Приемлема ли власть, когда родители последовательны?

Некоторые родители оправдывают применение власти, считая, что она эффективна и не приносит вреда, если только применяется последовательно. На наших занятиях родители с удивлением узнают, что они абсолютно правы в отношении положительной роли последовательности. Наши инструкторы заверяют их в том, что последовательность действительно необходима, если они выбирают применение власти. Более того, дети предпочитают то же самое. Все дело в «если». Применение власти пагубно, но оно становится еще более пагубным, если родители непоследовательны. Дети не хотят, чтобы их родители пользовались властью, но уж если они это делают, то последовательно. Если родители считают, что они должны применять власть, последовательность в ее применении даст ребенку намного больше возможности знать наверняка, какие виды поведения будут наказываться и какие вознаграждаться.

Многочисленные экспериментальные свидетельства показывают пагубные последствия непоследовательности в использовании наград и наказаний для изменения поведения животных. В качестве примера можно привести классический эксперимент, поставленный психологом Норманом Майером. Майер награждал крыс за прыжок с платформы сквозь навесную дверцу, на которую был нанесен специальный рисунок наподобие квадрата. Открыв дверцу, крыса получала награду в виде находившейся за дверцей пищи. Для наказания служила другая дверца с нанесенным на нее рисунком в виде треугольника. Эта дверца не

открывалась и, пытаясь прыгнуть сквозь нее с платформы, крыса больно ударялась о нее носом и падала с приличной высоты в сетку. Таким образом крысы «учились» проводить различие между квадратом и треугольником — простейший эксперимент по психологической обработке.

Затем Майер решил быть «непоследовательным» в применении наград и наказаний. Он намеренно менял условия путем бессистемного чередования рисунков. Иногда квадрат был на дверце, ведущей к пище, иногда на дверце, которая не открывалась и заставляла крыс падать. Подобно многим родителям, психолог был непоследователен в раздаче наград и наказаний. В результате крысы стали «неврастениками»: у одних начались кожные болезни, другие впали в ступор, третьи исступленно и бесцельно бегали по своим клеткам, четвертые отказывались от общения с другими крысами, пятые не ели. Проявив непоследовательность, Майер вызвал у крыс «экспериментальные неврозы».

Влияние непоследовательности в применении наград и наказаний может иметь столь же пагубные последствия и для детей. Непоследовательность не дает им возможности узнать, каким должно быть «правильное» (награждаемое) поведение и соответственно какое поведение является «нежелательным». Они не могут победить. В результате они разочаровываются, приходят в замешательство, могут обозлиться и даже стать «неврастениками».

Но разве на родителях не лежит обязанность влиять на детей?

Вероятно, самой распространенной позицией в вопросе о власти среди родителей на курсах Р.Е.Т. является та, согласно которой власть оправдана «обязанностью» родителей влиять на детей, заставляя их вести себя определенным образом, который признается желательным как родителями, так и «обществом» (что бы ни означало это понятие). Это все тот же старый, как век, спор о том, может ли власть в человеческих взаимоотношениях считаться оправданной, если она используется во благо и мудро, «ради благополучия ближнего», «во имя высших интересов», «на благо общества».

Вопрос в том, кому решать, в чем заключаются высшие интересы общества. Ребенку? Родителю? Кто из них знает лучше? Это достаточно сложные вопросы, и всегда

существует опасность, что определение «высших интересов» так и останется за родителем.

А он может оказаться недостаточно мудрым, чтобы вынести это определение. Всем людям свойственно ошибаться — в том числе и родителям, и всем другим, кто обладает властью. И всякий, кто пользуется властью, может лживо заявить, что он это делает во благо ближнего. В истории цивилизации оставили свои следы многие, кто провозглашал, что использует свою власть ради благополучия тех, на которых эта власть распространяется. «Я делаю это исключительно ради твоего блага» — не самое убедительное оправдание власти.

«Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно», — писал лорд Актон. А поэт Шелли уподоблял власть «опустошительной чуме», «заражающей все, чего бы она ни коснулась». Эдмунд Берк утверждал: «Чем больше власть, тем опаснее злоупотребление ею».

Опасности, связанные с властью, существуют по сей день. Использование власти сегодня подвергается сомнению в отношениях между государствами. Не исключено, что настанет день, когда необходимость во взаимном выживании в атомный век приведет к созданию мирового правительства с мировым судьей. Использование власти белыми над черными в США давно уже не считается оправданным. В промышленности и бизнесе авторитарные методы управления уже многими признаются устаревшими. Разница во власти, веками существовавшая между мужем и женой, медленно, но верно сокращается. Наконец, абсолютные власть и авторитет церкви также с недавних пор подвергаются критике, в том числе и со стороны самих служителей этого института.

Одним из последних оплотов санкционированной власти является семья — сфера взаимоотношений родителей и детей. Подобным очагом сопротивления является также школа — сфера взаимоотношений учителей и учеников, в которой авторитарность по-прежнему остается основным методом управления поведением учеников.

Почему дети остались последними, кто нуждается в защите от потенциальных пороков власти и авторитета? Потому ли, что они меньше, или потому, что взрослым так легко обосновывать применение власти формулами вроде: «Отцу лучше знать» или «Это ради их собственного блага»? Лично я убежден в том, что по мере того как все больше людей начнут понимать силу и власть более глу-

боко и полно и воспринимать их как нечто аморальное, все больше родителей начнут прилагать это понимание к сфере взаимоотношений взрослых и детей; осознав, что в рамках этих взаимоотношений применение силы и власти аморально, они просто будут вынуждены искать новые творческие невластные методы, которые бы могли использовать все взрослые в своих взаимоотношениях с детьми и молодежью.

Но если отвлечься от морального и этического аспектов применения власти, вопрос родителей: «Разве это не моя обязанность — применять свою власть с целью оказания влияния на ребенка» — обнаруживает еще и полное непонимание следующего: родительская власть в действительности не «влияет» на детей; она принуждает их вести себя предписанным образом. Власть не «влияет» в смысле убеждения, уговаривания, обучения или стимулирования ребенка вести себя определенным образом. Власть, скорее, принуждает к поведению или препятствует поведению. Принуждаемый кем-либо, кто обладает превосходящей властью, ребенок не оказывается по-настоящему убежденным. Как правило, он возвращается к своим прежним привычкам, как только прекращается действие власти, поскольку его собственные потребности и желания остались неизменными. В других случаях он мстит родителю за свои неудовлетворенные потребности и пережитое унижение. Следовательно, власть наделяет властью свои собственные жертвы, создает себе оппозицию, вынашивает собственное уничтожение.

Родители, пользующиеся властью, фактически снижают свое влияние на детей, так как власть очень часто вызывает активное сопротивление (ребенок справляется с властью, делая прямо противоположное тому, что от него требует родитель). Я часто слышал от родителей: «Мы имели бы гораздо больше влияния на ребенка, если бы использовали свою власть для того, чтобы заставить его делать прямо противоположное тому, чего мы от него хотим. Вероятно, тогда бы он в конце концов стал бы делать то, что нужно».

Как это ни парадоксально звучит, но если бы родители отказались от своей власти или перестали ею пользоваться, они имели бы больше влияния на детей.

Родители явно имели бы больше влияния на детей, если бы их методы влияния не приводили к бунту или противодействию. С помощью невластных методов влияния легче добиться того, чтобы дети более серьезно относились к

идеям и чувствам своих родителей и, как следствие, меняли собственное поведение в направлении, угодном родителю. Может быть, они и не всегда будут менять свое поведение, но, во всяком случае, иногда они будут это делать. В то время как бунтующий ребенок вряд ли станет менять свое поведение из уважения к интересам родителя.