-1-

Лепка на младшей ступени

из опыта работы Hella Löve Гелла Лёве

1. Указания Рудольфа Штайнера к учебному плану по лепке.

По случаю основания Свободной Вальдорфской школы для первой коллегии учителей Рудольф Штайнер прочитал лекции: «Общее учение о человеке» и «Методика и дидактика» нового рожденного им к жизни искусства воспитания. За этим следовали «Семинарские обсуждения», проходившие в форме свободного обмена мнениями, и в заключение три итоговых лекции по учебному плану. Учителя получили эти основы для своей будущей работы с 21 августа по 9сентября 1919г. Эти факты известны всем вальдорфским учителям; напротив, вероятно, не каждый знает, что Рудольф Штайнер уже с первого дня введения в новую педагогику настоятельно указывает, что изначально следует придавать значение развитию художественного в ребенке.

«Художественное действует совершенно особенным образом на природу воли человека...

Воля детей должна укрепляться художественными средствами...

Мы ни в коем случае не должны неверными средствами приводить волю на ложный путь. Речь идёт о том, чтобы укрепление воли находило верное выражение путём художественных средств. Этому с самого начала должно служить преподавание живописи, искусств, а также музыки. Заметим, что как раз в начале второго семилетия жизни ребёнок наиболее восприимчив к художественному, если оно преподаётся человеком, который является для него авторитетом, и здесь мы можем больше всего добиться от ребенка...»(ПСТ294, 21.8.1919)

Конечно, Рудольф Штайнер ожидает от учителей не только развития художественного в ребёнке, а также чтобы «художественное стало источником целостности урока». «Весь человек, прежде всего его волевая жизнь, должен быть охвачен преподаванием.»(ПСТ 294, 21.8.1919) Это большой вызов для учителя! Эти задачи существенно отличаются друг от друга, но в то же время взаимодействуют друг с другом на пути к поставленной цели. Учитель должен совершенствоваться как художник, преподавая искусства, такие как лепка, рисунок, и одновременно действовать как человек, владеющий искусством воспитания, то есть преподающий традиционное, к примеру, письмо или грамматику, художественным образом.

Рудольф Штайнер возвращается к теме художественного двумя днями позже в курсе «Методика и дидактика». Здесь он характеризует два потока, художественно устремляющихся к человеку: пластически-скульптурный и музыкально-поэтический. Он говорит, что хотя они и диаметрально противоположны, но могли бы сочетаться в некоем высшем единстве. Обращаясь сегодня к полному педагогическому наследию Рудольфа Штайнера, осознаёшь, что эти два потока - пластически-скульптурный и музыкально-поэтический подобно двум жизненно важным кровеносным сосудам пронизывают Вальдорфскую педагогику.

Высказывания Рудольфа Штайнера о пластически-скульптурном в сфере педагогики в период с августа 1919г. по август 1924г. требуют признать следующее: его замысел относительно художественного преподавания пластически - скульптурного на младшей ступени охватывает рисование (рисование форм), живопись акварелью и лепку; все три составляющие образуют пропорциональную целостность, гармоничное трезвучие. Художественным средством в рисовании форм является линия, прямая и изогнутая, в

-2-

живописи - цветовая плоскость, а в лепке тем художественным средством, с которым мы работаем, является вогнутая и выпуклая поверхность.

Таким образом я описываю управляемый педагогический поток, «поток будущего» в области пластически-скульптурного, который побуждает и укрепляет волевые силы в ребёнке. В противоположность этому мы можем говорить о потоке, приходящем из прошлого, принесённом детьми с собой, который виден у них как в иллюстрирующих рисунках и в предметной живописи, так и в лепке фигурок из воска. Этот поток постепенно иссякает. Необходимо чётко различать, с чем мы работаем, когда хотим обучать детей художественному.

Рудольф Штайнер настоятельно указывает в уже упомянутой первой лекции курса «Методика и дидактика», что речь идёт не о том, чтобы что-то рисовать или лепить, какую-то форму, подражающую тому или иному, важно сперва попытаться разбудить интерес детей к изначальным формам в чистом виде.

«Сходство с внешним миром должно высветиться лишь как нечто вторичное. Что должно жить в человеке, так это внутреннее сродство с самими формами... Мы рисуем рукой и лепим тоже рукой, между тем, это два абсолютно разных процесса. Это проявляется особенно ярко, когда мы знакомим ребёнка с искусством. Обучая детей лепке, надо по возможности следить за тем, чтобы они прослеживали пластические формы рукой. Мы можем добиться того, что ребенок, ощущая, как сам образует формы, двигая рукой и что-то рисуя, будет прослеживать формы глазом, а точнее направленной через глаз волей...» (ПСТ 294, 21.8.1919)

Затем следует предложение дать ребёнку самому ладонью прочувствовать формы тел, а глазами проследить повороты окружности, так во внимание принимаются интересы всего человека. Во второй лекции по учебному плану 6 сентября 1919г. Рудольф Штайнер ещё раз кратко резюмирует, что ощущение формы и наблюдение формы следует особенно развивать через рисование и лепку. В тот же день после обеда в третьей лекции он добавляет: «Лепка должна начинаться перед девятым годом, шары, затем другое и т.д. Имея дело с пластическим, следует работать также всецело исходя из формы.»

К о г д а должна начинаться лепка, чему должны научиться дети, что получить, становится ясным из всех этих высказываний. К а к учитель мог бы это осуществить в первые школьные годы, напротив, лишь коротко обозначено: «Шары, затем другое...» По сравнению с дифференцированными методическими предложениями и многочисленными конкретными примерами уроков, которые Рудольф Штайнер дал по рисованию форм ( в семинарских обсуждениях и во многих педагогических лекциях после августа 1919г. ) это немного.

Прежде чем я приведу некоторые указания Рудольфа Штайнера по обучению учителей лепке, обратим взор на руки как на инструмент, которым мы лепим. В четвёртой лекции курса «Методика и дидактика» Рудольф Штайнер подчёркивает, какое решающее значение имеет первый школьный урок и приводит удивительный пример разговора с первоклассниками о смысле их прихода в школу. В ходе этой беседы он также направляет сознание детей к рукам, которые у них есть для того, чтобы работать. Затем он переходит к тому, чтобы дать детям возможность проявить ловкость рук, сначала демонстрируя это сам. «Смотрите, что я делаю. Приготовьте свои руки и сделайте то же самое!» При этом речь идет о прямой и изогнутой линии, т. е. об основных элементах рисования.

Общаясь с моими первоклассниками, я убедилась, как важно вести такие разговоры с детьми - в данном случае я хочу особенно подчеркнуть место о руках. То, каким образом

-3-

Рудольф Штайнер вводит упражнение на ловкость рук, стало для меня отправной точкой в поисках подходящего словесного ведения в лепку для моих первоклассников. С

учениками второго, третьего и четвёртого классов я разговаривала таким же образом, непринуждённо и в соответствии с возрастом. При этом я хотела добиться, чтобы дети всё в большей мере осознавали, каким уникальным даром являются их руки и как они могут использовать различные области своей руки для художественного ваяния. Ведь в лепке мы задействуем полностью обе руки, тогда как мелок для рисования и кисть для живописи держим, как правило, тремя пальцами одной руки.

Когда сам лепишь, то чувствуешь, как ладонь, внутренняя сторона кисти обеих рук благодаря этому согревается и делается особенно деятельной. Сверх того весь организм чувств восприятия тонким образом оживляется, прежде всего происходит непосредственное обращение к волевым чувствам восприятия - чувству осязания, чувству жизни, чувству движения, чувству равновесия и их «питание». Посредством этой художественной деятельности также одушевляются и стимулируются жизненные процессы, особенно дыхательный и тепловой. Обращает на себя внимание то, что Рудольф Штайнер в лекциях по педагогике, прочитанных в 1924г., придаёт лепке больше значения, чем когда-либо прежде, и подробнее говорит об этом. Приведённые ниже цитаты (которые, как и все выше упомянутые места, должны быть прочитаны в общем контексте соответствующих лекций, если серьёзно хочешь заняться лепкой) особым образом освещают воздействие, которое лепка оказывает на того, кто ею занимается (здесь прежде всего подразумевается учитель). Вот что говорит Рудольф Штайнер 10 апреля 1924г. в Штутгарте:

«Когда человек вживается в процесс пластического ваяния, когда он знает, что закругление получается так, а угол получается так, то это происходит из внутренних сил. Теми средствами, которыми познают общие законы природы, нельзя познать эфирное тело. Только с помощью того, что человек получает в руки, в одухотворённые руки, он познаёт эфирное тело. Поэтому, собственно говоря, никакое семинарское образование не должно обходиться без художественного занятия пластическим и скульптурой, исходящего из внутреннего в человеке. Отсутствие этого гораздо более неблагоприятно для воспитания, чем незнание столицы Румынии или Турции, той или иной горы, поскольку это можно отыскать в справочнике. Нет никакой необходимости в знании некоторых вещей, которые сегодня стали неотъемлемой частью экзамена. К тому же, нет никакого вреда в том, чтобы обратиться к справочнику. Но нет ещё такого справочника, с помощью которого человек узнал бы ту подвижность, то «умеющее знание» и «знающее умение», которыми он должен обладать, чтобы познавать эфирное тело, живущее не по природным законам, но пронизывающее человека в пластической деятельности.»(ПСТ 308)

Читая с 13 по 17 апреля 1924г. педагогический курс в Берне, Рудольф Штайнер снова подробно говорит на эту тему:

«...чтобы развивалась определённая способность действительно вглядываться в то, как, к примеру, в человеке проявляется эфирное тело, должно было бы существовать семинарское и университетское образование совсем другого рода. Это было бы нужно как для учителей по всем предметам, так и для медиков. И оно прежде всего заключалось бы в том, чтобы научиться изнутри вовне, из раскрытия человеческой природы лепить и ваять, чтобы таким образом придти к созданию форм исходя из их внутренней закономерности. Видите ли, форму мускула, форму кости не постичь, если хочешь познать её так, как это делают сегодня в анатомии и физиологии. Формы постигаются лишь тогда, когда их познают из ощущения формы...»(ПСТ 309,15.4.1924)

-4-

Далее следует подробная характеристика эфирного тела в связи с воздействием звёзд в космосе, а также рассматривается влияние космических сил на придание формы

мускулатуре и костной системе человека. Затем излагаются инструкции, обращённые непосредственно к скульптору, и дальше: «Нужно уметь обращаться к великому космическому ваятелю, который сотворяет форму из внешнего, что для человека может стать чувством пространства. Именно это нужно развить сначала - чувство пространства! Поскольку человек развивает только грубые чувства восприятия, он не развивает это тонкое чувство пространства... Речь идёт о том, что сперва нужно создать метод познания, а именно, пластическое видение, которое всегда в некоторой степени связано с внутренней пластической деятельностью.»(ПСТ 309, 15.4.1924)

С 12 по 20 августа 1924г. в Торки Рудольф Штайнер обращается к коллегии учителей, основавших первую английскую вальдорфскую школу; это последний педагогический курс, который он вообще прочитал. Из своего глубокого всеобъемлющего познания человека и с творческой фантазией он ещё раз подступается к теме лепки 18 августа, в предпоследний день курса:

«Теперь мы должны себе уяснить, что, собственно говоря, лишь со сменой зубов начинается самостоятельная деятельность эфирного тела человека. В первом жизненном семилетии эфирное тело во всех своих проявлениях задействовано (работает над)на формирование физического тела. Тогда оно является в ребёнке настоящим внутренним художником, ваятелем, скульптором. Эта ваяющая сила, действующая на физическое тело со стороны эфирного, высвобождается, эмансипируется на седьмом году жизни с началом смены зубов. Тогда она может задействоваться на душевном уровне. Этим объясняется стремление ребёнка создавать (строить) формы, пластические и живописные. Первые семь лет жизни эфирное тело только и делало, что пластически и живописно формировало физическое тело. Теперь оно хочет эту деятельность вывести вовне, поскольку больше не должно или, по меньшей мере, не должно так много работать над физическим телом. Вы сможете правильно руководить ребёнком, если будучи учителем хорошо себе представляете, какие формы встречаются в человеческом организме, а также, что именно ребёнок охотнее лепит и рисует красками. При этом Вы сами должны обладать неким художественным видением человеческого организма. Поскольку сегодня готовящие учителей семинары ещё ничего не делают в этом плане (направлении), учителю важно самому заниматься пластической деятельностью (развивать в себе способности к )...» (ПСТ 311, 18.8.1924)

Затем следует указание лепить органы, пластически заниматься анатомией как подготовкой к художественной работе с детьми, также имея в виду среднюю ступень, где лепка должна побуждаться учителем особым образом (уделять особое внимание) в связи с эпохой учения о человеке. Затем Рудольф Штайнер ещё раз высказывается о материале, из которого можно лепить, повторяя мысль, уже прозвучавшую во второй лекции по учебному плану в 1919г.:

«И поэтому так важно действительно предаваться пластическому методу (и искать средства?), благодаря которому Вы найдёте возможности осмысленно воссоздавать формы органов человека из воска или пластилина или, пожалуй, как это часто делают наши дети, из уличной грязи. Что ж, если нет другого материала, то это очень хороший материал...»(ПСТ 311 18.8.1924)

Пластилин, пчелиный воск, а также смесь из глины и пчелиного воска, имеющиеся в продаже, существенно дороже, чем нешамотная художественная или гончарная глина,

-5-

которую я использовала и которая очень хорошо подходит для лепки на младшей ступени.

Дальнейшие указания к учебному плану по лепке я нашла в следующих работах: ПСТ 301, 6.5.1920 и ПСТ 303, 3.1.1922. В ПСТ 223 7.4.1923 Рудольф Штайнер говорит о лепке в прежние времена в осенне-зимние месяцы. В Илкли (Англия) он высказывает следующее:

«Лепке также надо уделять по возможности больше внимания, лепить элементарным образом дети начинают на девятом - десятом году жизни. При этом невероятно оживляюще воздействует на физическое зрение ребёнка, на одушевление физического зрения то, что ребёнка вводят в создание пластических форм правильным образом в соответствующем возрасте.»(ПСТ 307, 16.8.23)

Он не делает дальнейших обоснований данного здесь указания на возраст. Однако находясь в противоречии с высказыванием (указанием) в третьей лекции по учебному плану («Пластическое (Лепка) должно начинаться до девятого года...»ПСТ 295, 6.8.1919), это место даёт повод к принципиальным дискуссиям. Возможно, приобретённый мной опыт преподавания поможет разрешить это противоречие.

В так называемом Арнхаймерском курсе это звучит так: «...несмотря на это мы по возможности вводим ребёнка в художественное, в обхождение с небольшими заданиями по лепке, не подводя его ни к чему другому кроме того, что он хочет сделать сам. Исходя из своего внутреннего, из формы. Тогда появляются примечательные вещи.» (ПСТ 310, 19.7.1924)

2. Сообщение из опыта работы

А. Лепка из глины в первом классе, конкретный пример

Помещения для обоих наших первых классов размещаются на первом этаже так называемой «старой виллы», где начала свою жизнь свободная вальдорфская школа «Крэевальд» 52 года назад. Конец января - понедельник, утро, около половины восьмого, на улице ещё темно, за окном дует холодный ветер. В классе учительница всё подготовила к приходу стайки своих ребятишек; это 21 мальчик и 18 девочек, которых она в третий раз взяла на своё попечение после того, как уже провела два класса с первого по восьмой.

По старой широкой деревянной лестнице семенят, громыхают, топают первые дети и тотчас попадают в класс, где их приветствует учительница. Тут же некоторые спрашивают: «О, мы снова лепим?» «Можно я потом раздам глину?» «Ах, лепка(ить) в сто раз лучше живописи!» Вот так радостно это звучит. Войдя в класс, дети удивительно быстро садятся на свои стулья, которые сегодня стоят не в утреннем кругу, а за столами, как в день занятия живописью. Даже самые необузданные и шумные мальчики, успев за дверями быстро завершить потасовку, занимают свои места.

Исполненная радости готовность распространяется в небольшом сообществе. По знаку своей классной учительницы дети встают и ,как и она, складывают руки для утреннего изречения: «Солнца милый свет мне озаряет день...» Его слова звучат сильно и уверенно, выходя в мир. А когда в заключение поётся общая утренняя песня, солнце действительно восходит и заглядывает в окно класса. Идеальная картина? Бывает ли ещё такое в первом классе, где почти 40 детей? «Волшебное средство»,благодаря которому радостная стайка детей следует указаниям учительницы, как чему-то само собой разумеющемуся, в этот день лежит на столе, стоящем перед доской. Оно ещё

-6-

скрыто под влажными платками, под которыми угадываются по меньшей мере 40 «шариков». Это подготовленная в соразмерных ребёнку порциях светлая чистая глина.

После того, как определённые учительницей добровольные помощники (а в них не бывает недостатка) тихо положили перед каждым на стол доску как для рисования и, в заключение, порцию глины, дети томятся в ожидании (напряжённо ждут), когда же, наконец, всё начнётся. Поистине, это тяжёлое испытание, поскольку прекрасная, влажная глина манит их, настоятельно просится в руки! Но к «золотым правилам», которые дети

должны учиться постоянно упражнять и соблюдать, относится следующее: глину можно взять лишь тогда, когда каждый получил свою порцию. Теперь учительница берёт свой кусок глины в руки.

Это и есть знак, что можно начинать.

Наконец, слышится вздох облегчения! «Дорогие дети, давайте прежде всего почувствуем, какова сегодня наша глина!» И вслед за учительницей дети сначала подносят глину к щеке и чувствуют, что она совершенно холодная. «А сейчас возьмите маленький кусочек вашей глины и отложите в сторону. Теперь давайте всю оставшуюся глину - кусочек за кусочком - очень тщательно промнём, прочувствуем и, таким образом, подготовим к нашей работе. Если кто-то найдёт камешек или волосок, то их следует спокойно отложить в сторону.» Дети тотчас начинают неутомимо трудиться в полной тишине. Одно из важнейших «золотых правил» в лепке для нас гласит: «рот закрыт (уста молчат) когда руки работают!» То, что это требование оправдано и по делу, становится ясным, поскольку в классе распространяется явно ощутимое чувство удовольствия и комфорта. После того, как все дети тщательно прочувствовали свою глину, по указанию учительницы и вслед за ней они берут её в обе руки за исключением отложенных прежде в сторону кусочков. Они сжимают массу таким образом, чтобы охватить её ладонями, сложенными крест на крест. Теперь учительница ходит по классу и смотрит за тем, чтобы у каждого ребёнка в соответствии с размером его кисти было столько глины, чтобы она уместилась как раз у него между ладонями. При этом пальцы правой и левой руки не должны друг друга касаться.

Каждый ребёнок прямо сидит на стуле, который стоит на определённом расстоянии от стола. Ступни всей подошвой стоят на полу. Учительница стоит перед классом и начинает - одновременно с детьми - придавать глине форму, перекладывая её попеременно из одной руки в другую на уровне сердца, поворачивая её при этом, надавливая и ,таким образом, закругляя. Учительница следит за тем, чтобы её плечи и локти не были напряжены. Такая осанка способствует тому, что большинство детей также свободно двигают своими руками и локтями, словно «крыльями». Как только ребёнок во время лепки прижимает локти к телу, он больше не может свободно дышать и работать. Если всё идёт хорошо, то дети «вскальзывают» в движения учительницы, что естественным образом соответствует этой возрастной ступени.

Учительница лишь изредка сопровождает работу словами, к примеру, так: «Я вращаю глину туда-сюда между моими обеими руками. Я придаю ей форму чашами ладоней (то, что под этим подразумеваются сложенные в пригоршню кисти, она уже показала детям раньше). Я закругляю глину, постоянно поворачивая её. Теперь мой большой палец медленно путешествует по форме, он нащупывает неровности, надавливает, немного сдвигает глину в углубления и выравнивает их таким образом». Затем она молча работает дальше.

Тем временем глиняная масса в руках большинства детей всё больше округляется, обретая гармоничную форму. (Может случиться, что какому-то ребёнку даже после долгого упражнения не удастся округлить свою глину, проработать её, придавая форму; в этом случае надлежит проверить, не требуется ли ему дополнительная помощь). Теперь учительница велит детям некоторое время поработать с закрытыми глазами. Чашей

-7-

ладони они чувствуют закругление, надавливая, сглаживают неровности; при этом задействуется тонкое осязание в кончиках пальцев. Так что теперь не только у рта «перерыв в работе», но и у глаз. Большинство детей с готовностью отдаются такого рода деятельности. После этой фазы упражнения, обращённой вовнутрь, детей призывают снова открыть глаза и теперь положить форму на ладонь поднятой вверх руки, с тем чтобы они сами и все остальные могли посмотреть, что за красота появилась за это время. Учительница ходит по классу, разглядывает отдельные работы, хвалит, восхищается, то там, то здесь советует что-то улучшить и указывает, пожалуй, на две - три работы, которые особенно удались, хорошо закруглены и гармоничны. Это может подстегнуть детей ещё раз с исполненным любви интересом обратиться к своим собственным формам, чтобы сгладить некоторые неровности. Затем настаёт момент, когда дети свою более или менее завершённую форму, над которой они работали где-то 20 - 25 минут, прикладывают к одной щеке, а отложенный вначале кусок глины - одновременно к другой. При этом каждый раз удивление так же велико, как и впервые: насколько же тёплая - обработанная, закруглённая форма, и , напротив, насколько холоден необработанный кусочек глины! Конечно, мы обмениваемся своими впечатлениями на этот счёт.

В заключение каждый ребёнок осторожно процарапывает на форме ногтем большого пальца начальные буквы своего имени и кладёт её перед собой на доску. Теперь у рук «перерыв в работе»! Четверо старательных помощников тихо обходят класс, осторожно собирают формы и кладут их на досках на учительский стол, где они хранятся до следующего дня, накрытые влажными платками. Внимание! Наступает щекотливый момент, поскольку оставшиеся кусочки глины ещё лежат на досках перед детьми. Это значит, что и их под строгим контролем надо проворно собрать и отнести в большую воздухонепроницаемую плотно закрывающуюся ёмкость для глины. Ведь глина не игрушка, а наш рабочий материал, который в следующий раз нам снова потребуется. Доски быстро собираются, а другие помощники влажной тряпкой протирают столы.

Перед доской стоят четыре ведра с водой на стульях, на их спинках висят полотенца. Дети по очереди моют руки, которые покрыты тончайшим слоем сухой белой глины, т.е. не в прямом смысле грязные. Пока учительница в(на) этой фазе уборки держит всех детей в поле зрения, дело идёт хорошо, как и в день занятия живописью. Каждый раз после лепки к своей радости я могла констатировать, что щёки «моих» детей свежели и краснели. Даже самые хрупкие, особенно бледные становились теперь возбуждёнными и порозовевшими!

Особенно плодотворной и экономичной оказалась языковая работа, если ею заниматься непосредственно за лепкой. В первом классе это может быть беседа по рассказанной накануне сказке. Или, если идёт эпоха письма, можно дать детям задание найти слова с определёнными звуками, например, такие, которые рифмуются. Как славно забьёт тогда языковой источник в хорошем смысле слова! После такого живого упражнения с классом, которое может длиться около 20 минут, у учительницы ещё остаётся время на рассказывание где-то 25 минут. Вот так, в прекрасном настроении, в понедельник утром к общему удовлетворению всех участников может завершиться основной урок.

фото 1

В. Упражнение пластически- художественного ряда форм с детьми 1 -4 классов .

Описание метода