4. Пути решения экологических проблем приморского края

В условиях системного кризиса, охватившего в последние 20 лет все регионы России, какой-либо последовательной экологической политики не проводилось, а имеющиеся федеральные программы, например программа «Отходы», были профинансированы всего на 5%. Последнее связано с тем, что наша переходная экономика является по своей сути мобилизационной и чрезвычайной, ввиду чего нашими специалистами предлагается в целом для страны концепция сбалансированного эколого-хозяйственного развития (Кочуров, 2001). Отсутствие «действенной региональной политики» подчеркивает академик П.Я. Бакланов (2001). По его мнению, под устойчивым развитием региона понимается его долговременное (на десятилетия) развитие с сохранением высоких демографических, экономических, социальных и экологических качеств регионального развития. По мнению заместителя председателя правительства Хабаровского края В. Сыркина, Программа развития Дальнего Востока и Забайкалья за 5 лет несколько раз менялась, работает плохо, из чего следует, что у Центра нет продуманной концепции развития Дальнего Востока. В связи с этим участники 1-го Дальневосточного международного экономического конгресса считают: Центру необходимо отказаться от «фактически колониальной направленности экономики Сибири и Дальнего Востока…» (Единая Россия, 2005).

Последнее относится и к взятым Россией международным обязательствам – подписанному Президентом РФ указу от 1.04.1996 г. № 440 «Концепция перехода РФ к устойчивому развитию».

В этом документе говорится, что переход РФ к устойчивому развитию включает решение таких задач (Протасов, Молчанов, 1995):

• обеспечить стабилизацию экологической ситуации;

• добиться коренного улучшения состояния окружающей среды за счет экологизации экономической деятельности;

• ввести хозяйственную деятельность в пределы емкости экосистем на основе массового внедрения энерго- и ресурсосберегающих технологий;

• развивать сельское хозяйство на основе экологически прогрессивных агротехнологий и т.д.

И сейчас остаются актуальными слова Н.Ф. Реймерса (1994) о том, что «государственная экополитика в нашей стране не разработана… Региональная экополитика пока не вышла за рамки междупарламентских дебатов на неофициальном уровне и встреч экспертов» (с. 223).

Природные особенности и уникальность Приморья говорят о «необходимости специфической стратегии природопользования для каждого природно-ресурсного выдела, что превращает общую политику освоения Дальнего Востока в сложную научную задачу. Совершенно ясно, что стратегии, выработанные многовековым опытом европейского природопользования, неприемлемы для этого района» (Преображенский и др., 2000).

Отражение явной противоречивости в действиях государства в сфере природоохранной политике можно увидеть в выступлении кандидата биологических наук А. Гаджиева (2010) в журнале «Экология и жизнь» (№ 1, 2010 г.). Он констатирует, что только за последние 10 лет в каждый из 4 природоохранных законов вносилось от 3 до 5 поправок. Их суть, в конечном счёте, сводилась к снижению уровня экологического контроля полномочными органами. Сами эти органы реформировались 15 раз и каждый раз с сокращениями штатов и полномочий, а также снижением их экологического статуса. Всё это видные специалисты (член-корреспондент АН РАН А.В. Яблоков и другие) назвали «политикой деэкологизации государственного управления», так как экологическая ситуация в российских регионах выходит из-под контроля.

Уже в начале XXI века усилия группы специалистов воплотились в разработанной ими Экологической доктрине РФ, которая была одобрена в Решении Правительства РФ от 31.08.2002 г. Но и эти усилия передовой научной элиты нашей страны поддержаны лишь декларативно, если сравнить, насколько соответствуют реальные шаги в хозяйственной деятельности федеральной и региональной властей принципам этой доктрины.

Особо выделим, что, согласно последнему документу, стратегической целью государственной политики в области экологии является сохранение природных систем, поддержание их целостности и жизнеобеспечивающих функций для устойчивого развития общества, повышения качества жизни, улучшения здоровья населения и демографической ситуации, обеспечения экологической безопасности страны. Государственная политика в области экологии провозглашает следующие принципы:

• предотвращение негативных экологических последствий в результате хозяйственной деятельности, учет отдаленных экологических последствий;

• отказ от хозяйственных и иных проектов, связанных с воздействием на природные системы, если их последствия непредсказуемы для окружающей среды;

• природопользование на платной основе и возмещение населению и окружающей среде ущерба, наносимого в результате нарушения законодательства об охране окружающей среды;

• открытость экологической информации;

• участие гражданского общества, органов самоуправления и деловых кругов в подготовке, обслуживании, принятии и реализации решений в области охраны окружающей среды и рационального природопользования.

Не выполняется «Экологическая программа» Приморского края (Долговременная программа…, 1993), к которой, по нашему мнению, непременно следует вернуться, т.к. в ее разделах детально изложены природоохранные мероприятия по каждому из направлений природопользования. Акцентируем внимание лишь на самых основных моментах программы и тех разработках, которые появились в последние годы.

В области экологической политики главные цели «Экологической программы» направлены на

• стабилизацию или значительное замедление процессов ухудшения качества ОС и, прежде всего, в зонах экологического неблагополучия;

• достижение качества ОС, соответствующего нормативным показателям в большей части территории края, улучшение качества среды в зонах экологического неблагополучия;

• осуществление специальных программ ликвидации ущерба природной среде, восстановление регуляторных функций природы с частичным восстановлением утраченных природных комплексов, ликвидация зон экологического неблагополучия.

Далее в программе обосновывается, что на первых этапах ее выполнения основные финансовые средства должны быть направлены на снижение уровней загрязнения ОС до нормативных уровней и решение наиболее опасных экологических проблем, а на заключительном этапе – на восстановление нарушенных природных комплексов.

В направлении дальнейшего развития этой программы для приморских районов Дальнего Востока предлагается (Природопользование…, 2003) комплексное управление прибрежными зонами (КУПЗ), рассматриваемое в качестве системы, осуществляющей непрерывный процесс отслеживания ситуации, выработки и принятия решений, направленных на гармонизацию социально-экономического развития и экологического состояния этих зон.

В этой общей схеме действий, по нашему мнению, приоритетными являются меры по ликвидации следующих экологических опасностей:

1. в урбоэкосистеме – решение проблемы со строениями панельного типа (инвентаризация с установлением наиболее изношенного жилого фонда, создание резервного фонда для временного переселения туда людей и поэтапного строительства сейсмоустойчивого жилья для окончательного их переселения);

2. утилизация отходов (сточных вод и ТБО, включая АПЛ, ТРО и ЖРО) путем строительства очистных сооружений, специальных перерабатывающих производств (Авраменко и др., 1995), оборудованных полигонов для захоронения на суше, мест для хранения ТРО в тех геологических образованиях на материковом склоне Японского моря, где наблюдается процесс лавинной седиментации (Лихт, 1995);

3. активизация работ по ликвидации радиоактивного загрязнения б. Чажма и прилегающего района;

4. перенос радиоактивных «могильников» в места, выбранные на геологическом обосновании;

5. разработка техногенных комплексных месторождений как объектов ценного химического сырья и металлов (Шапкин и др., 2001) со дна загрязненных бухт (Золотой Рог, Диомид, Находка и др.);

6. реконструкция ТЭК с газификацией и включением в его систему альтернативных источников получения электроэнергии;

7. реконструкция инфраструктуры (водоканализационных, дорожных и др. сетей);

8. пересмотр решения Правительства РФ по строительству в крае ряда опасных промышленных объектов (АЭС, нефтехимических комплексов, алюминиевого комбината и др.);

9. укрепление природоохранных органов путем расширения штатного состава инспекторов и оснащения их современными техническими средствами (быстроходными катерами, аппаратурой для оперативного контроля загрязнения ОС);

10. ликвидация практики хищнической эксплуатации лесных массивов, недр, поверхностных вод, биоресурсов и рекреационных зон.

Для урбоэкосистем специалистами (Окружающая среда…, 1998) также предлагаются определенные программы («Владивосток – духовное и физическое возрождение» и др.), включающие детальные разработки по экологическому оздоровлению городской среды, прилегающих акваторий, населения, включая даже советы родителям.

С оперативным решением этих проблем будет создана минимально необходимая, экологически благоприятная основа для создания в регионе мощной и высокоэффективной экономики, развиваемой на основе инновационных технологий в гармонии с природой. Развитие должно основываться на получении экономических выгод от благоприятного экономико-географического положения (Бакланов, 2001). В связи с этим приоритетное развитие должны получить районы: 1) прибрежные; 2) приграничные; 3) прилегающие к крупным транспортным магистралям (Транссибу, БАМу).

В перечне приоритетных районов региона выделяется Южно-Приморский промышленно-хозяйственный район (Долговременная программа…, 1993), включающий зал. Петра Великого. В нем приоритетными хозяйственными структурами как в настоящее время, так и на перспективу являются транспортные и акватерриториальные хозяйственные комплексы.

Специализация района должна определяться развитием марикультуры, прибрежного рыболовства с соответствующими производствами на берегу, рыборазводных заводов, заповедного дела, различных видов туризма.

Здесь же отметим, что с целью развития марикультуры и прибрежного рыболовства в ТИНРО-центре разработана Комплексная целевая программа «Дальаквакультура» на 1990–1995 гг. и на период до 2010 г. (1989). В ней основными задачами являются: 1) строительство рыбоводных заводов, 2) применение водорослевых поясов, 3) сооружение искусственных нерестилищ и рифов, 4) разработка новых и адаптация существующих технологий разведения и товарного выращивания морских гидробионтов и пресноводных рыб, 5) разработка технологических схем строительства и реконструкций предприятий аквакультуры.

В рамках этой программы для очистки морских акваторий предлагается использование определенных видов водорослей (Дмитриева и др., 1995), а с целью воспроизводства трепангов в 2006 г. вводится в строй завод в б. Славянка.

Развитие морепользования делает задачу управления рисками еще более востребованной. В связи с этим «управление морскими экосистемами» выдвигается специалистами (Преображенский и др. , 2000) на первый план. Это требует соответствующей организации и планирования различного рода хозяйственной деятельности, сопровождаемой эффективным контролем за состоянием морской среды с помощью ЭМ (Бровко, 1999).

Для сохранения и восстановления генофонда естественного биоразнообразия предлагается организация экологического каркаса, который состоит из 4 основных групп (Долговременная программа…, 1993).

1. Система особо охраняемых природных территорий (акваторий) (ООТП), имеющих особое научное и природоохранное значение и обеспечивающих сохранение в естественном состоянии эталонов природы, уникальных природных комплексов, генетического фонда растений и животных, достопримечательных объектов. Это государственые заповедники (в том числе биосферные), государственные национальные парки, памятники природы, заказники, некоторые научные стационары.

2. Культурно-исторические зоны, представляющие собой места наибольшей концентрации памятников глубокой древности и средневековья.

3. Система «этнических территорий», обеспечивающих сохранение национальной культуры и уклада жизни, не имеющих собственной автономии малочисленных народов и народностей в местах их исторического проживания и образуемых в пределах территорий, подведомственных местным органам управления, представляющих интересы национальных меньшинств.

4. Система нормативных территорий, расположенных вне зон, имеющих особую научную или культурную ценность. Выделение таких территорий и режим их охраны регулируются нормативными актами, ведомственными правилами и инструкциями.

Защиту морского заповедника от загрязняющего трансграничного и других видов антропогенного воздействия предлагается решить системно: 1) на основе двусторонних и трехсторонних межгосударственных соглашений; 2) путем ввода очистных сооружений в городах Владивостоке, Артеме и Уссурийске; 3) лимитированием грузопотока из порт-пунктов Посьет и Зарубино.

Исходя из этого дилемма в морепользовании «биоресурсы или минеральные ресурсы» должна разрешаться в пользу первой компоненты, как способной к восстановлению и менее вредной для морской среды. Важным элементом рационального морепользования являются составление береговых кадастров (Преображенский и др., 2000; Бровко, 2002; Природопользование…, 2003), радиологические замеры отбираемых проб воды, грунтов и бентоса.

В систему ЭМ Приморского края на п-ове Дунай (зал. Стрелок) необходимо включить изучение динамики концентрации радионуклидов в подземных водах.

В плане экологизации экономики важное место должны занять создаваемые свободные экономические зоны, технопарки, «пусковые комплексы» по производству экспортной продукции и экологические производства:

1. предприятия рыбной отрасли, переориентированные с выпуска сырья на его комплексную малоотходную переработку;

2. увеличение в морском грузопотоке экологически чистых грузов за счет более широкого развития контейнерных перевозок;

3. развитие фармакологического производства биологически активных препаратов на основе переработки уникального сырья животного и растительного происхождения;

4. организация стабильного производства по утилизации затонувших судов и переработке техногенных месторождений загрязненных бухт;

5. развитие в марикультуре «товарного» и «санитарного» направлений;

6. создание специального экологического флота, включая нефтемусоросборщики, обеспечивающего очистку портовых акваторий.

Важными условиями формирования этих производств с их работниками будет являться городская среда, поэтому ставится задача развития городов как экополисов. Развитие экополиса основывается на соблюдении следующих приоритетов (Реймерс, 1990; Преловский и др., 1995; Владимиров, 1996; Экология города, 2004).

1. Организация обширных «природных каналов» (экологический каркас урбоэкосистемы), включающих сады, парки, участки лесов, озера, реки.

2. Использование на застроенных участках вертикального озеленения.

3. Развитие и все большее преобладание малоэтажной застройки.

4. Организация застройки на основе «бассейнового» подхода.

5. Воссоздание особо ценных ландшафтов, памятников культуры и развитие ландшафтного дизайна.

6. Реорганизация транспортных коммуникаций с целью увеличения их пропускной способности и минимизации вредного воздействия.

7. Внедрение экологически чистого транспорта.

Бассейновый подход при организации территории следует рекомендовать и при реорганизации границ административных районов. Приуроченность преобразованных таким образом районов к определенным речным бассейнам будет способствовать проведению очистки стоков по имеющимся современным разработкам (Шапкин и др., 2003) под единым руководством, что в настоящее время не представляется возможным из-за административных барьеров.

Правовая сфера должна включать план заключения двусторонних и трехсторонних соглашений (России, КНР и КНДР) по защите от загрязнения бассейнов рек Амур, Туманная, Раздольная и недопустимость сторон использовать природные процессы с целью приобретения территории.

Российской рыбной отрасли мешает заключенное в 1990 г. соглашение о разграничении морских пространств между СССР и США в Беринговом море («Соглашение о линии Шеварнадзе-Бейкера»), в соответствии с которым российская 200-мильная зона «урезалась» преимущественно в пользу американской. Ввиду того что это соглашение так и не было ратифицировано СССР, а впоследствии и РФ, следует предпринять усилия по справедливому разрешению этого вопроса на международном уровне.

На федеральном уровне следует провести разработку проектов законов по ужесточению наказания за браконьерство, льготному налогообложению производств с экологической ориентацией, реорганизации администрации морских портов, принять закон «Об аквакультуре», нацеленный на формирование нормативно-правовой базы и создание условий для устойчивого развития аквакультуры.

Сама внутренняя политика государства в системе отношений «Центр – регионы» должна поменяться концептуально – с отношений «метрополия – колония» на партнерские отношения.

Скорейшего решения на краевом уровне требуют вопросы новых природоохранных территорий, природных парков «Южно-Приморский», «Аскольд», «Солнечные горы», Морского (Жирмунский и др.,1995; Литвиненко и др., 1995; Берсенев, 2005), а также принятия пакета законов «О состоянии окружающей среды зал. Петра Великого и прилегающих территорий» (Огородникова, 2001). В этот пакет должны войти законы о комплексном использовании природных ресурсов и охране окружающей среды в бассейне зал. Петра Великого (объектовые законы по рекреации, рыболовству, озеленению и др.). Одним из важных актов краевого значения также является принятие законопроекта об организации инновационной инфраструктуры на территории края. Это связано с тем, что многие новейшие технологии, включая экологические (высокоэффективные очистные устройства, медицинские препараты, созданные из растительного сырья и гидробионтов и др.), не могут получить должного внедрения.

Опыт автора при его участии в разработке градоэкологической концепции «СЭЗ-Находка» свидетельствует, что все предложения специалистов находят у властей лишь декларативную поддержку, а фактически не выполняются.

Практика «прохождения» экологических программ и проектов через властные структуры различного ранга показывает, что главные трудности заключаются здесь в непонимании друг друга административной и научной элит. Суть непонимания состоит в засилье во власти, как выразился Н.Ф. Реймерс (1994), технократии, которая не обладает экологическим мышлением, в связи с чем идеи академика Н.Н. Моисеева (1999) о коэволюции природы и общества являются для нее чуждыми. В связи с этим в практике природопользования правило «мягкого» управления природой, в понимании известного эколога Н.Ф. Реймерса (1990), так и не стало приоритетным, а вместо него господствует «жёсткий» подход. Такое мышление вырабатывается в обществе годами посредством всестороннего развития экологического просвещения, экологизации значительного числа дисциплин, преподаваемых в учебных заведениях. В настоящее время экологическое просвещение, по глубокому убеждению автора, развито фрагментарно и не имеет системного характера (Наумов, 2006).

Рассматривая развитие экологической ситуации на Дальнем Востоке и России в целом и, например в Японии или странах Западной Европы, мы видим, сколь противоположны тенденции: у нас, где во все больших масштабах уничтожаются леса, загрязняется гидросеть и морские акватории, города же утопают в мусоре, и в развитых странах, где все более успешно идет восстановление природных комплексов, во все более значительной степени перерабатываются отходы цивилизации.

Задумываясь о причинах этих контрастов, приходишь к выводу, что они кроются в слабом и раздробленном экологическом движении в России и сильном движении в странах Западной Европы, сумевшем дать понять власти, что необходимость жить в гармонии с природой – это и есть полноценная жизнь. А эта сила основывается на развитом и всеохватывающем (от детского сада до вуза, в любом слое общества, рекламе, системе поощрений и наказаний) экологическом просвещении и воспитании, вырабатывающем экологическое мышление.

Казалось бы, и у нас идет процесс экологического просвещения, но собственный опыт работы в школе и вузе показывает, что он лишен системности и не охватывает все слои общества в целом. Экологически это просвещение касается лишь школ и вузов, то есть присутствует в программах обучения фрагментарно, не затронув большинства дисциплин. По имеющимся директивным документам Минобразования, в школах экология может и не преподаваться, заменяясь географией или биологией. Отсутствие целостного охвата отражается в слабой эффективности экологического просвещения. Так, например, поступив на первый курс вуза, студент, как уже сложившийся индивидуум и нередко с нигилистическим восприятием общества, не изучавший экологию, слабо воспринимает идеи экологии, а порой даже осознанно их отвергает. Таким образом, не заложенный вовремя фундамент экологических знаний (своего рода «брешь» в мировоззрении), дает о себе знать проявлениями нигилизма и маргинальности.

Как следствие, в школе и вузе не формируется та, своего рода «критическая масса» молодежи, которая могла бы успешно противостоять маргинализации, алкоголизации и наркотизации общества, ориентированная на здоровый образ жизни и формирование экологической этики (приложения 1, 2).

Отсутствие такой «критической массы» в обществе приводит к формированию слабых фрагментов экологического движения, которые не способны провести через институты власти успешно разработанные специалистами идеи и программы по экологическому оздоровлению социоприродных комплексов.

В связи с этим мы и сталкиваемся с тем парадоксом, когда детальных экологических программ много, но они остаются невостребованными властью, обладающей в целом технократическим мышлением, сформированным неэкологизированной системой образования.

Невосприимчивость такой власти к экологическим идеям, неприятие и даже отторжение принципов рационального природопользования и порождают ситуацию, когда специалисты-экологи и представители власти разговаривают как бы на двух разных языках, не понимая друг друга.

Выход видится в экологизации всех сфер образования, экологическом просвещении всех слоев общества через СМИ, что со временем может привести к формированию той «критической массы» индивидуумов в обществе, которая, с одной стороны, будет формировать сильное массовое экологическое движение, с другой – новую властную элиту с экологическим мышлением, то есть настроенную на реализацию экологических программ.