17,) Подробнее см : Rosrnct w Bauern im Mittelalter Mum hen, 1985 s. 18ff, 27ff , Щит. Ниже с. 29-30)

70

Глава I

благодаря той же самой функции присоединились поднявши­еся из несвободного состояния министериалы¹⁷⁷.

Следует задаться вопросом, по чистой ли случайности эти процессы встретились во времени с появлением (точнее, но­вым появлением) модели трехфункционального деления обще­ства в начале XI столетия? Наиболее вероятно предположить, что между обоими явлениями существует связь и что, следова­тельно, высказывания в источниках о «крестьянах» (laboratores, agricultures) и о «рыцарях» (bellatores, pugnatores, mUites)™ в аспек­те различий и значения их функций и задач отражают соци­альный процесс разделения труда и профессий. Можно далее отметить, что схема трехфункционального деления общества впервые осмысляет эти процессы в их взаимосвязанности. Однако и всплывающее в модели трехфункционального деле­ния общества объединение клириков и монахов в одном и том же ordo, в сословии «тех, кто молится» — oratores, имеет отноше­ние к действительности, которое нельзя не распознать, на что еще раз следует обратить внимание¹⁷⁴. Поскольку это объеди-

¹⁷⁷ Fleckensteiп J. Ubei Ritter und Rittertum. Zur Erforschung einer mittelal-terlichen Lebensform / Mittelalterforschung. (=Forschung und Information 29) Berlin, 1981. S. 104—114. Сословный характер рыцарства подробно анализиру­ет Krugci S. Character militaris und character indelebilis.; Werner K.F. Du nouveau sur un vieux theme Les origmes de la «noblesse» et de la «chevalene» / Academie des Inscriptions et Belles-Lett res Comptes rendus des seances de Гаппее 1985 1985 P 186-200, 190 ss

^17h Подобно тому как понятия laboratorw agncultoi соотносятся с «крестьяна­ми», можно соотнести понятия bellatot и pugiiator с «рыцарями» (miles). Много­кратно акцентируемое в исследованиях, связанных с изучением трехфунк­ционального деления общества, различие между «воинами» и «рыцарями» не на­ходит подтверждения в тектах. Такого различия нет ни в высказываниях Эльфрика (см. примеч. 140 и 146), ни у Адальберона Лаонского или Герарда Камбрезийского: у них bellatot/pugiiator не идентифицируются с королями или графами (см ниже примеч. 189), однако просто «воин» под этими понятиями тоже не подразумевается. В тексте Адальберона изображение монаха в виде «ры­царя» (miles) (примеч 154) свидетельствует о том, что в его время уже произош­ло превращение «воина» в «рыцаря», т е. в тяжело вооруженного всадника. См также. Flecken stem J Uber Ritter und Rittertum S 106—107.

¹⁷⁴ Oexle О G. Die funktionale Dreiteilung der Gesellschaft» bei Adalbero von Laon S. 49; Idem. Tria genera hominum. S 498—499, Semmlei J Karl der GioBe und das irankische Monchtum / В Bischoff (Hg ) Karl der GroBe. Dusseldorf, 1966 Bd. 2* "Das geistige Leben» S. 255—289; HausslingA A Monchskonvent und Eucha-ristiefeier Minister, 1973, Angenendt A. Pirmin und Bonifatius / A. Borst (Hg ) Monchtum, Episkopat und Adel zur Grundungszeit des Klosters Reichenau. Sigma-ringen, 1974. S 251-304 (S. 252ff, 29011 )

СХЕМЫ ИСТОЛКОВАНИЯ

71

нение обозначает изменение в образе монашества, а именно его уподобление клиру, которое в истории монашества, равно как и во всей социальной истории, впервые постепенно дает о себе знать опять-таки в эпоху Каролингов. По мере того как франкское монашество отдавало себя на службу королевской власти, изначальная монашеская обязанность заниматься фи­зическим трудом все более и более отступает перед духовными и пасторскими задачами. Эту переориентацию можно наблю­дать уже в VIII—IX вв. вплоть до количественных деталей, а именно на примере того, как во франкских монастырях снижа­лось число монахов-мирян при одновременном возрастании числа монахов, рукоположенных в церковный сан¹⁸⁰. Клерика-лизация монашества имеет, таким образом, две стороны, по­скольку включает, во-первых, процесс смешения задач монаше­ства с задачами священников, во-вторых, разделение между обычными монахами и рукоположенными в сан их функций в аспекте физического труда. Своего наивысшего пункта этот процесс достиг в X и XI столетиях в среде клюнийского мона­шества, о котором есть все основания сказать, что его «сущ­ность» определялась литургией, чтением Священного Писания и часовыми службами¹⁸¹. Грациан, как было сказано выше, в своих Декреталиях также признавал наряду с сословием мирян еще только один «род христиан» (genus Christianorum)— клири­ков, clerici, куда входил и клир (clerici) в узком смысле слова, и монашество {Deo deuoti, uiddicet conuersi), а члены этого сословия характеризовались одинаково в соответствии с их задачами — diuinum offitiuvu contemplatio и oratio^wl.

(3) Таким образом, схема трехфункционального деления общества может считаться индикатором социальных процес­сов: она воспринимала их, расставляла акценты и давала им обозначения. Но в то же время данную схему можно рассмат­ривать как фактор, способствовавший этим процессам, активи­зировавший их, поскольку она предлагала определенный образ действительности. Степень ее воздействия на общество наибо-