2. Характеристика личности в старости

Новейшие психологические лонгитюдные исследования личности, использовавшие процедуру факторного анализа для исследования вероятности сохранности ядра личности в старости, подтвердили гипотезу о стабильности личностных черт (88, 94, 96).

88.Costa P.T. & McCrae, R.R. From catalog to classification: Murray's needs and the five-factor model. Journal of Personality and Social Psychology, 1988, 55, 258 — 265.

94. Haan N., Milsap R. & Hazka, E. As time goes by: Change and stability in personality over fifty years. Psychology and Aging, 1986, 1, 220 — 232.

96. Helson R. & Moane, G. Personality change in women from college to midlife. Journal of Personality and Social Psychology, 1987, 53, 176 — 186.

Этот вывод был подтвержден генетическими исследованиями с использованием близнецового метода (146. Willis S.L. Cohort differences in cognitive aging. In K.W.Schaie & С Schooler (Eds.) Social structure and aging. Psychological processes. Hillsdale, N.J.: Erbaum, 1989.), которые доказали, что на проявление таких черт, как эмоциональность, общительность и активность, значительно большее влияние оказывает генетический фактор, и с возрастом они оказываются практически неизменными. Более того, старые люди способны также глубоко, полно переживать и понимать чувства, однако внешне эмоциональная экспрессия может быть меньше выражена (93).Filipp S.H. Motivation and emotion. In J. E. Birren & K.W. Schaie (Eds) Handbook of psychology of aginig. San Diego: Acad. Press, 1996, 218-235.)

Эти исследования показали, что в старости ядро личности остается неизменным, но некоторые частные диспозиции и установки могут меняться. К последним, в частности, относятся способы совладания с трудностями, формы психологической защиты (77.Bern D. & Allen A. On predicting some of the people some of the time: The search for cross- situational consistancies in behaviour. Psychological Review, 1974, 81, 506 — 520.

103. 103. Laschman M. E. Personality and aging at the crossroads: Beyond stability and change. In K.W. Schaie & Schooler (Eds.), Social Structure and aging: Psychological pro-cesses: Hillsdale, N.J.: Erlbaum, 1989, 167 - 189.)

К. Рощак обнаружил тендерные различия в характеристике потребностной сферы у пожилых мужчин и женщин. Оказалось, что у женщин значительной силы достигает потребность в охране и заботе о других (прежде всего родственников); женщины имеют достаточно стабильный, жесткий, с элементами консерватизма взгляд на жизнь, у них больше выражена внутренняя интегрированность. У мужчин выделяется потребность в личной и материальной автономии, независимости; они в большей мере, чем женщины, склонны проецировать свой внутренний мир на других людей; у них ярче проявляется тенденция к авторитаризму и эгоцентризму (49.Рощак К. Психологические особенности личности в пожилом возрасте. Автореф. дисс. канд. психол. наук, М., 1990.)

В.В. Болтенко Автор показал, что в случае стратегии старения по типу «замкнутого контура» (единственно возможной в условиях домов-интернатов) происходит постепенное сужение самосознания. Тот факт, что самооценка в геронтогенезе в целом не снижается, объясняется, с одной стороны, нарастающей некритичностью вследствие нарастающего органического процесса, с другой стороны — психологической защитой, не допускающей осознания своей малоценности и проникновения в сознание признаков, угрожающих самооценке. Наличие психологической защиты, непременно предполагающей сохранность положительного отношения к самому себе, свидетельствует о личностной реакции на происшедшие в себе изменения.

В процессе старения в условиях дома-интерната сужение системы ценностей происходит за счет актуализации, а затем отмирания приобретенных социальных качеств. Первоначально труд ценен для престарелых как средство реализации своих способностей, затем становится ценной сама способность выполнять труд: трудовые процессы превращаются в демонстрацию и способ подтверждения сохранности этой способности. Труд становится нерегулярным, эпизодическим. Состояние здоровья, всегда выступавшее лишь как внутреннее условие для деятельности и не являющееся личностной характеристикой, вдруг становится центром самосознания и основным ориентиром в обедненной системе ценностей. Начиная с этого момента личность утрачивает социальные качества, индивидуальность нивелируется, и человек не умирает, но уже перестает жить. Возврат к социальным ценностям, как правило, не происходит, так как единственной ценностью остается сама уходящая жизнь (10.Болтенко В.В. Изменение личности у престарелых, проживающих в домах-интернатах. — Автореф. дисс. канд. психол. наук. М.: Изд-во МГУ, 1980.)

Что касается особенностей Я-концепции в позднем возрасте, то имеющиеся работы по данной проблеме содержат весьма противоречивые сведения. В одних высказывается мнение о том, что с возрастом Я-концепция становится все более негативной, самооценка снижается, растет число людей, не удовлетворенных своей жизнью, в других отмечаются противоположные факты. Такая разнородность в результатах экспериментальных исследований, вполне вероятно, обусловлена реальным, внутренне противоречивым характером психологического старения, который находит свое отражение, в частности, в Я-концепции человека, обусловливая ее качественное своеобразие и разнонаправленные тенденции (40. Молчанова О.Н. Специфика Я-концепции в позднем возрасте и проблема психологичес­кого витаукта. // Мир психологии, 1999, №2, с. 133-141.)

В целом О.Н. Молчанова выявила, что к позднему возрасту наряду с общим снижением уровневых характеристик самооценки нарастают факторы компенсации, способствующие длительному поддерживанию стабильности Я-концепции, которые можно назвать психологическим витауктом: а) наличие у испытуемых позднего возраста высоких позиций реальной самооценки по ряду параметров; б) фиксация на позитивных чертах своего характера; в) снижение идеальных и достижимых самооценок, а также их сближение с реальной самооценкой; г) относительно высокий уровень самоотношения; д) признание своей позиции удовлетворительной (даже если она крайне низка); е) ориентация на жизнь детей и внуков; ж) ретроспективный характер самооценки. И наконец, в позднем возрасте обнаруживаются резко выраженные индивидуальные вариации особенностей Я-концепции (40. Молчанова О.Н. Специфика Я-концепции в позднем возрасте и проблема психологичес­кого витаукта. // Мир психологии, 1999, №2, с. 133-141.)

В соответствии с высказанной нами выше точкой зрения существует две стратегии адаптации к старости: сохранение себя как индивида и сохранение себя как личности.

Они определяют факт и характер личностных изменений в старости. В соответствии с первой стратегией адаптации (сокращение социальных связей с миром) картина эмоциональных переживаний приобретает специфическую, старческую окраску, характерную для сенсорной депривации. Постепенная утрата значимых глубоких социальных связей проявляется в двух важнейших особенностях психической жизни:

снижении поведенческого контроля и «истощении» чувствительности. Сознательная регуляция поведения необходима лишь для социального бытия и осмыслена с точки зрения общения с другими. Ослабление поведенческого контроля определяет нарастание эгоцентричности в старости, убежденности стариков в неоспоримой справедливости их позиции и, как следствие, амбициозности, обидчивости и нетерпимости к возражениям, ригидности, догматизма, мнительности. Недооценка пожилыми людьми значимости

сознательной регуляции своего поведения в отношении с окружающими ведет к снижению эмоционального контроля и произвольности поведения и, как следствие, к постепенной утрате этих навыков. Снижение функций детерминации и саморегуляции закономерно приводит к «заострению» личностных черт: постепенному перерастанию осторожности в подозрительность, бережливости в скупость, а также появлению консерватизма стариков, их безучастного отношения к настоящему и будущему.

Сравнение эмоциональных переживаний пожилых людей, характеризующихся альтернативными стратегиями адаптации к старости, показывает, что стратегия сохранения себя как индивида сопряжена со сбережением эмоциональных ресурсов, в то время как стратегия сохранения себя как личности предполагает относительно большие возможности траты эмоциональных ресурсов. Как отмечает Р.М. Грановская, если порыв к продолжению социальной активности силен, то он провоцирует отрыв от реальности даже в область возможности тратить эмоциональную энергию, и те, кто долго наслаждается жизнью в старости, — это активные личности, а не скупцы, малотратящие свои чувства и силы на действие (18. Грановская P.M. Элементы практической психологии. СПб.: Свет, 1997.).

Обзор изменения личностных проявлений в старости делает чрезвычайно актуальной для геронтопсихологии проблему типологии старения. Попыток описания типов старения было сделано очень много. Здесь будут приведены наиболее известные из них.

В типологии Ф. Гизе выделяются три типа стариков и старости:

1) старик-негативист, отрицающий у себя какие-либо признаки старости;

2) старик-экстравертированный, признающий наступление старости через внешние влияния и наблюдение за изменениями (выросла молодежь, расхождение с нею во взглядах, смерть близких, изменение своего положения в семье, изменения-новшества в области техники, социальной жизни и т.д.);

3) интровертированный тип, для которого характерно острое переживание процесса старения. Человек не проявляет интереса к новому, погружается в воспоминания о прошлом, малоподвижен, стремится к покою и т.п. [цит. по (17)Гамезо М.В., Герасимова B.C., Горелова Г.Г., Орлова Л.М. Возрастная психология. М.: Издательский дом «Ноосфера», 1999.]:

И.С. Кон выделяет следующие социально-психологические виды старости.

Первый тип — активная творческая старость, когда ветераны, уходя на заслуженный отдых, продолжают участвовать в общественной жизни, воспитании молодежи и т.д., живут полнокровной жизнью, не испытывая какой-либо ущербности.

Второй тип старости характеризуется тем, что пенсионеры занимаются делами, на которые раньше у них просто не было времени: самообразованием, отдыхом, развлечениями и т.п. То есть для этого типа стариков характерны тоже хорошая социальная и психологическая приспособляемость, гибкость, адаптация, но энергия направлена главным образом на себя.

Третий тип (это преимущественно женщины) находит главное приложение своих сил в семье. А поскольку домашняя работа неисчерпаема, то женщинам, занимающимся ею, просто некогда хандрить, скучать. Однако, отмечают психологи, удовлетворенность жизнью у этой группы людей ниже, чем у первых двух. Четвертый тип — это люди, смыслом жизни которых становится забота о собственном здоровье. С этим связаны и разнообразные формы активности, и моральное удовлетворение. Вместе с тем обнаруживается склонность (чаще у мужчин) к преувеличению своих действительных и мнимых болезней, повышенная тревожность [[цит. по (17)Гамезо М.В., Герасимова B.C., Горелова Г.Г., Орлова Л.М. Возрастная психология. М.: Издательский дом «Ноосфера», 1999.]:

Представленные основные типы старости не исчерпывают всего многообразия проявлений поведения, общения, деятельности стареющего человека, многообразия индивидуальностей. Классификации носят ориентировочный характер, с тем чтобы составить некоторую базу для конкретной (исследовательской или практической) работы с людьми пожилого и старческого возраста (17.Гамезо М.В., Герасимова B.C., Горелова Г.Г., Орлова Л.М. Возрастная психология. М.: Издательский дом «Ноосфера», 1999.).