66 См. Примеч. 12.

67 Oexle o.G. Friede durch Verschwdrung. S. 144 ff.

⁶⁸ Ebd. S. 132 ff., 138 ff.

328

Глава VIII

страт⁶⁹. Так же как в случае «аристократа» как представителя конституированного длинной памятью о предках (memoria) «рода» или «монаха», который принадлежит живущей по обра­зу vita communis монашеской группе, городская коммуна породи­ла собственный «образ человека»: это горожанин, бюргер. Последние исследования связанной с городом проблематики наглядно показали, что средневековый город — и именно пото­му, что он является городом-«общиной», — впервые в западно­европейской истории являет собой то, что можно обозначить как «общество» в современном смысле слова, т.е. как опосредо­ванное языком и понятиями и осознаваемое единство общно-стно ориентированных действий и их смысла. В своем фунда­ментальном исследовании «История городского права» (1999) историк права Герхард Дильхер⁷⁰ настоятельно обращает вни­мание на «революционное» для понятия «общество» значение образования с XI—XII вв. в Европе городов-коммун, поскольку только в городе высокого Средневековья имело место «объеди­нение в общество благодаря близости проживания, собраниям горожан, политическим и правовым волеизъявлениям, рынку и другим экономическим отношениям». При этом группы, точ­нее, многообразие различных конкурирующих между собою групп обретают наибольшее значение. Поскольку присущий городу в высокое и в позднее Средневековье характер «обще­ства» является результатом того, что, с одной стороны, само­му городу как «городу-общине» свойственна структура группы, с другой стороны, под защитой коммунального мира (pax) су­ществовало множество групповых образований, таких как род­ственные группы (семья, «дом») или группы, созданные на основе договорных отношений (гильдии, цехи, братства, мона­стыри), так что при всей их несхожести деятельная «обще­ственная» совместная жизнь была вполне возможна. Это мож­но проследить и прояснить на материале многочисленных исследований об отдельных городах. К примеру, в недавно вышедшей книге Ф. Рексрота о позднесредневековом Лондоне автор вскрывает сложные общественные процессы как полити­ческого сплачивания вследствие интенсивного формирования

69 Oexle o.G. Gilde und Kommune.

70Dilcher g. Die Rechtsgeschichte der Stadt / k.S. Bader, g. Dilcher (Hg.). Deutsche Rechtsgeschichte. Land und Stadt — Burger und Bauer im Alten Europa. Berlin u.A., 1999. S. 249-853.

«ОБРАЗ ЧЕЛОВЕКА» У ИСТОРИКОВ 329

городских органов власти и контроля, т.е. усиления городской верхушки, так и одновременной социальной дифференциации городской групповой культуры в направлении увеличения чис­ла организованных по принципу товарищества групп⁷¹. Имен­но поэтому в позднесредневековом городе можно распознать также и те процессы диффамации и отграничения от город­ских граждан некоторых слоев населения — маргиналов, в кон­тексте которых создается воображаемый образ такого мар­гинала и ассоциируемой с ним «ночной среды» («Milieu der Nacht» — Ф.Рексрот). Этот маргинальный и криминальный эле­мент — отброс общества — также представляет собой опреде­ленный «образ человека», просуществовавший затем в течение многих столетий⁷².

В заключение следует указать на то, что роль групп в обще­ственных процессах европейского Запада основывается на том необычайном значении, которое с самого начала придавалось принципу (местной) общины в ее самых разных формах в хри­стианстве⁷³. Община как форма организации для христианства особенно важна. В других культурах и религиях, например в исламе, этот момент полностью отсутствует, поскольку здесь существовала одна-единственная «община» — общность всех мусульман⁷⁴. Сюда же добавим и второй момент: а именно тот факт, что столь важные формы основанных на договоре группо­вых образований, как vita communis и conjuratio, были известны уже в Античности, хотя там они не сумели достичь даже при­близительно сравнимой с европейским Средневековьем степе­ни влияния. Воздействие подобных форм объединения в сооб­щества начинает иметь место только в позднюю Античность, по-видимому, в тот момент, когда — прежде всего на западе Римской империи — государственные структуры рушатся. Это имело двойственное значение: во-первых, исчезновение госу­дарственного контроля, который прежде постоянно держал группы подобного рода в сфере своего внимания; во-вторых, исчезновение прежде обеспечиваемых государством порядка и безопасности, которые теперь должны были создаваться зано-

⁷¹ Rexroth F. Das Milieu der Nacht. Obrigkeit und Randgruppen im spatmittel-alterlichen London; Gottingen, 1999. ^Ebd.