Вопросы философии, № 8, Август 2010, C. 125-142
Легенда о стриптизе философии
(современные тенденции в философии науки) 1
А. ФАГО-ЛАРЖО
Является ли отношение между наукой и философией внутренним или внешним? Принадлежит ли наука философии, или философия внутренне присуща науке, или же наука и философия не зависимы друг от друга? Общий обзор знаменитых работ по философии науки покажет наличие по крайней мере трёх различных направлений. В дальнейшем речь пойдёт о причинах, по которым нам приходится быть толерантными и даже любить разнообразие подходов в занятии философией науки.
Is the relation between science and philosophy internal or external? Does science belong to philosophy, is philosophy inherent in science, are science and philosophy independent of each other? A rough survey of notorious works in philosophy of science will suggest at least three different styles. What follows is about the reasons we have to tolerate, and even to love, a variety of styles in the ways of practicing philosophy of science.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: наука, философия, философия науки, знание, метафизика, история, научное знание, формальная философия науки, историческая эпистемология, философия природы, философская антропология, естественная философия.
KEYWORDS: science, philosophy, philosophy of science, knowledge, metaphysics, history, scientific knowledge, formal philosophy of science, historical epistemology, philosophy of nature, philosophical anthropology, natural philosophy.
Название статьи должно поддразнить читателя и вызвать его или ее любопытство, но за этим поддразниванием скрывается вполне серьезный вопрос. Читатель должен извинить нестандартный стиль статьи, возникшей из приглашенной лекции, прочитанной в Париже на конференции HOPOS2 в Париже, в июне 2006 г. Чтобы заниматься философией науки, надо иметь подготовку как в философии, так и (по крайней мере некоторую) в науке. Это само по себе вызов. А изучение истории философии науки (это и означает hopos) может потребовать также и подготовки историка. Поскольку жизнь коротка, и никто не может быть всезнающим, философия науки и ее история может быть предпринята
стр. 125
только сообществом исследователей. А совместное предприятие требует если не плана, то по крайней мере общего подхода. В дальнейшем речь пойдет о сомнениях и надеждах и о причинах, по которым нам приходится терпеть и даже любить разнообразие подходов в занятии философией науки.
Общий обзор знаменитых работ по философии науки подсказывает наличие (по крайней мере) трех различных направлений. Их обсуждение состоит из пяти пунктов с подзаголовками: 1. Наука и техника, 2. Легенда, 3. За пределами легенды, 4. Направления в философии науки, 5. Новые вопросы и возникающие подходы.
1. Наука и философия
Является ли отношение между наукой и философией внутренним или внешним? Принадлежит ли наука философии, или философия внутренне присуща науке, или же наука и философия независимы друг от друга? Давайте сопоставим двух философов-современников, придерживавшихся очень разных взглядов на отношение между наукой и философией.
1.1. "Наука порождает философию " (Башляр). Французский философ (и физик) Гастон Башляр побуждал молодых студентов-философов читать научные публикации, знакомиться с учеными-исследователями, посещать лаборатории и наблюдать за тем, как они работают, и даже самим работать в лабораториях. Он назвал погружение в работу науки опытом "встречи с двойной трансценденцией", когда человек открывает себя проверке как жесткими фактами, так и критике со стороны других членов группы. Он был убежден в двух вещах. Во-первых, в том, что многочисленные философские вопросы рождаются самой наукой, - и это реальные вопросы, т.е. вопросы о том, каков мир на самом деле. Во-вторых, в том, что философы должны рисковать, выдвигая догадки, подверженные опровержению или корректировки научными результатами, а не укрываться за неопровержимыми "интуициями". Действительно. Башляр полагал, что "у науки нет той философии, какую она заслуживает", потому что философы предаются аутистическим спекуляциям, тогда как ученые слишком часто удовлетворяются примитивными метафизическими положениями. Философия, которую заслуживает наука, должна быть "дискурсивной метафизикой, открытой для исправления" [Башляр 1953].
1.2. "Наука не мыслит " (Хайдеггер). Немецкий философ Мартин Хайдеггер прекрасно понимал провокационный характер своего высказывания, когда в ряде лекций, читавшихся в зимнем семестре 1951/52 учебного года, заявил: "Наука не мыслит. Она не мыслит, ибо ее способ действия и ее средства никогда не дадут ей мыслить - мыслить так, как мыслят мыслители. То, что наука не может мыслить, - это не ее недостаток, а ее преимущество. Лишь это одно дает ей возможность исследовательски войти в теперешнюю предметную сферу и поселиться в ней. Наука не мыслит. Для обычных представлений это утверждение неприлично. Оставим этому утверждению его неприличный характер, хотя сразу добавим, что наука, как и все действия человека, зависима от мышления" [Хайдеггер 1954].
Здесь не просто утверждается, что у практикующих ученых нет времени для неспешного философствования. Хайдеггер имеет в виду, что существует пропасть, разрыв между наукой и философией. Общеизвестно, что он считает ответственным за этот разрыв технический уклон современной науки: если вам нужны результаты, вы не можете мыслить. (Значит, только в прежние времена, когда наука означала созерцание, когда ее целью было чистое, бескорыстное знание, только тогда, возможно, философия и наука были одним и тем же?) Но в хайдеггеровской атаке на стремление к власти есть не только это. Лейтмотив его лекций 1951/52 гг.: "До сих пор человек слишком много делал и слишком мало мыслил". Действие удерживает человечество от мышления. Что такое мышление? Медитация. Одинокий путь. Заметим, что Хайдеггер добавляет, что и философы могут много публи-
стр. 126
ковать и очень мало мыслить. Во всяком случае, активистская наука чужда философскому мышлению.
Путь Хайдеггера (наука есть технонаука, а технонаука не связана с серьезной философией) может быть безопаснее, чем путь Башляра (научное исследование по своей природе философское). Поэт и эссеист Поль Валери, любивший общество ученых и философов, проницательно предостерегал их: "В наше время мы видели, как метафизику застали врасплох вариации науки и в конце концов ее запугали самым смехотворным образом. Вот почему я думаю, что, если бы я был философом, я постарался бы сделать мои философские размышления независимыми от какого бы то ни было знания, которое новый опыт мог бы опровергнуть" [Валери 1929].