527 Нехорошо: ею тяготятся. И если смела она в доме и

своевольна, в гостях этого ей пройти не может. На нее

не обращают внимания и она вдруг смиреет. Ласкать ее

никто не ласкает: Л. не ласкает, п[отому] ч[то] она для

нее все, а при такой близости выражение ласки невозможно

Вот пример: Аркадий и дядя. И это не по свойству

исключительному Аркадия, это в порядке вещей, что он

никогда не разговаривает с дядей, а оба молчат

а любят друг друга по-настоящему

Л. все исполняет, чего бы Наташа не захотела.

— Вытри губы мне! — говорит Наташа.

Л. вытирает.

— Подвинь меня! —

Л. подвигает со стулом.

Наташа сыплет сахару себе в клубнику столько, что

едва другим хватает.

А укроп берет прямо горстью и ест.

Это она может и в этом ей не откажут — это так

полагается.

18. VI

Вчера уж были признаки разлада. Сегодня совсем плохо.

Решили ехать 30-го. Если бы удалось так осуществить и

в мире.

21.VI

полночи не спал: была жестокая гроза, я думал, что

дождем выбьет все стекла

*

узнал из газет, что в Пензе 16.I умер Волков Владимир

Семенович. Добрый был человек и заклеванный, а закле-

вала его Пенза интеллигентская за «женский вопрос», как

мне там один объяснил. Он был женат и женился еще

студентом и была его жена лет на 20-ть его старше. И

[у] нее были дети, состоятельная. И жил он в ее доме.

Занимался делами — частный поверенный. Принимал в

своей комнате. Жену не показывал. Говорили, что на

содержании живет. Это была его первая вина перед Пен-

зой — а в Пензе к[ого]-н[ибудь] непременно надо винить,

а то от скуки заснешь.

А вторая вина: в Петербурге он сошелся с одной. Звали

ее Надежда Владимировна (по отчеству не помню) Изра-

528 ильсон — на фельдшерских курсах училась — крещеная

еврейка. Тоже привлекалась с ним по делу «последних

народовольцев» 1890 г. и оба сидели в Крестах 2

1

/2 года.

Была у нее девочка. И должно быть, он ей ничего о своей

семье не сказал. И когда оба приехали в Пензу, началась

целая история.

Жившая в Пензе писательница Ольга Рунова (со-

трудничала] в «Рус[ской] Мысли») написала повесть из

пензенской жизни, где все были выставлены и рассказана

вся история и не так, как она случилась, а как могла

случиться по пензенским соображениям. Повесть напеча-

тана была в книжка[х] «Недели» Гайдебурова. Нас было

ссыльных в Пензе: Ин[н]окен. Алексеев, Курило, назван-

ный] доктором (он кончил в Харькове, только не совсем),

студент Горвиц, ко[тор]ый мне красное одеяло подарил,

Баршев Алексей Сергеевич (студент).

Израильсон эта очень хотела, что[бы] мы с Волковым

дружили.

Да чего-то не вышло.

Я бывал у него: герценовского вида в золотых очках,

и очень разговорчивый.

А Израильсон приходила к нам, когда жил я с Алек-

сеевым в одной комнате в доме, который купили Кар-

пинские — тут я тогда и познакомился с Вячеславом

Алексеевичем Карпинским (женат на Сар[ре] Наум[овне]

Равич)

Вспомнилось мне все это и решил записать, чтобы не

забыть окончательно.

Израильсон на жену Леон[ида] Андреева, на Денисевич

была похожа и было что-то и от Животовской — рот.

Больная совсем, надорванная.

Вспомнил отчество Израильсон.

Крестный был Влад. Алекс., б[ывший] офицер, тоже с

нами жил с двумя детьми, жена померла, был он не то,

что ссыльный, к[а]к Волков, а поднадзорный «на роди-

не» — привлекался по делу их косвенно.

*

Пасмурный день.

И свежо, ветер большой.

Ничего не писалось за весь день, только рисовал да стол

прибрал.