12. Хвараны сегодня

С егодня термином «хваран» в Южной Корее названы: военная академия, супермаркеты, аптеки, отели, бары, рестораны, торговая марка сигарет и многое, многое другое. «Новыми хваранами» одно время называли даже сеульскую молодежную футбольную команду. Кодекс чести хваранов («Пять заповедей») стал философской основой современного тхэквондо. О хваранах снято множество художественных фильмов и сериалов, герои которых, по-видимому, служить образцом для подражания среди современной молодежи.

Каждой нации нужны свои герои. Стремление использовать образ хваранов как пример для подражания и одновременно приписывать им многое из того, что они, возможно, и не делали, очень развито в Южной Корее.

Интерес современных корейцев к хваранам появился с приходом к власти президента Южной Кореи Пак Чонхи (1961-1979), политика которого была направлена на возвращение к национальным корням. В своем выборе «примеров для подражания» Пак Чонхи на первое место выдвинул Тангуна – как идеального правителя, существование которого признавалось историческим фактом, и хваранов – как образцовых подданных и пример гармонически развитых в целом людей. [22] Т.е. хвараны явились идеологически нужным мифом, для роста и поддержания национального духа. Возможно, что без политики Пак Чонхи, никто и не вспомнил бы о существовании подобной организации, в силу как временной удаленности, так и скудности сведений на эту тему.

Если для военного диктатора Пак Чонхи Ким Юсин был идеальным историческим персонажем, а его победа над Пэкче – образцом будущего «объединения» полуострова с помощью военной силы, то для его противников из лагеря оппозиции Ким Юсин воплощал авторитарно-милитаристскую традицию в истории Кореи. На монументе, установленном в честь Ким Юсина под горой Намсан в Сеуле в феврале 1996 года можно было увидеть надпись, сделанную, по-видимому, одним из приверженцев «альтернативного взгляда» на историю. Она гласила: «Юсин – главарь предателей и разбойников».

В г. Кенджу, древней столице Силла, создан так называемый «Дом хварана», представляющий собой большой комплекс с общежитиями на несколько сотен мест, спортивными площадками, местами для самостоятельных тренировок. Каждую неделю в «Дом хварана» приезжают «на сборы» ученики старших классов, которые, как бы уподобляясь хваранам, проникаются там военно-патриотическим духом в условиях, максимально приближенных к тем, в которых жили настоящие хвараны. Условия их быта почти спартанские, а кроме лекций по истории, занятий медитацией, походов по окрестным горам и других подобных мероприятий, юноши занимаются борьбой, стрельбой из лука и тхэквондо.

_______

[22] К.В. Асмолов, Генерал Пак Чон Хи, Очерк политической биографии, Сеульский вестник №№ 77-80, июнь-ноябрь 2003 г.

Вывод

Наличие ограниченного числа источников дает достаточный простор для умозаключений и спекуляций, и многие ведущие историки просто рассматривают хваранов как молодежное сообщество – тайный подростковый союз с сомнительными целями.

В тоже время, анализируя представленные выше факты и материалы, можно сделать вывод, что военно-религиозный институт хваранов – не миф, а реальная организация, существовавшая предположительно от времени правления короля Чинхына (540- 575) до времени правления государыни Чинсон (887- 896). Затем институт хваранов, в том виде как он функционировал в течение нескольких столетий, исчез вместе с гибелью самого королевства Силла.

Исходя из описания возникновения хваранского института в Самгук саги, можно предположить, что первыми куксонами (вонхва) были женщины. С другой стороны, среди историков можно встретить совсем иную точку зрения, отрицающую подобное равноправие и утверждающую, что первые женщины вонхва были обыкновенными кисэн, которых государственные структуры просто использовали для привлечения молодых людей.

Мы видим, что составными элементами идеологии хваранов («пхунню») являлись конфуцианские, буддийские и даосские принципы. Однако автор данной работы склонен сделать вывод, что доминирующую роль играло все-таки конфуцианство, ибо основными идеями морального кодекса хваранов были преданность государю и почтение к родителям. М.И. Никитина считает, что институт хваранов выполнял те же функции, что и институт конфуцианства в Китае, но что базировался он на другой, мифопоэтической, основе. «Среди знаний и умений хваранов особо отмечается их приобщение к «великой основе того, как управлять государством», – тезис, который в настоящее время понимается не очень отчетливо.[23]

«Пять заповедей» хваранов явились как бы «облегченным вариантом» требований, позволяющих совместить буддийскую мораль с обязательствами образцового подданного. Это очень хорошо видно на примере последней заповеди, подразумевающей, в отличие от христианского абстрактного «Не убий», отказ от убийства необоснованного или совершаемого ради забавы.[24]

Отстаивавшаяся Юсином монархия стала в истории традиционной Кореи моделью централизованного бюрократического государства, не раз использованной последующими династиями. Неудивительно, что Ким Бусик, поместил «Биографию Ким Юсина» первой в раздел «Биографии» и уделил ей больше места, чем любому другому жизнеописанию. Ким Бусик известен как государственный деятель, отстаивавший принцип абсолютной централизованной монархии в борьбе с сепаратизмом землевладельцев на окраинах и амбициями знатных родственников государя. Убеждения, разделявшиеся Юсином, не могли не казаться Ким Бусику моделью правильного отношения подданного к государству, заслуживающей особо внимательного отношения со стороны потомков. Конечно, централизованная бюрократическая монархия Корё XII в. во многом отличалась от силланской монархии VI в., но идеал подданного, безгранично преданного государю –воплощению Пути Неба на земле, остался неизменным.

_______

[23] А.А.Маслов, «Особенности распространения буддизма в Корее (VI - VIII вв.)».

[24] К.В. Асмолов, «От хваранов до чхонмё».

Однако захватнические войны, с помощью которых Чхунчху и Юсин объединили земли Корейского полуострова вокруг Силла, не раз вызывали и отрицательное отношение потомков.

Слово «хваран» употреблялось в корейском языке как минимум до конца XIX столетия, обозначая при этом выходцев из подлого сословия: мужчин шаманов, мужей шаманок или певцов и актёров. Действительно, хвараны занимались деятельностью, похожей и на актёрскую – пели песни, и на шаманскую – накладывали на лицо грим для привлечения духов. Наверное, именно это из всего разнообразного спектра деятельности хваранов сохранилось в народной памяти лучше всего. Быть может потому, что военный аспект в организации хваранов, по крайней мере в последнее время их существования, не занимал значительного места в их деятельности.

Литература:

Ким Бусик, Самгук саги, Тома I-IV, Москва, 2002

Tikhonov, Vladimir. "Hwarang Organization: Its Functions and Ethics." Korea Journal, vol. 38, no. 2 (Summer 1998).

McBride, Richard D. "The Hwarang segi Manuscripts: An In-Progress Colonial Period Fiction." Korea Journal, vol. 45, no. 3 (Autumn 2005)

Lee, Peter H. Lives of Eminent Korean Monks: The Haedong Kosŭng Chŏn. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1969.

Чхве Гвансик. «Кодэ Хангугый кукка-ва чеса» («Государство и жертвоприношения в древней Корее»). Сеул, 1994

Ли Гибек, «Хангуг са синнон»

В.М. Тихонов «Биография Ким Юсина» // Восток, № 5. 1998

С.О. Курбанов, «Курс лекций по истории Кореи с древности до конца ХХ века»

А.А. Маслов, «Особенности распространения буддизма в Корее (VI - VIII вв.)»

К.В. Асмолов, «От хваранов до чхонмё»

К.В. Асмолов, Генерал Пак Чон Хи, Очерк политической биографии, Сеульский вестник №№ 77-80, июнь-ноябрь 2003 г.

Никитина М.И. «Древняя корейская поэзия в связи с ритуалом и мифом». Москва, 1982