19. Поэзия 1930-х годов (о.Мандельштам, н.Асеев, м.Светлов и др.).

В творчестве Мандельштама можно условно выделить три периода. Первый приходится на 1908— 16 годы. главная тема его поэзии — тема общечеловеческой, не знающей границ культуры (цикл “Петербургские строфы”). Городской пейзаж Мандельштама насыщен историческим содержанием. Поэт создает также стихи о музыке и музыкантах, о творчестве.

2этап: 1917-28гг. Исторические потрясения этого времени получили отражение в поэзии. Стих-ие “Век” передает нам ощущение Мандельштамом трагизма истории. Поэт считает, что в революции есть сила, способная принести ожидаемое. Самым значительным из откликов Мандельштама на революцию 1917 года было стих-ие “Сумерки свободы”, в котором тема отчаяния звучит очень громко.

3 этап: осень 1930г. Цикл стихов об Армении. Иногда Мандельштаму становится “страшно, как во сне”-. Такие стихи, как “Старый Крым”, “Квартира тиха как бумага”, “За гремучую доблесть” и резкое стихотворение против “кремлевского горца” (Сталина) фактически стали приговором поэту.

Начало 30–х годов в жизни и творчестве Мандельштама было ознаменовано поездкой в Армению. Результатом путешествия стал цикл "Армения" (1931), состоящий из 12 стихотворений. Жизнь тосклива, на лицах — скорбь и слезы, и поэта не покидают мрачные предчувствия. Эти стих-ия проникнуты чувством любви и братства разных народов, поэт говорит о том, что общечеловеческое выше национального.

Размышления о сломанной судьбе поэта. Это и внешнее заметное старение ("Еще далеко мне до патриарха…"), и внутренняя надломленность ("Куда как страшно нам с тобой…"), и безысходное чувство одиночества ("…я один на всех путях"), и скорбное сознание отторгнутости ("Я — непризнанный брат, отщепенец в народной семье"). Поэт тяжело пережил драму общественного непризнания.

Тема поединка творца и тирана. "Я с дымящей лучиной вхожу..", где рисуется образ "шестипалой неправды", которая ассоциировалась со Сталиным. Лирический герой знает, что ждет его, он приготовлен к самому худшему: мгновенному поеданию или ссылке в сибирские степи, "где течет Енисей".

В стихотворении "Холодная весна. Бесхлебный робкий Крым…" уже говорится о злободневных кровоточащих ранах родной страны и ее народа. "Помоги, Господь, эту ночь прожить".

Москвоский цикл (1931–1933): не спрятаться "за извозчичью спину" города "от великой муры" современности, от "срамоты", зияющей из "черных дыр". Поэт все чаще думает о своей ответственности перед временем, о своей неизбежной причастности к нему.

Доказательством и выражением этой причастности стало высокогражданственное стихотворение "Мы живем, под собою не чуя страны…" (1933). Это не только исключительно хлесткая эпиграмма, направленная в адрес Сталина, это памфлет против всей системы террора, репрессий, произвола, страха и подавления свободы.

В воронежском цикле стихов (1935–1937) Мандельштам достигает исключительной цельности, ощущения величественности мироздания, многогранности видения жизни, точности и выразительности передачи ее картин. В творчестве поэта возникает новая для него тема природы, родной земли ("Я к губам подношу эту зелень…", "Чернозем", "Мой щегол, я голову закину…"). Поэт поднимается к воссозданию вечных тем мирового искусства ("Тайная вечеря"), разрабатывает высокие философские мотивы ("Может быть, это точка безумия…").

В то же время свою воронежскую ссылку Мандельштам осознает как обрыв, пропасть, в которую он провалился. Он остается верным духу протеста против тюремного режима. Насилию и несвободе он противопоставляет жажду жизни. "Стихи о неизвестном солдате", в которых он выразил свое единение с другими жертвами сталинского режима.

СВЕТЛОВ МИХАИЛ АРКАДЬЕВИЧ (наст. фамилия – Шейнкман) (1903–1964), русский советский поэт, драматург. образность, сложные сюжетные повороты в стихах, близких к балладам, делают стихи абсолютно самобытными. Ранние сборники поэта «Рельсы» (1923), «Стихи» (1924), «Корни» (1925).

Асеев Николай Николаевич. Символистская изысканность и футуристическая эпатажность (первая книга «Ночная флейта», 1914), интерес к русской народной речи (сборник «Зор», 1914), переросший в культ звукописи. Он провозглашал свою особность, свою несвязанность с миром меркантильного мещанства. Восприятие революции со стороны стихийного разгрома мещанского уклада выразилось в большой силе ненависти к реакционной обывательщине («Мы пели песни»). Острота соц.проблематики, восторженный оптимизм революционно-романтических надежд и трагизм их несопряжения с ожидаемым, видны у Асеева в сборниках «Бомба» 1921, «Стальной соловей», 1922; «Совет ветров», 1923; «Изморозь», 1927 - многообразный мир лирики Асеева, органично сочетающей гражданственный пафос и интимную камерность, новаторскую дерзость и верность традициям, «индустриализованные» неологизмы и просторечие, — и, в основном векторе своего развития, идущей от усложненной образности к прозрачной ясности стиха. Начиная с 1923г. Асеев выступает как романтик, преданный делу пролетарской революции, но задыхающийся в революционных буднях. Для его стихов хар-на установка на звук и ритм. Сближает в стихе слова по звуковым ассоциациям. Но нередко изощрённость звукового строя противоречит его идейному содержанию, затемняет смысл.