3. К 65 урс сов. Угол, права, т. Ц

имеется наследственная склонность, предрасположение к совер­шению преступлений. Абрагамсен утверждает, что наследственная склонность к совершению преступлений существует сама по себе, независимо от отдельного человека, извечно, «до того, как человек появился на свет», до времени существования его родителей и прародителей «и своими корнями уходит в глубь времен» ⁵⁶. Эти неоантропологические теории используются для сокрытия дейст­вительных причин преступности в США и оправдания аппарата классового насилия американской буржуазии как якобы необхо­димого противодействия наследственным биологическим преступ­ным склонностям отдельных личностей. Неантропологические теории служат американскому империализму для разжигания ра­совой ненависти к негритянскому населению. Фальсифицируя действительность, они стремятся «доказать» особую якобы пре­ступность негров как представителей «низшей» расы, и тем самым оправдать дискриминацию негритянского населения и позорные суды Линча.

Американские неоантропологи возрождают в чистом виде уго­ловно-антропологическую теорию Ломброзо. Для доказательства того, что преступление есть естественное биологическое явление, они пишут нелепые «ученые» труды о черном и белом преступ­нике, о преступности среди собак и других животных. Показа­тельно в этом отношении трехтомное издание «Американский преступник», предпринятое Гарвардским университетом совместно с департаментом душевных болезней штата Массачусетс. Уже по первому тому этой стряпни, посвященной «белому преступни­ку», можно судить о взглядах ее автора и его политических устремлениях. Ссылкой на якобы точные измерения он пытается подтвердить справедливость теории Ломброзо, утверждающей, что преступник является по своим биологическим свойствам низшим существом. Путем возрождения теории Ломброзо он старается прикрыть подлинные источники роста преступности в США и проповедует применение ножа для борьбы с «социальным раком», т. е. преступностью, таким образом оправдывая террористиче­скую карательную политику американской империалистической буржуазии⁵⁷. •

Как уже говорилось, в 80—90-х годах прошлого столетия в науке уголовного права получает широкое распространение уго- ловно-социологическая школа. Ее сторонники объясняли преступ­ность совокупностью различного рода факторов. Одни из них делили все факторы на три группы: индивидуальные, физические и социальные; другие — различали лишь факторы индивидуаль­ные и факторы социальные, сводя влияние фактора физического на преступность к косвенному влиянию факторов социального по­рядка. Один из представителей уголовно-социологической шко­лы — немецкий криминалист Ф. Лист так формулировал взгляды криминалистов-социологов на причины преступности: «Мы долж­ны рассматривать преступление как необходимый продукт окру­жающего преступника общества и хозяйственных отношений, с одной стороны, и с другой — особенностей личности преступника, которые частью являются прирожденными, частью — приобретен­ными в процессе его развития и жизненной судьбы». Это эклекти­ческое сочетание в объяснении причин преступности влияния окружающей преступника среды и его прирожденных «дурных» склонностей характерно для всей буржуазной «социологической» теории преступности.

Теория факторов преступности не способна скрыть закономер­ность, определяющую развитие преступности в буржуазном обще­стве. Она не в состоянии рассматривать общество как «живой, находящийся в постоянном развитии организм (а не как нечто ме­ханически сцепленное и допускающее поэтому всякие произволь­ные комбинации отдельных общественных элементов), для изуче­ния которого необходим объективный анализ производственных отношений, образующих данную общественную формацию, иссле­дование законов ее функционирования и развития» ²⁶. Теория фак­торов преступности метафизически вырывает отдельные общест­венные явления из их общей связи и рассматривает их влияние на преступность или подменяет изучение преступления как об­щественного явления рассмотрением особенностей преступности отдельных категорий лиц.

Признание криминалистами-социологами множественности взаимно друг с другом не связанных причин, факторов преступ­ности было выражением общей ограниченности методологии бур­жуазной социологии, не способной понять взаимную связь между отдельными общественными явлениями буржуазного общества, не способной проникнуть в сущность изучаемых явлений. Буржуаз­ные криминалисты-социологи в методологическом отношении сто­яли на позициях философии позитивизма, которая сводила задачи

канского империализма», вып. I. Госюриздат, 1951; Ф. М. Решетни­ков. Современная американская криминология. Изд-во «Юридическая литература», 1965.

26. В. И.Ленин. Полное собрание сочинений, т. 1, стр. 165.

науки к внешнему описанию явлений, считая сущность вещей вообще непознаваемой.

Рост преступности в капиталистическом обществе определяет­ся существующими в нем производственными отношениями, его классовой структурой. Эксплуатация народных масс буржуазией порождает безработицу, промышленные кризисы, проституцию, милитаризм, войны — словом все те условия, которые неизбежно влекут за собой рост преступности в буржуазном обществе. Экс­плуатация трудящихся масс, нужда и нищета есть «коренная со-,, циалъная причина эксцессов, состоящих в нарушении правил об­щежития» ⁵⁸.

Объяснение причин преступности, которое давалось кримина- листами-социологами, было поверхностно эмпирическим. Они не могли вскрыть законов развития преступности в буржуазном об­ществе, так как неспособны были рассматривать преступность как органическую часть всего капиталистического общества. Даже в тех случаях, когда цод давлением очевидности криминалисты-со­циологи должны были признать, что решающее значение среди факторов преступности имеют факторы экономического характе­ра, то и тогда они понимали под этим бедность, нищету, низкий заработок, экономические затруднения, но вовсе не сам характер производственных отношений капиталистического общества.

Изучение причин преступности криминалистами-социологами преследовало задачу найти средства успешной борьбы с преступ­ностью в рамках самого буржуазного общества и тем самым со­действовать его укреплению. Исследуя причины преступности, они делали вывод о необходимости проведения некоторых социальных реформ для укрепления буржуазного общества. «Хороший закон

о рабочих жилищах имеет большее значение в борьбе с преступ­ностью, чем дюжина уголовных законов», демагогически заявлял криминалист-социолог Ф. Лист. Впрочем, благие либеральные по­желания не мешали им заниматься выработкой более действенных, с их точки зрения, мер для непосредственной борьбы с преступ­ностью в буржуазном обществе. Многие из этих мер означали усиление репрессии, усиление классового насилия буржуазии и ломку буржуазной законности в организации репрессии (так на­зываемые меры безопасности и идея «опасного состояния» лич­ности) .

Относительно более либеральную программу борьбы с преступ­ностью защищали многие криминалисты-социологи дореволюцион­ной России (они выступали против смертной казни, за введение условного осуждения и условно-досрочного освобождения, против идеи «опасного состояния» личности) ⁵⁹.

После второй мировой войны неоантропологическое и социоло­гическое направления в области изучения причин преступности в буржуазном обществе по существу объединились в одну общую отрасль — криминологию, где большую роль играют неоантропо - логические установки.

Изучению вопросов криминологии посвящен ряд монографий _; и курсов, по вопросам криминологии издаются специальные жур­налы, существует международное общество криминологии, курс криминологии читается на многих юридических факультетах. По­вышенный интерес к вопросам криминологии среди буржуазных юристов был связан с вызывающим серьезное беспокойство в бур­жуазном мире дальнейшим - повсеместным ростом преступности. Для иллюстрации взглядов современных теоретиков криминологии на причины преступности приведем высказывания на этот счет некоторых буржуазных авторов. А. Вольмер, автор вышедшей в 1949 г. книги о преступнике, в ответ на вопрос, что более важно, наследственность или среда при изучении преступника, писал, что и то и другое одинаково важно и никакое изучение преступника не может отвлекаться от этих важных обстоятельств⁶⁰. Датский криминолог Стефан Гурвич в книге о криминологии писал, что определенная наследственная комбинация психических способно­стей предрасполагает к антисоциальному поведению преступного характера. «Преступление само по себе не передается по наслед­ству, но индивидуальная биологическая наследственность опреде­ляет жизненное поведение»³⁰.

Э. Зеелинг, профессор в Сааре, в вышедшем во Франции Кур­се криминологии писал, что без криминогенной предрасположен­ности не может быть совершено преступление; психофизиологи­ческие особенности преступника в основном определяются его конституцией, окружающая среда имеет решающее значение лишь для. проявления преступных действий, определяет момент их со­вершения и способ действия; криминогенное предрасположение лица может и не проявиться в обычных условиях, но это означает лишь, что существует резервная армия преступников³¹.

Криминолог Западной Германии Ф. Бауер в книге «Преступ­ление и общество» изображает как общепринятый взгляд, что пре­ступление является продуктом индивидуальных предрасположе­ний и окружающей среды. При этом он основное внимание уделяет биопсихическим свойствам личности и открыто ведет борьбу с марксистским объяснением причин преступности⁶¹.

Французский криминалист П. Буза в Курсе уголовного права считает, что преступление порождается многими факторами, как

30. ^ ⁰ 11 ^m е г. The Criminal. Brooklyn, 1949, p. 90.

31. St. Huiwitz. Criminology. London — Copenhagen, 1952, p. 50.

присущими человеку от рождения, так и приобретенными им после⁶². Французский криминолог Ж. Пинатель при всем своем; стремлении в Курсе криминологии старательно изложить различ­ные точки зрения на отдельные криминологические проблемы не мог скрыть своей по существу неоантропологической концепции «преступной личности» ⁶³.

Учение современных буржуазных криминологов стремится до­казать, что преступление представляет собой явление, существую­щее во всяком обществе, корни его лежат не в классовой струк­туре эксплуататорского общества, а в определенной комбинации биопсихических наследственных особенностей личности. Реакци­онный характер всей этой теории не может вызывать каких-либо сомнений.

Для того чтобы понять действительные причины и общие тен­денции развития преступности в буржуазном обществе, необходи­мо исходить из его классовой структуры, из характера производ­ственных отношений капиталистического общества.

Развитие капиталистического общества связано с массовой без­работицей, с ростом алкоголизма, наркомании, проституции, с раз­вращением трудящихся буржуазной моралью. В каждой капита­листической стране среди трудящихся наряду с сознательными людьми, ведущими упорную борьбу за общее дело, всегда есть немало лиц отсталых, проникнутых идеологией частного собствен­ника. В. И. Ленин писал: «В каждом классе, даже в условиях наиболее просвещенной страны, даже в самом передовом и обстоя­тельствами момента поставленном в положение исключительно высокого подъема всех душевных сил, всегда есть — и, пока су­ществуют классы, пока полностью не укрепилось, не упрочилось, не развилось на своей собственной основе бесклассовое общество, неизбежно будут — представители класса не мыслящие и мыслить не способные. Капитализм не был бы угнетающим массы капита­лизмом, если бы это не было так» ⁶⁴. Различные жизненные кон­фликты, экономические трудности и общие условия жизни в капи­талистическом обществе могут толкать этих людей на совершение преступлений. Процесс деклассирования мелкой буржуазии, ча­стичное превращение безработных в люмпен-пролетариев, воспи­тание в буржуазных семьях «золотой молодежи», бездельников, любящих широко пожить, создают различные формы опасной профессиональной преступности в буржуазном обществе.

Осуждение за совершение преступлений лиц, принадлежащих к эксплуататорским классам,— редкое явление в буржуазном об­ществе. Их преступления — мошенничества, подлоги, злостные банкротства, аферы, коварный корыстные убийства, порожденные конкуренцией внутри класса буржуазии, необузданной жаждой наживы, моральным разложением правящих классов, часто оста­ются вовсе безнаказанными. Маркс приводит следующую харак­теристику деятельности капитала: «Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение; при 20 процентах он ста­новится оживленным, при 50 процентах положительно готов сло­мать себе голову, при 100 процентах он попирает все человече­ские законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы» ⁶⁵.

В картине преступности буржуазного общества находят свое отражение не только горе и нищета народных масс, но и амораль­ный облик буржуазии. Цифры уголовной статистики, разумеется, не отражают действительного положения с преступностью экс­плуататорских классов. Граница между «законным» бизнесом бур­жуа и преступлением более чем условна. Громадные размеры все­возможных мошенничеств, не доходящих до суда, не поддаются учету. Об этом свидетельствуют многочисленные наблюдения. Вот, например, что писал профессор Чикагского университета Э. Сезерлянд в книге «Принципы криминологии»: «Современные размеры мошенничества не. могут быть охарактеризованы имею­щейся статистикой. Инсул (известный миллионер-мошенник) по­сле того, как он скрылся из Америки, чтобы избежать преследова­ния за мошенничество и присвоение, говорил, что он не может понять, почему народ в США так ненавидел его — ведь он делал только то, что делают все бизнесмены. Фальшивые балансы, кото­рые официальные бухгалтеры могли бы заметить и раскрыть, дутые запродажи, при помощи которых мошеннически увеличи­вается ценность заложенного имущества; махинации с арендной платой со стороны продавцов недвижимого имущества с целью мошеннического повышения его цены; раздутая и вводящая в за­блуждение реклама, исходящая от фабрикантов и торговцев ме­дицинских средств, зубной пасты, косметики и многих других предметов; продажа банковыми дельцами их собственного обесце­ненного имущества, находящегося в залоге у банков, которыми они сами управляют, значительная часть современных объявлений о продажах — все они составляют этот вид преступности». Автор показывает далее мошеннические проделки в страховых предприя­тиях, бесконечные махинации при платеже налогов, мошенниче­ства буржуазных адвокатов, мошенничества церковных пасторов при расходовании капиталов церквей не по назначению, он гово­рит о бесконечном взяточничестве, остающемся безнаказанным, о связи политических деятелей, суда и полиции с преступными организациями⁶⁶. Этим преступность «белых воротничков» не ис­черпывается. Сезерлянд мог бы рассказать о еще более тяжких преступлениях капиталистов, остающихся безнаказанными. Воро­тилы финансового капитала не останавливаются перед предатель­ством национальных интересов страны в целях получения сверх­прибылей или для борьбы с рабочим классом. Измена родине, шпионаж в пользу врага, коллаборационизм — эти преступления верхушки буржуазного общества с особой наглядностью прояви­лись в ряде стран в период борьбы с фашистской агрессией.

Подлинными преступлениями с точки зрения всего прогрес­сивного человечества являются эксплуатация трудящихся масс кучкой капиталистов, подготовка и ведение агрессивных войн, военно-полицейский террор, расовая дискриминация, колониаль­ный разбой империалистов — все то, что буржуазный закон счи­тает «правомерной деятельностью». «По существу дела,— писал

А. М. Горький,— банкир разнится от бандита только тем, что бан­дитизм считается деянием уголовно наказуемым и преследуется законом, а банкиризм не только пользуется покровительством за­кона, но банкиры сами законодательствуют, т. е. создают законы, облегчающие труды банкиризма по ограблению населения» ⁶⁷.

Процесс капиталистического воспроизводства есть вместе с тем процесс воспроизводства на более широкой основе капиталисти­ческих противоречий. Развитию капитализма внутренне присущи, с одной стороны, количественный рост пролетариата, ибо «накоп­ление капитала есть увеличение пролетариата» ⁶⁸, а с другой — производство относительного перенаселения, промышленной ре­зервной армии, ибо «рабочее население, производя накопление капитала, тем самым в возрастающих размерах производит сред­ства, которые делают его относительно избыточным населением» ⁶⁹.

Говоря о закономерности развития капитализма, Программа Коммунистической партии Советского Союза указывает: «Эконо­мические законы его развития неизбежно приводят к образованию огромной армии безработных, постоянно пополняемой разоряю­щимися крестьянством и городской мелкой буржуазией. Непре­рывно усиливается эксплуатация рабочего класса, всех трудя­щихся, растет общественное неравенство, увеличивается расстоя­ние между имущими и неимущими, растут страдания и бедствия миллионов» ⁷⁰.

Развитие капитализма все время порождает условия, толкаю­щие людей на совершение преступлений.

Справедливо будет сделать вывод, что количественный рост преступности является тенденцией, внутренне присущей развитию капиталистического общества. Уголовная статистика всех капи­талистических стран отмечает это достаточно отчетливо. Энгельс в работе «Положение рабочего класса в Англии», указывая на ^быстрое возрастание преступности в Англии с 1805 по 1842 г. ?в связи с развитием капитализма, писал, что «британская нация стала самой богатой преступниками нацией в мире. Из публикуе­мых ежегодно «таблиц преступности» министерства внутренних дел видно, что число преступлений возрастает в Англии с неве­роятной быстротой... За 37 лет число арестов возросло в семь раз»⁴².

По вычислениям некоторых криминалистов прошлого и начала нынешнего века во Франции общая преступность за 50 лет — с 1825 по 1875 г.— возросла на 133%...В Италии число донесений

о преступлениях и проступках за 20 лет — с 1875 по 1895 г.— уве­личилось на 33 %. В Австрии по ряду вычислений число осужден­ных на каждые 100 тыс. населения в 1870 г. было 1510, а в 1906 г. уже 2300. В Германии в 1882 г. приходилось 996 осужденных да 1100 тыс. населения, а в 1911 г. их приходилось 1182. Та же кар­тина наблюдалась и в дореволюционной России⁴³. Аналогичную закономерность можно проследить и в ряде других капиталисти­ческих стран. Рост преступности в капиталистическом мире обго­няет рост населения.

«Должно быть, есть что-то гнилое,— писал К. Маркс более 100 лет назад,— в самой сердцевине такой социальной системы, которая увеличивает свое богатство, но при этом не уменьшает нищету, и в которой преступность растет даже быстрее, чем чис­ленность населения»⁴⁴.

Сильный скачок сделал рост преступности в эпоху империа­лизма в связи с общим кризисом капитализма. В Англии число осужденных в 1924 г. составляло 691 тыс., а в 1926 г. их было 750 тыс. В Германии в 1927 г. к уголовной ответственности при­влекались 917 542 человека. Общее число лиц в возрасте уголов­ного совершеннолетия определялось там в 35 млн. Таким образом, из каждых 35 человек один привлекался к уголовной ответствен­ности.

Накопление новых миллиардов долларов американскими бан­кирами и капиталистами сопровождалось после первой мировой войны ростом безработицы, нищеты трудящихся, дальнейшим мо­ральным разложением и общим возрастанием преступности в стра­не. А. М. Горький свои наблюдения над жизнью США выразил следующими словами: «Банкиры рождают бандитов». Рост пре­ступности в США в наши дни подтверждает справедливость этих слов.

“ К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 2, стр. 362.

' С. С. Остроумов. Преступность и ее причины в дореволюционной

России.

К. Маркой Ф. Энгельс. Сочинения, т. 13, стр. 515.

После второй мировой войны рост преступности в капитали­стических странах еще более усилился. Особенно быстро росла преступность в США. Количество совершаемых в США ежегодно умышленных убийств за пятилетие 1962—1966 гг. выросло с 8400 до 10 918; количество изнасилований за тот же период — с 16310 до 25 332; краж автомашин — с 356100 до 556985; ограб­лений— с 95 280 до 153 423. Всего в США в 1962 г. было совер­шено 2 048 370 преступлений, а в 1966 г.— 3 243 400. В Англии в 1962 г. было совершено 1024 534 преступления, а в 1964 г.— 1212 045. В ФРГ количество преступлений за 1954—1962 гг. вы­росло с 1 433 000 до 2 млн.⁷¹

Изучение преступности в капиталистическом мире после вто­рой мировой войны по 19 капиталистическим странам мира при­водит к выводу, что в 50-е годы текущего столетия преступность характеризовалась тремя моментами: 1) высоким и постоянно рас­тущим уровнем преступности и судимости, 2) ростом преступно­сти несовершеннолетних и молодых людей, 3) исключительно большим ростом рецидивной преступности. За это десятилетие преступность возросла не менее чем на 65%. Рост преступности за этот период превышал увеличение народонаселения по край­ней мере в 4 раза.

Проведенное изучение развития преступности в 40 капитали­стических странах за десятилетие с начала 50-х до начала 60-х годов показало, что рост преступности в них был более чем в

3. раза интенсивней роста населения. При этом в таких странах, как США, Великобритании, Япония, Швеция, Нидерланды, Испа­ния и Италия, рост преступности более чем в 5 раз превышал рост населения⁴®.

В большей части капиталистических стран среди осужденных лица в возрасте до 20 лет составляют от 20 до 25 %, а в ряде стран до 40%. Причем особенно заметна доля участия молодежи в наибо­лее тяжких преступлениях. В Англии 74% наиболее серьезных имущественных преступлений совершаются молодежью, на их долю падает 40% преступлений против личности. В США ³Д краж совершается несовершеннолетними и молодыми людьми, на их долю приходится ²/з изнасилований и грабежей. Борьба с преступ­ностью несовершеннолетних и молодежи становится проблемой но­мер один в борьбе с преступностью в буржуазном обществе.

Бессилие буржуазного общества в борьбе с преступностью осо­бенно яркое выражение находит в неуклонном росте рецидивной преступности. Статистика ФРГ, Бельгии, Голландии и других стран Европы показывает, что среди осужденных рецидивисты со­ставляют от ²/s до 7г всех осужденных, а тюремная статистика Англии, США, Японии и других стран показывает, что среди за­ключенных рецидивисты составляют от '/г до ⁴/5 заключенных⁷². F Зловещий характер приобрела организованная преступность в ЮША.

г Большую роль в хозяйственной, общественно-политической жизни и в повседневном быту США играют преступные организа­ции различного рода гангстеров⁷³. Они построены по типу хорошо организованных трестов с громадными капитала ми и большим аппа­ратом громил, убийц, шантажистов и вымогателей, которые своими щупальцами проникают во все поры жизни США. На содержании этих организаций нередко находятся местная прокуратура, ©уд, полиция и многие политические деятели. Банды гангстеров безнаказанно орудуют под носом полиции, но зато оказы­вают ей «услуги» в терроризировании рабочих и расправе с про­грессивно мыслящими людьми. Это ни для кого не является секре­том. Об этом открыто пишут в газетах, ученых трактатах, а ино­гда и в отчетах конгресса. Цитированный уже нами американский проф. Сезерлянд в «Принципах криминологии» писал: «Современ­ные органы по применению закона действуют заодно с преступны­ми организациями, ибо они находятся под контролем политиков, Которые или являются преступниками в обычном смысле этого рлова и взяточниками и взяткодателями, или имеют дружествен­ные связи с преступными организациями на основе совместного участия в их деятельности». Эти преступные организации извле­кают сотни миллионов прибыли из торговли «живым товаром», со­держания публичных домов и различных притонов, из торговли запрещенными наркотиками. В период действия в США «сухого закона», запрещавшего продажу спиртных напитков, быстро вы­росла громадная преступная организация по контрабанде и прода­же алкоголя. Главарь этой банды «знаменитый» бандит-миллионер Аль-Капоне имел собственный флот, аэропланы, автомобильный парк, дома, виллы, громадные вклады на текущих счетах. Шайка Аль-Капопе открыто занималась не только контрабандой и органи­зованной продажей по всей стране алкоголя, но и вымогательст­вом, подкупом должностных лиц, убийствами тех, кто мог разобла­чить ее преступные махинации. Весь личный состав полиции по борьбе с продажей алкоголя находился на содержании бандитов. По официальным данным из 17 972 лиц, состоявших в разное вре­мя в рядах этой полиции, 13 588 были уличены во взяточничестве. Попытки привлечь Аль-Капоне к ответственности неизменно окан­чивались провалом. Когда центральное правительство решило пре­кратить этот явный публичный скандал и поддержать сомнитель­ный престиж продажной «законности», ему удалось привлечь об­наглевшего бандита лишь за уклонение от уплаты налогов со сво­их преступных «доходов».

Особой формой преступных организаций США является реке- тирство. Под этим понимают систематические вымогательства с легальных или нелегальных, больших или малых торговых, ремес­ленных и промышленных предприятий под угрозой расправы с их владельцами или причинения им того или иного имущественного ущерба. Рекетиры собирают громадную дань с населения США. Свои взносы рекетирам промышленники и торговцы перелагают, разумеется, на потребителей. По приблизительным подсчетам не­которых американских криминалистов доходы рекетиров и других гангстеров определяются в 12—18 млрд. долларов. Доходы пре­ступных организаций пожирают значительную часть националь­ного дохода всей страны. Этим объясняется громадное влияние преступных организаций на всю экономическую и общественно- политическую жизнь США.

Американские преступные организации — мощный дополни­тельный аппарат эксплуатации и терроризирования широких на­родных масс в руках монополистического капитала. Полиция и крупные предприниматели в своей борьбе с рабочим классом не­редко прибегают к услугам профессиональных преступников. Ис­следователь преступности в США Генри Родс на основе многочи­сленных фактов в книге «Преступники — каких мы заслуживаем» приходит к выводу, что «очень трудно установить границу между уголовным преступлением, бизнесом и политической деятельно­стью». Преступные организации проводят своих людей па должно­сти губернаторов и членов верховных судов отдельных штатов.

Пышные фразы идеологов буржуазной демократии о том, что суд является бескорыстным и непоколебимым стражем «личной свободы», звучит в стране «долларовой демократии» как едкая на­смешка над действительностью.

Моральное разложение господствующих классов в капиталисти­ческом мире находит свое отражение и в моральной деградации буржуазного искусства, литературы и кино. Сегодня растленная буржуазная «культура» создает культ преступника — бандита, вора, убийцы, шантажиста. Литература и кино становятся ору­дием деморализации народа и в первую очередь подрастающего поколения. Преступность несовершеннолетних в США растет осо­бенно бурно.

Картина преступности в США — свидетельство глубочайшего гниения и морального разложения буржуазного общества в период общего кризиса капитализма.