклета и одной апсиды. Присутствие подклета объясняется тем, что собор входил в комплекс дворцовых построек: вероятно, в нем хранилась казна вел. князя. Как и в Никольской ц. с. Каменском, стены Б. с., вероятно, завершались ложными закомарами. В 50-70-х гг. XX в. в обкладке первоначальных угловых пилонов были обнаружены 2 фрагмента фасадных капителей белокаменного декора. Позже были найдены детали архивольтов, портала, гладкого и резного, а также фрагмент фасадного поребрика и часть орнаментальной ленты с пальметтой. Все они, как и найденный еще в 1913-1915 гг. блок с орнаментом в виде кринов, составляли декор Б. с. XIV в. Альтшуллер считал их связь с первым каменным Б. с. гипотетической, поскольку они могли принадлежать др. постройкам. Ряд исследователей (в т. ч. А. В. Гращенков) уверенно определяли их место в архитектуре храма; согласно их реконструкции, первоначальный облик Б. с. был близок Никольскому собору г. Можайска, известному по чертежу и формам копирующего его собора сер. XIX в. Г. К. Вагнер считал, что ряд найденных деталей принадлежал зданию Б. с., возведенному к 1416 г.

Этот белокаменный бесстолпный одноглавый храм с пристенными опорами мог быть по ширине 8 м. В 1404 г. рядом с ним сербом Лазарем были поставлены «часы чюдны велми и с луною» (Московский летописный свод кон. XV в. // ПСРЛ. Т. 25. Л. 325об.). Именно этот собор был расписан в 1405 г. Феофаном Греком, Прохором с Городца и прп. Андреем Рублёвым. Слова Троицкой летописи (нач. XV в.) «не ту, иже ныне стоит» считают дополнительным указанием на существование в 1405 г. каменного здания на месте собора, к-рый будет построен в 1416 г. каменная ц. Благовещения была создана (вероятно, освящена) «на Москве, на великого князя дворе», согласно Львовской летописи, 18 июля 1416 г. Если Воронин сомневался, то др. исследователи признали достоверность этого сообщения и полагали, что в 1416 г. по велению вел. кн. Василия Димитриевича бесстолпный храм был разобран по подклет, а его стены внутри и снаружи обложены новой кладкой. Мастера также разобрали апсиду, возвели подклетную часть алтаря, выкладывая основания под боковые апсиды глухой кладкой. На таком подклете возвели четырехстолпный трехапсидный храм 1416 г. (Алешковский, Альтшуллер). Его белокаменная кладка была обнаружена в основании опор существующего собора.

Строительство кон. XV в.

Следующий этап строительной истории собора связан с внуком вел. кн. Василия I Димитриевича, вел. кн. Иоанном III. В 1482-1483 гг. собор начали разбирать и, как при строительстве здания 1416 г., разобрали «по казну и по подклет». Судя по сообщению летописи, уже до 1482-1483 гг. к собору примыкало сооружение, в к-ром хранилась великокняжеская казна. Воронин предполагал, что казна находилась под галереей собора вел. кн. Василия Димитриевича. Согласно Львовской летописи, собор в 80-х гг. XV в. строили псковичи, вызванные в Москву вел. кн. Иоанном III после падения второго Успенского собора (1472-1474). Летописная статья, следующая за рассказом о приезде псковичей в Москву, перечисляет все их московские постройки, среди к-рых ц. Св. Троицы (Св. Духа) в Троице-Сергиевом мон-ре, ц. свт. Иоанна Златоуста (Златоустовского мон-ря), ц. Сретения на Поле, ц. Ризоположения на Митрополичьем дворе и Б. с. Статья помещена под 1474 г., но указанные в ней храмы строились с 1476 по 1489 г., и в погодных записях об их возведении уже не содержатся упоминания об участии псковских зодчих. Это обстоятельство, как и особенности архитектуры построек, вызвали сомнения у П. Н. Максимова, указавшего на возможную неточность летописного рассказа о псковском строительстве в Москве.

Собор был освящен 9 авг. 1489 г., в день памяти ап. Матфея. Первоначально он был трехглавым. До публикации результатов натурных исследований 60-70-х гг. XX в. полагали, что храм стоял на открытом гульбище. С проведением научных работ было доказано, что галереи были перекрыты сводами одновременно с возведением храма (Фёдоров). Крытые паперти окружали храм по периметру. До кон. XVIII в. паперть существовала и на востоке. К ней примыкала Казенная палата, входившая в комплекс Казенного двора, здания к-рого были заложены в начале строительства собора. Будучи домовым великокняжеским храмом, Б. с. входил в комплекс дворцовых построек и был связан с ними переходом через паперти.

Все исследователи сходятся во мнении, что Б. с. 1484-1489 гг. полностью повторяет план собора 1416 г. Существующий ныне собор не имеет специфических архитектурных псковских черт. К числу элементов декора, позволявших говорить о влиянии псковской традиции, обычно относили карнизы барабанов с характерными нишами, поребриком и бегунцом. Конструкция перекрытия (ступенчато-повышенные подпружные арки) являлась общераспространенной, была известна и в московской архитектуре с кон. XIV в. (Успенский собор на Городке в Звенигороде). Также характерны для всей среднерус. архитектуры и керамические декоративные элементы: балясины в карнизе апсиды (восстановлены как белокаменные по найденным образцам при реставрации 60-х гг. XIX в.) и характерная готицизирующая профилировка импостов под архивольтами закомар и в основании подпружных арок в интерьере. В то же время на сложение облика Б. с. повлиял Успенский собор Московского Кремля, из декорации к-рого заимствован мотив аркатурно-колончатого пояса на фасаде. Связь Б. с. именно с московской архитектурной традицией доказывает и его близость с формами кремлевского Богоявленского собора на Троицком подворье, возведенного в 1480 г. Воздвигнутый на высоком подклете, он был также трехглавым и обладал характерным для среднерус. зодчества того времени керамическим декором, о чем можно судить по его единственному, но подробному изображению на миниатюре «Книги избрания на царство царя Михаила Феодоровича» (1672-1673).

Облик галерей Б. с. связан с новым этапом деятельности на Руси итал. мастеров - с приездом Алевиза Фрязина (или Старого), а затем Алевиза Нового в Москву. К 1508 г., когда было завершено строительство великокняжеского дворца и созданы росписи папертей Б. с., вместо характерных среднерус. перспективных порталов с килевидным очертанием архивольтов на сев. и зап. фасадах были установлены новые порталы, характерные по композиции и орнаментации для эпохи Кватроченто. Видимо, тогда же изменили форму пилонов, поддерживающих арки галереи, к-рые получили итальянизирующую трактовку (филенка, декорирующая плоскость прямоугольного столпа, фланкирована полуколонками), и импостов в пятах сводов (повторяющийся мотив капители). Первоначальный портал 1484-1489 гг. сохранился на юж. фасаде и был восстановлен по найденным фрагментам в 1949 г. Здесь же сохранились и первоначальные карнизы в пятах свода.

Особую сложность представляет реконструкция юж. крыльца и юж. галереи, а также датировка их декорации. Итальянизирующая резьба портала юж. крыльца, фриза и окна с двойной аркой на стене паперти значительно отличается не только по рисунку, но и по раскраске (зеленый фон) от многочисленной резной декорации кремлевских построек, к-рая достоверно датируется рубежом XV-XVI вв. На этом основании делался вывод о возможности ее датировки сер. XVI в. (С. С. Подъяпольский). Существует и противоположная т. зр., согласно к-рой эти декоративные детали относятся к кон. XV в. и установлены здесь в XVIII в., возможно после разборки вост. паперти и строений Казенного двора (И. Я. Качалова).