Легенда

Много великих легендарных воинов жили и до брата Раммия, но большинство из них не оплакано и предано позабытой истории. Раммия не должна постигнуть такая судьба – он живёт во славе и с нашей помощью проживёт ещё больше тысячи лет. – Технодесантник Симаг, хранитель гробницы.

Верховный маршал собрал воинов трёх крестовых походов в замке на Фергаксе, где, прежде чем отправиться на поля битв Армагеддона, они принесли клятву мести. Имперские защитники с трудом сдерживали натиск врага, но после прибытия Чёрных Храмовников и множества других флотов Адептус Астартес ситуация изменилась. Посоветовавшись с Братьями меча, Хелбрехт решил, что победа или поражение в Третьей войне зависят от исхода кампании в космосе, поэтому под его командование передали все корабли космических десантников в системе. Облачённый в древнюю терминаторскую броню, которой когда-то владел героический капитан Наварре, Раммий возглавил множество самых удачных абордажей и его звёздный час настал на орочьем крузере “Смертельный Ожог”. Это был печально известный корабль, который повредил боевую баржу Ультрадесанта “Северий”, уничтожил эскадру “Эгид” Рапторов и множество других кораблей. Поэтому Раммий дал великую клятву, что увидит “Смертельный Ожог” уничтоженным. И на третий месяц боёв он получил свой шанс. Брат меча засёк крузер зелёнокожих на низкой орбите одной из лун Чосина и отправился в бой на ударном крейсере, дабы повергнуть врага. Застав орков врасплох, Храмовники высадились на “Ожоге”, установили по всему судну разрушительные заряды и собрались отступить. Экипаж корабля насчитывал тысячи зелёнокожих и медленно, но верно они начали окружать космических десантников. Понимая, что все поставленные задачи уже выполнены, Раммий приказал отходить, но ксеносов было так много, что почти отрезали все пути отступления. Пареш повёл терминаторов в отчаянный прорыв, уничтожая орочьи засады. Храмовники ударили вслед за предводителем и сумели, сохранив боевой порядок, пробиться к “Громовым ястребам”. Пареш сражался до тех пор, пока не отступили все братья, но когда он собрался последовать их примеру, то столкнулся лицом к лицу с новым врагом. Чудовищным орочьим меком, вооружённым огромной силовой клешнёй. Они сошлись в грандиозном поединке. Уже уставший и тяжелораненный Раммий сразил огромного орка, но тот силовой клешнёй рассёк терминаторскую броню и смертельно ранил Храмовника. Увидев, что их отважный командир пал, разгневанные Братья меча прорубились назад и отбили его тело, хотя разрушительные заряды уже начали взрываться, разнося “Смертельный Ожог” на куски. Раммий был ещё жив, когда его доставили на ударный крейсер и изумлённые апотекарии отчаянно пытались спасти его. Безнадёжная задача, и Пареш на последнем дыхании попросил предоставить ему шанс сражаться во имя Императора. Его авторитет в ордене был столь высок, что просьбу удовлетворили. Почётный караул из посвящённых, которых он лично обучал, внёс останки Пареша в Усыпальницу героев, где его ожидал саркофаг могучего дредноута.

Последний бой Раммия Жизнь – тюрьма; смерть – освобождение.

В разгар яростного боя Раммий сошёлся в поединке с орком, который преградил путь его братьям. Вооружённый огромной поршневой силовой клешнёй ксенос отшвырнул тело в чёрной броне, и яростный рёв сотряс стены корабля. Монстр был облачён в броню из ржавых металлических пластин, которую не смогли бы поднять и четверо сильных мужчин. В движение её приводила небольшая встроенная электростанция. Из выхлопных труб чудовищного механического доспеха валил чёрный дым. Орк был гораздо крупнее остальных сородичей. Израненный Раммий понял, что перед ним вожак и бросился в яростную рукопашную. Зелёнокожий посмотрел на Храмовника и встретил ударом молниевой клешни в диафрагму, сбив дыхание. Оружие врезалось друг в друга, разлетались оранжевые искры. С невероятной для такого гиганта скоростью, орк ударил кулаком с кувалдой. Раммий вскинул руку, ощутив мощь удара даже в терминаторском доспехе. Пареш рванулся вперёд, стремясь сразить зелёнокожего, клинки завизжали, пробив металл. Храмовник заворчал, когда силовые молниевые острые лезвия глубоко вонзились в тушу ксеноса. В ответ монстр сжал мощными мускулистыми руками Раммия в медвежьих объятьях и оторвал от пола. Было слишком близко, чтобы орк сумел воспользоваться силовой клешнёй и ксенос решил просто раздавить врага. Астартес почувствовал, как затрещала броня, сопротивляясь усиленным механизмами мускулам ксеноса. Орочья морда оказалась всего в нескольких дюймах от его лица, зелёнокожий проревел что-то на своём грубом варварском языке и забрызгал слюной шлем. Грудь и плечи монстра бугрились от напряжения. Раммий ударил молниевыми когтями. Между красными угольками-глазками ксеноса и глазами Храмовника было всего несколько сантиметров, и он со всей силой опустил голову и врезал шлемом прямо в орочью рожу. Он почувствовал, как вдребезги сломал ксеносу нос мощным ударом. Железная хватка на секунду ослабла, и он ещё раз ударил шлемом в морду зелёнокожего, сломав ксеносу ещё больше лицевых костей. Монстр попытался повернуть голову в тщетной попытке избежать новых ударов. Объятия стали ещё слабее, и агонизирующий Раммий упал. Вожак снова атаковал. Брат меча с трудом вскинул руку в последней отчаянной попытке защититься, но зелёнокожий отрубил её мощным ударом силовой клешнёй. Вспыхнули кабели, брызнула жидкость и с громким лязгом рука в терминаторской броне упала на палубу. Орк навис над раненым и начал безжалостно рубить Храмовника. Каждый удар рассекал пластины брони и разрубал плоть, но прежде чем смерть взяла своё, Раммий взмахнул уцелевшими молниевыми когтями и вонзил клинки прямо в череп ксеноса. – Без пощады! Без сожалений! Без страха! – закричал он, ещё глубже вогнав молниевые лезвия в орочью башку и пронзив мозг.