Стилистические приемы и средства экспрессии

Аналитический отчет

Групп 1ПА и 4ПА

Оглавление

Бабкина Анна, 1ПА Эффект обманутого ожидания 4

Бабкина Анна, 1ПА Перенос 8

Белкина Ульяна, 1ПА Олицетворение 10

Белкина Ульяна, 1ПА Перифраз 11

Березкина Татьяна, 1ПА Избыточность 13

Березкина Татьяна, 1ПА Инверсия 13

Буйволова Анна, 1ПА Хиазм 15

Грекова Анастасия, 1ПА Гипербола 16

Грекова Анастасия, 1ПА Сравнение 17

Оксюморон 17

Риторический вопрос 18

Аллитерация и ассонанс 18

Жаркова Ксения, 1ПА Литота 19

Жаркова Ксения, 1ПА Ирония 20

Жаркова Ксения, 1ПА Градация 21

Эвфемизм 22

Параллелизм 24

Транспозиция 24

Паронимическая аттракция 26

Киреева Анна, 1ПА Антитеза 27

Киреева Анна, 1ПА Сцепление 28

Анаколуф 30

Эпитет 31

Риторическое восклицание 31

Риторическое обращение 32

Михайлова Ксения, 1ПА Умолчание 35

Михайлова Ксения, 1ПА Бессоюзие 36

Михайлова Ксения, 1ПА Многосоюзие 37

Патронова Кристина, 1ПА Метафора и Метонимия 39

Рогоза Виктория, 1ПА Метаморфоза 40

Рогоза Виктория, 1ПА Анафора 41

Рогоза Виктория, 1ПА Эпифора 42

Рогоза Виктория, 1ПА Эллипсис 42

Аллюзия 43

Антономазия 43

Каламбур 44

Конвергенция 45

Парцелляция 46

Аллегория 47

Бабкина Анна, 1па Эффект обманутого ожидания

Этот тип выдвижения основан на предсказуемости и нарушении предсказуемости.

Суть эффекта обманутого ожидания состоит в следующем: непрерывность, линейность речи означает, что появление каждого отдельного элемента подготовлено предшествующим и само подготавливает последующее. Читатель его уже ожидает, а он заставляет ожидать и появления других. Последующее частично дано в предыдущем. При такой связи переходы от одного элемента к другому малозаметны, сознание как бы скользит по воспринимаемой информации.

Однако если на этом фоне появляются элементы малой вероятности, то возникает нарушение непрерывности, которое действует подобно толчку: неподготовленное и неожиданное создает сопротивление восприятию, преодоление этого сопротивления требует усилия со стороны читателя, а поэтому сильнее на него воздействует.

Явление это замечено еще давно. Так, Б. Христиансен еще в 1911 г. в книге «Философия искусства» писал: «Перемежающееся раздражение действует сильнее, чем протекающее равномерно, это всеобщий закон опыта».

В современной стилистике этот принцип разрабатывался Р. Якобсоном и М. Риффатером.

Эффект обманутого ожидания может встречаться в языке на любом его уровне:

• морфологическом,

• фонетическом,

• синтагматическом (на уровне сочетаемости слов),

• на уровне сверхфразового единства и абзаца,

• текстовом.

На морфологическом уровне это могут быть аграмматизмы, т.е. неправильное использование форм частей речи.

Писатели пользуются этим приемом, когда хотят показать, что герой недостаточно образован или страшно взволнован.

В качестве иллюстрации можно привести пример с героем романа Мартины Коул:

Has to be Vic, don't it?

Тут нарушение грамматики, вместо ожидаемой формы «hasn't he?» или "doesn't he?" читатель видит «don't it?", т.е. происходит полное рассогласование с грамматической нормой. Читатель встречается с барьером, который следует преодолеть. В ходе дальнейшего чтения у него складывается полное представление о безграмотности собеседника и с течением времени он свыкается с его манерой разговора и вполне сносно понимает его. Писатель добивается главного: им создан неподражаемый, живой и органичный персонаж.

Другой пример: разгневанная, раздраженная Элиза Дулиттл кричит мистеру Хиггинсу в ответ на его холодность: «I'm nothing to you - not so much as them slippers», чем приводит своего учителя в бешенство: «Those slippers".

Второй пример носит ярко выраженный иронический характер. Автор посмеивается над своим персонажем, возомнившим себя полубогом, способным совершать чудеса педагогики. Все его достижения оказываются мыльным пузырем перед лицом несокрушимой страсти, которую он вызвал в своей ученице, и вот его тонкий изощренный слух не может вынести столь неблагозвучно выраженного гнева.

На фонетическом уровне это могут быть случаи, когда человек ставит, например, неправильное ударение. Чаще всего это встречается в речи людей, которые не совсем правильно говорят на иностранном языке. Они часто ставят неправильные ударения, путают падежные окончания и т.п.

Можно привести пример с финским писателем Марта Ларни, который пригласил русских друзей в ресторан.

Когда ужин подошел к концу, русские достали кошельки, но тут Ларни воскликнул: «Я плачу!» с ударением на «а». Его, естественно, спросили: «Почему же Вы плачете, оттого, что много платить?» И тут он отвечает: «Ой, у меня с ударениями всегда мука», ошибившись во второй раз, чем очень тронул своих друзей.

Здесь налицо целых два случая эффекта обманутого ожидания: фонетическое несоответствие ожидаемой слушателями семантики создает комический эффект.

На уровне сочетаемости слов можно рассматривать каламбуры. В них первоначальное понимание отдельных слов заменяется другим.

В.З.Санников выделяет несколько групп каламбуров, и среди них есть группа, которая называется «маска». Ядро каламбура — обыгрываемые слова. Для каламбуров типа «маска» характерно резкое столкновение обыгрываемых слов: первоначальное понимание заменяется другим. Автор пишет о том, что в каламбурах данного типа существующие отношения между частями бывают нескольких типов, и среди них — обманутое ожидание.

Явление, кажущееся естественным, потом демаскируется как абсурд или ошибка, и тем самым, дискредитируется (теряет всякое значение).

В качестве иллюстрации автор приводит такую сцену:

Рыболов с громадным трудом тянет добычу и вытаскивает ... старый башмак.

Именно по типу обманутого ожидания выстраивается большинство каламбуров-«масок»: слово прикидывается одним, а оказывается чем-то другим, слушатель заманивается на проторенный, но ложный путь.

В качестве примера можно привести такой каламбур - «маску»:

Хорошие фильмы нам дороги, но и плохие подчас дороговаты.

В стихотворении Т. Гуда «Ноябрь» четырнадцать строк из пятнадцати содержат только односоставные отрицательные конструкции, начинающиеся с отрицания NO. Поскольку это не единственная и даже не самая частая синтаксическая конструкция в английском языке, ее накопление в тексте служит для выдвижения основной мысли, или, точнее, чувства — досады на осеннюю темноту и безрадостность. Анафорическое NO повторяется столько раз, что читатель к нему привыкает настолько, что может предсказать, что и следующая строчка начнется так же.

No sun — no moon!

No morn — no noon —

No dawn — no dusk — no proper time of day —

No sky — no earthly view —

No distance looking blue —

No road — no street — no "t'other side the way"

No end to any Row

No indications where the Crescents go —

No top to any steeple

No recognition of familiar people!

No warmth — no cheerfulness, no healthful ease,

No comfortable feel in any member;

No shade, no shine, no butterflies, no bees,

No fruits, no flowers, no leaves, no birds.

November!

Однообразный ряд упорно повторяющихся отрицательных конструкций передает монотонность и скуку осени. Тем неожиданнее и заметнее делается последнее слово November, где NO уже не отрицательная частица, а не имеющий никакого самостоятельного значения первый слог. Слово November суммирует всю картину осени и одновременно создает каламбур, основанный на омонимичности первого слога названия осеннего месяца с отрицанием. Каламбур вызывает улыбку. Читатель уже давно не без удовольствия отгадывал, что будет дальше, и вдруг его ожидание обмануто. Неожиданность усилена высокой вероятностью отрицания, которая создана предшествующим текстом. Шутка подсказывает подтекст, читателю представляется возможность догадаться, что солнца, света, неба, цветов и т. д. нет потому, что сейчас ноябрь, но ноябрь пройдет, и тогда все это вернется. Стихотворение, по существу, оптимистично во второй части информации. В нем нет грустных слов, и если бы мы убрали все NO и слово November, то в нем остались бы только слова, называющие все то, что радует человека.

Непредсказуемостью обладают и интертекстуальные внесения, например, пословицы и поговорки, крылатые выражения, особенно те, что включаются в речь в несколько измененном виде.

Например, вместо обычного окончания фразы «То be or not to be» мы можем услышать «or to die» или же прочитать двойное цитирование, своего рода семантическую контаминацию (возникновение нового выражения) в газетном заголовке: Над пропастью во лжи.

Грамотный читатель будет потрясен таким необычным, непредсказуемым «маневром» журналиста, соединившего в своем контаминированном заголовке сразу два литературных произведения «Над пропастью во ржи» Дж.Сэлинджера и «Жить не по лжи» А.Солженицына.

Эффект обманутого ожидания может происходить в любых частях текста. Однако неожиданный конец текста производит особенно сильный эмоциональный эффект на читателя.

В качестве примера можно привести рассказ И.А.Бунина «Роман горбуна».

Читая этот рассказ, читатель настраивается на романтический образ девушки необыкновенно красивой, волнующей, блистательной. Автор упоительно, с любовью к деталям передает автор волнение горбуна при сборах на свидание, его «блаженный страх» и предвкушение счастья.

Почти до самого конца повествования чувство блаженства сопровождает читателя, так как все происходит «правильно», по порядку, в соответствии с правилами, понятиями, привычными нашему сознанию. Чем же история заканчивается? Предоставим слово рассказчику:

«...Когда же быстро вошел в сквер возле собора, вдруг оцепенел на месте: навстречу ему, в розовом свете весенней зари, важными и длинными шагами шла в сером костюме и хорошенькой шляпке, похожей на мужскую, с зонтиком в левой руке и с фиалками в правой, - горбунья. Беспощаден кто-то к человеку!»

В процессе восприятия рассказа читатель создает свою собственную протекцию на основе фактов, деталей и событий, изложенных в произведении. Он предвкушает волшебную, романтическую встречу, ведь все мы воспитаны на сказках. Однако автор настолько умело надолго оттягивает развязку, что конец повествования воспринимается как гром среди ясного неба, читатель ощущает неудовлетворенность, разочарование, крах надежд и, как это часто случается, примеривает ситуацию на себя. В этом и состоит огромное эмоциональное воздействие на читателя.

В художественной литературе, авторы намеренно используют эффект обманутого ожидания.

В качестве выводов можно сказать следующее.

Во-первых, эффект обманутого ожидания не является сам по себе стилистическим тропом или приемом, он создается с их помощью.

Во-вторых, главным условием его реализации является сложившийся психофизиологический и лингвистический опыт человека. Человек привык к каким-то определенным вещам, к правильной организации предложений, к правильному произношению слов, к правильному построению речи. Любое нарушение этой «правильности» создает эффект обманутого ожидания.

В-третьих, наибольшее воздействие эффекта обманутого ожидания достигается на семантическом уровне, т.е. на нарушении предсказуемости событий. Именно так строятся многие литературные произведения в различных стилях речи.

Список литературы:

Арнольд, И.В. Стилистика. Современный английский язык: Учебник для вузов / И.В. Арнольд. – М., 2002.

Санников, В.З. Каламбур как семантический феномен / В.З. Санников // Вопросы языкознания. - 1995.

Бабкина Анна, 1ПА Перенос

Обманутое ожидание может быть также представлено в поэтическом тексте явлением переноса.

Перенос (франц. enjambement - зашагивание, от enjamber перешагнуть) - нарушение правила поэзии о соответствии смыслового и синтаксического членения речи его метрическому членению (в соответствии с этим в конце строк обычна пауза), состоящее в переносе на следующую строку или даже в следующую строфу слов, грамматически и логически связанных с концом предыдущей, что ослабляет возможность паузы в конце строки.

Нарушается обычная размеренность. Сказуемое, таким образом, отрывается от подлежащего, дополнение - от глагола, предлог от существительного, которым он управляет, определение - от определяемого и т.д.

Отсутствие привычной паузы в конце строки заставляет читателя фиксировать внимание на отрезке речи, построенном не так, как он ожидает. Переход к новой мысли или эмоции или дальнейшее развитие уже начатого при этом не сглаживается, а напротив, становится более заметным в силу своей неожиданности.

Это явление широко распространено в английской поэзии начиная с «Беовульфа» и до наших дней. Им пользовались Шекспир и Милтон, Байрон и Элиот. Ограничимся только одним примером:

When night

Darkens the streets, then wander forth the sons

Of Belial, flown with insolence and wine.

(J. Milton. Paradise Lost)

Здесь переносом разделены подлежащее и глагол-сказуемое, а затем определяемое и определение. Последнее особенно подчеркивает инвективу (резкое выступление против кого-либо, чего-либо).

Фраза, заполняющая почти целиком первую стихотворную строку, заканчивается в начале следующей:

Стряпуха, возвратясь из бани жаркой,

Слегла. Напрасно чаем и вином...

(А. Пушкин)

... Рассказать, что отовсюду

На меня весельем веет,

Что не знаю сам, что буду

Петь, — но только песня зреет.

(А. Фет)

Краткая фраза, начинающаяся в конце первой строки, заканчивается вначале следующей строки:

И мы вошли в последний зал. Он был

Пуст. Только у стены одной стоял

Высокий идол...

(В. Брюсов)

Фраза начинается в самом конце первой строки и целиком переносится в следующую строку:

Его зовут Алеко; он

Готов идти за мной повсюду.

(А. Пушкин)

Первая строка заканчивается союзом или предлогом, а подчиненное ему слово переходит в следующую строку:

... Говорю с тобою — но

Слова мои как тень проходят мимо.

(М. Лермонтов)

Возле дома, около

Старого крыльца

Сколько грома цокало,

Звякало свинца!

(В. Саянов)

Список литературы:

Арнольд, И.В. Стилистика. Современный английский язык: Учебник для вузов / И.В. Арнольд. – М., 2002.