Часть III. Общие вопросы восточнославянской археологии

на южных, так и на северных поселениях появляют­ся пряслица, вырезанные из мягких пород камня (табл. LXIV, 1-9, 12}.

Для изготовления тканей в лесной зоне Восточной Европы употреблялся вертикальный ткацкий станок. В Старой Ладоге в слоях IX—X вв. найдены глиня­ные диски (табл. LXIV, 10, 16}, служившие грузила­ми таких станков (Штакелъберг Ю. Я., 1962, с. 109— 115). Горизонтальный ткацкий станок здесь появил­ся, по-видимому, в X—XI вв., но материалов для оп­ределения точного времени его распространения нет. Ткани, происходящие из нижних горизонтов культур­ных отложений Старой Ладоги, определенно изготов­лены на вертикальном ткацком станке, о чем свиде­тельствует так называемая третья, или начальная, кромка, вытканная на четырех дощечках с четырьмя отверстиями. Такая кромка заплетается при изготов­лении ткани только на вертикальном станке. Старо­ладожские ткани в основном были шерстяными. Они выполнены в традиционной технике ткачества, рас­пространенной в Северной Европе во второй полови­не I и начале II тысячелетия н. э., т. е. имели сар­жевое переплетение в четыре нитки 2/2. Из 35 иссле­дованных кусков ткани только два выполнены с пе­реплетением в три нитки 2/1 (Нахлик А., 1963, с. 275, 276, 293).

Можно предполагать, что в южнорусских землях славяне второй половины I тысячелетия н. э. уже знали горизонтальный ткацкий стан. Об этом гово­рит, в частности, находка на селище Бранешты I костяного цилиндра-юрка с отверстиями, предназна­ченными для равномерно параллельного распределе­ния нитей при их сучении и сновании. Это деталь именно горизонтального, а не вертикального станка. На некоторых славянских поселениях VI—IX вв. в Прутско-Днестровском междуречье выявлены фрагменты глиняной посуды с отпечатками ткани. Они дают некоторое представление о характере тка­ни, из которой шилась повседневная одежда славян. Это довольно тонкое полотно с прямым переплете­нием (Рафалович И. А., 1972, с. 206, 207).

Металлообработка и прежде всего кузнечное дело характеризуются сложными процессами, требовав­шими специальных знаний и практических навыков. Поэтому металлургические ремесла довольно рано выделились в отдельные отрасли хозяйственной дея­тельности. Ими занимались ремесленники — кузнецы и литейщики.

Остатки железоделательного производства (кри­цы, шлаки, обломки сопел и др.) неоднократно зафик­сированы на восточнославянских поселениях второй половины I тысячелетия н. э. и свидетельствуют о том, что это ремесло занимало значительное место в хозяйстве. Исходным сырьем служили болотные руды, топливом — древесный уголь.

Сыродутный горн восточных славян рассматривае­мого здесь периода представлял собой слабоуглуб­ленную шахтную печь с внутренним диаметром 25— 40 см (табл. LXV, 10}. Археологам известно несколь­ко пунктов со следами железоделательного производ­ства. Наиболее интересный выявлен и исследован на славянском поселении VIII—IX вв. у с. Григоровка в Винницкой обл. (Артамонов М. И., 1955а, с. 100— 117; 19556, с. 26—29). Здесь раскопаны остатки 30 железоплавильных печей. Они представляли собой

усеченноконические ямы с верхним диаметром около 20 см, нижним — около 40 см, устроенные на склоне. Устья печей делались в нижней части ям в виде арочного отверстия размерами 25X20—30 см. Перед устьем сооружались горизонтальные или слегка углубленные рабочие площадки. В стены печей встав­лялись сопла, закрепляемые с помощью глиняной об­мазки.

Внутри поверхность печей обмазывалась глиной. В некоторых печах отмечены следы нескольких под­мазок, что говорит об их многократном использова­нии. Поды печей имели двоякое строение: одни устраивались из глины с небольшим наклоном от устья к задней стенке; другие были выпуклыми, что достигалось с помощью камня, перекрытого глиняной обмазкой. Печи с выгнутыми подами скорее всего служили для выплавки железа. В печах с плоским подом, возможно, производился обжиг руды с целью ее обогащения или обрабатывались крицы.

Большой поселок ремесленников, специализировав­шихся по изготовлению железного сырья, исследован также в с. Гайворон на Южном Буге (Бгдзыя В. /., 1963, с. 123—144). Здесь открыто 25 железоделатель­ных печей, относящихся к VII^VIII вв.

Существование таких центров в южной части вос­точнославянской территории служит показателем растущего разделения труда, появления целых посе­ленческих коллективов с профессиональными навы­ками и расширения рынков сбыта. Продукция же-лезодобычи из таких центров поставлялась, очевид­но, в широких масштабах на значительные террито­рии. На городище Зимно найдены товарные полуфаб­рикаты железа в виде стержней длиной около 14 см, полученные из одного подобного центра.

Сыродутные горны открыты в ряде мест восточно­славянской территории — в частности, при раскопках селища у д. Лебедка в верховьях Окского бассейна (Никольская Т. Я., 1957, с. 178—184), на одном из боршевских городищ близ Воронежа (Ефименко П. П., Третьяков П. Н., 1948, с. 102-109). На поселении Бранешты I в слоях VIII—IX вв. найдено более 500 сопел, используемых в металлургическом процес­се (Рафалович И. А., 1972, с. 178).

Кузнечное дело восточных славян второй полови­ны I тысячелетия н. э. находит яркое отражение в археологических находках. Остатки кузниц исследо­вались в двух пунктах. Кузница, раскопанная на Пастырском городище в слоях VI—VIII вв., была прямоугольной постройкой размерами 7,5X3,75 м, имевшей легкий деревянный каркас, обмазанный глиной (Брайчевская А. Т., 1959, с. 99—103). От печи остались скопления камней и печины. В северо-вос­точной части постройки обнаружен сложенный в куч­ку набор кузнечных инструментов. Это наковальня в форме усеченночетырехгранной пирамиды, тяже­лый молот-кувалда, легкий молоток-ручник, большие и малые кузнечные клещи, зубило и ножницы для резания железа (табл. LXV, 1—3, 5, 6, 8). На Ново­троицком городище зафиксированы отчетливые сле­ды кузнечного дела, раскопками были открыты куз­нечные горны, круглые точила и шлаки (Ляпуш-кин И. И., 1958а, с. 219-221).

Кузнецы работали и на многих других славянских поселениях, о чем говорят находки инструментария. Так, в слоях VIII—IX вв. Изборска обнаружены

240