1967 Г., стал собирать данные о "Хазарском словаре". Делал он это

так: посылал письма по объявлениям из старых газет конца ХIХ ве-

ка (см. концепцию времени хазар). На его письма в прошлое прихо-

дили ответы в виде посылок с различными совершенно не связанны-

ми между собой предметами, которыми постепенно стала запол-

няться его комната. Он дал список этих предметов на компьютер-

ный анализ, и компьютер ответил, что все эти предметы упомина-

ются в "Хазарском словаре". На конференции в Царьграде доктора

Муавия убивает четырехлетний мальчик, живой выродок (с двумя

большими пальцами на каждой руке) хазарской философии исто-

рии. На этом исследование "Хазарского словаря" прерывается. Ис-

чезвувший народ спрятал все концы в воду.

Говоря о словаре в послесловии, автор пишет: "При использова-

нии книги ее можно чтением вылечить или убить. Можно сделать ее

более толстой или изнасиловать, из нее постоянно что-то теряется,

между строк под пальцами исчезают последние буквы, а то и целые

страницы, а перед глазами вырастают, как капуста, какие-то но-

вые. Если вы вечером отложите ее в сторону, то назавтра можете об-

наружить, что в ней, как в остывшей печке, вас не ждет больше теп-

лый ужин".

Здесь этически реализована обычная для ХХ в. мифологема жи-

вого текста, противопоставленного мертвой реальности.

Особенностью, придающей уникальность "Х. с.", является та

преувеличенная серьезность его стиля, то отсутствие иронии, заме-

шенное на терпком балканском фольклоре, которые позволяют го-

ворить не только о квинтэссенции постмодернизма, но и об альтер-

нативе ему. В этом смысле Милорад Павич безусловный антипод

Умберто Эко - семиотика, играющего (когда более, когда менее ус-

пешно) в прозаика, а антиподом "Имени розы" становится "Х. с.".

А может быть, все дело в том, что гениальность (которой несо-

мненно обладает автор "Х. с.") и постмодернизм - несовместимы. В

этом смысле Павич писатель глубоко старомодный, такой, напри-

мер, как Томас Манн, Фолкнер или Франц Кафка.

Лит.:

Руднев В. Серийное мышление // Даугава, 1992. - Э 3.

Руднев В. Гений в культуре // Ковчег, 1994. - Э 3.

Руднев В. Морфология реальности: Исследование по "филосо-

фии текста". - М., 1996.

ХАРАКТЕРОЛОГИЯ

- учение о характерах людей, основанное

на исследовании соматических данных (строения тела). Основопо-

ложник клинически ориентированной Х. - Эрнст Кречмер (основа-

тели психоаналитической Х. - Карл Абрахам и Вильгельм Райх).

Кречмер различал три типа характера в зависимости от строения

тела: пикнический тип (приземистый, с толстой шеей) - по харак-

теру циклоид, или сангвиник; астенический тип (худой, малень-

кий, лептосомный (узкий) - по характеру шизотим, или шизоид;

атлетический тип - Кречмер считал его смешанным (позднее П.Б.

Ганнушкин определил его как эпилептоида). Проведенные Кречме-

ром эксперименты давали явную картину зависимости типа харак-

тера от строения тела. В дальнейшем его типология была дополнена

и скорректирована П.Б. Ганнушкиным и М.Е. Бурно. В настоящее

время типология основных характеров выглядит примерно так:

1. Циклоид-сангвиник - добродушный, реалистический экстра-

верт, синтонный (то есть находящийся в гармонии с окружающей

его реальностью). Синтоник веселится, когда весело, и грустит, ког-

да грустно. Когда-то этот образ играл большую роль в культуре -

по-видимому, начиная с эпохи Возрождения. В художественной ли-

тературе сангвиники нарисованы особенно выпукло: это Гаргантюа,

Ламме Гудзак, Санчо Панса, Фальстаф, мистер Пиквик - все доб-

родушные толстяки. В ХХ в. от засилья добродушных героев оста-

лись только Кола Брюньон и Швейк. В целом такая в принципе здо-

ровая жизнерадостная личность не характерна для ХХ в.

2. Психастеник - реалистический, тревожно-сомневающийся

интроверт. Этот тип характерен для культуры конца ХIХ века, его

олицетворяет Чехов в своих основных характерологических уста-

новках - психастевику свойственна повышенная порядочность,

боль за других и тревожно-ипохондрическое переживание прошло-

го в своей душе. Чехов запечатлел психастеника в драматическом

виде в образе профессора Николая Степановича ("Скучная исто-

рия"), а в комическом виде - в образе Червякова ("Смерть чиновни-

ка"). Психастеник тревожно-мучительно, по многу раз прокручива-

ет уже сделанные поступки, "пилит опилки", по выражению Дейла

Карнеги. Тревожная психастеническая рефлексия показательна

для начала ХХ в., она воплощена в таком художественном направ-

лении, как постимпрессионизм (импрессионизм. считается в целом

сангвиническим, синтонным направлением), в частности в творче-

стве Клода Моне. Самым знаменитым героем-психастеником в евро-

пейской культуре был, конечно, Гамлет.

3. Истерик. Для этого характера важен такой признак, как де-

монстративность. По выражению Карла Ясперса, истерик живет не

для того, чтобы быть, а чтобы казаться быть. Самый знаменитый ис-

терик в мировой литературе - это Хлестаков. Истерик - парадок-

сальный характер в том смысле, что это аутистический экстраверт,

то есть, с одной стороны, это нереалистический характер, у него со-

вершенно фантастическое представление о реальности, но, с другой

стороны, он погружен не в свой внутренний мир, который у него до-

статочно беден, но в выдуманную им самим реальность.

4. Эпилептоид. Характер напряженно-авторитарный с атлетиче-

ским типом сложения. Реалист и прагматик до мозга костей, экс-

траверт. Из эпилептоидов рекрутируются воины и политики. Два

знаменитых современных российских эпилептоида - Борис Ель-

цин и Александр Лебедь. Впрочем, эпилептоиды могут быть двух

типов - примитивно-эксплозивные (Дикой в "Грозе" Островского)

и утонченно-дефензивные (Кабаниха, Иудушка Головлев, Фома

Фомич Опискин). Для эпилептоида характерна так называемая иу-

дина маска - выражение льстивой угодливости, за которой пря-

четея злоба и стремление к власти. Эпилептоид - прекрасный ор-

ганизатор, но почти никогда не бывает литератором или филосо-

фом. Есть великие художники-эпилептоиды, например Роден и

Эрнст Неизвестный.