Как хамыц женился

Лютое время настало для нартов. В домах не осталось еды. Нарты

бродили по горам и лесам и кормились тем, что добывали охотой.

В это тяжелое время нарт Хамыц стал с равнины – нарты называли

ее Желтая Овсяница–приносить нартским людям желтых косуль. Но не

успокоился на этом Хамыц, – в Хускадаге бил он молодых оленей и

тоже нес их нартам. И на этом не успокоился Хамыц, – черноперых

горных индеек приносил он с вершины Черной горы.

Однажды весь день ходил он напрасно: ни одна птица не

подпускала его к себе на полет стрелы. За весь день, до самого

вечера, даже краем глаза не удалось ему увидеть ни одного зверя.

Стало уже смеркаться, и вот среди леса на поляне увидел он:

пасется на зеленой траве большое стадо оленей, и сразу заметил

среди них Хамыц одного белого оленя.

«Боги послали мне этого зверя», – подумал Хамыц. Прицелился, но

не успел пустить стрелу, как гром загремел по ущельям, во все

стороны разбежались олени, а белый олень упал замертво.

Удивился Хамыц:

– Нет, это не был гром, – ни единого облачка нет на небе. Может

быть, это не я, а кто-нибудь другой убил его, но ведь я нигде

mhjncn не вижу.

И только подумал он это, как на поляну из чащи леса вышел

мальчик, еле от земли виден. Подошел он к убитому оленю, прирезал

его и стал ловко снимать с него шкуру. Вот снял он шкуру с одного

бока, и тут Хамыц пробормотал про себя:

– Постигнет же горе твой очаг, малыш... Кто перевернет тебе

тушу оленя на другой бок? Надеюсь, что, по воле Бога, олень этот

все-таки достанется мне.

И вдруг видит Хамыц диво: ухватился мальчик за тушу оленя и

легко перевернул на другой бок, как будто не белый большой олень,

а белый мотылек попал ему в руки. «Бедовый мальчишка!..» –подумал

Хамыц. Собрал он сухих веточек, пригодных для костра, и пошел

туда, где, снимая шкуру с оленя, ловко работал ножом маленький

охотник. Бросил Хамыц сухие ветви на тушу оленя²⁰, –

таков старинный обычай охоты, – и сказал мальчику:

– Пусть еще большего пошлют тебе боги.

– То, что будет послано, пусть будет послано нам обоим,

– приветливо ответил маленький охотник, быстро свернул свою

бурку, положил на землю и пригласил Хамыца: – Присядь сюда, добрый

гость! Но ответил Хамыц:

– Нет, лучше я помогу тебе, не то ты устанешь.

– Помог бы Бог самому управиться... – ответил маленький охотник

и ловко снял шкуру с оленя, разделал ее, вынул внутренности и на

дерево закинул. – Живут ведь там и те, что ожидают свою долю,

пусть и получат ее!

Потом он тушу повесил на дерево. И тут Хамыц упал духом и

опустил голову:

«Видно, ничем он не наделит меня! С каким лицом покажусь я к

нартам?»

А мальчик вмиг развел огонь, умело выбрал лучшие части оленьего

мяса, нарезал и быстро нанизал их на четыре шампура.

«Не иначе он товарищей ждет и для них приготовил столько

шашлыков», – подумал Хамыц.

Но, когда поджарилось мясо, маленький охотник два шашлыка

положил перед Хамыцем, а два – перед собой. Хамыц доедал еще

первый шашлык, а маленький охотник уже управился со своими обоими

и сказал Хамыцу:

– Почему не ешь? Не много же надо тебе, чтобы насытиться!

И он, подтащив к себе тот шампур, который лежал перед Хамыцем,

съел также и третий шашлык.

«Как много и как быстро ест этот удивительный мальчик! –

подумал Хамыц. – Не может быть этот мальчик простого рождения».

После ужина маленький охотник повел Хамыца в сухую пещеру,

устроил для него удобную постель, уложил спать и накрыл своей

буркой. Хамыц сразу уснул, а маленький охотник взял шкуру убитого

оленя и так же быстро и ловко, как он делал все, обработал ее,

разрезал на узенькие полоски и начал из этих полосок ловко плести

уздечки, путы для коней и плети.

Наверно, была полночь, когда проснулся Хамыц, и увидел он, что

мальчик работает.

– Почему ты не ложишься спать?–спросил Хамыц.

– Некогда мне спать, – ответил мальчик. – Когда ты вернешься в

свое селение и люди спросят тебя, с кем ты был на охоте, надо

будет тебе показать им что-либо, иначе не поверят они твоему

рассказу.

Настало утро, и сказал мальчик Хамыцу:

– Нельзя нам разойтись, не испытав друг друга.

– Чем же мы испытаем друг друга? – спросил Хамыц.

– Поохотимся, – ответил мальчик.

– Поохотимся, – согласился Хамыц. Нашли они глухое ущелье, в

котором должно было быть много дичи. И спросил мальчик Хамыца:

– Пойдешь ли ты на гай гнать зверей или же будешь в засаде?

– Стар я ходить на гай, – ответил ему Хамыц. – Лучше я постою

здесь и буду бить зверей, которые пойдут из ущелья.

Мальчик согласился. Побежал он по одному гребню ущелья –

заклекотал по-соколиному, перебежал на другой гребень – закричал

по-орлиному. Напугались звери и, сбившись все вместе, кинулись из

ущелья и выбежали прямо на Хамыца. Не ожидал Хамыц такого

изобилия, растерялся и упустил зверей. Вернулся к Хамыцу маленький

охотник и спросил:

– А где же звери, которых я выгнал из ущелья?

– Не было тут ни одного зверя, – ответил ему Хамыц. Кого бы не

обидел такой ответ? Но ничем не высказал маленький охотник своей

обиды.

– Ну, если так, посиди тут тихонько, а я один как-нибудь

поохочусь, – сказал он и ушел.

Не кричал он теперь по-орлиному, не клекотал по-соколиному,–

молча выслеживал он зверей, гонялся за ними и убивал их. Сто раз

по сто и еще столько же зверей убил он за этот день. Притащил он

добычу к тому месту, где сидел Хамыц, и стал проворно раскидывать

на три кучи.

«Что же это такое? – с тревогой подумал Хамыц. – Нас здесь

только двое, почему он делит добычу на три части? Неужели он хочет

взять себе две части из трех? Как снести мне такую обиду? Сколько

лет прожил я на свете, в скольких странах побывал, а никто не

наносил мне подобной обиды!»

Маленький охотник разделил всю добычу на три кучи и сказал

Хамыцу:

– Подойди ближе, Хамыц, и выбери долю, которая по обычаю

положена тебе, как старшему.

Взял Хамыц долю старшего. Тогда сказал ему маленький охотник:

– А теперь возьми долю, которая положена тебе по обычаю, как

товарищу по охоте.

Взял Хамыц и товарищескую долю. И тут мальчик, вскинув на плечо

всю огромную кучу доставшихся ему убитых зверей, точно это была

вязанка сухого хмеля, попрощался с Хамыцем и пошел своим путем.

Обрадовался Хамыц богатой добыче и поволок ее к нартам, но

когда он отошел немного, то подумал: «А если нарты будут

спрашивать: как зовут того, кто охотился вместе с тобой?»

Повернул Хамыц обратно и быстро пошел по следу маленького

охотника. Тот, увидев, что Хамыц догоняет его, остановился, снял с

плеча свою ношу и положил ее на землю. И когда подошел к нему

Хамыц, спросил его маленький охотник:

– Что случилось с тобой? Или ты забыл что-либо? И ответил ему

Хамыц:

– Ты прости меня за то, что я не спросил тебя, кто ты такой и

откуда родом.

– Происходим мы от донбеттыров, – сказал маленький охотник. –

Принадлежу я к роду Быцента, и живем мы постоянно под землей.

– Тогда я скажу тебе еще одно слово, – сказал Хамыц. –

Захотелось мне взять жену из вашего рода. При малом росте

мужественны люди вашего рода.

– Это хорошо, – сказал маленький охотник. – Мы бы тоже охотно

породнились с нартами. Но должен ты знать: мы вспыльчивы и

нетерпеливы и беспощадно мстим за обиды. Всего две пяди наш рост,

а в обхват и того меньше, но наша сила, наше мужество и другие

наши достоинства в испытаниях не нуждаются. Есть у меня сестра, и

мы бы выдали ее за тебя замуж, но вы, нарты, любите надо всем

насмехаться, мы же от насмешек заболеваем, а от упреков умираем.

Боюсь, что не сумеешь ты уберечь мою сестру.

– Вы только выдайте ее за меня, а уберечь ее – это будет мое

дело, – сказал Хамыц.

– Что ж, пусть будет по-твоему, – согласился маленький охотник

и назначил Хамыцу срок явиться за невестой.

– А где же ваш дом? – спросил Хамыц.

– Я проложу тебе дорогу, и ты придешь по ней к нашему дому, –

ответил маленький охотник. – Обнажу я свой меч, вытяну его перед

собой в сторону дома и буду им сквозь темный лес прокладывать

дорогу, прямую и широкую, как улица. Пересечет она насквозь этот

лес и выйдет на равнину. И по всей этой равнине проведу я ногой

борозду до муравьиной кучи – вот там-то и находится наш дом. По

этой дороге ты и придешь к нам.

Пожелав друг другу хорошего дня, они распрощались. Взял сын

Быцента на плечи свою ношу и, поддерживая ее одной рукой, другой

прокладывал себе дорогу к своему дому так, как обещал он это

Хамыцу. А Хамыц, вернувшись в нартское селение, рассказал о своей

встрече. Когда наступил назначенный срок, собрал Хамыц лучших из

нартов и вместе с ними поехал к Быцента за своей невестой.

Добрались они до того места, где прощался сын Быцента с Хамыцем.

Как и обещал мальчик, прямая широкая дорога пересекала дремучий

лес. А за лесом, на равнине, увидели они глубокую борозду. Долго

по ней нарты ехали и до муравьиной кучи доехали. Слезли тут нарты

с коней, и сразу же выскочили из-под кучи юноши из рода Быцента.

Низкорослые и ловкие, приняли они у нартов их доспехи, оружие,

бурки и унесли под землю, а потом раскрыли широкую дверь, ведущую

в подземелье, и повели вниз нартов и нартских коней. Хорошо

подготовились Быцента к приему нартских гостей! Приветливо

встретили они нартов и богато их угостили.

Сослан был дружкой жениха, и вот наступило время, когда можно

было попросить, чтобы показали ему люди Быцента новую сестру его –

невесту Хамыца. И оттуда, где шел пир, повели его в соседнюю

комнату. Там в ряд стояли девушки, одна прекраснее другой.

Поблагодарил их Сослан и спросил:

– Скажите, кому из вас предназначено стать сестрой моей?

– Нет среди нас сестры твоей, – ответили девушки Сослану. – Вон

там в постели лежит твоя сестра.

– Вы шутите со мной, а мне без шуток нужно узнать, которая из

вас, красавицы, станет нашей невесткой, – опять сказал Сослан.

Тогда подвели Сослана к постели, подняли тюфяк и показали

Сослану на лягушку, которая сидела под тюфяком.

– Вот ваша невестка, – сказали ему.

Не поверил Сослан. По-прежнему думал он, что с ним шутят. Но

тогда рассказали ему Быцента, что под лягушечьей шкурой скрыта

девушка, предназначенная в невесты Хамыцу. Рассердился Сослан.

Выбежал он из комнаты невесты и крикнул нартам:

– Вот почему Хамыц наш при почтенном своем возрасте до сих пор

никак не может жениться! Всегда насмехались над ним люди и

продолжают насмехаться. Опозорил он всех нас своим сватовством. Не

спрашивайте меня о невесте, я вам ничего не отвечу. Сядем скорей

на наших коней и вернемся домой.

И по слову Сослана нартские дружки вскочили на своих коней и

поехали прочь.

Хамыц последним покинул дом Быцента. Невесту его в лягушачьей

шкуре посадили Быцента под высокую луку Хамыцева седла. Печальный

вернулся Хамыц домой. Поставил он коня своего в конюшню, снял

седло и сбрую и так низко опустил голову от стыда, что высоко

поднялись над ней его плечи. Вошел он в дом, бросил седло в угол и

в горе повалился на постель.

Когда же сон сошел на него, выскочила из-под седла его невеста

лягушка и вдруг обернулась девушкой. Проснулся Хамыц и видит:

стоит перед ним девушка – свет неба и краса земли встретились на

лице ее. Веселым солнцем озарена комната – то рассыпались по

плечам ее волосы, одели ее всю до пят, и, как солнце, светят они.

– Небесный ты дух или земной? –спросил ее Хамыц.

– Я не дух небесный и не дух земной. Я девушка из рода Быцента.

Я та, на которой ты женился. Но судьба мне такая, что днем я

прячусь в лягушачью шкурку и только ночью выхожу из нее.

– Если так, – сказал Хамыц, – то вот постель твоя.

– Некогда мне, и не лягу я сегодня,– ответила девушка. – Лучше

покажи мне все те ткани, всю одежду и обувь, которая припасена у

тебя с юных лет.

Вскочил тут Хамыц с кровати, открыл свой большой сундук. Немало

шелка, сукна и других богатых тканей с юношеских дней и до дня

женитьбы накопил Хамыц. Взяла тут ножницы девушка из рода Быцента

и стала кроить.

Умело и быстро кроила и шила она. И все, что требовалось, чтобы

одеть с головы до ног сто мужчин, все это скроила и сшила она за

одну ночь до утра.

Настала вторая ночь, и молодая жена Хамыца снова занялась тем

же. И когда приготовила она одежду и обувь, чтобы одеть двести

мужчин, сказала она Хамыцу:

– А теперь сделай так: возьми все эти одежды и раздай нартам.

Кто беднее, тому отдавай лучшее. И не бойся, что мы обеднеем от

этого. Никогда не иссякнет и не растратится то, к чему

прикоснулась я.

Сделал Хамыц так, как сказала ему жена, и долго удивлялись

нарты, откуда столько одежды и обуви у Хамыца.